Возникновение Ярославской Большой мануфактуры

В начале XVIII века Петр I начал проводить политику протекционизма, то есть покровительства по отношению к отечественной промышленности и создания благоприят­ных условий для ее развития. Появление первой крупной мануфактуры в Ярославле было наглядным проявлением этой политики. В начале 1722 года купец ярославской гос­тиной сотни Максим Затрапезнов и обрусевший голландец Иван Тамес получили приказ царя создать полотняную мануфактуру в Москве. Одновременно они обратились в Мануфактур-коллегию с просьбой разрешить им устро­ить такую же полотняную мануфактуру в Ярославле. Царь приказал просьбу купцов удовлетворить.

Выбор царя не был слу­чайным. Петр, неоднократно бывая в Ярославле, всякий раз заезжал в гости к купцу Максиму Затрапезнову. В свое время царь уговорил купца отправить его сына — Ивана Затрапезнова учиться за гра­ницей торговому делу и пред­принимательству. Целых семь лет провел Иван за границей и вернулся домой в 1721 году. Теперь он мог стать надеж­ным помощником отца в деле создания мануфактуры.

28 июня 1722 года был подписан Высочайший указ на постройку мануфактуры. За­трапезнов и Тамес получили от казны помещение, где раньше пленные шведы пытались наладить производство полотна, а также участок земли «за рекою Которослъю, в угодьях Спасо-Ярославского монастыря, за слободою Новофедоров­ской, на ручье Кавардаковском».

Эти болотистые земли были осушены крепостными крестьянами и присланными сюда каторжниками, и через несколько лет мануфактура начала работать. Уже к 1731 году здесь имелось 172 стана, на которых работало более 500 рабочих.

Владельцы предприятия получили целый ряд при­вилегий от государства: их дома освобождались от во­инского постоя, а сами хозяева — от казенных служб. Кроме того, на несколько лет им разрешалась беспош­линная торговля своими изделиями.

Продукция ярославских ткачей отличалась высо­ким качеством и разнообразием. На мануфактуре изго­тавливали полотняные скатерти и салфетки, материю для мебели и стен, разные виды полотна. Яркий цвет и рисунок, прочность и высокое качество обеспечивали спрос на ярославскую продукцию не только на внутрен­нем, но и на внешнем рынке. Например, в 1725 году для продажи за границу было отправлено тканей на сумму 10 тысяч рублей. Ярославская Большая мануфактура в течение почти 200 лет оставалась самым крупным и известным предприятием всего Ярославского края.

Реформа управления

До этой реформы управление краем осуществля­лось по Соборному уложению 1649 года. Главными долж­ностными лицами были воеводы, которых назначал Московский приказ. Царь попытался сделать огромную страну более управляемой.

При Петре I страна была первоначально разделена всего на 8 губерний, каждая из которых представляла собой очень большую территорию. Например, ярослав­ские, угличские и романовские земли оказались в составе Ингерманландской (Петербургской) губернии. А ростовские, переславские и любимские — были отне­сены к Московской губернии.

Время показало, что управлять такими большими территориями очень сложно, и в 1719 году вся страна была разделена на 50 провинций. Во главе провинции стоял воевода, который подчинялся губернатору. Терри­тория Ярославского края состояла из четырех провин­ций, которые вошли в Петербургскую и Московскую губернии. В 1727 году большая часть ярославских зе­мель (Ярославская провинция) вошла в состав централь­ной Московской губернии.

Петровские реформы оказали влияние и на внеш­ний облик городов Ярославской земли. Новая столица России — Петербург — требовала огромных затрат. Чтобы сосредоточить все силы на строительстве сто­лицы, царь пошел на чрезвычайные меры: было запре­щено каменное строительство во всех городах России, кроме Петербурга. Многие мастера-каменщики из Ярославля, Ростова, Переславля и других городов были отправлены на строительство новой столицы. И если XVII век Ярославля оставил нам в наследство десятки замечательных, прекрасных по своей архи­тектуре каменных храмов, то Петровская эпоха не дала нам почти ничего.

Тем не менее город производил очень хорошее впе­чатление, особенно на тех, кто впервые побывал здесь. Голландский художник Корнелий де Брюин в начале века дважды посетил Ярославль и оставил нам такое описание города: «Город довольно обширен, почти четы­рехуголен и снаружи очень красив по множеству нахо­дящихся в нем каменных церквей. Есть в нем и дома каменные, но большая их часть деревянные, равно как и четыре моста, ведущих от домов к реке. Его можно принять за один из лучших городов России. Здесь живет множество значительных купцов, изготовляется юфть, щетина и полотна; но особенно славится и достойна удивления красота здешних женщин, которые в этом отношении превосходят женщин всей России».

Итак, города губернии в петровское время почти не застраивались. Единственным исключением из это­го правила стали сооружения Ярославской Большой мануфактуры. На правом берегу Которосли были вы­рыты огромные пруды, окруженные с трех сторон одноэтажными корпусами. Самый большой пруд был соединен с рекой Которослью небольшим каналом. Эти гидротехнические сооружения использовались для приведения в действие водяных колес — механиз­мов мануфактуры.

Рядом с прудами был разбит небольшой парк, на ал­леях которого стояли многочисленные мифологические скульптуры, а на перекрестках били мощные фонтаны. В центре парка была построена небольшая деревянная часовня, окруженная многочисленными цветниками. На протяжении 1736—1742 годов вместо деревянной ча­совни была воздвигнута огромная и необычная по своей архитектуре церковь Петра и Павла, сохранившаяся до наших дней. Искусствоведы считают, что этот храм был построен по заказу Затрапезновых в подражание Петро­павловскому собору Петербурга. Петропавловский парк и собор до сих пор представляют собой очень интерес­ный и редкий ансамбль садово-паркового искусства XVIII века.

Осенью 1733 года через волжские города Ярослав­ского края проходил путь Второй Камчатской экспеди­ции, участники которой также оставили свои впечат­ления от увиденного. Один из участников экспедиции профессор И. Г. Гмелин дал, например, такое описание города Углича: «Город лежит на правом берегу Волги. В середине города, ближе к берегу, имеется четырех­угольная деревянная крепость, снабженная по углам и в середине деревянными бойницами в виде башен». Это одно из немногих описаний Угличского кремля, который не сохранился до наших дней.

В дневнике экспедиции есть и краткая зарисовка Рыбной слободы (города Рыбинска): «Я не знаю, проис­ходит ли название "Рыбна" от рыбы. Однако достовер­но известно, что в нашу бытность ни одной рыбины, нельзя было достать».

Ярославль оставил у участников экспедиции очень благоприятное впечатление. Гмелин записал в своем дневнике: «Ярославль — большой и красивый город; про­дукты здесь очень дешевы, лавки в торговых рядах очень красиво устроены и заполнены как местными, так и заграничными товарами».

Ученые отметили и большие трудности, с которы­ми было связано плавание по Волге. Волга была тогда мелководной, во многих местах из воды торчали огромные камни, кое-где появлялись песчаные остро­ва. Судоходство представляло большую опасность. Заниматься им могли только смелые, мужественные люди.

ЧИТАЕМ ИСТОЧНИК