И волосом моим перевязанные.

9. Этот волос её есть воля её и любовь которую питает к Возлюбленному; каковая любовь имеет и исполняет ту же функцию, что и нить в гирлянде, потому что, как нить связывает и перехватывает цветы в гирлянде, так любовь души связывает и схватывает доблести в душе и поддерживает их в ней. Посему, как молвит Святой Павел (Кол. 3,14), человеколюбие есть связь и узы совершенства. В этой любви души доблести и дары сверхъестественные так необходимо схвачены, что если перевязь ослабнет за отсутствием Бога, тут же развяжутся все доблести и оскудеет ими душа, подобно тому, как при ослаблении нити в гирлянде рассыпятся цветы. Так что не довольно, чтобы Бог имел бы любовь к нам для наделения нас доблестями, но нужно чтобы также мы имели любовь к Нему, для приятия и сохранения их. Говорит об одном волосе, а не о множестве волос, чтобы дать понять, что её воля уже едина, отделённая от всех остальных волос, кои суть внешние и чуждые любови. Чем добре превозносит цену и ценность этих гирлянд доблестей, потому что, когда любовь единственна и крепка в Бозе (об этом молвит она здесь), также доблести совершенны и закончены и многоцветущи в любви Божией, ибо тогда любовь, которую Он питает к душе, неоценима, что также чувствует душа.

10. Но, если бы я захотел дать понятие о красоте плетения, которую имеют меж собой эти цветы доблестей и самоцветы, или сказать нечто о крепости и величии, которые их порядок и сочетание полагают в душе, и о ловкости и грации, с которыми убрано это платье многообразия, то не нашёл бы слов и терминов, которые выразили бы это. О демоне молвит Бог в книге Иова, что тело его, как щиты из металла литого, защищено чешуями так плотно пригнанными друг к другу, что воздух не может войти меж ними (4.6-7). Стало быть, если демон имеет таковую крепость в себе, посредством платья из зол, перехваченных и упорядоченных одно с другим, каковые ознаменованы здесь чешуями, так что о теле его говорится, как о щитах из металла литого, учитывая, что все злобы слабы в себе, то какова же будет крепость сей души, одетой всеми сильными доблестями, так перехваченных и переплетённых меж собой, что не могут включать в себя никакого безобразия или несовершенства, добавляясь каждая своей крепостью к [крепости] души, и своей красотой к её красоте, и своей ценностью и дороговизной делая её богатой, и своим величеством добавляя к её господству и величию? Сколь же дивна, ведь, будет для жизни духовной сия душа-супруга в поставе даров одесную Царя Супруга! Прекрасны суть шаги твои в сандалиях, дочь Первого!, молвит Супруг о ней в Песнях (7,1). И говорит дочь Первого, чтобы подчеркнуть первенство, которое она имеет здесь. И когда называет её прекрасной в сандалиях, какова же будет она в платье?

11. И потому не только восхищённый красой её в одеянии сих цветов, но также устрашённый силой и мощью, которые имеет в сочетании и порядке их, в соединении с изумрудами неисчислимых даров божественных, молвит также Супруг в сказанных Песнях: Ужасающа еси, выстроенная как порядок войска (6,3). Ибо сии доблести и дары Божии, как забавляют своим запахом духовным, так же, когда бывают соединены в душе, с её субстанцией дают силу. Так что, через это, когда супруга слаба и больна любовью в Песнях, из-за того, что не достигла единения и не перехватила эти цветы и самоцветы волосом своей любви, желающая укрепиться сказанным соединением и единством их, молит в следующих словах, говоря: Укрепи меня цветами, сдави меня яблоками, потому что ослабела от любви (2,5); разумея под цветами доблести, а под яблоками остальные дары.

ПРИМЕЧАНИЕ К СЛЕДУЮЩЕЙ ПЕСНЕ

1. Полагаю, что дал понять, как, посредством схватывания этих гирлянд и помещения их в душу, хочет дать уразуметь сия душа-супруга то божественное единение любви, которое существует между ней и Богом на этой стадии. Раз Супруг есть цветы, так как он цветок полевой и лилия долин (Песн. 2,1), как он молвит; а волос любви души, как мы сказали, есть то, что связывает и соединяет с ней этот цвет цветов; стало быть, как говорит Апостол (Кол. 3,14), любовь есть связка совершенства, каковое есть союз с Богом, а душа – подушечка, на которой размещаются эти гирлянды, так как она является субъектом сей славы, не оказывает уже душа того, чем была ранее, но сама - цвет совершенный красотой и совершенством всех цветов; потому что с такой силой связывает двоих, а именно, Бога и душу, эта нить любви, которая их соединяет и преображает, и делает одним в любви, таким способом что, хотя они суть различны в субстанции, во славе и явлении душа являет Бога, а Бог – душу.

2. Таким бывает это единение. Оно восхитительнее всего, что можно сказать. Некоторое понятие о нём даётся тем, что говорит Писание об Ионафане и Давиде в первой книге Царств, где написано, что так тесна была любовь, которую Ионафан питал к Давиду, что conglutino el anima de Jonatan con el anima de David (18,1). Откуда, если любовь одного мужа к другому бывает так сильна, что может склеить одну душу с другой, какова же будет та склейка души с Супругом Богом, которую сотворит любовь, которую душа питает к самому Богу, преимущественно чувствуя Бога здесь первым любовником, который со всемогуществом своей бездонной любви вбирает душу в себя с большей действенностью и силой, чем огненный поток единую каплю утренней росы, которая обычно полностью взлетает в воздух? Откуда, волос, выполняющий толикое дело соединения, должен без сомнения быть очень крепким и тонким, раз с такой силой проницает связываемые части. И через то душа изъясняет в следующей песне свойства сего прекрасного волоса, говоря:

П Е С Н Ь 3 1

Единый лишь волос,