Фанки-бизнес ставит во главу угла менеджмент и лидерство
Лидерство и менеджмент сейчас важны как никогда. Гуру менеджмента и аналитики годами кричали об этом – возможно, потому, что это оправдывало сам факт их существования. Теперь это стало реальностью.
Пришло время времени и таланта: мы продаем время и талант, используем время и талант, организуем время и талант, нанимаем время и талант, даже пытаемся совместить время и талант.[39]Наш самый главный ресурс носит ботинки и ровно в пять часов вечера уходит из офиса.[40]В результате ключами к конкурентному преимуществу становятся правильное управление и лидерство – именно они отличают вас от других. То, как вы нанимаете, удерживаете и мотивируете людей, гораздо важнее любых технологий. То, как вы относитесь к клиентам и поставщикам, тоже важнее, чем технологии. Компания отличается от других тем, как она управляется и куда ее направляют. Именно это способно обеспечить уникальность. Но так как и менеджмент, и лидерство уже достигли зрелости в качестве конкурентного преимущества, теперь меняется сама их природа.
Босс умер. Динозавр-руководитель (типа Дэвида Бренда из телешоу The Office[41]) официально признан вымершим (правда, вымирающие виды почему-то узнают о том, что их дни сочтены, последними). Мы больше не верим в лидера, который всегда прав и знает все обо всем. Управление с помощью цифр ушло в историю. Управление с помощью страха не работает. Раз уж менеджмент связан с людьми, стоит вести речь о человекоуправлении.
Работа умерла. Мы больше не верим в листок бумаги, озаглавленный «Должностная инструкция». Новая реальность требует большей гибкости. На протяжении почти всего ХХ века у менеджера была одна работа и одна карьера. Теперь же речь идет как минимум о двух карьерах и семи или более местах работы.
Давно прошли дни корпоративных старожилов, чувствующих себя в безопасности в полузабытых уголках компании. Люди начинают уделять внимание не столько карьере, сколько самой жизни, и работа скоро станет рассматриваться как вереница интересных проектов или масштабных тусовок.
Разумеется, новые роли требуют новых навыков. Тридцать лет назад нам нужно было освоить один новый навык в год. Теперь – один в день. Завтра, возможно, нам придется обновлять свои умения ежечасно. Растет роль нетворкинга (networking) – искусства установления контактов: в 1960-х менеджеру нужно было запомнить 25 имен за все годы своей карьеры, а сегодня мы заучиваем по 25 имен ежемесячно. Завтра нам придется запоминать по 25 имен еженедельно (и, вероятнее всего, половина из них будут иностранными).
Фанки-бизнес дает нам власть
Не работу, а власть. Мы владеем главным активом общества – собственным интеллектом. Власть приравнивается к свободе. Каждый в принципе свободен знать, передвигаться, делать и быть тем, кем хочет. Мы вольны выбирать. Но свобода не дается просто так. Ее приходится завоевывать.[42]А власть в наши дни зависит от возможности контролировать самый дефицитный ресурс – человеческий ум.
Чем более мы уникальны, тем лучше мы работаем. В отличие от физических ресурсов интеллектуальные только увеличиваются по мере их использования. Кроме того, знание мобильно – уходя, вы забираете его с собой. Поэтому, если вы хотите выстроить хорошую жизнь или просто заработать денег, просто сделайте шаг вперед. Власть уже у вас – пользуйтесь ею по своему усмотрению.
Вперед, к фанки-будущему
Земледелие помогло совершить переход от общества охотников и собирателей к сельскохозяйственной цивилизации, а с изобретением электричества мы вошли в индустриальную эру. Ленин однажды сказал, что социализм – это советская власть плюс электрификация всей страны. Перефразируя, скажем, что фан-кизм – это информационная мания плюс возможность выбора. Наш мир иногда называют обществом знаний. Но завтра будут важны другие навыки, а ответы на вопросы станут другими; и еще важнее то, что меняются сами вопросы. Парадоксально, но способность забывать становится крайне важной в деловом мире, меняющемся со скоростью света.
Изменения захлестывают нас. Мы стоим на пороге мира, наполненного хаосом и общей неуверенностью. Новая реальность была абсолютно точно описана Кентом Фостером, нынешним главой Ingram Micro: «Товары, которые на ходу разрабатываются, продаются на рынках, которые на ходу формируются, с помощью технологий, меняющихся каждый день». И никто не собирается притормозить ради того, чтобы дать вам возможность разобраться в ситуации. Вы можете быть уверены лишь в том, что определенное становится неопределенным, а маловероятное – возможным.
Будущее непредсказуемо – но его можно создать. Либо вы наблюдаете за происходящим, либо определяете происходящее. Возможно, вам хочется поделить идеи этой книги на хорошие и плохие, черные и белые. Не поддавайтесь соблазну. Эволюция не может быть правильной или неправильной – она просто происходит. Вы можете использовать электричество для того, чтобы убивать людей, или же для того, чтобы поджарить тост. Электричество просто существует. Интернетом можно пользоваться для распространения детской порнографии или для поиска будущего спутника жизни. Интернет просто существует. Будущее – не существует. Оно не может быть хорошим или плохим. Оно станет таким, каким мы его делаем. «Есть то, что есть», – говорит Далай-лама, в то время как Билл Клинтон мучительно разбирается в оттенках слов «есть» и «нет».[43][44]Так вот, фанк просто есть.
Фанки-бизнес означает, что вопросов будет все больше. А ответов – все меньше. Эйнштейн был неправ: мы не можем руководствоваться единой теорией. Миром правит разнообразие. Будущим в целом правят вопросы, а не ответы. И не ждите помощи от технологии, потому, что, как однажды заметил Пабло Пикассо, «компьютеры бесполезны: они могут лишь давать ответы на наши вопросы». Однако если вы задаете толковые вопросы и делаете это оригинальнее и быстрее, чем кто-либо, то вы моментально возглавите гонку. Наслаждайтесь этим – ведь через несколько секунд вам придется размышлять над новым вопросом. А потом и над следующим.
Силы фанка
I am the trouble starter – punkin instigator.
Я создаю проблемы, я безумный провокатор.
Prodigy
Вы можете недооценивать новый фанки-мир – на свой страх и риск, – но всегда ожидайте неожиданного. Не тратьте время на дотошную проверку фактов – просто посмотрите, кто сделал самые смелые вещи в стиле фанк. Ознакомьтесь с несколькими фактами.
• Джерри Адамс, лидер Sinn Fein,[45]и его главнейший враг-лоялист преподобный Иан Пейсли[46]проводят совместную пресс-конференцию.
• В 1999 году его святейшество Папа Иоанн Павел II выпустил диск Abbа Pater, на котором он читал рэп. С помощью музыкантов, работающих в стилях техно и амбиент, Папа превратился в настоящую поп-звезду. Вскоре после этого Ватикан объявил о выпуске следующего диска, на котором проповеди Папы звучали в интерпретации N’Sync и Бритни Спирс. Oops, they did it again![47]
• В 1998 году террористическая группа RAF (Rote Armee Fraktion – Фракция Красной армии) направила в средства массовой информации письмо, в котором сообщила о прекращении своей деятельности ввиду того, что ее идеи потеряли основу. В феврале 2007-го суд города Штутгарта постановил помиловать и выпустить на свободу Бригитту Монхаупт, по следнюю из находившихся в заключении участников RAF.
• Творятся и еще более странные вещи. Начав писать книгу «Караоке-капитализм» примерно через четыре года после выхода «Бизнеса в стиле фанк», мы еще раз внимательно посмотрели на окружавший нас мир и обнаружили, что лучший рэпер в нем – белый, а лучший игрок в гольф отчасти принадлежит к черной расе. За место губернатора Калифорнии бились основатель порножурнала (Ларри Флинт, Hustler) и Терминатор (Арнольд Шварценеггер). Франция обвинила США в высокомерии. А Дания отправила мини-подлодку на войну в пустыне.
• Бог и мамона наконец-то взялись за руки и стали дружить: один из британских университетов предлагает обучение по программе MBA в области управления церковной деятельностью.
• Принята новая редакция главы 11 конституции Китайской Народной Республики, которая теперь гласит: «Индивидуальные, частные и другие негосударственные предприятия, действующие в рамках, предписанных законом, являются основной частью социалистической рыночной экономики».[48]
• Фабрика ge в Луисвилле, штат Кентукки, была построена в 1953 году и имела 25 000 парковочных мест. Это впечатляет. Однако в 1997 году на ней работало уже всего 10 000 сотрудников, а в 2003-м во всем штате Кентукки на GE работало лишь около 7600 человек.
• Сумочка модели Grace Kelly производства Hermиs изготавливается в течение 17 часов и может стоить до 50 000 долларов. Модель Birkin (названная так в честь уроженки Великобритании Джейн Бир-кин – актрисы и певицы, много лет живущей во Франции) была оценена на одном нью-йоркском аукционе в 64 250 долларов. В одиночку такую сумочку можно сделать (не сильно напрягаясь) за 25 часов. Компания Nissan – лидер автомобилестроения по производительности – способна собрать автомобиль «с нуля» за 28,24 часа; это всего на 3 часа дольше, чем требуется, чтобы создать сумочку от Herm?s.
Мир – это сцена (хотя эта сцена все больше напоминает рынок).[49]Мы все – и компании, и отдельные люди – играем роли. Однако вместо привычной костюмированной драмы мы теперь участвуем в постоянной импровизации. Режиссер ушел, пьеса отменена, а сценарий потерян. Зрители лезут на сцену, присоединяются к актерам и требуют себе главных ролей. Границы размыты. Все роли вакантны. Старых правил больше нет: злодея и героя играет один человек. Что схватишь, то твое.
Все мы вносим свой вклад в новое общество, развивающееся прямо у нас на глазах. Это пугает. Это необычно. Это приводит в ужас, а потом радует. Это вгоняет в депрессию. Это абсолютно ненормально. Это – фанки-деревня.
Мир мчится по туннелю бесконечной неуверенности и безостановочного удивления. Какие же силы толкают его вперед со скоростью звука? Кто закрыл театр, уволил режиссера и разорвал сценарий в клочки? Что создало весь этот фанк?
Мы не считаем, что за происходящим стоят какие-то таинственные силы. Революции никогда не бывают камерным мероприятием. Уж если вы штурмуете дворец, тут не до опрятности или порядка. Во времена радикальных изменений вы начинаете замечать нюансы только тогда, когда они отсутствуют. Мы полагаем, что в неизвестную даль нас толкают три силы: изменения в технологии, организации и ценностях. Никто не действует в вакууме. Все взаимосвязано и переходит одно в другое. Перечисленные силы влияют друг на друга, а также на общество, компании и людей.
Технология: бесконечный рифф[50]
Технологии в различных формах: био-, нано-, информационные, транспортные и прочие – изменяют наш мир. Технология – это ритм-секция фанки-биз-неса.[51]Гуру менеджмента Том Питерс емко резюмировал текущее положение вещей: «Победу одержали свихнувшиеся на компьютерах». Добро пожаловать в Город Свихнувшихся Ученых.
Технология – это не просто набор болтов и гаек или битов с байтами. Это не что-то второстепенное – напротив, это существенная сторона жизни каждого из нас.[52]Забавно, хотя и страшновато, вспоминать, что происходило всего лишь несколько десятилетий назад. В 1950-1970-х технологии были сферой деятельности военных, ракетостроителей и таинственных исследователей из засекреченных отделов фармацевтических компаний. Технология ассоциировалась с нобелевскими лауреатами, Юрием Гагариным, космическими кораблями, системами вооружений и радарами. Но с началом коммерциализации технологии были присвоены бесшабашными предпринимателями. Создатели оружия массового поражения были низведены (или возвышены – кому как нравится) до уровня поставщиков в индустрии развлечений.
Возьмем, к примеру, компьютерную компанию Silicon Graphics.[53]Пятнадцать лет назад самым продвинутым ее клиентом была армия Соединенных Штатов. А теперь им стал Микки-Маус. Получая новый заказ от Disney Corporation или Стивена Спилберга, компания прекрасно понимает, что это их основные плательщики. Самые серьезные нововведения в области информационных технологий вызваны не развитием систем вооружения, а возросшими требованиями киноиндустрии или индустрии компьютерных игр. Таким же образом на развитие информационных технологий в большей степени влияют нужды систем сбыта, а не производителей. Программы важнее, чем оборудование.
Рифф технологии невозможно остановить, его невозможно проигнорировать. Аксиома такова: технология меняется и будет меняться быстрее, чем законы, контролирующие ее применение.
Мы забыли, как быстро пришли к тому, что имеем сегодня. Элвин Тоффлер, провидец, называющий себя футуристом, написал свой бестселлер «Третья волна» в 1980 году. Прочитайте эту книгу, написанную сравнительно недавно, и вы будете поражены, как сильно изменили мир технологии с того времени. К примеру, Тоффлеру приходилось объяснять термин «программа для работы с текстами» и давать ему другие, более понятные на тот момент названия типа «умная пишущая машинка». Вот как он описывает офис будущего: «Красота электронного офиса заключается не только в сокращении секретарской работы по созданию документов и исправлению ошибок при печати. Автоматический офис позволяет сохранять созданные документы в электронном виде на магнитной пленке или диске, а также прогонять тексты через электронный словарь и автоматически исправлять опечатки. Когда компьютеры будут связаны один с другим, а также с телефонными линиями, секретарь сможет отправлять письма на печатающее устройство получателя или экран его компьютера». В 1980 году это воспринималось как фантастика. Сейчас же это стало реальностью для большинства людей. А для кого-то это уже истории вчерашних дней.[54]
Цифровые данные
Главное, что принесли технологии в фанки-бизнес, – это информационные и коммуникационные системы. Влияние информационных технологий заметно повсюду: информация стала свободно перетекать. Это неизбежно, нравится вам это или нет. Это как песок в плавках: слегка раздражает и практически невозможно избавиться.
Ритм не прекращается и начинает напоминать магические заклинания. Тук-тук, бит за битом. В современном автомобиле стоят более мощные компьютеры, чем в космическом корабле «Аполлон», доставившем человека на Луну. Микросхема в поздравительной открытке, играющей при открытии незатейливую мелодию, мощнее, чем совокупный потенциал всех компьютеров планеты в 1950 году. Один диск в формате Blu-ray[55]позволяет хранить 25 миллионов страниц текста – это примерно 100 000 копий книги «Бизнес в стиле фанк». Не так давно обычный факс считался важным технологическим новшеством – и кто в наши дни развивает технологии, связанные с факсами? А куда канули электронные пишущие машинки с продвинутой для того времени возможностью запоминания текстов? Куда делись флоппи-диски?
Если бы другие отрасли (например, транспортная) развивались такими же темпами, как информационные технологии за последние 25 лет, то полет из Нью-Йорка в скандинавские страны не стоил бы пятьсот долларов и не занимал бы восемь часов. Он длился бы меньше секунды и стоил меньше цента. Правда, самолеты стали бы крошечными и примерно раз в неделю терпели бы крушения – но это обычное дело для такого соотношения цены и производительности.
Ритм ускоряется. The beat goes on.[56]Волна дигитализации (оцифровывания) захлестнула всех нас. Развитие информационных технологий все убыстряется. У большинства жителей Запада есть мобильный телефон (а то и два). Скоро наши дома превратятся в храмы виртуальной реальности, напичканные электроникой, – примерно как у Билла Гейтса, разве что чуть поменьше в размерах.[57]
Эту волну невозможно остановить по нескольким причинам. Подумайте, к примеру, как было бы печально, если бы мобильный телефон или электронная почта были только у вас. В этой ситуации вы бы принадлежали к сети, состоящей из одного участника. Это кажется смешным, но ведет нас к пониманию более глубоких вещей. Закон Меткалфа гласит, что полезность электронной сети возрастает по экспоненте с увеличением количества участников этой сети. Попросту говоря, если вместо одного участника сети присутствует два, это как минимум вдвое интереснее. К сети присоединяются другие – участников становится три, четыре и так далее. В какой-то момент размер сети достигает критической массы, и происходит взрыв. Привлекательность общения такова, что люди не могут сопротивляться и присоединяются лавинообразно. Сети стремительно разрастаются. Иллюстрацией закона Меткалфа служит распространение мобильных телефонов и Интернета. Заметьте, что голоса противников этих технологий звучат все тише (если они вообще есть). Неолуддиты,[58]воспринимающие Интернет как око Большого Брата,[59]замолчали – многие из них, вне всякого сомнения, подключились к Сети и теперь бороздят киберпространс-тво. Согласно исследованию 2007 года страховой компании AXA британские пенсионеры теперь предпочитают Интернет садоводству. Теперь они цветут перед экранами компьютеров.
Те, кто продолжает критиковать, упускают одну важную вещь. Писатель Рэй Брэдбери, к примеру, однажды высказался в таком духе: «Посадите меня с блокнотом и карандашом против сотни людей с компьютерами – и я смогу сотворить нечто большее, чем любой другой сукин сын в этой комнате». Нам кажется, что здесь присутствует очевидная путаница между возможностями для творчества, которые предоставляет технология, и самим актом творчества.
Закон Меткалфа объясняет, почему те, кто использует информационные технологии, столь активно привлекают к этому других. Чем больше участников в сети, тем больше польза от вашего мобильного телефона или сайта. В 2005 году предприниматель в сфере информационных технологий Мартин Варшавски создал компанию Fon. Согласно его идее пользователи Сети могли безвозмездно предоставлять другим каналы доступа в Интернет и сами пользоваться аналогичными каналами прочих, создавая таким образом бесплатную высокоскоростную сеть доступа в Интернет. Необходимое оборудование предоставлялось участникам за номинальную плату(Закон Мура[60]+ Закон Меткалфа + Закон Коуза[61]= Покойся с миром, Иерархия!).
Теоретики обычно называют такие случаи «экономикой стандартизации» или законом возрастающей отдачи. По сути же, можно сказать, что старые правила больше неприменимы: дефицитные ресурсы не растут в цене, а, наоборот, дешевеют. Иными словами, да воздастся имущим (и да будет им дано больше того, что есть). Небольшие победы (исходное преимущество или постепенное увеличение доли рынка) со временем позволят получать дополнительные выгоды от раскручивания маховика. Чем больше людей знают о вашем предложении и пользуются им, тем больше других захотят им воспользоваться. А значит, рано или поздно кто-то начнет бесплатно раздавать то, что вы продаете за деньги. Начните бесплатную раздачу сами – тем самым вы получите преимущество первопроходца и убьете остальные предложения. Этот закон – «отдай, чтобы получить» – вместе с десятью другими был сформулирован несколько лет назад Кевином Кел-ли, основателем журнала Wired, в книге «Новые правила новой экономики» («The New Rules of the New Economy»).
Цифровые мечты
Новые технологии увеличивают уровень рождаемости и смертности. Эры приходят и уходят. Победителей возносят и низвергают. Так было и будет всегда: фундамент цивилизации рано или поздно разрушается, а построенные на нем конструкции рассыпаются. Старое уступает место новому. Когда морские перевозки стали рассматриваться как источник конкурентного преимущества, расцвели портовые города, такие как Венеция или Лиссабон. Однако через много лет появление железных дорог превратило эти города в туристические аттракционы: важными стали другие вещи. Потом появился автомобиль. Потом – самолет. Петра когда-то была крупным коммерческим центром на Ближнем Востоке, а сейчас представляет исключительно археологический интерес – точно так же цифровые технологии уничтожат одно и позволят развиваться другому.
Информационные технологии сокращают время и расстояния . Мы живем в сжимающемся мире. Киберпространство – когда-то описанное Уильямом Гибсоном как «согласованная галлюцинация» – превращается в седьмой континент. У нас больше нет рабочего места. Вместо него появляются рабочее пространство и жизненное пространство – и представляется, что со временем они сольются в одно. Наш издатель переносит деятельность своего офиса из Стокгольма на Мальорку, потому что не любит зиму. Все, что ему нужно для этого, – ноутбук, принтер и широкополосный доступ в Интернет. Потом он возвращается вместе с перелетными птицами. Появляются новые, виртуальные иммигранты, которые отнимают работу у других людей, даже не показываясь при этом им на глаза. Вместо того чтобы заставлять переезжать людей, мы начинаем перемещать их мысли и идеи. Это совершенно новая игра с новыми правилами. И если организации не могут к ней адаптироваться, то они умирают.
Информационные технологии увеличивают общий уровень прозрачности. Люди, имеющие доступ к нужной информации, имеют возможность бросить вызов любому авторитету. Тупые, лояльные и доверчивые не выживают. Избиратели бросают вызов кандидатам, подчиненные – менеджерам, студенты – преподавателям, пациенты – докторам, дети – родителям, потребители – компаниям, женщины – мужчинам. По сути, вызов брошен тем, чье преимущество исторически базировалось на доступе к информации, и бросают его люди, организации и регионы, получившие такой же доступ к ней. Происходит перераспределение сил. Периферия становится центром. Власть начинает принадлежать народу.
Вызов витает в воздухе, потому что цифровой мир сдирает с короля его одежды. Он делает прозрачным и Джорджа Буша, и компанию General Electric, и ООН, и даже вас. Информационные технологии позволяют быть анонимным – и вы можете выстроить в Интернете свой собственный образ: представиться мужчиной или женщиной, молодым или старым, белым или черным. Вы решаете это сами. Но информационные технологии не делают нас невидимыми – скорее наоборот. Мы все оставляем следы – при каждом заходе в Интернет или звонке по телефону. И эти следы можно использовать для разных целей. Информация может использоваться для поиска как педофилов, так и библиофилов. Нравится нам это или нет, но мы начинаем сами себя сегментировать. Компании, организации или власти могут легко найти людей, оставляющих схожие следы. Мы можем отыскивать людей с такими же интересами, как у нас самих, – своего рода цифровых «единокровных братьев», а они, соответственно, могут находить нас.
Всеобщая прозрачность также выявляет лишних. Информационные технологии означают смерть привычных посредников – вместо них появятся инфопосредники, информационные брокеры, которые уничтожают ненужные звенья в цепочке создания ценности, выступая одновременно в качестве закупщиков для клиентов и в качестве отделов продаж для продавцов. Возможно, для этого будут созданы совершенно новые компании, а может быть, эту роль возьмут на себя уже существующие. Уже сейчас мы имеем возможность купить авиабилеты через Интернет напрямую у авиакомпаний. Зачем в таком случае давать деньги туристическим компаниям? Аналогично – зачем делиться с оптовиком? Зачем отдавать деньги традиционным звукозаписывающим компаниям? Зачем идти в розничные магазины, когда все можно найти в Сети?
Информационные технологии совершенствуют рынок . Вначале были рынки. Мы торговали, меняя одни товары на другие, а затем – товары на деньги. Цена стала носителем информации.
Назад, к базару
На мелких местных базарах информация была перед вашими глазами. Вы могли понюхать овощи и рыбу, рассмотреть украшения и так далее. Но товары усложнялись, а географические расстояния между производителями и продавцами увеличивались. Информация стала дефицитным ресурсом, а обратная связь замедлилась. Росла неуверенность. Рынки начали испытывать сложности.
В ответ на это мы стали выстраивать иерархические организации. Мы стремились делать все сами, а не покупать на стороне. Рынки и иерархии выполняют, по сути, одну и ту же задачу: управляют процессом обмена между людьми. На самом деле компания – это не что иное, как частная плановая экономика. Она координируется людьми, а не деньгами. Она подчиняется планам, а не рыночной цене. Долгосрочные контракты важнее постоянных переговоров. Рост иерархий снижал уровень неопределенности. И это работало – рост производительности был иногда нереально высоким.
Компании могут находиться у руля только в условиях информационной пустыни. Но сейчас мы все дальше уходим в информационные джунгли, где информация вновь свободна. Мы снова попали на базар – только теперь он виртуальный.[62]
День ото дня рынки становятся все производительнее благодаря информационным технологиям и уже начинают поглощать иерархии. Компании отходят от «натурального хозяйства» и начинают покупать все больше на внешних рынках. Вертикальная интеграция сменяется виртуальной интеграцией и дезинтеграцией.
Вместо одного большого жирного кота появляется несколько котят, работающих вместе в рамках единой сети. Электронная коммерция в сфере b2b в семь раз больше по объему, чем в сфере b2c: ее мировой объем составляет свыше 4 триллионов долларов. Связанные виртуальными узами первоклассные компании имеют возможность обойтись без складов. К примеру, у Wal-Mart – гигантской американской розничной сети – 97 процентов товаров вообще не проходит через склад, поступая от производителей непосредственно на полки магазинов. Цифровая снабженческая цепь работает в режиме реального времени. Покупка вами шерстяного свитера в магазине Benetton ощущается по всей производственной цепи вплоть до овцы. Поступает сигнал от кассового аппарата – и вот начинают падать виртуальные костяшки домино. Скоро вся сеть узнает, что пришло время делать новый свитер. Все организации стремятся изменить свои операции с учетом цифровых возможностей, превращая свой бизнес в электронный базар. Стоимость складских услуг снижается до нуля.
Информационные технологии влияют на нас самих и на все вокруг нас. От конкурентов вас отделяет лишь один щелчок мышью. Куда ни глянь, всюду рынки одерживают победу над компаниями. В наши дни все организации основаны на информации, будь то школы, Красный Крест, профсоюзы, французский Иностранный легион, рок-группы или компании. Нас всех связывают провода.[63]Единственное различие заключается в том, что кто-то хорошо управляется с информационными технологиями, а кто-то нет. Кроме того, свои коррективы вносит и география: в США на 100 работников приходится 63 компьютера, а в Японии – всего 17.
Менеджер крупной строительной компании недавно сказал нам: «Интернет – это лучшее, что появилось в строительной отрасли со времен изобретения подъемного крана». Интернет позволяет строителям организовать работу совершенно по-новому. Информационные технологии позволяют нам (а с другой стороны, вынуждают нас) по-новому организовать деятельность и еще раз пересмотреть ее основы. Всего за несколько лет Интернет превратился из большого справочника в возможность создания абсолютно новой логики развития бизнеса и общества. Как продавцы мы можем выйти на гораздо больший рынок – по сути, в киберпространстве нас ждет весь мир; кроме того, мы можем существенно сократить свои издержки дистрибуции, так как перемещаем биты, а не атомы (посмотрите на цифровые версии газет или компьютерные игры). Как потребители мы можем наслаждаться не только лучшими ценами и большей степенью удобства, но и гораздо более широким выбором: если бы вам понадобилось распечатать каталог продукции книжного интернет-магазина Amazon, то его объем был бы равен 14 томам телефонного справочника Нью-Йорка; кроме того, Amazon может похвастаться еще и лучшим уровнем сервиса – в частности, обратной связью и советами других покупателей относительно отдельных товаров. При этом Amazon не занимается отправкой товара – только информационным обслуживанием и контролем платежей (попробуйте воспользоваться их программой Pro Merchant[64]).
Мы находимся в самой середине процесса перехода от революции к уместности. Однако революции занимают немалое время. Как показало исследование, проведенное Полом Дэвидом из Стэнфордского университета, фабрикам потребовалось примерно 20 лет, чтобы в полной мере начать пользоваться преимуществами электромотора. Больше ста лет назад экономист Альфред Маршалл писал: «Вся важность эпохальной идеи часто скрыта от глаз того поколения, которым она была выдвинута. Новое открытие редко работает с полной эффективностью сразу, пока вокруг него не возникнут небольшие изменения и побочные открытия». Изменения не происходят за один день. Профессор Майкл Хо-ули из Media Lab Массачусетского технологического института (MIT) высказался однажды: «Когда работа с компьютером станет простой, как мужские трусы, сексуальной, как женское белье, и вбирающей в себя без остатка, как детские подгузники, наступит другая жизнь. Сейчас у нас уже есть YouTube, MySpace и Second Life – грядут большие изменения». Думается, мы понимаем, что он хотел сказать: изменения будут, но это займет какое-то время.
Пока ясно одно: «инфоструктура», электронная нервная система компании, станет важнее, чем ее инфраструктура. Организации с паршивыми «инфоструктурами» будут выглядеть как 65-летние бабушки, пытающиеся пробежать марафон на высоких каблуках и в длинных ночных рубашках.