V. Общественная эффективность

Для сохранения мира путем обеспечения всеобщего благосостояния необходима солидарность всех стран, которые решительно протянули бы руку помощи бедным и слабым. Но справимся ли мы в конце концов с серьезными международными проблемами или потерпим поражение, будет зависеть главным образом от факторов, действующих на нашем “внутреннем фронте”, от факторов, которые обусловливают эффективность общества, его способность успешно справляться со своими собственными трудностями.

Как народам и политикам оценить эффективность общества, чтобы исследовать и отыскать пути ее повышения?

Но сначала несколько основных рассуждений о присущих человеку способностях и их формальных проявлениях, о том, каким образом они порождают силы, движущие эволюцией мира, и как этот процесс будет происходить в будущем.

а) Человек обладает способностью не только учиться на опыте, приобретая навыки и знания, но и обмениваться информацией и достижениями с другими людьми, передавать их будущим поколениям.

К тому же люди, особенно высокоодаренные, имеют дар интуиции: способность самопроизвольного обучения, открытия, познания вещей “изнутри”, без обоснования с помощью доказательств.

б) Человек способен к организации своей личной и общественной жизни во всех ее разнообразных аспектах: политическом, экономическом, социальном, юридическом, религиозном, культурном и пр. Благодаря этому человек может создавать, развивать и упрочивать организации, институты, системы, эволюция которых сегодня выражается в их постоянно возрастающих размерах и сложности.

в) Человек обладает ценностными представлениями, в систему которых входят и его надежды, желания и стремления. Когда эти чувства не находят удовлетворения, что ведет к недовольству, крушению надежд, а возможно, и к бунту, здоровье общества ослаблено. Поэтому общественное благосостояние и стабильность требуют как минимум определенного соответствия между человеческими надеждами и возможностями их осуществления.

Эти способности и качества человека, естественно, ограничены определенными рамками законов, обусловливающих общественной строй, его эволюцию и состояние, короче говоря, эффективность, с которой общество решает свои проблемы.

1. Доминирующая в обществе (или, будем говорить, в государстве) система ценностей порождает систему норм поведения, которая определяет взаимоотношения личности и общества, желание человека трудиться, его обязанности и права, чувство ответственности и осознание своих прав, короче говоря, социальную роль, которую большинство членов общества считает законной и соглашается принять.

2. Организационные способности человека, подчиняясь его ценностям и нормам, находят выражение в политическом руководстве обществом. Этот ключевой элемент общественного строя обеспечивает целостность его политических институтов, их методов и действий.

3. Благодаря своим организационным способностям, человек создает и экономическую систему – другой ключевой элемент общественного строя. Капитализм, например, представляет собой тип экономической системы, для которого характерны свободное предпринимательство с его концепцией частной собственности, максимизация прибыли, антагонистические отношения между трудом, бизнесом, а часто и правительством.

4. Способности человека к обучению и изобретательству, отмеченные выше, в течение последних 200 лет породили новый важнейший фактор, определяющий жизнь общества: технологию.

Все ключевые компоненты общественного строя с течением времени изменяются. Но изменения каждого из них требуют разного времени. Ценности и нормы обычно изменяются очень медленно, политические институты, как правило, тоже оказываются весьма устойчивыми, поскольку их замена означает для институтов государства и охраняющих эти институты людей потерю власти и привилегий. В прошлом, для того чтобы начать решительные перемены в политическом руководстве, нужно было либо поражение в войне, либо революция, либо серьезнейшая экономическая депрессия. Технология же принесла поразительный прогресс – в течение последних 200 лет перемены в нашем образе жизни происходят очень быстро.

Легче всего внести изменения в экономическую систему. Переход скажем, от свободной торговли к регулируемому рынку требует лишь небольшого сдвига в системе общественных ценностей, что вполне приемлемо для большинства западных стран. Но когда, как в современном Китае, начинается либерализация экономической системы и сохраняется централизованное коммунистическое руководство, в общественном строе возникают неполадки, снижающие эффективность общества.

Самое сильное сопротивление вызывают попытки изменений политической системы, поскольку это предполагает изменения и в системе ценностей и норм. Когда власть имущие признают, что в обществе скрыто преобладают неофициальные ценности и нормы, нужно менять форму политического руководства, чтобы примирить эти два основных элемента, а это очень долгий процесс, хотя, как правило, единственный надежный способ повысить качество общественного строя.

Соединенные Штаты Америки

В течение первых 150 лет существования США руководствовались системой ценностей, в основе которой лежит понятие индивидуальной конкуренции. Принятая гражданами страны, она естественно привела к возникновению общества, в котором нужно “работать локтями”, чтобы добиться чего-нибудь, но неприятные черты отчасти искупались присущим этому обществу состраданием и постоянной готовностью протянуть руку помощи бедным и слабым. Эти ценности и нормы с логической последовательностью определили для политического руководства США идею противодействующих сил (парламентарная демократия с разделением законодательных, исполнительных и юридических органов) и экономическую систему, характеризующуюся свободным предпринимательством.

Однако несколько десятилетий назад эра, когда Америку считали “страной неограниченных возможностей”, закончилась. Но здесь все еще господствуют “старые” ценности, мало того, нынешняя администрация умышленно оживляет их. Неудивительно поэтому, что большинство граждан США вовсе не прониклись твердым чувством ответственности за состояние природы или бережное отношение к невозобновимым ресурсам. Добровольную дисциплину и сотрудничество в поисках единства взглядов все еще нельзя отнести к добродетелям большинства американцев. Переоценка ценностей требует времени, много времени. Поэтому, чтобы обуздать нетерпимое индивидуалистическое поведение, правительство и Конгресс США снова и снова обращаются за помощью к законодательству. Одновременно с нарастающим потоком новых законов разбухает и административный аппарат, обеспечивающий их непротиворечивость.

То, что правительство США постоянно вынуждено прибегать к закону – а это стало обычной практикой и в других промышленно развитых странах,– верный признак несогласованности ключевых элементов общественного строя. Вместо того, чтобы серьезно приняться за серьезные перемены, возвышаясь над привычной политической рутиной, испытывая на выносливость политические и моральные качества политической и экономической элиты, правительство предоставляет юристам ставить ветхие заплатки на общественном строе.

Сохранится ли впредь эта тенденция или ее можно изменять? Решающим должен стать переход к ценностям и нормам группового сотрудничества, которые не допустят необузданного индивидуализма, но дадут человеку возможность стать частью общества наравне с другими, что так необходимо народу США и особенно политической элите.

Только на этом пути можно согласовать три ключевых элемента общественного строя, прийти к гармонии между Человеком и Природой.

Советский Союз

Ленин провозгласил идею о том, что огромное Советское государство породит “нового советского человека”, вдохновляемого принципами равенства и коллективизма. Смыслом жизни и способом самореализации для него должна быть не конкурентная борьба, а совместный труд в бесконфликтном обществе, где общий фонд даст “каждому по потребностям”, получая “от каждого по способностям”. Этот “новый советский человек” добровольно согласится с единой политической властью, действующей в отсутствие какой-либо официальной оппозиции. Отсюда естественно вытекает экономическая система, характеризующаяся централизованным хозяйством, которой управляет государство… И тогда на Советский Союз снизойдет общественный строй, в котором три основных его составляющих сольются в гармонии, гарантирующей высокую эффективность общественного строя.

Вопреки ожиданиям Ленина, эффективность общественного строя СССР очень низка, по каким бы критериям социальным или экономическим – ее ни оценивать. И этот низкий уровень резко противоречит обеспеченности страны практически всеми видами ресурсов, обширными запасами плодородных земель, высокой численности квалифицированной рабочей силы.

В чем же причина бросающейся в глаза низкой эффективности общественного строя? Во-первых, рождение “нового советского человека” если и состоялось, то в довольно ограниченных масштабах. “…” Значит, здесь уже нельзя говорить о добровольном согласии с формой правления и его общественными приоритетами. В результате начинается непомерная бюрократизация.

То же самое относится и к экономике Советского Союза, втиснутой в смирительную рубашку неэффективной плановой системы, которая душит все, что остается от частной предпринимательской инициативы.

Единственное, кажется, что успешно функционирует в СССР, это его мощная военная машина. Рассматривая военный комплекс как государство в государстве (что справедливо как для СССР, так и для большинства других стран), можно выделить принципы, на которых основан военный порядок: военный кодекс строгой дисциплины определяет все ценности и нормы; с этим хорошо согласуется единое централизованное военное руководство; экономическая система представляет собой хозяйство, которым управляет государство, обладающее четкими техническими и организационными целями, не считаясь ни с денежными, ни с другими затратами.

Япония

Конечно, в конце второй мировой войны Япония начинала не с нуля. Но ее техническая инфраструктура (промышленные предприятия, оборудование, транспортные средства, инженерный и исследовательский персонал, квалифицированная рабочая сила и пр.) была намного слабее, чем в других промышленно развитых странах.

Но у японцев было желание работать и великолепные технические и организационные познания в некоторых областях. Важнее же всего то, что японский общественный строй был “здоровым”: между его ключевыми элементами царила гармония, которую не смог нарушить даже такой удар, как поражение в войне. Японское “экономическое чудо” объясняется просто: общественный строй в стране был “правильным” не только в период реконструкции, но и остался таким на долгие годы, даже во время успеха и процветания. Он может послужить моделью для других развитых стран, потому что дает твердую основу главным предпосылкам экономической эффективности, гарантируя, что желание людей работать не исчезнет, “ноу-хау” будут непрерывно обновляться, распространяться и находить применение, а на создание, содержание и обновление производственной и непроизводственной инфраструктуры будет выделяться все больше средств.

С давних времен и по сей день в Японии преобладают ценности и нормы группового сотрудничества, корни которого в единомыслии и согласии внутри семьи, основанной на строгих принципах патернализма. Когда страны Европы и Северной Америки все больше и больше ограничивают отцовскую власть в семье, люди попадают под опеку государства, поэтому чувства взаимной ответственности, единомыслия и согласия стали такими редкими для граждан этих государств. Принятым в Японии ценностям и нормам группового сотрудничества соответствует политическое руководство страны, когда представители различных слоев общества, придерживающиеся разных направлений, участвуют в процессе принятия решений, отыскивая единую точку зрения, а также разделяя ответственность за последствия этих решений.

В согласии с этими двумя ключевыми компонентами японскую экономическую систему можно назвать совместным частным предпринимательством, которое идет под руководством “экономического струнного квартета”: Министерства внешней торговли и промышленности, крупных торговых фирм, банков и ведущих промышленных предприятий. Они совместно определяют приоритеты новых направлений технологического развития, где расходы на исследования и разработки распределяются между всеми заинтересованными фирмами, но сотрудничество заканчивается при определении пригодности нового продукта для сбыта. Они вместе оценивают шансы на поиски новых внешних рынков, планируют стратегию внедрения на рынок и его завоевания и т. д. И все это в духе подлинного согласия, а не в ответ на приказ свыше, поэтому работа идет без проволочек и помех – неотъемлемых признаков могучего бюрократизма.

Остается выяснить, смогло ли японское общество обрести согласие с природой. К несчастью, Япония сильно злоупотребила своим островным положением, таким выгодным для своевольного распоряжения окружающими морями: она не только часто превышала международные квоты на лов рыбы, но и принимала океан за помойку, сбрасывая в него всевозможные отходы, в том числе и токсичные “…” Перед японским обществом сейчас встала задача прийти к единомыслию не только внутри своей страны, но и за пределами, ограничивая чересчур агрессивную торговую политику, а главное – принимая на себя (вместе с другими высокоразвитыми индустриальными странами) главную роль в защите общего достояния человечества: океана – этого величайшего источника ресурсов – и воздуха, которым мы дышим.