Семиотика социальной коммуникации

Семиотика– научная дисциплина, изучающая природу, виды и функции знаков, знаковые системы и знаковую деятельность человека, знаковую сущность естественных и искусственных языков с целью построения общей теории знаков. Существует две сферы бытия знаков (семиосферы): познание и смысловые коммуникации. Соответственно можно разделить семиотику на две части:

1. семиотика познания;

2. семиотика смысловых коммуникаций.

Семиотика познания естественным образом вливается в гносеологию (теорию познания), где ее предметом становятся природа знаков, познавательные функции знаков с обозначаемыми реальными предметами, использование различных знаковых систем в познавательных процессах и т. д. Семиотики смысловых коммуникаций в соответствии с их типизацией можно поделить на семиотику генетической коммуникации, семиотику психической коммуникации и семиотику социальной коммуникации. Остановимся подробно на последней.

Коммуникационный канал представляет коммуниканту и реципиенту средства для создания и восприятия сообщений, в том числе знаки, языки, коды. Эти семиотические средства называются семиотическими знаками.

Семиотика социальной коммуникации – научная дисциплина, объектом изучения которой служат коммуникационные каналы, а предметом – коммуникационные знаки и методы их использования. Коммуникационные каналы довольно разнообразны, соответственно, велико разнообразие коммуникационных знаков. Наиболее важными являются:

1.вербальный (речевой) канал;

2.невербальный канал;

3.канал иконических документов;

4.канал символических документов;

5.канал исполнительского искусства (музыка, танец, театр);

6.каналы литературы и литературного языка;

7.каналы радиовещания и телевидения;

8.мультимедийный канал.

В семиотике исторически сложились два понимания сущности знака: однологико-философское, восходящее к Ч. Пирсу, другое лингвистическо-коммуникационное, восходящее к Ф. де Соссюру. Согласно первому, знак представляет собой предмет (слово, изображение, символ, сигнальная вещь, физическое явление и. т. п.), замещающий, репрезентирующий другой материал или идеальный объект в процессах познания и коммуникации. Объект, репрезентируемый знаком, называется денотатом; концептом (десигнантом) называется умственное представление о денотате, точнее, - о всем классе денотатов, сложившееся из субъекта знаковой деятельности. Г. Фреге представил отношение между денотатом, концептом и знаком в виде треугольника.

Треугольник Фреге демонстрирует зависимость знака как от объекта существующей действительности (денотата), так и от субъективных представлений об этой действительности (концепта).

В семиологии Соссюри знак – это единство означаемого и означающего, иначе, - «соединение понятия и акустического образа». Акустический образ - это имя (слово, название), присвоенное людьми тому или иному понятию или психическому образу, т. е. говоря языком логики, концепту. Соссюровское понимание знака связывает концепт и имя, другими словами, план содержания и план выражения знака. Причем имя и обозначаемый им предмет связаны друг с другом условно, в силу соглашения между людьми. Соссюр ссылался на тот очевидный факт, что слова, обозначающие одну и ту же вещь, например, «стол», в разных языках звучат по-разному.

Коммуникационный знак есть социально признанное единство значения и имени, т. е. содержания и выражения. Условие социального признания обеспечивает понятность знаковых имен для реципиентов.

Знаки, как уже отмечалось, используются в двух семиосферах: познании и смысловой коммуникации. В познании оперируют знаками-образами, воспроизводящими отличительные признаки обозначаемого предмета или явления в силу причинно-следственной связи с ним. В социальной коммуникации используют коммуникационные знаки, создаваемые специально для хранения и распространения смыслов.

Знаки-образы делятся на симптомы (знаки-индексы) – наблюдаемые явления, свидетельствующие о наличии других, непосредственно не наблюдаемых явлений (дым – признак огня, повышенная температура – признак болезни, народные приметы и т. д.) и модели – материальные предметы или тексты (записи), воспроизводящие внешний вид или внутреннее устройство объекта с целью его познания. Модели в виде материальных предметов представляют собой копии (в том числе - фотографии), а текстовые модели – описания (словесные портреты) моделируемых объектов. В моделях-описаниях используются те же знаки, что и в коммуникационных текстах, и таким путем познавательные знаки-образы сливаются с искусственными коммуникационными знаками. Знаки-копии относятся к иконическим документам и могут выполнять документальные функции.

Коммуникационные знаки делятся по способу воплощения на две группы: поведенческие, нестабильные, представляющие собой акты действия в реальном масштабе времени, и стабильные, документальные предметы, способные сохраняться с течением времени. Устная коммуникация и исполнительское искусство пользуются поведенческими знаками, а письменная речь и изобразительное искусство – знаками документальными.

Кроме того, коммуникационные знаки делятся на:

а) одиночные, единичные знаки-символы, например, обособленные жесты (не пантомима или жестикуляция, а отдельный жест), вещественные символы типа амулета, обручального кольца, фирменного знака, государственной символики;

б) языки – знаковые системы, в которых из кодов (букв, цифр, условных обозначений) при помощи грамматических правил строятся осмысленные лексические единицы и предложения. Язык задается в виде кодов – членораздельных звуков (фонем) или алфавита букв (графем) и правил оперирования с кодами – грамматики (синтаксиса). Языки делятся на естественные (русский, английский и т. д.) и искусственные – химические символы, дорожные знаки, ноты, языки программирования, эсперанто и т. п. Отличие одиночного знака от языка состоит в том, что первый находится вне грамматики, а второй включает в свой состав некоторую простую и сложную грамматику.

Семиотика делится на три части: семантику, синтактику и прагматику.

Семантика имеет дело с отношениями знаков к тому, что они обозначают, т. е. с денотатами, значениями, именами, представленными в классическом семантическом треугольнике. Синтактика рассматривает способы сочетания знаков, ведущие в конечном счете к порождению текстов. Ее предметом являются синтаксис и грамматика разных знаковых систем. Прагматика занимается отношением знак – человек (коммуникант или реципиент).

Если вернуться к текстовому, то выясниться, что глубинный смысл (замысел), в соответствии с которым коммуникант подбирает и организует знаки, относится к компетенции прагматики. Замысел зависит от намерений и целей, преследуемых коммуникантом, его понимания важного и полезного в коммуникационной деятельности, поэтому глубинный смысл можно постичь только с позиций прагматики, учитывая ситуативно изменяющееся отношение человек - знак. Поверхностный смысл доступен всякому человеку, владеющему семантикой языка текста. Этот семиотический уровень – область семантики. Синтактика имеет своим предметом план выражения сообщений, где ею определяется порядок следования (расположения) знаков, т.е. отношения знак – знак, примером которых могут служить грамматические согласования между словами предложения.

Ещё один пример семиотических аналогий дает общение людей, в котором, согласно социальной психологии, различаются три действия: перцепция – восприятие партнерами друг друга, текстовая (коммуникативная) деятельность – передача друг другу смыслов, интеракция – практическое взаимодействие (сотрудничество или конфликт). Перцепцию можно соотнести с синтактикой, имея в виду упорядочение взаимоотношений партнеров; семантику – с текстовой деятельностью, где происходит оперирование смыслами; прагматику – с интеракцией, где преследуются практически важные цели.

Учет семантических, синтаксических, прагматических аспектов в социальной коммуникации весьма полезен в различных ситуациях. При анализе задач коммуникационного обслуживания оказалось необходимым ввести специальное понятие – релевантность и пертинентность, которые связаны с семантикой и прагматикой. Дело в том, что библиографы, подбирающие литературу в соответствии с читательским запросом, зачастую сталкиваются с тем, что читатель отвергает документы, казалось бы, бесспорно лежащие в тематических рамках запроса, а другие, явно не имеющие отношение к теме, с энтузиазмом принимает. В чем причина этого парадокса: неквалифицированность библиографа или капризы читателя? Семиотика помогает ответить на этот вопрос.

Читатель обращается в библиотеку с тематическим запросом из-за дефицита знаний по данной теме, которой переживается им как коммуникационная (информационная, познавательная – не будем уточнять) потребность. Потребность существует объективно, она осознается в виде субъективного образа предмета потребности, в данном случае – представления читателей о тех знаниях, которых, по его мнению, ему недостает. Это представление (субъективный образ потребности, иногда называемый «интерес») выражается в запросе. В результате получается семантический треугольник, где в качестве денотата выступает объективная потребность, которая отражается в ее субъективном образе (концепте потребности), а осознанный субъектом образ выражается в тексте запроса, который направляется в библиотеку.

Библиограф, получивший запрос, может его уточнить и конкретизировать, сделать более адекватным объективной потребности, но в конечном счете запрос остается с явно выраженным поверхностным смыслом (представления читателя о своих потребностях), о котором известно лишь читателям, но никак не библиографу. Библиограф в результате библиографического поиска получает множество документов, представляющих собой тексты, также имеющие два смысловых уровня.

В процессе библиографического отбора библиограф сопоставляет поверхностные смыслы текста запроса и текстов документа и на этом основании решает вопрос о релевантности документа данному запросу. Поскольку всякое оперирование смыслами есть операция семантическая, понятие релевантности относится к области семантики. Его можно определить как объективно (т.е. независимо от читателя и библиографа) существующую смысловую близость между содержанием двух текстов, в частном случае – текста документа и текста запроса.

Почему же читатель отказывается от некоторых (не всех конечно!) релевантных документов, отобранных библиографом, и приветствует документы, вовсе не релевантные? Анализ показывает, что причинами отказа являются неточная формулировка запроса, недоступный научный уровень, незнание языка документа, изменения в коммуникационных потребностях, знакомство с документом ранее. Обобщая, можно сказать, что читатель всегда и непроизвольно ориентируется не на релевантность, а на пертинентность, исходя из субъективной оценки полезности данного документа в качестве источника информации, а не из смысловой близости его текста и текста запроса. Пертинентность относится к области прагматики, она связанна с глубинными, а не поверхностными смыслами и лежит в иной плоскости, чем понятие релевантности.

Различие понятий релевантности и пертинентности важно для того, чтобы четко уяснить требования, предъявляемые к библиографическому поиску. Нельзя требовать от библиографических служб, чтобы они выдавали пертинентные документы, т.е. те и только те документы, которые признал бы автор запроса, если бы лично просмотрел все библиографические фонды. Назначением библиографической службы общественного пользования (личные справочные аппараты не в счет) является выдача релевантных запросу документов, и не более того. Проникнуть в глубинные смыслы читателя, не выраженные явно в его запросе, никакая библиографическая служба не в состоянии. Достаточно, если она будет хорошо функционировать в области семантики и незачем стараться перетащить ее в чуждую ей область прагматики.