Окончательное разъединение северо-восточной и юго-западной Руси.

Мы видели, что под влиянием княжес­ких усобиц и половецких набегов к концу XII века про­изошло новое размещение русского населения. Это население разбилось географически, отхлынув из При­днепровья, где оно прежде главным образом сосредото­чивалось, и уйдя либо в Суздальскую землю, либо в Галицко-Волынскую и отчасти в Смоленскую. Татары еще более усилили это географическое разобщение рус­ского населения. После Батыева погрома Киево-Черниговское Приднепровье уже стало почти пустыней. Киев, так прельщавший прежде князей, пришел в полное пре­небрежение. Александр Невский, которому хан пожало­вал Киев в 1249 году, не поехал туда и не послал даже наместника. Очевидно, не стоило хлопот. Даниил Рома­нович собирался было занять Киев, но и он в конце концов отступился от своего намерения. Во второй поло­вине XIII века в Киеве совершенно не было русских князей, и им управляли татарские баскаки, пока в нача­ле XIV века хан не отдал Киева путивльским Ольговичам. На полное разорение Киевщины указывает и пере­селение митрополитов из Киева во Владимир Залесский. «Около 1300 года, — рассказывает летописец, — митро­полит Максим, не стерпят татарского насилия, пересе­лился во Владимир со всем житьем. Тогда же, — заме­чает при этом летописец, — и Киев весь разбежался». Подобная же участь постигла и города Чернигов и Переяславль Южный, которые в X-XI веках в иерархии рус­ских городов занимали второе и третье место. Чернигов утратил значение старшего стола в Чернигово-Северской земле. Это значение перешло к Брянску на верхней Десне; в Переяславле же Южном совершенно и навсегда прекратилось княжение; очевидно, уже не над кем было и княжить.

Но куда же девалось из Приднепровья население? Огромное количество его было, как уже сказано, пере­бито и уведено татарами в плен, но далеко не все. Часть населения спаслась, как о том свидетельствует летопись и сказание о мученической кончине в орде черниговско­го князя Михаила и боярина его Федора. Население бежало в соседние леса и горы. Такие густые непролаз­ные леса, настоящие дебри, были на верхней Десне и Оке, в области вятичей. Туда и отхлынула часть населе­ния из Приднепровья во время погрома. Этим и объяс­няется тот факт, что здешний город Дебрянск сделался главным городом Чернигово-Северской земли после по­грома. Этим же объясняется и возникновение в этой области целого ряда новых княжений во второй полови­не XIII и начале XIV века, каковы: Новосильское, Карачевское и Тарусское, которые потом выделили из себя княжества Одоевское, Воротынское, Белевское, Козельское, Мосальское, Перемышльское, Звенигородское, Вол­ховское, Оболенское и Волхонское. С правобережного Приднепровья население отхлынуло на запад в Карпатс­кие горы. Князь Даниил Романович, возвращаясь из Венгрии, остановившись ночевать в Синеводском монас­тыре, на рассвете увидал «множество бежащих от без­божных татар». На иммиграции населения в Галицко-Волынскую землю основана была и вся реставрационная деятельность князя Даниила Романовича. После ухода татар Даниил, как известно, стал строить в своей земле новые города и возобновлять старые. Очевидно, к нему приливало население, которому он и старался обеспечить безопасность. В конце концов народу у него набралось так много, что Даниил возмечтал низвергнуть иго татар. Эти мечты едва ли были только плодом пылкой фанта­зии южно-русского князя, а вероятно порождены были и сознанием своей силы, своего значения, что в свою очередь можно объяснить не чем иным, как приливом населения в Галицкую и Волынскую земли.

В XIV веке Галицко-Волынская земля называлась уже Малой Русью, очевидно в отличие от Великой, ле­жавшей на северо-востоке. Юрий II, последний Галицкий князь, в одной грамоте 1335 года называет себя dux totuis Russie Minoris. Из грамоты прямо видно, что это название относилось к землям Галицкой и Волынской. Название μικρά´Ρωσία встречается и в грамотах Констан­тинопольской патриархии XIV века. Появление этого названия служит характерным указанием на то, что юго-западная Русь к тому времени сосредоточилась именно в Галицкой и Волынской землях, что здесь она нашла свои политические, религиозные и культурные центры.

Ко времени этого сосредоточения надо относить и окончательное образование малорусской народности, которая с течением времени покрыла племенное разно­образие населения в юго-западной Руси. Основным эле­ментом этой народности сделались те племена, которые наиболее уцелели в юго-западной Руси после татарского погрома. Какие же это были племена? По соображению с сообщениями начальной летописи и позднейшими данными можем остановить наше предположение главным образом на волынянах и карпатской руси (белых хорватах). Эти племена поглотили в себе части других пле­мен, сбитых кочевниками на запад, прежде всего уличей и тиверцев, затем древлян и полян, быть может и часть северян, ассимилировали их и претворили в еди­ную народность. Навстречу этим историческим сообра­жениям как раз идут и соображения тех филологов, которые усматривают особенности малорусской речи впервые в памятниках, писанных в Галицкой Руси. Итак, по отношению к этнографической эволюции, совершав­шейся на юго-западе Руси, татары явились только за­вершителями дела своих предшественников — печене­гов и половцев.