Terpsichore трансовая терапия
Таким образом, мы не первые, кто занимается изучением магических ритуалов, однако мы также не первые, кто занимается моделированием магических ритуалов. К примеру, Дэвид Акстейн, психиатр из Рио де Жанейро, уже на протяжении десятилетий занимается моделированием ритуалов секты Умбанда (Akstein 1967, 1977). А Фелиситас Гудман уже в течение многих лет изучает воздействие на сознание определенных поз, обнаруженных ею у древних фигурок (Goodman 1990). Чтобы привести наглядный пример парамагии «avant la lettre», мы в первую очередь обратимся к работе Акстейна.
Дэвид Акстейн прежде всего занимался моделированием Умбанда, религиозного течения в Бразилии, в котором африканские религии смешиваются с католическими и индейскими влияниями а также со спиритизмом белых колонистов девятнадцатого века. «Умбандисты» большой группой в строго организованном порядке одновременно входят в состояние транса. Они индуцируют свой транс: (а) ожидая, что посредством ассоциации они войдут в состояние «духа», (б) совершая ритмичные, круговые движения, и (в) координируя эти движения при помощи быстрой барабанной дроби (четыре удара в секунду). В состоянии транса в них «вселяются» духи старых негров-рабов или старых индейцев. В этом состоянии они дают советы и оказывают помощь верующим. Умбанда — это религия, в которой возможен непосредственный контакт между верующими и духовными существами. В Умбанда можно обнаружить элементы африканских традиций одержимости, танцев и предсказаний. На этих ритуалах Дэвид Акстейн основал свою ТТТ (Terpsi-chore Трансовую Терапию). ТТТ представляет собой технику терапии и развития личности, которую иногда называют невербальной формой групповой терапии так как она осуществляется в группе практически без слов и индуцирует у участников измененное состояние сознания. С западной точки зрения, транс представляет собой сконцентрированное на внутренних ощущениях состояние сознания, в котором легче достигается и проявляется бессознательное. С точки зрения афро-бразильских религий, транс представляет собой состояние, в котором в тело человека вселяется дух или божество, у нас понятие «транс» связано с гипнозом: транс вызывается при помощи слов и ассоциируется с расслаблением. В ритуалах Умбанда и в ТТТ транс вызывается с помощью быстрой барабанной дроби вместо слов и стремительных движений вместо расслабления. По мнению Акстейна, ритуалы Умбанда способствуют достижению био-психо-социального равенства участников. Акстейн отделил от ритуалов Умбанда то, что он считал действенными элементами: (а) концентрация на одной теме, (б) быстрые круговые движения, (в) большие порции никотина из сигар и трубочного табака, и (г) быстрая барабанная дробь.
Так он создал нерелигиозную систему, которая может оказывать те же самые физиологические и психологические воздействия, что и древний ритуал, хотя в системе Акстейна отсутствуют два важных аспекта Умбанда: (а) социальный аспект, и (б) духовный аспект. Социальный аспект в какой-то степени присутствует в ТТТ благодаря тому, что участники совместно испытывают сильные и захватывающие переживания, однако этот аспект не столь силен, как в возникающей взаимной сопричастности приверженцев Умбанда Кроме того, в системе Акстейна существует определенный вакуум, который изначально был заполнен духовным аспектом. Данный аспект был отсечен Акстейном, как ненаучный. В парамагии данный аспект вновь добавлен в ТТТ. Это достигается посредством парамагических техник, использующих духовную панораму, описанную нами в начале настоящей главы. В начале восьмидесятых годов мы познакомились с Акстейном и ввели ТТТ в Институт Эклектической Психологии в Нидерландах.
ТТТ НА ПРАКТИКЕ
Как же проходит сеанс ТТТ? Сначала группу делят на танцоров и сопровождающих (каждый танцор имеет своего собственного сопровождающего). Танцоры выстраиваются в ряд, закрывают глаза и концентрируются на какой-то важной теме. Эта тема может быть проблемой, но также она может быть вопросом или целью. Выбор содержания темы, как правило, предоставляется танцору, однако наряду с тем содержание темы может быть предложено в связи с определенной терапевтической или консультационной рамкой. После этого начинает звучать вступительная барабанная дробь. Теперь в течение одной минуты танцоры начинают быстро и глубоко дышать. Затем ведущий один за другим вовлекает участников в быстрые круговые движения. На протяжении всего сеанса глаза участников остаются закрытыми. Гипервентиляция (вследствие быстрого, глубокого дыхания) и вращательные движения приводят к потере пространственной ориентации. Танцору начинает казаться, иго вращается не он, а мир вокруг него. Его сознание полностью концентрируется на одной вещи: оставаться в вертикальном положении. Для сохранения равновесия танцор совершает автоматические, неосознанные, балансирующие движения.
Это уже само по себе является вынужденной физической метафорой для поддержания твоего равновесия и доверия к тому, что произвольно делает тело. Автоматические движения сопровождаются ритмом барабанной дроби, способствующим спонтанному, бессознательному танцу, который часто имеет символические значения. В процессе танца может выходить на поверхность всевозможный бессознательный материал. Например, образы и ощущения. Это состояние, похожее на состояние осознанного сна: ты спишь, но при этом ты осознаешь, что ты спишь, и ты оказываешь влияние на свой сон. Воспоминания о важных моментах, новые взгляды, которые часто связаны с выбранной темой, могут появляться спонтанно. Наряду с тем могут наблюдаться сольные эмоции, усиленный контакт с окружающей средой и людьми в ней и т. д. Может также возникать взаимодействие между выходящим на поверхность бессознательным материалом и ритмом и характером танца. Может проявляться целый ряд гипнотических явлений, таких как изменение времени, регрессия, гипермнезия, гипнотическое оцепенение, диссоциация и постгипнотическая амнезия.
«УЧАСТИЕ» В РИТУАЛАХ В БРАЗИЛИИ
Чтобы продемонстрировать на практическом примере парамагическое «участие» (первую стадию парамагического процесса), мы переместимся на залитую солнцем террасу на Копакабана (Рио де Жанейро). Знакомство с Дэвидом Акстейном настолько подхлестнуло наше любопытство, что мы (Холландер и Брюс Таненбаум) отправились в Бразилию изучать ритуалы Кандомбле.
На террасе к нам подходит уличный торговец. Он предлагает нам всевозможные местные предметы, среди которых изящное духовое ружье с Амазонки, украшенное орнаментом из тростника. Посередине духового ружья находится калебас, в который входит стрела «Здесь вы можете хранить яд кураре, рассказывает торговец, подмигивая, «тогда ваши стрелы всегда будут начинены ядом». Он настаивает на том, чтобы мы испробовали оружие. Стрела представляет собой длинную деревянную лучинку толщиной примерно с три зубочистки. На конце находится плотная, обрезанная по прямой связка светло-желтых и оранжевых перьев. Мы вставляем стрелу в трубку, направляем ее на дерево и с силой дуем в нее. Так!!! Стрела входит в дерево на глубину не менее сантиметра. Нам с трудом удается вытащить ее из дерева. Вот это да! Мы находимся под впечатлением от этого великолепного, оригинального оружия. Его не назовешь примитивным, оно относится к «высоким технологиям», просто совершенно иного типа, чем наше оружие. У меня появляется желание скупить весь товар, но туг передо мной встает образ моего любимого сына Флориана, пронзающего такой стрелой лоб своего друга.
Когда мы возвращаемся в свой отель, в лобби нас ожидает Селестина, наша переводчица и проводник. На ней шикарный костюм из шелковой ткани синего цвета, который кажется несколько тесноватым. Селестина ждет нас уже полтора часа.
«Просим прощения, Селестина, прости, что заставили тебя так долго ждать. На очень жаль! Мы не знали, что договорились о встрече. Мы думали, что ты еще позвонишь». Нет, это ее подруга договорилась о встрече с одной женщиной Кандомбле, которая дает консультации и очень хочет нам помочь.
«Вы должны забыть обо всем, что вам рассказывали другие», говорит нам Селестина Мы и сами этого хотим. Нам приходится подождать еще полчаса, пока портье пытается выехать из гаража на «Шевроле» Селестины. Автомобиль не заводится. Мы берем такси. Не слишком безопасно, зато быстро и дешево. Сразу же за туннелем, ведущим с Копакабана, напротив кладбища с ангелами из белого мрамора и украшенными воротами начинается жилой квартал. Маленькие бедные домишки желтого, салатового и бледно-розового цвета Узкие тротуары, большие глубокие ямы на дорогах. Бедно одетые люди, сидящие на тротуаре с угрюмыми лицами. Босоногие дети. Руа Рика оправдывает свое название, круто поднимаясь вверх. Вот и номер 16. Белая дверь и белая стена. В большой двери еще одна небольшая дверца. Мы видим только номер дома, круглую кнопку звонка и старинный небольшой почтовый ящик. Однако как только мы входим внутрь, мы понимаем, что наконец- то попали туда, куда так стремились. Мы находимся в настоящем террейро Кандомбле. Над дверью висит полка, на которой стоят глиняные горшки, покрытые белой эмалью. Вероятно, именно в них обитают Божества или Ехи, или какие-нибудь другие мистические духовные существа. В коридоре стоят с сиденьями в цветочек, накрытыми пожелтевшей клеенкой. В конце коридора стоит стол с круглой клеенчатой скатертью и большой стопкой бумаги. На основании увиденного мы заключаем, что этот коридор выполняет функции комнаты ожидания. В начале коридора стоит небольшой домик для жертвоприношений с черепичной крышей и изображением Ехи, духа перемен и вестника других Божеств. В воздухе висит неприятный запах жира. Пахнет принесенными в жертву животными. Мы видим перья и запекшуюся кровь на черных металлических столбах алтаря.
Неопрятного вида мужчина с длинными сальными волосами и черной щетиной приглашает нас войти внутрь. Он подтверждает, что мы находимся в террейро. Рядом с коридором находится более просторное помещение. Через окна без стекол можно выглянуть наружу. Мы видим четыре погремушки, четыре вогнутые чаши с ручками. Одна из металла под серебро, одна из металла под золото, одна из красной меди и одна из дерева или иного подобного материала коричневого цвета. В помещении расставлены вазы с засушенными цветами, на стене нарисованы изображения Ogun, Iansa и еще одного третьего Божества, которого нельзя вносить в дом. На деревянном возвышении стоят три барабана, украшенные цветочными перевязями. В центре в коричневый каменный пол вмурован четырехгранный камень серого цвета, о котором мы знаем, что под ним хранятся таинственные предметы, охраняющие террейро от духовного вторжения враждебных жрецов. В Кандомбле никогда нельзя знать наверняка, кто твои друзья, а кто твои враги. Между различными террейро существует весьма острое взаимное соперничество. Неприветливый человек объясняет, что он Pai Pequeno de Santos, буквально: маленький святой отец. Первый помощник жрецов Кандомбле de Ma de Santos, которым принадлежит это террейро. В прошлую субботу был большой праздник, объясняет он, во время которого почитается Bombaghira Maria Padhira. Жаль, что мы не присутствовали на этом празднике. Но ничего не поделаешь, в любом случае нам удалось попасть в настоящее террейро. Хотя, если принять во внимание данные антрополога из Нидерландов Вильемины Вестра (1987), согласно которым, на одну улицу — включая небольшие, неофициальные улочки — в среднем приходится 1,4 террейро, возможно, это не такое уж большое достижение. Однако от нас это потребовало определенных усилий. В помещение входит маленькая, коренастая черная женщина в длинной юбке и платке на голове. Она занимает место за письменным столом, надевает очки и начинает перебирать бумаги. Эта женщина оказывается первым Filho de Santos, самым главным медиумом после жрецов и одновременно администратором этого небольшого террейро.
Селестина переводит все на своем собственном, сжатом английском языке, чтобы мы могли получить общее представление о том, о чем идет разговор. Она снова говорит с Pai Pequeno о той квартире, которую она до сих пор не сдала в аренду. В последний раз, когда она пыталась это сделать, она подключила к этому маклера. Который получил ключи и потом с одним другом и двумя проститутками безобразничал в ее квартире, распивая ее виски и качаку. Кроме того, он отказался платить проституткам. Марсел, жрец Кандомбле, с которым мы уже встречались раньше, когда Селестина была у него на консультации, с помощью Buzios пришел к заключению, что в одной и проституток был Bombaghira, дух, одержимый сексуальным порывом. И те, теперь этот дух — из желания отомстить за то, что ему не заплатили — старается сделать так, чтобы квартира не могла быть сдана в аренду. Марсел мог бы отвести эту беду, принеся что-либо в жертву этому Bombaghira, однако на это Селестина пока еще не решилась, хотя все, что сказал Марсел, произвело на нее большое впечатление. Иногда то, что он предсказывает, невероятным образом совпадает с реальностью. Марсел увидел в de Buzios, что один из членов ее семьи в Сан Паулу серьезно болен. Ну и что же здесь такого сложного тут же думаем мы, ведь Селестина явно принадлежит к бразильской элите, а Сан Паулу является экономическим центром Бразилии. Поэтому не трудно предположить, что в Сан Паулу проживает хотя бы один из членов ее семьи учитывая к тому же многочисленность бразильских семей. По словам Марсела, этот член семьи был болен, но быть больным в его системе означает также быть больным когда-то в прошлом или заболеть в будущем. В случае необходимости это также может означать, что он мог заболеть или даже, что он мог болеть в предыдущей жизни. Предсказания Марсела имеют настолько широкую шкалу интерпретаций, что практически всегда будут так или иначе соответствовать действительности. Однако в воспоминании Селестины это расплывчатое предсказание теперь, когда уже известны реальные факты, приобретает следующую формулировку: Он знал, что у моего шурина в Сан Паулу случится инфаркт... Подобного результата Марсел помимо всего прочего добивается благодаря тому, что работает в комнате с клиентом один на один, следовательно, нет никакой возможности подтвердить то, что было им сказано на самом деле.
BOMBAGHIRA MARIA PADHIRA
Вот в дверном проеме кухни быстрыми, решительными шагами появляется Фердинанда, de Ma de Santos. Она одета в роскошное одеяние из парчи ярких расцветок, с длинным широким платьем и блестящим ярко-розовым платком на голове. Высокие каблуки, длинные кальсоны белого цвета Костюм Bombaghira Maria Padhira. Фернанда приветливо здоровается с нами. Это худощавая женщина с выразительными, умными карими глазами. По ее лицу проходят глубокие морщины, однако она производит приятное впечатление. Она собирается начать работу с нами. У нас весьма смутные представления насчет того, что именно она будет делать. Фердинанда переходит в место для танцев во внутреннем дворике ее террейро. Ее помощник и ее первый Filbo de Santos следуют за ней и встают рядом с барабанами. Фердинанда гремит одной из четырех погремушек. Она начинает ритмично двигаться, перемещаясь вперед и назад, покачивая бедрами, согнув руки в локтях и вращая головой. Ее помощники выбивают дробь на барабанах, которая громко разносится по пустому помещению. При этом они исполняют африканскую песню. Движения Фердинанды становятся более резкими и быстрыми. Она поднимает глаза кверху и закрывает их. Она начинает исполнять ритмичный танец, который очень скоро переходит в конвульсивные движения, типичные для одержимого транса. Несколько раз она совершает круговые движения, при этом ее юбка широко развевается. Затем она издает возглас Хай!, нечто среднее между иканием и ржанием. Bombaghira вселился в нее. В вуду мы бы сказали: Фернанда стала лошадью, на которой теперь едет верхом Bombaghira. Bombaghira перемещается в танце к месту жертвоприношения, металлической конструкции перед домиком Ехи, на котором принесена в жертву курица. Около жертвы она падает на колени, еще несколько раз издает возглас Хай!. Затем она перемещается в танце в середину большого помещения, к камню серого цвета, под которым находятся таинственные предметы. Все это время ее глаза закрыты, когда же она их чуть-чуть приоткрывает, видны только белки ее глаз. Она быстро погружается в состояние транса. Она кладет руку на бедро, провокационный жест, и просит закурить. Pai Pequeno протягивает ей сигарету. В повседневной жизни - как она расскажет позже — Фердинанда страдает от аллергической реакции на дым сигарет, но когда она становится Bombaghira, она может курить сигареты и сигары без каких-либо отрицательных последствий. Это одно из гипнотических явлений, типичных для одержимого транса.
Я спрашиваю у себя, можно было бы сделать фотографии. Я когда-то слышал, что фотографии могут абсорбировать энергию Ехи. Помощники кивают мне; Bombaghira готова говорить со мной. Они жестами показывают мне, что я должен снять свою обувь. Bombaghira приветствует меня ритуальным объятием. Наши щеки соприкасаются. Она твердо стоит на полу, ноги на некотором расстоянии друг от друга. Свои белые туфли с загнутыми кверху носами она сняла. Она курит, хватает мою руку, ощупывает энергетическое поле и внимательно смотрит на мою руку. Селестина подходит ко мне и встает рядом, держа в руках доску с бумагой, чтобы записывать высказывания Ехи. Фернанда, или вернее Ехи Maria Padhira, говорит обо мне на Yoruba, ритуальном языке Кандомбле. Ее помощник переводит его на португальский, а Селестина переводит нам на английский. Я чувствую эмоциональное напряжение, но — по опыту общения с Марселом - внутренне я готов ко всему.
Maria Padhira начинает перечислять изменения, которые имели место на Ф протяжении всей моей жизни. Какие годы были трудными, а какие нет. Это несколько напоминает мне гадание по руке из девятнадцатого века. Я узнаю немногое из того, что она утверждает, но, по той или иной причине, ее это беспокоит гораздо меньше, чем беспокоило Марсела.
«Ты очень замкнут», говорит Bombaghira. «Иногда, когда тебе необходимо принимать решения, ты молчишь, и люди понимают тебя превратно. Когда тебе было семь, восемь, девять лет, ты не чувствовал себя в безопасности. Ты не был уверен в себе. Когда тебе исполнилось двенадцать, ты изменился. Ты стал независимым. Ты подвержен чужому влиянию, но никто не способен полностью тебя подчинить. Ты остаешься независимым. Когда тебе было шестнадцать или семнадцать, ты снова изменился. Ты стал взрослым, но ты всегда ощущал неуверенность, какую-то опасность. С девятнадцати до двадцати двух лет ничего не изменилось. Когда тебе было двадцать два, двадцать три, ты начал бороться сам с собой за то, чтобы стать независимым. С этого времени и до сих пор ты добился еще трех крупных изменений. Первое изменение тебе пришлось привести в исполнение, у тебя не было выбора. Ты должен был либо измениться, либо навсегда остаться несчастным. Второе изменение снова привело к борьбе с твоим окружением. Ты нашел новых друзей. Третье изменение состоялось пять лет тому назад. Но ты все еще в смятении, ты еще не нашел свою дорогу в жизни».
ОРАКУЛ
Селестина старается одновременно переводить и делать записи. Меня раздражают все эти внушения насчет ощущения опасности и неуверенности, однако если быть честным до конца, по большому счету, это соответствует действительности. Очевидно, что Bombaghira представляет собой совершенно иную личность, чем Фернанда, не пребывающая в состоянии одержимого транса Она смотрит откуда-то сверху. Она смотрит вниз, на мою руку. Она постоянно подергивает головой и вскрикивает: Хай! Хай! Хай!
«Твой отец — Оксала», говорит Bombaghira. «Оксала управляет твоей головой». (Голова означает в Кандомбле всего человека; не только мысли, но и эмоции). «Еманха следует за Оксала. Твоя мать — Еманха. Подобно всем сыновьям Оксала, ты тщеславен. Тебя легко ввести в искушение, если говорить тебе нужные слова. У тебя большое сердце, ты доверяешь людям. Это всегда с тобой...».
Bombaghira поднимает ладонь кверху, что означает, что я могу задавать вопросы. То, о чем я думаю в первую очередь — как было и в случае с Марселом — это то, что все внушения прежде всего связаны с отрицательными чертами и проблемами. Это меня раздражает. Это нечестно, постоянно стремиться пролить свет на слабые стороны клиента, демонстрируя при этом исключительно свои сильные стороны. Меня злит эта манера поведения «Я лучше, чем ты».
С помощью Селестины я говорю: «Ты всегда описываешь недостатки и слабые стороны. Я незаверенный в себе, я легко поддающийся влиянию, я тщеславный, я слишком доверчивый... А каковы мои положительные качества? Bombaghira выражает удивление. Так, так, господин желает услышать положительные качества! Она отвечает доброжелательным голосом: «У тебя большое сердце... Ты умеешь отдавать людям. Но ты должен всегда помнить, «по некоторые люди тебя обманывают. Этого ты иногда не замечаешь. Поэтому ты должен быть более внимательным... Ты вел борьбу с самим собой. Ты не сворачивал в сторону. Ты мужественный. Еманха заботится о том, чтобы ты был привязан к дому. Ты хочешь спокойно сидеть дома, ты очень властный по отношению к своей семье. Никто не может полностью тебя контролировать. Ты полностью независим. Но если ты хочешь чувствовать себя в большей безопасности, ты должен быть менее доверчивым. Ты очень чувствительный, сентиментальный. Лучшим способом для тебя стать счастливым является помощь самому себе. Через три месяца, в период, который начнется через три месяца, ты встанешь перед очень важным выбором. Это испытание. Ты можешь использовать этот шанс или нет. Все зависит только от тебя».
«Что мне нужно делать, чтобы принять верное решение?», спрашиваю я. Bombaghira выражает удивление. Кажется, что она хочет сказать: Речь не вдет о том, что ты можешь сделать. Я думаю, что ты здесь для того, чтобы я что- то сделала для тебя. Подобные межкультурные недоразумения и недопонимания интригуют меня. Они свидетельствуют о существенных различиях между ее культурой и моей. Различия в невысказанных исходных пунктах. Я исхожу из того, что я сам способен что-то предпринять. Фернанда исходит из того, что только Оксала может что-то сделать...
«Я тебе помогу», говорит Bombaghira. «Я буду с тобой, когда тебе придется принимать серьезное решение. Когда-нибудь ты вернешься в Бразилию, но это не связано с твоими обязательствами. Ты вернешься в Бразилию по другим причинам». Она совершает ритуальное объятие, давая тем самым понять, что наша беседа окончена. И последний вопрос. Как она отнесется к тому, если я сделаю ее фото? Она на какое-то время задумывается и отрицательно помахивает пальцем. Больше она ничего не говорит.
Теперь настала очередь Брюса, моего коллеги по парамагии. По словам Bombaghira, он тоже очень замкнут. Возможно, все уроженцы запада кажутся бразильцам невероятно замкнутыми. Когда ему исполнилось четырнадцать лет, у него были два очень тяжелых года. Брюс согласно кивает. Когда ему было семнадцать, восемнадцать, девятнадцать лет, он принял решение относительно того, кем он будет на протяжении оставшейся жизни. Когда ему было двадцать один, двадцать два, двадцать три года ему пришлось многое пережить и вести борьбу за то, чтобы стать независимым. Он обладает положительным качеством, которое Maria Padhira, судя по всему, ценит очень высоко, потому что она сама такая: он недоверчивый. Он не слишком сильно верит людям, 0н присматривается к ним. Люди что-то дают ему, но он никогда ничего не возвращает. Он спрашивает у себя, почему люди ему что-то дают. Если однажды перед ним закрывают дверь, он никогда не спрашивает, захотят ли они когда-нибудь снова ее перед ним открыть. Его отец Нана — очень старый Бог, отец Omulu. Bombaghira спрашивает, все ли в порядке с его желудком, и советует ему обратить на него особое внимание.
Когда беседа с Брюсом закончена, Maria Padhira снова начинает танцевать. После того как она подходит к алтарю с жертвоприношением, она начинает совершать конвульсивные движения, способствующие выходу из состояния транса. Когда она снова становится Фернандой, у нее так сильно кружится голова и настолько потеряна ориентация, что помощникам приходится ее поддерживать. Она прикасается ко лбу, подобно тому, кого внезапно разбудили, прервав глубокий сон. Достаточно быстро она полностью становится Фернандой, приветливой, с быстрыми движениями. Она охотно позволяет мне себя сфотографировать. Она с удовольствием позирует в различных позах, демонстрирующих ее наряд в самом выгодном свете. Pai Pequeno показывает нам фотоальбом с фотографиями, сделанными во время праздников в террейро. Всевозможные медиумы в полном облачении. Я делаю несколько слайдов с фотографий. Не хотим ли мы чего-нибудь выпить? Да, диетическую колу, говорит Брюс. Как такое могло прийти к нему в голову, думаю я, разумеется, ее у них нет. Но я ошибся. Нет проблем. Filho de Santo отправляется на кухню и возвращается с банкой диетической колы. Мы обсуждаем все, что только что произошло. Селестина тоже получила консультацию, но она боится Кандомбле, поэтому она разговаривала только о своей квартире и не стала ничего слушать ни о своем прошлом, ни о будущем. Прежде всего ничего плохого.
Я спрашиваю Фернанду, что она ощущает, когда становится Maria Padhira. «Я при этом полностью мертва», говорит она. «Maria Padhira берет мое тело. Потом я не могу вспомнить, что происходило». В определенный момент она надевает очки для чтения. Когда она пребывает в состоянии транса — в качестве Maria Padhira — у нее отличное зрение, когда же она Фернанда, ей нужны очки. Снова гипнотическое явление. Подобное тому, когда она курит в состоянии транса, в то время как в своем обычном, повседневном состоянии не переносит сигаретный дым из-за аллергии. Во время более продолжительных ритуалов, в которых мы позже будем принимать участие, Bombaghira сделает очень большой глоток красного вермута, о чем Фернанда впоследствии не будет иметь никакого представления. Это полученная в процессе обучения форма синдрома раздвоения личности, которая находит поддержку в культурных традициях Бразилии. Впрочем, у некоторых других медиумов различие между обычной личностью и Ехи проявляется не столь сильно. Кто-то способен перевоплощаться в Ехи и при этом не переставать осознавать свое собственное «я», фернанда каждый раз подчеркивает, что она не святая, она любит самбу, секс, одним словом, живет полной жизнью. Она говорит, что в качестве Мала она дает людям шанс улучшить их жизнь, посредством Богов она пробуждает в людях вое самое хорошее. Однако не Божество делает людей счастливыми, они только дают людям шанс, который те впоследствии должны использовать сами. Сейчас Фернанда говорит как психотерапевт; ты должен все делать сам.
Администратор, восседающая за письменным столом, тем временем составляет большой список того, что необходимо закупить для ритуалов, которые будут исполняться для нас. То, что мы этого хотим, для всех очевидно. Нам бы хотелось увидеть как можно больше и, разумеется, принять личное участие. Нам бы хотелось увидеть по возможности более широкий спектр ритуалов. Для этого требуются курицы, вермут, сигары и свечи. Для Брюса будет принесена в жертву курица. Нам не вполне ясно, для чего именно. Брюс выглядит больным и озябшим. У него сильный грипп и, судя по всему, высокая температура Он не слишком активно участвует в разговоре и задает вопросы. Для меня будут выполнены два ритуала. Один для усиления моего контакта с Оксала, другой для достижения гармонии в моей семье. Кроме того нам. предстоит пройти ритуальное омовение экстрактами трав и надеть ожерелье из кораллов для установления более тесного контакта с нашими Божествами. Мы делаем это с удовольствием. Счет за все эти ритуалы между тем достиг 212.000 круцейрос (что составляет примерно сто нидерландских гульденов). Однако нас это особо не волнует. Мы договариваемся о встрече на следующий день.
ЖЕРТВОПРИНОШЕНИЯ
На следующий день мы снова приезжаем в террейро с Селестиной и Роксанной, американкой, на протяжении многих лет живущей в Рио, с которой мы познакомились во время семинара, устроенного нами неделю назад с целью установления контактов с местными целителями. В террейро на этот раз кроме нас присутствуют еще трое других людей, две женщины и один мужчина Они стоят у стены со скучающими лицами и ждут.
«Проходите, девушки, надевайте юбки», говорит Фернанда. Две женщины и администратор уходят, чтобы надеть свои длинные ритуальные юбки. Когда они возвращаются, они снова встают у стены.
Помощник Фернанды, Pai Pequeno, спрашивает, есть ли у нас еще вопросы. У меня есть один вопрос: «Кто именно вселяется в Фернанду в процессе транса?».
«Bombaghira».
«Хорошо. Bombaghira это и есть Exu?».
«Да, это так, Exu's являются рабами Богов, по крайней мере, некоторые Exu's. Божества общаются с людьми через Ехи».
Я мысленно спрашиваю себя, не случайно ли кто-то называет Ехи «вестником», в то время как кто-то другой называет его «рабом»?
Pai Pequeno приносит свечи. Фернанда снова в привычной манере входит в состояние транса, только на этот раз ритуал дополнен двумя стоящими позади поющими женщинами, ритмично хлопающими в ладоши. Фернанда танцует, кружится, совершает конвульсивные движения. Все это происходит под ритм барабанной дроби Maria Padhira. (У каждого существа есть свой собственный ритм). Пение, барабанная дробь и развевающееся одеяние Фернанды составляют единое целое.
Тем временем на бетонный пол ставят глиняные чаши коричневого цвета с «порошком» цвета охры. Bombaghira вселяется в тело Фернанды и восклицает: Хай! Pai Pequeno совершает с ней ритуальное объятие и поправляет ее головной убор и платок. Она просит курить. Ей протягивают сигару и большой бокал с красным вермутом. Этот ритуал практически полностью повторяет вчерашний, но дополнен большим числом деталей и впечатляющих приемов. Maria Padhira в танце направляется к алтарю с жертвоприношением, опускается перед ним на колени и кричит: Хай! Хай! Как попугай, думаю я. Ее движения головой напоминают мне движения птицы. Меня подталкивают к тому месту, где стоит одна из чаш с «порошком». Maria Padhira опускается на колени перед чашей, а из кухни приносят два острых как бритва ножа Нам говорят написать свои имена на небольших листках бумаги. Потом мне дают задание попросить у Оксала все, чего я хочу достичь.
«Ты должен полностью сосредоточиться на своем желании», переводит Роксанна слова Bombaghira. «Вызови образ того, чего тебе хочется». Как это похоже на НЛП! Я вызываю образ своей семьи, пытаюсь ощутить нас вместе единым целым. Учитывая напряженность момента, приготовления к жертвоприношению, этот образ получается необычайно сильным и ярким. Bombaghira, глаза которой наполовину прикрыты, привычным жестом хватает курицу за голову и рассекает шею животного. Курица бьется в руках Pai Pequeno, а ее кровь тем временем стекает в чашу. Вскоре вся поверхность чаши пропитана кровью. Я осознаю, что ради меня была принесена в жертву чья-то жизнь. Я стараюсь удержать в памяти это ощущение. С одной стороны, я считаю, что не имею права приносить в жертву другое существо ради Достижения психо-социальной цели. С другой стороны, я знаю, что торговец битой птицей и дичью в Няймехене каждый день совершает сотни подобных «жертвоприношений» для отбивных и куриного филе. Теперь Maria Padhira отрезает голову, крылья и ноги и раскладывает из в чаше. Одну за другой ей протягивают шесть отрезанных от стебля роз, которые она втыкает в порошок в два ряда с обеих сторон от куриной головы. Жертву поднимают и обносят вокруг моей головы.
«Проси у Оксала все, чего тебе хочется», говорит Bombaghira. Она вырывает у курицы сердце и кидает его на газеты перед чашей. Как рассказывал впоследствии Брюс, оно продолжало биться, однако я этого не заметил. Чашу помешают в домик Ехи, куда Maria добавляет горящую сигару. В воздухе висит едва различимый прогорклый запах. Мне дают свечу, которую я должен зажечь перед алтарем с жертвоприношением. После этого Bombaghira заключает меня в ритуальные объятия, что означает завершение ритуала.
«Ты будешь поражен тем, насколько сильным будет эффект», говорит мне позже Фернанда. «Ты будешь удивлен тем, какие хорошие отношения установятся между тобой и твоей семьей. Когда ты вскоре вернешься в свою страну, думай о Maria Padhira, но никому о ней не рассказывай...».
БЕЛАЯ И ЧЕРНАЯ МАГИЯ
Наступает очередь Брюса. Он участвует в таком же ритуале. Он чуть было не отказался ехать с нами, так как чувствовал себя еще неважно. Однако сейчас он полностью вовлечен в процесс. Это такой ритуал, во время которого трудно оставаться эмоционально безучастным.
После Брюса наступает очередь Селестины. Для нее также совершается жертвоприношение. Только на этот раз в роли жертвы выступает фрукт папайи, который помещают в чашу с порошком с воткнутой в него свечой. Кроме того Селестина получает от Bombaghira сигарету и коробок спичек. Эту сигарету ей нужно будет зажечь на углу неподалеку от ее квартиры и положить ее на коробок спичек перед входом. Администратор рисует для нее схему, чтобы она могла точно знать, где необходимо положить сигарету.
Bombaghira для каждого из нас зажигает по сигарете, которую она гасит, втягивая огонь ртом, надламывает и протягивает нам со словами: «Храни это при себе», «Постоянно?», спрашиваю я. Но вразумительного ответа я так и не получаю. Брюс, который не слышал моего вопроса, спрашивает то же самое: «Постоянно?» Никакого ответа.
Bombaghira встает на свое место предсказаний и начинает читать по руке Роксанны. Позже я спрашиваю у Роксанны, о чем говорила ей Bombaghira. «Она сказала, что она меня очень любит, что она знала меня еще в предыдущей жизни. Потом она наговорила мне массу вещей, которые никак не соответствуют моему собственному опыту». Чем чаще ты сталкиваешься с подобными вещами, тем более спокойно и рассудительно ты начинаешь к ним относиться. Роксанна, американка по происхождению, живет в Рио уже пять лет. Она приехала в Бразилию, чтобы изучать корни бразильского танца, и каждый год принимает решение остаться здесь еще на некоторое время.
Фернанда выходит из состояния транса, совершая привычные конвульсивные движения. Она испуганно и растерянно смотрит вокруг себя, пошатывается, падает на спину. Ее помощники поднимают ее и ведут в коридор, где сидим мы. Одна из женщин дает каждому из нас сосуд из кокосового ореха с красным вермутом, остатки вермута стоят рядом с жертвоприношениями в домике Ехи. Фернанда снова рассказывает нам о Кандомбле. Она еще раз повторяет, что она вовсе не святая. Мы обращаем внимание на то, что большинство традиционных целителей и жрецов подчеркивают это. «Я не святой. Я обычный человек». Следовательно, они предполагают, что мы думаем иначе. «Нет, нет, возможно, ты думаешь, что я святой, но это не так!» Она любит самбу и не прочь выпить пива. Всю неделю она готова помогать людям, но в субботу и в воскресенье отдыхает и занимается своими делами. Я пытаюсь еще раз выяснить, что же именно она внутренне ощущает, когда в ее тело вселяется Божество, однако она не может добавить ничего нового к уже сказанному. Возможно, это как-то связано с подоплекой моего вопроса. По сути, я рассматриваю ее транс как субъективное переживание, которое человек сам создает в определенной манере. Если вы спросите гипнотерапевта из Западной Европы, как он входит в состояние транса, он сможет дать вам детальный ответ. Даже если он рассматривает это как нечто, что он делает бессознательно. С Фернандой все обстоит иначе. Она считает транс тем, что делает Божество, а не она сама. Разумеется, мы могли бы подождать, пока она снова не станет Bombaghira, и спросить у Bombaghira, что именно она делает, когда вселяется в Фернанду. Но Bombaghira наверняка не расскажет нам об этом.
Я спрашиваю Фернанду, как она стала Ma de Santo, и она подробно рассказывает нам об этом. Время от времени Pai Pequeno дополняет ее рассказ своими замечаниями. Когда ей было три месяца, рассказывает Фернанда, однажды она перестала дышать, и ее сердце остановилось. Доктор констатировал смерть и выписал свидетельство о смерти. Однако ее мать в это не поверила. Она поспешила в ближайшее террейро и позвала Pai de Santo. Тот обследовал маленькую Фернанду и сказал, что она не умерла, а в нее вселилось Божество. Pai de Santo сказал, что выполнит необходимые ритуалы и совершит необходимые жертвоприношения, и через три часа ребенок вернется к жизни. Именно так и произошло, благодаря чему <