Врата Восприятия номер 4 и Конфигурация Бинарного Триплета.
К 1968 году, когда я вновь отправился в Мексику, я уже вступил на путь мистического восприятия и был готов увидеть все, с чем мне предстояло встретиться. Не считая визита в новый Антропологический Музей, вершиной этой поездки стало путешествие в Монте-Альбан [Monte Alban], цитадель сапотеков [Zapoted, или "заоблачных людей", расположенную высоко в горах Оахаки. Основанный не позднее 600 года до нашей эры, Монте-Альбан являет уникальный культурный стиль, возникший под влиянием Майя и мексиканцев. Здесь сохранились скульптуры дансантов [Danzantes] - танцоров, пребывающих в экстазе жрецов-шаманов с головами животных, тела которых украшены иероглифами. На боках фигур вырезаны числа математической системы Майя, знаки Священного Календаря. Здесь же, на огромной площади Монте-Альбана, высокогорного ритуального центра, расположены остатки Обсерватории, здания с причудливыми изгибами стен. Я бродил по городу, размышляя о том, кем были эти танцоры и каково значение календарных символов. У меня возникло ощущение присутствия этих существ - жителей звезд, стражей этого места. Кем же они были?
Неподалеку от Монте-Альбана, в крошечном городке Теотитлан дель Валье [Teotitlan del Valle], по-прежнему продолжают отправлять древние обряды и ткать гобелены с изысканными геометрическими и символичными узорами. Меня поразила встреча с владельцем одной лавки, который немного знал английский, и его братом, ткачом, говорившим только на языке сапотек. Я пытался купить или выменять у них какие-нибудь изделия, и козырной картой хозяина оказались два ковра с одним и тем же орнаментом, один из которых был сделан в сочетаниях красного и черного, а другой - в голубых и оранжевых тонах. Узор тканей был примечателен тем, что состоял из одной лишь линии, которая извивалась и отражалась таким образом, что делила ковер на две равные части, но создавала при этом впечатление восьмигранной мандалы. Я с благоговением рассматривал полотно, а хозяин хитро подмигнул мне и сказал: "Видите, древние мексиканцы тоже знали о существовании Инь и Ян". Яркое и неожиданно гармоничное сочетание голубого и оранжевого заставило меня купить именно этот гобелен, и, когда мы с хозяином отметили сделку ритуальной кружкой пива, я почувствовал, что преодолел еще одно пересечение временных эпох.
Хунаб Ку.
Шел 1968 год - разгар волнений и насилия во всем мире. Покидая Мехико, мы слушали радио, которое передавало репортажи о беспорядках в Тлалтелолко, во время которых погибло около четырехсот студентов. Мои мысли вновь и вновь обращались не только к несправедливости, царящей в этом мире, но и к общераспространенному искаженному взгляду на не западный, "третий" мир. Это беспокойство повлияло и на мое преподавание истории искусств в Калифорнийском университете Дэвиса, и в результате я принял участие в первых попытках создания колледжа Коренной Американской Культуры - Университета Деганавида-Кетцалькоатля.
