Простота - первое чадо смирения

Первое чадо смирения - простота Когда в челове­ке есть простота тогда есть и любовь, и жертвен­ность, и любочестие, и благочестие. В простом > человеке есть душевная чистота и несомненное доверие к Богу, без испытания. Простота была состоя­нием Адама до грехопадения, когда он всех видел чис­тыми и беззлобными, так как был облечён Благодатию Божией.

- Геронда, когда говорят: "Красота в простоте", имеют в виду Божественную Благодать?

- Естественно. Простой и нелукавый человек, обладая смирением, получает благодать от Бога, Который по при­роде прост и благ.

- А может человек вести себя просто и одновременно иметь гордость?

- Так не бывает. В человеке, имеющем настоящую простоту, нет гордости.

- Может ли кто-то внешне изображать себя простым человеком, не имея при этом действительной простоты?

- Да, и, притворяясь простым, добиваться своего! Во внешней простоте человека, притворяющегося простым для того, чтобы чего-то достичь, таится самое грубое лу­кавство. Это похоже на то, как если бы старый человек надевал на себя детские носочки для того, чтобы другие исполняли все его прихоти, словно он маленький ребё­нок! В то время как по-настоящему простой человек об­ладает и прямотой и рассуждением.

Простота и наглость - разные вещи

- Иногда мне кажется, что я действую в простоте, а другие говорят, что я веду себя нагло. Геронда, как разли­чить где простота, а где наглость?

- Простота и наглость - разные вещи. Наглость позво­ляет человеку чувствовать себя комфортно в смысле мир­ском Человек ведёт себя нагло и тем питает собственный эгоизм. Говорит "Вот я его поставил на место". Это даёт человеку ощущение удовлетворения в мирском смысле, но не приносит ему действительного покоя. В то время как простота услаждает духовно - оставляет в сердце не­кую лёгкость.

- Геронда, мне говорят, что я веду себя легкомыслен­но, но я всё же думаю, что действую в простоте.

- Действовать в простоте - не значит вести себя глупо. Ты путаешь эти две вещи. Говоришь, не думая, и представ­ляешь себе, что действуешь в простоте. В тебе есть немно­го естественной простоты, но не хватает рассудительнос­ти, хотя по уму ты не ребёнок, но ведёшь себя как дитя. К счастью, сестры хорошо тебя знают и не смущаются.

- Может человек быть на самом деле простым, однако своим поведением приводить других в смущение?

- Если человек по-настоящему прост, то хотя бы он говорил или делал что-то, что может показаться не очень приличным, другой человек не смущается, так как в простом человеке обитает Благодать Божия и он свои­ми действиями не оскорбляет других. В то время как не имеющий простоты, хотя и говорит по-мирски вежливо, но его вежливость для тебя хуже горькой редьки.

Будьте как дети (Мф.18,3)

- Геронда, в чём же состоит естественная простота?

- Естественная простота - это простота, которой об­ладает маленький ребёнок. Когда ребёнок хулиганит, ты его ругаешь, и он плачет. Если потом ты ему дашь ма­шинку, он всё забывает. Не рассуждает, почему сначала его ругали, а потом дали машинку, так как ребенок всё воспринимает сердцем, а человек взрослый рассудком.

- Геронда, есть и взрослые люди, простые от природы. Такая простота - добродетель?

- Да, но естественная простота, как и все другие естественные добродетели, нуждается в очищении. Че­ловек простой от природы обладает незлобием, добро­той, однако в нём есть и детское лукавство. Он может, к примеру, не желать зла ближнему, но если потребуется сделать выбор между вещью плохой и вещью хорошей, то он хорошую возьмёт себе, а плохую оставит другому. Такой человек словно золото, в котором есть в неболь­шом количестве разные примеси. Чтобы золото стало чистым, необходимо его переплавить в горниле. То есть его сердце должно очиститься от всякого лукавства, ко­рысти и т. п., тогда он придёт в состояние совершенной простоты.

В истинной любви Христовой, которая есть состояние простоты и чистоты, развивается добрая детская простота, стяжания которой от нас требует Христос "Будьте как дети", - говорит Он. Но в наше время, чем больше в людях становится мирской вежливости, тем меньше ос­таётся в них простоты, тем меньше встречается подлин­ной радости и естественных улыбок.

Помню, был один старец в Иверском скиту - Пахомий. Какая бы печаль тебя не одолевала, достаточно было на него посмотреть, как печаль сама собой исче­зала. Увидев его, ты сразу всё забывал, все проблемы, всё проходило. Старец, а видом младенец У него были румяные щёки, а смеялся он как ребёнок! Что бы ни происходило, он смеялся. Вечное торжество! Он ни грамоты не знал, ни петь не умел, кроме "Христос воскресе" на Пасху. Когда он по праздникам приходил в скитский кириакун (главный храм скита), то никогда не садился в стасидию, всегда стоял, даже на всенощных, и творил молитву Иисусову. Это был мужественный человек с большим любочестием. Если его спрашивали: "Отче Пахомий, что сейчас поют?" - он отвечал: "Псалтирь, Псалтирь чи­тают отцы". Он всё называл Псалтирью.

Это был очень простой старец и очень благодатный. Он освободился от страстей, был как незлобивое дитя. Если человек с раннего возраста не избавится от детско­го эгоизма, детской гордости и упрямства и будет пре­бывать в таком младенческом состоянии, то в старости у него будут претензии, как: у маленького ребёнка. Поэ­тому апостол Павел говорит: "Не дети бывайте умы, но злобою младенствуйте" (1 Кор 14, 20).