Й мемуар. Выпуск 15 сент. 1689г.

Об угнетении народа чрезмерными податями и о плохом управлении финансами. При нынешнем правительстве все превратились в простой народ. Теперь уже непонятно больше, что значит способности, таланты, заслуга, порода. Королевский авторитет поднялся так высоко, что всякое достоинство исчезает, меркнет всякий свет. Монарх превознесен на такую высоту, что все человеческие существа – лишь прах его ног... Угнетение народа совершается при помощи неимоверного количества налогов, при помощи чрезмерного взимания денег.

В наше время во Франции выросла целая наука о налогах и финансах, нужно быть очень ловким, чтобы высказать на этот счет дельные мысли. Но достаточно, если и мы скажем то, что чувствует всякий и что понимает в этом народ...

Открыты тысячи каналов, по которым гонят кровь народа и подданных, чтобы заставить ее течь в бездну ненасытной алчности и безмерного честолюбия короля... Налоги, которые вытягивают из вас, составляют сумму, быть может, более значительную, чем все вместе сложенное, что получают своих государств европейские государи. Франция платит 200 миллионов налогов, из которых приблизительно три четверти идут в шкатулки короля, остальное идет на покрытие расходов по их взиманию...

Народ установил королей, чтобы сохранить личность, свободу, жизнь, имущество каждого. Но правительство Франции довело тиранию до такой степени, что теперь король смотрит на все как на свою собственность. Он налагает дать, какую хочет. Еще когда Кольбер был у власти, он поставил на обсуждение вопрос, не может ли король вступить в фактическое владение всеми угодьями в всеми землями Франции в нельзя ли превратить их в домен короля, чтобы эксплуатировать их, отдавая в аренду, кому захочет двор, не обращая внимания ни на давность владения, ни на наследственные, ни на какие-либо другие права. Кольбер пригласил даже знаменитого путешественника (Бернье), который провел несколько лет при восточных дворах, и долго его расспрашивал относительно того, как управляют там такими землями (т.е. доменами). Это обстоятельство заставило путешественника опубликовать открытое письмо министру, в котором он постарался показать, что эта несчастная тирания является причиною того, что наиболее цветущие страны Востока превратились в пустыни; никто не владеет там землею на праве собственности, никто поэтому и не думает о том, чтобы ее как следует содержать...

Когда явится администратор финансов, более решительный, чем Кольбер, у вас в один прекрасный день заберут ваше наследственное достояние; вы превратитесь в арендатора... Самое главное уже сделано; король уже убежден, что он вправе сделать это.

Самый ничтожный откупщик налогов — священная особа, у которой абсолютная власть над народом. Тюрьмы наполнены несчастными, ответственными за суммы, которые они наложили на других несчастных, не имеющих возможности заплатить то, что от них требуют. Заставляют покупать по 10 —12 су за фунт соль, которую можно было бы иметь за два лиарда. Королевство кишит целой армией негодяев, которых называют стрелками габели (archers de la gabelle — полицейские стражи, пристава) соляного налога; они проникают, как власть имущие, в самые потайные места и обязательно находят контрабандную соль там, где они рассчитывают получить деньги. Несчастных присуждают к уплате огромных сумм, заставляют их гнить в тюрьмах. Соляной налог существует почти повсюду, и каждую семью заставляют покупать соль в 3 или 4 раза больше, чем она может потребить. В местностях, граничащих с морем, не допускают, чтобы бедный крестьянин уносил воду с моря; разбивают кувшины, бьют людей, арестовывают... В руки негодяев, таким образом, дано средство, при помощи которого они могут мстить своим врагам и притеснять честных людей. Какой-нибудь сборщик накладывает да человека талью, превышающую раза в 2 или 3 его доходы... Франция одна из стран света, наиболее богатая вином; некогда в этом было наше богатство. Теперь это приводит нас к разорению. Налоги на вино так велики, что они поглощают почти все, и у собственника не остается ничего.

И все это делается ради интересов короля... Некогда государство было всем; говорили лишь об интересах государства, о нуждах государства, о сохранении государства, о службе государству.

Ныне говорить так... значило бы совершать преступление, оскорбление Величества короля. Король стал на место государства. Наоборот, говорится о службе королю, об интересах короля. В результате король —все, государство—ничто. И это не слова только, это - действительность. При французском дворе не знают иных интересов, кроме личных интересов короля. Это идол, которому приносятся в жертву князья, вельможи и мелкий люд, дома, провинции, города, финансы, вообще все...