Янгель выполняет взятые обязательства

Итак, на днепропетровский ракетный центр было возложено проектирование и изготовление ракетного блока лунного корабля, получившего название "блок Е". Лунный корабль должен был осуществлять посадку на Луну с одним космонавтом на борту и возвращение на орбиту искусственного спутника
Луны. Ракетный блок Е являлся основным узлом лунного корабля по возложенным на него функциям. Большую часть общей массы корабля составляла масса заправленного блока Е.

Основными задачами, выполнявшимися с помощью блока Е, являлись:

- обеспечение торможения ЛК на завершающей стадии процесса посадки на Луну;

- обеспечение зависания ЛК на небольшой высоте над поверхностью Луны при осуществлении горизонтального маневрирования при выборе места посадки;

- обеспечение выведения взлетной части ЛК на орбиту искусственного спутника Луны для стыковки с находящимся там лунным орбитальным кораблем.

Таким образом, успех экспедиции, прежде всего, должен был определяться высочайшей надежностью блока Е. Дело еще и в том, что на всех предыдущих этапах полета в случае отказа какого-либо ракетного блока в составе ракеты-носителя или при переводе лунного комплекса на траекторию искусственного спутника Луны, гибель экипажа могла быть предотвращена включением системы аварийного спасения как на ракете-носителе, так и включением в работу последующих блоков с корректировкой программы полета: отказ от посадки на Луну, облет Луны без перехода на орбиту искусственного спутника Луны и др. Но если лунный корабль сходил с окололунной орбиты и начинался спуск к ее поверхности, жизнь космонавта всецело зависела от надежности систем лунного корабля и, в первую очередь, безотказной работы двигательной установки блока Е. Кроме того, предъявлялись и другие требования, определявшиеся назначением блока Е и условиями окружающей среды, в которой он должен был функционировать. Поэтому для обеспечения надежности возвращения космонавта с поверхности Луны было предусмотрено дублирование двигателя. В случае незапуска одного, возвращение должен был обеспечить второй двигатель.

На протяжении всей разработки конструкции блока особенно остро стояли вопросы обеспечения его заданной массы. Решить эту задачу оказалось непросто. После выпуска первого варианта чертежной документации дефицит массы составлял более 50 килограммов. Для стимулирования инициативы уменьшения материалоемкости узлов Главный издает приказ: за снижение массы блока Е на один килограмм автору реализованного предложения назначалось вознаграждение в размере 25 рублей - сумма, по тем временам представлявшая интерес. В дальнейшем в связи с тем, что вопрос продолжал оставаться очень острым, конкурс предложений был продолжен и в новом приказе вознаграждение возросло до 50 рублей за килограмм.

Результаты не заставили себя ждать. Когда изготовили и взвесили первый блок Е, то его общая масса оказалась даже ниже заданной по техническому заданию на целых 25 килограммов!

Работая над конструкцией блока, проектанты все время держали в поле зрения доходившую информацию об успехах США по выполнению аналогичной программы, получившей название "Аполлон". Естественно, вызывало досаду, что американцы собирались высадить на Луну не одного астронавта, а экипаж в составе двух человек.

Все прекрасно понимали, что такую трудную операцию, как посадка корабля на безжизненный спутник и выход на его поверхность, лучше выполнять вдвоем, чем оставить отважного первопроходца космоса один на один со всей неизвестностью, с которой неизбежно пришлось бы столкнуться ему во время первого путешествия по такому близкому и в то же время бесконечно далекому спутнику Земли.

Для уменьшения степени риска, по инициативе днепропетровских проектантов, была предпринята попытка увеличить экспедицию посещения Луны и разместить в кабине космического лунного корабля второго астронавта. С этой целью в ОКБ-1 была проработана схема, в которой предусматривались специальные выштамповки в местах расположения головных шлемов членов экипажа. Идея была простая: не меняя основных деталей ЛК, дать возможность разместить второго пилота. Однако, как вскоре выяснилось, габариты лунного корабля - это не самая большая проблема. Предложение увеличить экипаж мгновенно, как снежный ком, обросло кучей проблем, связанных с увеличением запасов компонентов топлива, изменением характеристик всех блоков, а следовательно, и массы конструкции.

Проведенные расчеты показали, что энергетика комплекса ракеты-носителя и космической системы, призванной обеспечить полет человека к Луне, такого напряжения не могла выдержать, и от идеи увеличения экипажа лунного корабля пришлось отказаться.

Все проектно-конструкторские работы были выполнены в установлен-
ные сроки. При создании блока Е, как и обычно, пришлось решить ряд
принципиально новых научных и инженерных задач, многие из которых ставились впервые в мировой практике ракетостроения. Проведены были и натурные испытания на орбите в режиме спутника Земли, подтвердившие высокую надежность функционирования всех систем и правильность заложенных технических решений. Из-за неготовности на момент отработки блока Е ракеты-носителя Н-1 выведение на орбиту трех летных образцов ЛК производилось ракетой-носителем "Союз". Телеметрические данные показали, что блок Е нормально функционирует в режиме полета и надежно осуществляет необходимые маневры.

Конструкторское бюро М.К. Янгеля было готово к стартам в дальний космос к Луне. Но на этом космическая одиссея блока Е и закончилась. Лунную программу С.П. Королева постигла неудача. Четыре пуска, и все аварийные, решили судьбу проекта. При полете первой ракеты на 70-й секунде после старта в хвостовом отсеке возник пожар, и полет прекратился. При попытке второго запуска из-за неисправности кислородного насоса произошел сильный взрыв, разрушивший стартовый комплекс. При третьей попытке ракета чуть-чуть приподнялась над землей, но из-за потери управляемости по каналу вращения произошла авария.

При последней, четвертой, попытке полет продолжался 107 секунд,
но в конце активного участка в хвостовом отсеке возникла неисправность, и опять пуск оказался аварийным. Американцы к этому времени уже успели побывать на Луне. Дальнейшие работы по комплексу Н-1-Л3 с учетом сложившейся ситуации были признаны нецелесообразными, и разработка проекта прекратилась.

По иронии судьбы при создании лунного проекта С.П. Королев непроизвольно вынужден был использовать идею М.К. Янгеля об объединении усилий конструкторских бюро страны для решения единой программы.

Объективную оценку позиции, занятой Главным, для которого государственные интересы всегда были выше личных амбиций, в этой непростой ситуации дает один из участников создания лунного проекта. Показательно, что это сотрудник не янгелевского, а королевского конструкторского бюро.

"Усилий нашего КБ, - вспоминает ведущий конструктор лунного проекта
В.Ф. Фомин, - явно не хватало... Руководство обратилось с просьбой к известной фирме академика М.К. Янгеля о дальнейшей разработке ракетного блока и лунного корабля. Михаил Кузьмич Янгель к этому времени со своим КБ создал уже не одну ракету как для научных целей, так и для оборонных. Опыт создания ракетных комплексов у фирмы накопился огромный. Но ракетные комплексы - это законченная продукция, она отмечалась и наградами и соответствующими премиями. А ракетный блок - это часть объекта, даже не комплекса!
И надо отдать должное академику М.К. Янгелю, что он не отвернулся от этой цели, а наоборот, понимая, что это наша национальная задача, всячески поддержал нас".

Ход дальнейших событий показал, как далеко смотрел из ставших историей шестидесятых годов М.К. Янгель. Его техническую прозорливость, предвосхитившую развитие ракетной техники, вынуждены будут признать впоследствии даже сотрудники конкурирующей фирмы. В цитировавшейся выше книге В.Ф. Фомина в изложении автора приводится содержание одной беседы
М.К. Янгеля с представителем королевского конструкторского бюро.

"А вам не кажется, что после "семерки" (так называлась в наших кругах ракета "Восток") мы делаем очень резкий скачок и хотим создать Н-1 со стотонной нагрузкой? Наше КБ готово разработать среднюю ракету, так на 40-50 тонн полезного груза на орбите ИСЗ. Вы передайте Василию (Василий Павлович Мишин после смерти С.П. Королева возглавил конструкторское бюро и
руководство несостоявшимся лунным проектом. - Авт.), пусть он подумает и поддержит нас. Ведь кроме Луны трудно будет найти достойное применение громадной ракете, да к тому же дорогой. А наш носитель будет существенно дешевле, да и ездоков на нем будет в достатке.

Нам, совсем молодым инженерам, показалось, что предложения
М.К. Янгеля были не о том, зачем мы приехали. Но впоследствии мы убедились, что сама жизнь подтвердила правильность предложений академика".

Через полтора десятилетия все вернется, как говорится, на круги своя.
Начавшиеся в 1976 году на новом витке работы по созданию носителя "Энергия" были основаны на наращивании мощностей за счет поблочной сборки. В качестве четырех "боковушек" использовались первые ступени ракеты "Зенит" разработки конструкторского бюро имени М.К. Янгеля, способные выводить на орбиту 12 тонн груза. Новый центральный модуль, как и весь комплекс "Энергия", проектировался в конструкторском бюро имени С.П. Королева.

Но именно такая идея поблочной сборки для увеличения мощности носителя, как и предусматривалось в самом начале, могла при дальнейшем развитии проекта осуществляться на базе ракеты Р-56, причем можно было собирать любую комбинацию модулей. И еще одна деталь. Ракета-носитель "Энергия" проектировалась для вывода на орбиту пилотируемого объекта "Буран", разработанного Главным конструктором другого конструкторского бюро
Г.Е. Лозино-Лозинским. Следовательно, и при создании проекта "Энергия-Буран" была реализована идея М.К. Янгеля о целесообразности кооперации в ракетостроении. Но, вернувшись к ней, заплатили дважды. И, более того, проект так и устарел, не будучи реализованным до конца.

У каждого из создателей блока Е история несостоявшегося лунного проекта оставила заметный след в личной биографии. Несколько лет упорного, напряженного труда, приведшего к созданию новой конструкции, которая могла бы послужить прогрессу цивилизации, остались невостребованными.

Хотя лунная программа к этому времени была закрыта, в Загорске Московской области, где проходили огневые испытания блока, участвовавшие в его создании решили хоть как-то отметить свои достижения. Поэтому после завершения всех работ организовали банкет. Перед его началом продемонстрировали чужие успехи - показали фильм о высадке американских астронавтов на Луну. А на вечере неожиданно для всех прозвучали стихи одного из непосредственных активных участников создания блока Е - инженера В.Ф. Назаренко. Этот полуироничный опус очень живо и образно передает атмосферу труда инженера и, несомненно, заслуживает внимания, тем более, что он нигде не публиковался. Присутствующие в нем термины из лексикона специалистов-испытателей достаточно ясны и для непосвященного в конкретную узкую область техники. Однако дух творчества и нелегкий труд прокладывающих новые пути передан не только очень точно, но и эмоционально.

Вот это не увидевшее свет творение, которому автор предпослал такой заголовок:

Отчет о том, как мы старались, но на Луне не оказались

Когда рубеж очередной, В свершеньях или временной, Мы в нашей жизни одолеем, То, в прошлое бросая взгляд, Мы возвращаемся назад К тем дням, что в памяти лелеем. Мы часто подолгу стояли, Досадно было. Ветра ждали. Друзья-стендовики в сердцах кого-то материли Наш опыт, знанья и уменье Вконец разрушили сомненья. На все вопросы дан ответ: Надежней двигателя нет. Король наш сильно просчитался, Плыть, вроде плыл, на берегу...остался Хотя не наша в том вина, Но жаль. Огромная страна Вложила деньги в Царь-ракету, Огромные, а результата нету. Пришла пора начать рассказ О днях, что сблизили всех нас, Объединили общей целью. Пришел приказ: в кратчайший срок Нам отработать лунный блок, И мы к вам мигом прилетели. Стыковки были и увязки, Согласованья, неувязки. ТЗ не слали и т.д., Мы вам помочь всегда старались, Но "О" и "Г" не насыщались, Температуры не держались, Не стыковалась ГДТ.

На флюгер глядя, и курили, зверея от тоски. Но не сдались мы, не робели, Невзгоды все преодолели И отработали мы блок В предписанный начальством срок. Давали минус мы и плюс, И насыщенье, и ресурс. И мусор сыпали в насосы, Чередовались форсы-дроссы. Потом пошли такие пуски, Что не хватило бы закуски, Когда б на каждый пуск свой тост. А каждый пуск ведь был не прост! Мы так и не смогли ни разу Остановиться по отказу. План отработки был суров: Прожечь пять сотен образцов. Отказов ждать мы не могли, И вереницей пуски шли. Но, к сожаленью (или к счастью), Не все в пределах нашей власти - Благодеянья и напасти Идут своею чередою. И вдруг, как будто в страшном сне Мы слышим: - "Янки на Луне!" Программе нашей дан отбой. И вот стоят в Кремлевской роще Три символа российской мощи и наших нераскрытых сил: Царь-колокол, что не звонил, Царь-пушка - та, что не стреляла, и Н-1, что не летала.

У этого стихотворения оказался почти детективный финал. По возвращении в Днепропетровск по конструкторскому бюро прошел слух, что органы Госбезопасности разыскивают автора стихов, который якобы опорочил советскую ракетную технику. Но сослуживцы оказались на высоте: никто не назвал фамилии автора.

ВТОРАЯ ЖИЗНЬ БОЕВОЙ РАКЕТЫ

В 1956 году, возвратившись из очередной командировки в Москву,
М.К. Янгель собрал традиционное совещание с ведущими специалистами конструкторского бюро. На сей раз, кроме обычной информации о текущих событиях и происшедших встречах, последовало неожиданное:

- В следующем году С.П. Королев будет запускать искусственный спутник Земли с помощью "семерки". Мне предложено подстраховать эту работу.
Думаю, ее можно попытаться решить на базе нашей боевой ракеты Р-12, поставив на нее вторую ступень.

Это было поручение Д.Ф. Устинова, занимавшего в то время пост министра оборонной промышленности. Однако при решении поставленной задачи возникли большие трудности, связанные с отсутствием подходящего двигателя для второй ступени. Использовать же для этих целей одноступенчатые ракеты, проработки которых имелись в конструкторском бюро, оказалось невозможным.

Вскоре стало ясным, что идея подстраховки изжила себя. 4 октября 1957 года произошло историческое событие вселенского масштаба, возвестившее о том, что дерзновенная мечта человечества преодолеть силу земного притяжения осуществилась: в Советском Союзе был запущен первый искусственный
спутник Земли. На небосклоне появилась хорошо видимая в темное время суток быстро передвигающаяся новая "звезда" со своими позывными "Бип-Бип", зафиксированными всеми радиостанциями мира.

В дальнейшем сложилась своеобразная ситуация. После эпохального полета Юрия Гагарина невзирая на общее отставание по сравнению с Советским Союзом в освоении космоса человеком Соединенные Штаты Америки очень эффективно стали использовать малые спутники. Запуская их буквально пачками, и не для рекламы, а для изучения околоземного пространства, они обнаружили ряд новых интересных явлений и успешно наращивали программу.

С.П. Королев, занятый проблемой человека на орбите, не проявлял никакого желания заниматься малым космосом. Несмотря на то, что интерес к поставленной задаче в "верхах" пропал, в самом конструкторском бюро мечта о собственной космической ракете владела умами проектантов.

Как часто бывает в таких случаях, ищущему сопутствует успех. В это
время под руководством Главного конструктора В.П. Глушко был разработан реактивный двигатель РД-119. Однако проект остался незамеченным, и ему суждено было бы пылиться на полках "в бездействии пустом".

И вот именно этот-то двигатель в конце 1958 г. и позволил группе энтузиастов во главе с начальником проектного отдела В.М. Ковтуненко вновь вернуться к вопросу о создании двухступенчатого носителя на базе боевой ракеты Р-12. Тем самым было положено начало развитию космического направления и фактически не подозревая об этом, конверсии в конструкторском бюро
М.К. Янгеля.

Будущее покажет, что идея разработки ракеты-носителя космических объектов на основе боевой ракеты, в это время успешно проходившей летные испытания, окажется необыкновенно плодотворной. Если для использования в качестве первой ступени ракеты Р-12 потребовались незначительные доработки, то вторую, на которой были установлены двигатели, работающие на жидком кислороде и несимметричном диметилгидразине, пришлось проектировать заново. Применение же отсеков того же диаметра, что и на первой ступени, позволило существенно сократить сроки и стоимость изготовления второй ступени за счет использования имеющегося промышленного технологического оборудования и комплектующих элементов, а эксплуатацию и запуск производить на существовавшем оборудовании стартовых комплексов.

Естественно желание проверить правильность первых шагов в неизвестной области. Поэтому аванпроект отправили в конструкторское бюро
С.П. Королева. Оттуда пришел ответ, в котором говорилось, что по глубине проработки рассматриваемые материалы соответствуют эскизному проекту. Столь лестная оценка окрылила и придала уверенности.

И опять, в который уже раз, нельзя не отметить, что, начиная работы над созданием носителя, проектанты не имели никакой специальной литературы. Под рукой оказался лишь единственный источник - книга одного из пионеров идеи освоения космоса А.А. Штернфельда "Искусственные спутники Земли", которая была написана еще в годы Отечественной войны.

8 августа 1960 года вышло Постановление ЦК КПСС и Совета Министров СССР "О создании ракеты-носителя 63С1 на базе боевой ракеты Р-12, разработке и запуске 10 малых ИСЗ". Это была программа работ для космических исследований, предложенная днепропетровским конструкторским бюро.

Ракета-носитель, получившая название 63С1 (впоследствии 11К63), характеризовалась простотой конструкции, низкой себестоимостью и позволяла выводить на орбиту спутники весом до 450 килограммов. Идея, заложенная в проект первой ракеты-носителя, оказалась необыкновенно удачной. В дальнейшем по этому пути шло создание большинства космических ракетных комплексов.

Первый космический носитель был создан в рекордно короткие сроки и, как покажет дальнейшая его судьба, оказался очень счастливым. Однако доказать это пришлось лишь с третьей попытки.

На первом этапе, учитывая принятые предельно сжатые сроки для запуска собственных спутников, серьезные трудности мог представить вопрос создания стартового комплекса. Использовать существовавший наземный старт ракеты Р-12 не представлялось возможным. Постановка второй ступени привела к значительному удлинению носителя в целом. И поэтому, находясь на наземном стартовом столе, ракета была не в состоянии "устоять" при воздействии ветровых нагрузок. И причина тому была не в малой прочности (или в малой жесткости, как утверждается в одном печатном источнике) первой ступени.
В полете действующие нагрузки, исходя из которых назначаются толщины силовых элементов корпуса, существенно больше, чем при наземной эксплуатации. Все было намного проще - ветер мог просто опрокинуть ракету. На помощь пришла опять военная техника. К этому времени как раз выполнили свою роль насыпные шахтные комплексы "Маяк", из которых на полигоне
Капустин Яр производились первые экспериментальные пуски ракет Р-12. Один из них и использовали в качестве старта для носителя 63С1. В дальнейшем запуски стали производить из штатной шахтной пусковой установки ракеты Р-12 "Двина" на том же полигоне. Поскольку вторая ступень не помещалась полностью в защитное сооружение, то пришлось создать специальную башню, закрывавшую сверху ракету от воздействия атмосферных влияний и отводившуюся перед стартом в сторону. Испытатели окрестили ее на украинский манер "халабудой".

Одновременно были разработаны, изготовлены и подготовлены к испытаниям первые два спутника ДС-1. Для посвященных индекс ДС означал, что это "днепропетровский спутник". Предполагалось первый спутник на новом носителе запустить в октябре 1961 года, приурочив старт к началу работы
ХХII съезда КПСС. Однако подарок к такому важному событию в жизни страны, каким был тогда съезд правящей Коммунистической партии, не состоялся.

ТЯЖЕЛЫЙ ПУТЬ В КОСМОС

День пуска, несмотря на позднюю осень, выдался солнечным, безветренным. Как вспоминали впоследствии участники испытаний, старт был впечатляющим - необычной длины белоснежная "сигара", уходящая ввысь, прекрасно смотрелась в лучах заходящего солнца, отражавшегося от нее искристыми бликами. Вначале полет проходил нормально. Несмотря на большую высоту - порядка пятидесяти с лишним километров, с земли прекрасно наблюдался момент разделения ступеней. Было видно, как дальше каждая часть ракеты "пошла" своим путем. А затем вдруг все кончилось, ракета сошла с траектории. Как принято на жаргоне испытателей говорить в таких случаях - "сработали за бугор".

Расшифровка телеметрической информации позволила быстро установить причину - вышел из строя датчик регулирования скорости. Из-за маленького (но важнейшего!) винтика, каким являлся в системе ракеты датчик регулирования скорости, погиб не только дорогостоящий носитель, но и не менее дорогой спутник, начиненный специальной аппаратурой. Это лишний раз подтвердило известную истину, что в большом деле мелочей не бывает. А самый главный итог неудачного пуска - космический дебют конструкторского бюро с первой попытки не удался.

На состоявшееся заседание Государственной комиссии по проведению
испытаний для выяснения возможных причин отказа датчика был вызван
представитель Заказчика, контролировавшего изготовление прибора на заводе в Саратове. В роли Заказчика выступало Министерство обороны, так как другого ведомства для космической продукции, способного обеспечить надежный контроль разработки и изготовления, в то время не существовало. Заказчика представлял капитан первого ранга, который клятвенно заверил Государственную комиссию, что лично сам проверял всю партию датчиков и никаких дефектов и замечаний не было обнаружено. Однако присутствующие усомнились в полноте экспериментальной отработки, и было принято решение: оставшиеся от партии семь приборов перепроверить, в частности, на воздействие вибрационных нагрузок. Разгадка неудачного пуска наступила быстро. Причина оказалась до предела досадной. При проектировании не учли, что прибор работает не сам по себе, а в системе ракеты и нагружен теми же нагрузками, которые возникают в процессе полета. А это, не в последнюю очередь, вездесущие и грозные, если они появляются, самопроизвольно, вибрации. В результате при испытании на вибростенде отваливались отдельные детали конструкции прибора.

Когда о результатах лабораторных испытаний доложили на заседании Государственной комиссии, атмосфера накалилась до предела. Не в силах сдержать свои эмоции в создавшейся ситуации, председатель Госкомиссии начальник полигона генерал-полковник В.И. Вознюк сорвал с капитана первого ранга (что соответствует общевойсковому званию - полковник) погоны. Больше на полигоне этого представителя военной приемки, курировавшей изготовление датчиков регулирования скорости, не видели.

Дефект устранили достаточно быстро. К январю 1962 г. было завершено изготовление второго спутника ДС-1, с которым и вывезли очередную ракету 63С1 с замененным датчиком регулирования скорости.

- В день пуска на сей раз был собачий холод, - вспоминал впоследствии один из участников пуска инженер Н.Е. Зыков, - но о нем мне пришлось мгновенно забыть, когда стало известно, что опять "сработали за бугор".

Правда, на сей раз "бугор" оказался необыкновенно высоким. Двигатель второй ступени не доработал всего три секунды до окончания полета. Причина- кончился окислитель. В результате - спутник не вышел на орбиту.

- На меня, - продолжает вспоминать участник пуска, отвечавший в экспедиции за расчеты, связанные с баллистикой и динамикой полета, - сразу набросились с вопросами:

- Кто определял объем заправок? Куда упала ракета?

- С первым было ясно: объемы заправок считали мы с одним сотрудником отдела. Со вторым вопросом было сложнее. Надо было попотеть над расчетами, а технический руководитель испытаний В.М. Ковтуненко требовал дать ответ немедленно, потому что место падения могло быть самым неожидан-ным - города, поселки, чужие страны. Было приказано рассчитать полосу падения при условии, что ракета может прекратить полет на любой секунде. Когда доложили В.М. Ковтуненко, что полоса вероятных падений готова, а в нашем случае обломки должны были упасть где-то в районе Индонезии, тот схватился за голову. Международный скандал! Жди его с минуты на минуту! Запросы в Организацию Объединенных Наций, демонстрации протестов возле наших посольств!

Острословы конструкторского бюро не заставили себя ждать. Какой бы напряженной ни была работа на полигоне, а юмору при всех обстоятельствах находилось место. "Послали подарок Сукарно" (президент Индонезии в то время. - Авт.) - пустили в обиход ехидную шутку юмористы. Но, к счастью, все обошлось благополучно.

- До сих пор никаких международных скандалов нет, - улыбается, вспоминая минувшие дни, кандидат технических наук Н.Е. Зыков. - Индонезийцы, очевидно, решили, что их посетил неопознанный летающий объект. Но в тот
момент было не до шуток. Вроде бы ошибки в расчетах не было. Но тогда почему не хватило кислорода?

Причина выяснилась по прибытии в Днепропетровск. Инженера сразу вызвал "на ковер" заместитель Главного конструктора, ведавший баллистикой и динамикой ракет, Н.Ф. Герасюта. Состоялся предельно короткий разговор и еще более лаконичнее резюме:

- Пиши рапорт.

Такой поворот событий ничего хорошего не предвещал. Тучи сгустились над инженером, и было над чем подумать до утра следующего дня. Но на
другой день Николай Федорович был менее категоричным. Пригласив к себе вновь инженера, он осведомился: знаком ли тот с отчетом, выпущенным подразделением, определявшим температурные режимы элементов корпуса в полете. В нем, как оказалось, обосновывалась необходимость введения поправочного коэффициента для определения необходимой массы кислорода при расчете по методике, заимствованной в конструкторском бюро
С.П. Королева. Но поскольку отчет, как и все, что было связано с ракетной техникой, был секретным, то пользоваться им имели право только те, кому он

адресован. Среди них инженера и его напарника по расчетам не было, а потому, естественно, о существовании рекомендаций по введению "злополучного" коэффициента они ничего не знали. Так секретность, ставшая на пути информации, сослужила плохую службу и стоила загубленных ракеты и спутника.

Итак, два пуска и две до предела обидные неудачи. Все как будто свидетельствует о том, что создан хороший носитель для вывода на орбиту малых спутников. Но сказать решительное "да" мешают два досадных промаха.
В одном случае, причина в неграмотно проведенной лабораторной отработке прибора без учета условий, в которых он будет работать в полете, - обычная межведомственная несогласованность, проявляющаяся не так уж и редко.
В другом - причина еще более обидная, связанная с автоматическим применением существующей методики без учета изменившихся условий эксплуатации. Но и в этом случае корни причины те же, только на сей раз барьеры, вставшие на пути, носили не межведомственный, а еще более обидный - внутренний характер. Отчет выпустили, а не позаботились его согласовать с теми, для кого он был создан.

Продолжение работ осложнялось новыми трудностями: в производстве не оказалось задела для сборки нового спутника. Поэтому в целях сокращения времени на его изготовление было принято решение: максимально упростить состав аппаратуры и конструкцию самого спутника. Третий спутник - ДС-2 представлял собой сферический контейнер со стержневыми антеннами, в который поместили радиопередатчик. Изготовлен он был в предельно короткий срок - менее чем за два месяца.

На сей раз спутник оказался счастливым. Старт прошел без замечаний, ракета ушла за облака. Напряжение участников запуска между тем достигло предела: неужели и на этот раз выскочит еще один какой-то непредсказуемый "бобик". Но, наконец, ведущий репортаж о полете носителя по громкой связи произнес долгожданные слова:

- Есть отделение объекта! Зарегистрированы сигналы передатчика.

Это свидетельствовало о том, что аппарат ДС-2 отделился от носителя и, выйдя на орбиту, заработал.

В тот же день в эфир было передано заранее подготовленное сообщение
Телеграфного агентства Советского Союза:

"16 марта 1962 г. в Советском Союзе произведен очередной запуск искусственного спутника земли "Космос-1".

Осуществленный запуск ИСЗ является продолжением программы исследования верхних слоев атмосферы и космического пространства, для выполнения которой в течение 1962 г. с различных космодромов Советского Союза будет произведена серия запусков искусственных спутников Земли".

И далее объявлялась намечавшаяся программа научных исследований с помощью спутников этой серии.

Так, день 16 марта 1962 года стал началом отсчета запусков искусственных спутников Земли разработки конструкторского бюро "Южное", которое отныне стало и космическим.

Спутник, просуществовавший в космосе 70 суток, войдя в плотные слои атмосферы, прекратил существование 25 мая. Удивила всех последняя ступень. Имея несравненно худшие аэродинамические качества, чем выведенный ею спутник, она находилась на орбите значительно дольше - до 18 июня 1962 года.

Через три недели на орбиту был запущен второй спутник.

После успешного завершения летных испытаний носитель был принят в эксплуатацию. Так ракета Р-12 стала второй, после модифицированной королевской "семерки", боевой ракетой, давшей начало новому семейству носителей. Только за первые четыре года эксплуатации с помощью ракеты 63С1 с полигона Капустин Яр на орбиту было выведено 22 искусственных спутника Земли научного и народнохозяйственного назначения.

КОНВЕРСИЯ НАБИРАЕТ ТЕМПЫ

Первые успешные запуски спутников носителем 63С1 доказали правильность выбранного космического направления в деятельности конструкторского бюро и во многом способствовали пробуждению интереса к малому космосу в стране.

Основные идеи, реализованные при создании первого ракетоносителя, были положены и в основу проектирования второго, более мощного носителя 65С3. Работы начались примерно в те же годы. На сей раз в качестве первой ступени выступала доработанная боевая ракета Р-14, а вторая ступень разрабатывалась также заново. В этом проекте на обеих ступенях использовались одинаковые компоненты топлива - азотная кислота и несимметричный диметилгидразин. Была еще одна принципиальная новинка, корни которой берут свое начало в работах над проектом РК-100: на второй ступени впервые была применена система малой тяги, позволявшая точнее определять координаты конца активного участка, а следовательно, уменьшать величину разброса импульса последействия тяги жидкостного реактивного двигателя к моменту отделения спутника. Это давало возможность значительно расширить диапазон орбит космических аппаратов.

Второй носитель мог выводить на орбиту полезный груз в три раза больший, чем первый, - до полутора тонн. Успешные старты носителей, могущих выводить на орбиту искусственные спутники Земли, малые объекты и с малыми затратами сделали им хорошую рекламу и вызвали большой интерес
Академии наук СССР, а также военных ведомств. Для увеличения количества запускаемых объектов в 1966 году на северном космодроме в Плесецке построили открытые наземные старты для носителей 63С1 и 65С3, по два стола для каждого. Строительство их велось параллельно, а по конструктивным решениям это были близнецы – братья, и "родство" проявилось не только в заложенных идеях, но и, несмотря на разницу в габаритах, в использовании многих одинаковых элементов. Для защиты от погодных условий при проведении монтажных и проверочных работ в процессе подготовки к пуску, а также от опрокидывания ракеты от порывов ветра стартовая позиция закрывалась специальным сооружением-башней обслуживания, выполненной в виде прямоугольного параллелепипеда с воротами. Последние позволяли надвигать башню на
ракету, находящуюся на стартовом столе, и отводить башню в сторону перед пуском. Внутри башни имелись площадки обслуживания обеих ступеней и обтекателя ракеты. Для подъема на них был предусмотрен специальный лифт.

Ракета в вертикальное положение приводилась вместе с транспортировочной тележкой, на которой она лежала на ложементах. После придания вертикального положения ракета устанавливалась на стартовый стол, а тележка опускалась. Перед пуском башня по рельсам отъезжала в сторону.

Конструкция старта, проектирование которого было выполнено под руководством Главного конструктора наземного оборудования В.Н. Соловьева, оказалась очень удачной. При пусках ракеты 63С1 на полигоне Капустин Яр были аварийные ситуации. Причиной их, как выяснилось, оказывались вибрации, возникавшие при движении ракеты в шахте и приводившие к разрушению узлов крепления газоструйных рулей управления ракетой. При старте с открытой позиции на космодроме в Плесецке, а первый спутник носителем 63С1 был запущен в марте 1967 г., аварии прекратились. За двадцать лет состоялось 130 стартов, и все они практически оказались удачными. Для запусков использовались ракеты, бравшиеся из боезапаса из числа тех, которые не стояли на боевом дежурстве.

Давая оценку роли носителя 63С1 в истории развития советской космонавтики, научный сотрудник Центра по изучению проблем разоружения, развития энергетики и охраны окружающей среды при Московском физико-техническом институте М.В. Тарасенко в книге "Военные аспекты советской космонавтики" напишет:

"Совокупность эксплуатационных и технических характеристик наземного комплекса и носителя на базе боевой ракеты Р-12 дала отечественной космонавтике возможность перейти от единичных пусков уникальных и дорогих космических аппаратов к массовому производству и запуску спутников, удешевив космическую программу, сделав ее более гибкой и устойчивой к срывам".

Еще более интересную и оригинальную характеристику ракеты-носителя 63С1 дает Игорь Афанасьев в книге "Р-12 Сандалово дерево".

"...Ракета-носитель внесла в отечественную космонавтику столь значительные коррективы, о которых, как нам представляется, не подозревали даже сами ее создатели. Кто знает, как формировалась бы у нас в стране космическая техника, если бы не появился и не стал эксплуатироваться этот великолепный образец компромиссов, в котором угадывались конструкторские школы сразу нескольких коллективов, уживались явные анахронизмы и блестящие решения".

И далее, развивая мысль, И. Афанасьев продолжает:

"Пятнадцать лет носитель на базе ракеты Р-12 работал в интересах науки, народного хозяйства и обороны... занял место в павильоне "Космос" Выставки достижений народного хозяйства, чтобы стать одной из тогда немногих советских ракет, удостоенных чести быть отснятой на пленку, вдоль и поперек внимательно изученной (снаружи) экспертами и специалистами "из-за кордона". Его изображение регулярно появлялось на страницах отечественной печати и на экранах телевизоров. С самого начала и до недавнего времени этот носитель б