Глава 20: Свой среди чужих, чужой среди своих.

Проведя все необходимые операции по регенерации собственной плоти, целый и невредимый, но истощенный внутренне Сергей сидел на завалинке серого от дождей, покосившегося от времени деревянного дома на окраине мертвого поселка в глубокой задумчивости, анализируя и сопоставляя факты.

Он уже не обращал никакого внимания на смрадный запах, распространяющийся по округе от странных существ, отрастивших слюнявые пасти в самых неожиданных местах. Привык.

Спустя пару часов после крушения, Велесов старался не отвлекаться на разглядывание обезображенной плоти, сосредотачиваясь на текущих проблемах.

Несколько раз, отвлекая от мыслей, над местом аварии проносился металлической вспышкой легкий беспилотник ВВС РФ, стараясь в который раз убедиться в продуктивности собственной атаки и в отсутствии выживших на борту.

Время от времени, одно или другое существо рефлекторно выполняло те же самые действия, что привыкло выполнять при жизни.

Сидящий Сергей с интересом сосредоточил свое внимание на том, как то, что когда то было мирной, спокойной бабушкой, в который раз за несколько часов вышло в огород, что-то неразборчиво бормоча себе под нос.

Изломанно дергаясь, слепо ощупывая землю перед собой длинными щупальцами, несколько раз присев возле истоптанных грядок, существо ушло восвояси, скрывшись в сырой тени деревянного дома.

Воздействие заразы не делало небольшие растения черными и кровожадными, как кусты и деревья, но умертвляло их. Ни смотря на летний сезон, все культурные растения и трава в зоне видимости были осеннего, желтого цвета. Легкие, ломкие травинки шелестели и колыхались под порывами жаркого, знойного ветра с примесью пыли.

Сергей устало выдвинул очередную теорию за день, что на месте своего прижизненного обитания остается лишь та нежить, которая была очень сильно привязанная к данному месту рефлекторными связями.

Этой теории было на что опереться: останки дворовых собак, стариков и старух, которые годами не покидали пределов Бурдугуза, периодически появлялись в поле зрения, кружа на фоне черного, покореженного леса, и скрывались в переулках улиц, пропадая из виду за старыми, покосившимися заборами.

Все прочее, что могло ходить и передвигаться - мигрировало и перемещалось по дороге, ведущей в сторону Иркутска, словно вся эта масса разнообразных существ была ведомой невидимой волей.

Испытывая потребность в действии, выходя из оцепенения, Сергей забрался по приставной, скрипучей лестнице на козырек крыши, осторожно ступая по непрочному, хрустящему шиферу и воспользовавшись найденным в этом же доме старинным биноклем, разглядел бесконечно-длинную вереницу существ, поодиночке или группами, медленно бредущих по направлению к областному центру.

В целом, полумертвых останков людей было мало. В основном, ядро армии смерти составляли лесные животные и домашний крупный рогатый скот, превратившийся из мирных травоядных, в тварей жаждущих плоти себе подобных.

Попадались и вовсе странные симбиозы – пораженный Велесов, не веря своим глазам, в окуляры бинокля быстро сопровождал стремительно проносящийся, организованный, отряд нежити, который представлял из себя дикое сочетание крупного, четырехногого скота, с посаженными на их крупы останками людей.

Что характерно – этот отряд двигался не в сторону движения основного потока смерти, а, наоборот, на пределе возможностей несся в противоположную сторону, разметывая на своем пути, мешающие тела «простых солдат»

Время от времени в колонне наблюдались стычки. Несколько раз Велесов видел, как одна особь нападала на другую, но после короткой, жестокой борьбы, нежить оставляла свои попытки, и двигалась дальше.

Скорее всего, сказывалась предельная разношерстность существ, собранных в единый организм. Даже после смерти играла роль устоявшаяся поговорка: «Гусь свинье не товарищ»

Каждый раз этому своеобразному «успокоению» способствовала легкая дрожь, пробегающая по черным макушкам деревьев, по всей зараженной территории.

Нежить не обращала на Велесова совершенно никакого внимания. Его словно не существовало для них.

Периодически оседлые существа проявляли к нему слабый интерес, но подойдя вплотную, постояв несколько мгновений, внимательно рассматривая замершими бельмами глаз неподвижного человека, быстро теряли всякий интерес к его персоне и уходили прочь.

В такие моменты Велесов превозмогая отвращения, также предельно внимательно, напрягая свой внутренний взор, старался рассмотреть и изучить внутреннюю структуру останков души каждого существа, чтобы обладать наиболее полной информацией о творящемся в округе хаосе.

И здесь прослеживалось присутствие Черного Хранителя: вместо привычного кристалла души Сергей с удивлением обнаружил в останках бабушки большой росток хорошо знакомого мха планеты Нибиру.

Чужие воспоминания и видения вновь всплыли в голове: чужая, атакованная планета, обреченные, низкорослые люди и волны нежити, накатывающей на города.

Стараясь стряхнуть наваждение, запрокинув руки за голову, Сергей лег на горячий шифер скрипящей крыши и уставился в голубое небо над головой.

Он не удосужил взглядом тихо жужжащий беспилотник, вновь показавшийся над этим квадратом.

Когда вертолет упал, превратившись в груду искореженного металла, множество тварей бросились к его обломкам, сокрушая хилые заборы на своем пути.

Раненный Сергей не успел опомниться, как еще живой Женя, до последнего старавшийся сохранить вертолет и жизни простых людей рядом с ним, был захвачен цепкими ветвями близлежащий кустов.

Тяжело приходя в себя после удара о землю, пусть и успев выставить защиту, Велесов не смог оказать кричащему в агонии пилоту даже малейшей помощи, за что корил себя сейчас последними словами.

И сейчас ему ничего не оставалось, как снова и снова вспоминать как изломанное и изменяющееся тело Жени, сбрасывая тела прибывающих тварей, вырвавшись из кустов, каталось по поляне, обращаясь в новую единицу смерти.

Велесов был уверен, что теперь эта картина будет преследовать его до последнего дня его существования, сколько бы не было отпущено ему на Земле.

Сергей и сам, после крушения, приготовился к бесполезной, последней битве ни на жизнь, а насмерть с ордами подступающих существ, как вдруг неожиданно осознал то, что до него им нет никакого дела. Совершенно… не считая мельчащих проблесков внимания к его персоне.

Огорошенный данным открытием он час находился в тяжелом шоке, не выходя из которого смог добрести до ближайшего дома, где сейчас и находился, удобно развалившись под солнцем.

Сергей смог объяснить сам себе подобное безразличие к собственной персоне тем, что часть энергии Черного Хранителя, до сих пор находится внутри его души.

Не обремененные интеллектом существа попросту принимали его «за своего»…

Вновь искренне посочувствовав мертвому пилоту и прочим своим спутникам, погибшим еще при падении, Сергей встал с шифера и, повесив бинокль на шею, осторожно принялся спускаться вниз.

Необходимо было хоть что- то делать. Хотя бы добраться до Шулина и предоставить ему ценнейшие свидетельства о внутренней структуре страшного противника.

Наконец-то придя в себя, Сергей достал телефон, выданный полковником ему в кафе и с удовлетворением убедившись, что он еще работает, не смотря на множественные трещины, покрывающие черный экран, попытался связаться с Самохваловым.

На другом конце провода никто не отвечал и раздосадованный неуместным, полным игнорированием, Сергей решил пройтись до ближайшего магазина, взять себе бутылку минеральной воды, чтобы смочить пересохшее горло.

Отворив калитку, он вышел на пустую, не заасфальтированную, улицу поселка и неторопливо прошел череду разнообразных домов, выискивая хоть какой-нибудь магазин.

Не находя искомого он сквозь небольшой пролесок добрел до деревянного причала и перегнувшись через край охладил голову в водах залива огромной реки.

Сквозь воду Сергей ощутил всем телом, как со стоном дрогнула земля.

Наскоро протерев глаза, Хранитель Земли с удивлением обнаружил, что дом в начале улицы, на крыше которого недавно лежал предельно погруженный в себя Сергей был мгновенно обращен в горящий пепел высокоточной ракетой, прилетевшей со стороны линии обороны.

Закашлявшись от воды, попавшей не в то горло, вновь обнаружив в синем небе уже хорошо знакомый, контролирующий атаки беспилотник, Велесов, что есть силы, бросился бежать по направлению к дороге, ведущей вглубь леса, виляя между ветхих заборов, стараясь укрыться от механического ока потенциального противника.

В голове не укладывалось: охоту на него затеяли свои же! Ради чего? Почему? Еще предстояло выяснить, но четким образом пришло понимание – не кто иной, как игнорировавший звонок полковник, убедившийся только что, что Сергей жив, мог санкционировать новый удар по запеленгованному сигналу специального телефона.

Стараясь уничтожить бегущую мишень, невидимый кто-то, по приказу сверху методично и целенаправленно утюжил деревню залпами ракет, усиленным огнем кромсая все, что можно за спиной спасающегося Велесова.

Очередной снаряд, разорвался в десятке метров от бегущего человека, презрительно выбросив его взрывной волной за знак населенного пункта на дорогу, судя по указателям, ведущую к Байкальскому тракту.

Обстрел окончился. С шелестом осыпалась и опадала земля на месте уничтоженного поселка. По всей видимости, у выдавшей залп батареи кончились снаряды.

Сергей перекатился под бетонное основание знака с названием населенного пункта и, обнаружив под ним небольшую нишу, забился в нее как зверек с Фаэтона, в страхе перед летающим хищником, чтобы хоть немного отдышаться и передохнуть от неожиданного нападения.

В конечном итоге это его и спасло: вовремя спрятавшись под рукотворную глыбу, Велесов услышал, как над его головой расчертили небо сразу несколько беспилотников, передавая данные об успешной зачистке своему руководителю, санкционировавшему данную операцию.

Летательные аппараты покружили над полыхающими останками поселка несколько минут, и с легким хлопком преодолев звуковой барьер, ушли восвояси.

Телефон окончательно пришел в негодность, и прекратил работать, добитый падением тела после взрывной волны. Это было на руку. Видимо исходящий от аппарата сигнал пеленговался Самохваловым и Сергей, совершенно без сожаления оставил его под бетонным основанием.

Наскоро обтерев пыльное лицо форменным кителем, и окончательно сориентировавшись в пространстве, Сергей начал свое пешее шествие по направлению к линии фронта.

Теперь, о том, чтобы взять какую-либо технику из посёлка, не могло быть и речи – настолько сильный жар распространялся по округе от охваченных огнем улиц.

Судя по всему, предстояла очень долгая прогулка…

- Свои! – громко крикнул Панфилов, в ответ на окрик с борта большого катера, медленно скользящего вдоль берега Байкала в сторону устья Ангары, - живые мы! Я офицер. Из МГБ! Возьмите на борт, у меня очень важные данные!

Силы оставляли Панфилова, но он упорно старался держаться на ногах, в отличие от молодого солдата-водителя, которого менее облученный взрывов экипаж Арматы нес на самодельных носилках уже более двух часов.

Решение идти к берегу Олег принял самолично, после того, как танк окончательно заглох, потребовав подпиткой горючим.

Сказались встреченные на пути препятствия: летучие отряды нежити небольшими группами стремительно неслись сквозь полысевшие леса по направлению к острову Ольхон, где, судя по далеким вспышкам, разгорался тяжелый, затяжной магический бой неведомых сил с армией смерти.

Нежить в летучих отрядах была более организованна и проносилась мимо, хоть, судя по всему, и обладала чутьем живой плоти.

Несколько раз крайние скакуны в группе приосаживали стремительный бег и тянулись в сторону замершего в засаде небольшого отряда, но ведомые чьей-то волей, забывали о своих намерениях, и что есть мочи неслись в сторону громыхающего боя.

К тому же на решение повлиял и тот факт, что, не смотря на чистку ядерным взрывом, местные деревья все же охватывала черная проказа, вытесняющая людей из леса на открытые места.

Решение на катере приняли не сразу – несколько людей в странных, мешковатых одеяниях, с ярко выраженной, азиатской внешностью, на незнакомым языке, о чем то громко посовещались друг с другом и, наконец-то придя к единому мнению, молчаливо приблизились к береговой линии.

- Спасибо мужики! – с облегчением вымолвил Олег, едва его нога ступила на прочную палубу катера, - если бы не вы, нам бы точно каюк! Как звать то вас?

Четыре бурята лишь молча усмехнулись в ответ, и, дождавшись пока все терпящие бедствие люди, переберутся на борт, продолжили свое странствие к намеченной цели.

- Странно, - Осипов устало присел на борт катера, - по русски не понимают, что ли?

- Да и бог с ними! – Олег был рад уже тому факту, что водная преграда все больше и больше отдаляла его от мертвого леса, - что с солдатиком?

Командир «Арматы» подошел к импровизированным носилкам и проверил пульс бойца, пребывающего в бессознательном состоянии:

- Жив еще, - коротко констатировал он сухой факт, - как ты то сам?

- Хреново, Рома, - совершенно честно признался Осипову Олег, - очень хреново. Тошнит ужасно. Да и ожоги на лице и руках саднят невыносимо. Боюсь, отбегались мы с солдатиком. Лучевая болезнь штука опасная. Вас тоже коснется, но не сильно. Капсула для экипажа в «Армате», я слышал, защищена даже от радиации?

- Все верно, однако и мы «хапнули» порядком. Благо, что живые.

Рослый, плечистый бурят подошел вплотную к разговаривающим военным и, по-прежнему не произнеся ни единого слова, склонился над поверженным бойцом, сложив обе руки ладошкой.

Тихо звякнул бубен, закрепленный на поясе незнакомца, касаясь промасленных досок покрытия палубы.

Зажмурив глаза, совершенно не обращая внимания на окружающих, человек напоминающий шамана гортанно запел, раскачиваясь из стороны в сторону на корточках.

Какое то время ничего не происходило, и Олег уже было хотел вежливо отстранить незнакомца от раненого бойца, как вдруг последний встрепенулся, и жалобно прошептав «мама!» сел на носилках, озираясь по сторонам.

Обширные ожоги на его лице зарубцевались на глазах пораженных военных, оставив безобразные шрамы на его щеке и облысевшей голове.

Человек, облаченный в мешковатое, коричневое одеяние встал и, протянув крепкую руку, вначале Осипову, а затем Панфилову коротко представился:

- Дансаран.

- Это имя? – решил для пущей уверенности переспросить бурята Олег.

- Именно оно, - хмыкнув, ответил ему шаман, и внимательно разглядев повреждения Панфилова, задумчиво протянул, - Ууууу! Могучий человек. Другой бы умер, а ты жив. И жить будешь немало. Помогу.

Положив тяжелую руку на плечо Олега, он принудил его опуститься на палубу и занять лежачее положение.

Дансаран повторил все те же операции, что и с бойцом автобата и офицер МГБ ощутил как боль и тошнота, терзающие его тело, постепенно улягаются, выходя из организма, впитываясь в руки мычащего шамана.

Закончив необходимые действия бурят, свесился над бортом катера и тщательно промыл ладони в холодных водах Байкала.

- Какое существо потеряли! – сокрушенно покачал он головой, вглядываясь в помутневшую от взрыва воду, - какой организм!

- Вы откуда? – Панфилов ощупал руками свое обезображенное шрамами лицо.

Щека, которая была повернута в сторону ядерного взрыва, превратилась в один большой, неровный рубец, покрытый белой кожей. Но Олегу сейчас было не до собственной внешности.

- С Ольхона. – Дансаран был как всегда краток.

- Что там за бой? Наши войска обороняются? – спросил неразговорчивого человека командир танка.

- Оборонялись. И не «наши» а «наши» - смешно поправил его шаман, подняв загорелый, узловатый палец вверх. – Все, нету Ольхона. Нету нас – нет острова. Нет острова – нет нас, - сокрушенно добавил он.

- Дансаран! Друг! – Олег хлопнул по плечу сокрушающегося шамана, чем породил целый ряд звуков, исходящих от одежды, увешанной разнообразными металлическими предметами, - куда путь держишь со спутниками?

- Хотели до Слюдянки, а оттуда и до озера Хубсугул рукой подать.

- Хубсугул? Это не в Монголии ли? – на всякий случай уточнил у Дансарана Осипов.

- Именно там.

- А почему именно туда? – не унимался в своем интересе командир «Арматы»

- Мы ведь не страну защищаем, Роман! – ответил шаман, безошибочно отгадав имя военного, - а природу. Для нас нет границ и условностей. Не отстояли Ольхон, дадим битву в другом месте. Зараза страшная. Война долго-долго будет.

- А кто победит? – спросил Дансарана внимательно слушающий его Панфилов.

- Ты не то хотел спросить, - бурят гортанно расхохотался, - сразу отвечу. До Иркутска не доброшу, но до Елового залива довезу. Чай не на себе. С тебя горючее. Там твои части. Все что нужно там и обретешь… А кто победит – одной природе и известно. В будущем много переменных, - пространственно ответил шаман и отдал команду на родном языке рулевому изменить курс…

Байкальский тракт рядом с коттеджным поселком Еловый, стремительно превращался в единый вал укреплений из песка, земли, бревен и стали.

С вышины наблюдательной вышки Анна наблюдала, как инженерные войска и гражданские специалисты быстро расчищают полосу отчуждения, вырубая, и контролируемо выжигая широкую полосу леса, подступающую к укреплениям.

Дым от множества рукотворных пожаров черными столбами подпирал ясный небосвод, привнося в душу женщины невнятное чувство тревоги.

Сергей не выходил на связь. Несколько раз Рукосуева, поддавшись внутреннему порыву, пыталась набрать заветный номер, но телефон Велесова был либо утерян, либо поврежден. Абонент не выходил на связь.

Самые худшие опасение Анны стали оправдываться, когда ответивший ей Самохвалов, странным голосом, наиболее кратко дал понять, что в ходе запланированной съемки возникли серьезные проблемы.

Полковник всегда был прям и не болтал попусту. Сердце женщины сжалось, и взволнованно затрепетало в груди, едва телефонная связь с руководителем прервалась.

Сердцем, она чувствовала, что Сергей по-прежнему жив. Такого с ней не было никогда.

Но ощущение сильнейшей привязанности, связующее их воедино сквозь расстояния, вселяло в душу Анны убеждение, что Велесов по прежнему находиться в этом мире, хоть и под воздействием огромной опасности.

Услужливый офицер ВС РФ, в звании подполковника, решивший не смотря на общемировую угрозу, в неурочный час приударить за красивой женщиной из специального отдела, элегантно внес на платформу наблюдательной вышки дорогой разнос с угощениями и двумя горячими, алюминиевыми кружками чая.

- Анна Владимировна! - галантно начал он обращение издалека, - не приму вашего отказа. Даже если вы прикажете мне оставить вас – я уйду, но пообещайте, что такая красавица как вы, все-таки отведает принесенного мною угощения. Я все же битый час бегал по поселку, выискивая яства достойные вашей личности!

- Сан Саныч, вы меня балуете! – строго ответила Рукосуева излишне настойчивому подполковнику, - еще немного и я попрошу перевода на другой участок обороны.

- О, простите, дорогая моя! Вижу, что вы мрачнее тучи! Я оставлю разнос здесь и оставлю вас, но не вздумайте покидать меня, - подполковник улыбнулся и хитро подмигнул женщине, - поверьте – вы то светлое пятнышко в зеленом море кителей, которое так необходимо любому мужчине, чтобы усладить свой взор!

- Сан Саныч! Вы Самохвалова не видели? – ни обратила внимание, на елейную речь подполковника встревоженная Рукосуева.

- Три часа уже с генералом Ботссманом сидит в палатке, ведет совещание, команды всякие отдает, словно не генерал, а он призван руководить процессами, протекающими на этом участке, - нахмурив брови, уже более серьезно ответил женщине офицер, - особенно поразила команда сбить вертолет. Как то глупо. Не находите? Что же там могло произойти в воздухе, что заставило нас завалить «птичку на бок»? Одному Богу известно! Но я вам этого не говорил… - запоздало одернул сам себя подполковник и еще раз улыбнувшись, застучал вычищенными до зеркального блеска, берцами по металлической лестнице наблюдательной вышки, оставив Анну наедине с собой и с самыми мрачными мыслями насчет последней информации, выданной им…

Уныло и медленно потянулся по разные стороны от заасфальтированной, широкой дороги Байкальского тракта черный и обезображенный лес.

Сергей шел и шел, огибая бредущих в том же направлении разнообразных существ, периодически отдыхая на редких зеленых, хвойных островках все еще не охваченного заразой, леса.

Кромешная, тягучая тишина, не считая чавкающих звуков и порыкивания, доносящихся из пастей, сопровождала практически весь его путь изредка прерываемая дальними тяжелыми разрывами снарядов.

Кроме этих хлопков и бормотания нежити, проходящей мимо, пространство вокруг было абсолютно тихо, лишь продолжала тревожить черные деревья периодически прокатывающаяся дрожь.

Необычная обстановка и отсутствие привычных звуков здорово давило на перенапряженную психику Велесова, заставляя его время от времени тревожно озираться по сторонам.

По дороге, на обочинах попалось несколько улетевших в кювет или заглохших машин, реанимировать которые, или вытащить на асфальтовое полотно, на данный момент было невозможно, к великому сожалению Сергея.

Раскидывая медлительную нежить по дороге, стремительно пронесся летучий отряд и скрылся за поворотом, оставив после себя невероятный смрад от искореженных тел.

Невольно Велесов позавидовал их скорости, ибо предстоящие километры пути на данный момент ему чудились непреодолимым препятствием.

Буквально физически он ощущал, насколько мало осталось времени, перед массовой атакой нежити на валы и укрепления линии «Еловый – Плишкино» где ожидала его возвращения возлюбленная Анна.

Отчаявшись до крайности, без надежды Сергей подошел к аккуратно припаркованному седану серого цвета одной из японских фирм, остановившемуся навеки рядом с одной из остановок, попадающихся на Байкальском тракте.

Растворив незапертую дверь с водительской стороны, Хранитель Земли, с приступом жалости и ярости увидал, как шевелилось и извивалось маленькое, отвратительное существо на заднем сидении автомобиля, пристегнутое к детскому креслу.

Существо верещало и, ведомое всеобщей потребностью к движению вперед, изламывая конечности, пыталось выбраться из прочных ремней специального сидения.

Стараясь не обращать внимания на противный писк и лепет из слюнявых пастей существа, без особой надежды Велесов провернул в замке зажигания вставленный ключ.

Мотор тут же отозвался на поворот, - заработав с ровным, ритмичным звуком хорошо отлаженной техники, будто бы машина и не стояла на обочине тракта длительное время.

Все еще не веря в собственное везение, Велесов присмотрелся к индикатору горючего и облегченно присвистнул: бак серого японского седана был практически полон, терпеливо ожидая, когда новый хозяин автомобиля ринется в далекий путь, вместе с привязанным существом на заднем сидении.

Едва Сергей нажал на педаль газа, как ощущая требуемое движение вперед, существо, успокоилось и уже более смирно повисло на растянутых ремнях детского кресла.

Хранитель Земли ликовал: он не просто вернется домой с ценными показаниями и данными. Ко всему прочему он будет первым человеком, пленившим существо и предоставившим его для дальнейших экспериментов!

Он даже на какое-то время забыл, что на линии обороны «Еловый – Плишкино» ликует, смакуя малую победу над ним, уверенный в смерти Сергея, готовый к дальнейшим действиям предатель – Самохвалов…