Слава Царя-Мученика Николая, сподобившегося иметь Пророка

Богобоязненный и благочестивый странник Бо­жий Григорий был ниспослан Господом для мо­литвенного и духовного укрепления Царской Се­мьи, а в Их Священных Особах — и для спасе­ния России. Видевший его и общавшийся с ним Жерар Шелли пишет: «В Распутине было так много от Ветхозаветного Пророка, что его можно было бы сравнить с одним из тех странных, суро­вых провидцев, игравших такую большую роль при Царях Израильских, Он обладал приятной многообразностию речи, почерпнутой, большей частою, из природы и богатых преданий Восточ-

* Распутина Матрена. Распутин. Воспоминания до­чери. М. 2000. С. 211-212. Также см. Мельник (Бот­кина) Т. Воспоминания о Царской Семье. М. 1993. С. 41-42.

ной Церкви»¹. Он испытывал глубокую и искрен­нюю преданность к Царственным Страдальцам и Престолу. Как возвышены, одухотворены и глу­боки его размышления о природе Царской власти, о смысле и священном долге служения на вер­ность Царю и Отечеству, о душевных качествах, которыми должны обладать люди, предстоящие у Трона!

Мысли из Дневника;

«Человек неискренний, с двуличными мысля­ми, — не слуга Царев...»

«Без духовного разума не могут служить Ца­рю и быть во Дворце. Там требуется ум святыни и разум, как ясное солнце...»

«Сердцем Царевым правит Бог...»

«Чувство верности на Руси и у русских очень просто, и все русские не фамилией сильны, а в душе...»

«У нашего Батюшки-Царя философский разум и чувство разума охватывает в один миг всю жизнь России; доброта в очах и все готовы, слез­но готовы свою жизнь отдать...»

«Кругом его [Царя] простота, а в простоте почивает Бог»².

В «Слове», написанном богодухновенным Гри­горием от избытка сердца, по случаю великих торжеств в Киеве — приезда Царской Семьи, он определяет мистически-сакральную неразделимую связь Самодержавного Царя и Народа: «Батюш-

ка-Царь — Отец Родины [...] Святое Семейст­во Их Величеств [...] Святая Семья [...] Се­мейство Великих сего мира [...] Великое Семей-ство[...]. О, какие были проводы! Миру стояло на много верст, и ничем их не оценить, — не лю­ди, а какая-то в них светила радость. Смотришь на них, что их тут нет, где-то в седьмом небе, а тело на земле. Вот что может дать Самодержав­ная Семья: у кого слезы как ручьи, у кого трепе­щут ноги, кто мысленно высказывает свои нуж­ды, кто делится радостию, кто печалию; и все от­крывают более чем батюшке (священнику) свои недостатки: все скорби, и грехи — все Батюшке-Царю и Святому Семейству великого мира»¹.

Приведем из Духовного Наследия Святого Григория Нового Слово к Царю-Мученику Ни­колаю на День Рождения. — 6/19 мая 1909 го­да, дышащее чистой любовию к отцу Отечества и преисполненное многих откровений о Нем и о грядущих событиях: пророк просит беречь и хра­нить Царя, не начинать смуту; помнить, что на­стали времена, когда Господь терпит и не нака­зывает до конца Россию только за сугубое благо­честие и христианское совершенство и высоту Царствующего Государя Императора Николая Второго.

«6-го мая 1909 года Вот дождались мы той радости весело­го дня, были и раньше появления радости о рождении свыше — весть была о рож­дении Спасителя, т.е. было торжество, и

* Бэте Фома. Пшеница и плевелы. М. 1997. С. 20. ² Родина. 1993. № 10. РГИА. Ф. 1101. Оп. 2. Д. 644. Л. 2-12.

¹ Платонов О.А. Жизнь за Царя. М. 1999. С. 114-

122,

теперь напоминается тем же словом: ро­дился у нас на Руси Самодержец и По­мазанник Христов и прошел звук из кон­ца в концы земли и торжествует Право­славная Церковь. Уже видели мы Пома­занника Божия, что он совершенствует­ся, т.е. десятки восшел на Престол. Вот слышим и видим в настоящее время за наши великие прегрешения идут беды и мы прогневили Господа своим беззакони­ем. Он кротко и смиренно переносит за наши прегрешения все невзгоды. Совсем сбылось евангельское слово, где поднялись брат на брата, сын на отца, вообще неис­числимые беды. Вот за Его-то кроткие и смиренные взгляды еще не прогневался на нас Господь, не истребил нас и это громадное нам значение. Да это и не ди­во! Сам же Господь сказал, что «Я тыся­чу лет могу обратить в день, а день в ты­сячу лет». Вот за Его-то благочести­вую жизнь и продлил нам Господь веку. Отсюда-то можно заключить, что на Нем были неоднократно чудеса на Батюшке нашем Помазаннике Царе — первое — крушение на машине, через Него Господь спас все семейство. Не чудо ли это Бо-жие? Второе — пули свистели и не кос­нулись светлости Его, мечом усекли и при большой ране Господь сохранил и на мо­рях Господь подавал руку помощи, охра­нял, благословлял и миловал Их. Нигде не охранила охрана, а только охранили Его сами Ангелы, которые посланы от Бога пасти Его. Экие мы невежды, что

Господь нам дал такого Помазанника — все явления и чудо за чудом на Нем. Будем помнить Его чудеса и явления на Нем, и проснемся как от сна. Помилуй нас, Боже, и введи нас в радость вечную и возольется тогда на нашей Матушке России духовный аромат и придем к све­ту. И познаем свет — тогда действитель­но при заре всем будет весело»¹.

Все дошедшие до нас творения Григория Но­вого просты, но в них — Высокое Богомыслие. Симеон Новый Богослов обозначает духовную основу, заложенную в этих творениях: «Как наро­ды распознаются по одеждам их, особенно по го­лосу и языку, так и святые познаются по тому, как благочестно и благообразно они себя держат, и по другим внешним признакам, но особенно ре­шительный и верный признак их есть слово, исхо­дящее из уст их. Ибо чего нет в сердце > того не могут изнести уста...» Ясно и четко он излага­ет основу Самодержавной власти в Российском Государстве, в котором Царь есть представитель воли Божией, а не народной. Воля Царя священ­на для русских как воля Помазанника Божия. Мы любим Царя потому, что мы любим Госпо­да, — это раскрывают мысли Григория. Славу и благоденствие дарует нам Царь-Батюшка, а мы принимаем это от Него как Милость Божию. Постигает ли нас безславие и бедствие — прини­маем с кротостию и смирением, как наказание Божие за наши беззакония. Пока мы преданы

¹ Платонов О А. Жизнь за Царя. М. 1999. С. 559-

560,

Богу, — мы преданы Царю! Как только мы ос­тавляем Царя, — мы оставляем Бога!

«Вот за Его-то благочестивую жизнь и продлил нам Господь веку»

Святой Мученик Григорий, имевший от Гос­пода дар прозревать состояние души человека, видел духовными очами самое главное, что укра­шало и венчало жизненный путь Царя-Мученика Николая: кротость и смирение. Он видел в Нем великого святого, с умом, облагодатство-ванным Свыше, прозрачной чистотой Его души, Его пламенной верой и Его горячей любовью к Народу и России. «Наш Царь был одним из ве­личайших подвижников Церкви последнего време­ни, подвиги Которого заслонялись лишь Его вы­соким званием Монарха.[...] Стоя на последней ступени лестницы человеческой славы, Государь видел перед Собою только Небо, к которому не­удержимо стремилась Его святая душа, тяготив­шаяся этой славой, желавшая сбросить с себя ко­рону и царскую порфиру и уйти из мира, чтобы всецело отдаться служению Одному только Богу»¹.

Высокое сознание Своей ответственности Са­модержца, которому Господь вручил править «право Истины» в Государстве Российском, Царь Николай не перекладывал ни на кого. От­ветственность за Свои решения Он нес один пе­ред Богом. Бремя власти Он воспринимал как тя­желый долг, великий Крест. Вскоре после муче­нической кончины Григория Императрица Алек-

сандра писала Ему в Ставку 22 февраля 1917 го­да: «Мой драгоценный, [...] с тоской и тревогой я отпустила Тебя одного. [...] Какое ужасное вре­мя мы теперь переживаем!.. Ты выглядишь таким усталым, измученным. Бог послал Тебе воистину страшно тяжелый Крест. Мне так [...] хотелось бы помочь Тебе нести это бремя! Ты мужественен и терпелив — я всей ду­шой чувствую и страдаю с Тобой, гораздо боль­ше, чем могу выразить словами. Что я могу сде­лать? Только молиться и молиться! Наш дорогой Друг [Григорий] в ином мире тоже молится за Тебя — так Он еще ближе к нам. Но все же так хочется услышать Его утешающий и ободряющий голос. Бог поможет, Я верю, и ниспошлет вели­кую награду за все, что Ты терпишь»¹,

Опытный Странник Григорий у подножия Царского Креста

Самыми близкими и дорогими для Государя были Его Семья и — в течение двенадцати лет, до мученической кончины своей, — Старец Гри­горий, Именно он, духоносный муж, видевший чувственными очами «Ангелов, которые посланы от Бога пасти Государя», был Его земным Анге­лом-Хранителем.

Дух же злобы готовил свое губительное разо­рение Православной и Самодержавной России, ангелы сатанины вырывались наружу и всевали безумные учения в головы людей. Царю Николаю суждено было Промыслом Божиим царствовать в

* Назанский В.И. Крушение Великой России и Дома Романовых. Париж. 1930. С. 239-240.

Платонов Олег. Николай II в секретной переписке. М. 1996. С. 649.

апокалиптические времена. Первый натиск бого­борческих сил произошел во время отступниче­ских событий в 1905 году. Именно когда крамо­ла, называемая революцией, поднялась во весь рост, Пророк и Молитвенник Григорий, води­мый духом Божиим, приходит в мятежный Петербург... Странник Григорий, обошедший с молитвой всю Россию, все ее святые обители и места, поклонившийся и Святой Иерусалимской земле, освященной Стопами Спасителя, поставля­ется Небесным водительством в столице Державы Русской — Петербурге — уже имеющем черты Нового Содома... Прежде принятия столь высо­кого и тяжелого подвига Григорий прошел долгий искус и, пройдя его царским, умеренным путем, стяжал дары опытного¹ подвижника: непрестан­ной молитвы, чудотворения, прозорливости, рас­суждения, способности изгонять молитвой нечис­тых духов. Он сподобился истинно пророческих озарений и видений: Святой Григорий зрел чувст­венными очами Матерь Божию Казанскую, бла­гословившую его на подвиг.

Помощь святых Григорию

«Святые Ангелы и святые Божий человеки — лучшие и добрейшие, верные наши братья и дру-

1 Этот путь духовного возрастания описан самим I ри-горием в 1907 году в его удивительном творении: «Житие Опытного Странника», которое было написано им в пери­од молитвенного углубления и которое можно прочесть в кн.: Платонов О Л. Жизнь за Царя. М. 1998 и в от­дельной брошюре: Григорий Ефимович Распутин-Новый. Духовное Наследие. Избранные статьи» беседы, мысли и изречения. 1994. Без м.и.; и в настоящем издании.

зья, столь часто помогающие нам в разных об­стоятельствах, в которых никто из людей помочь не может»*, — пишет Батюшка Иоанн Крон­штадтский. С самого раннего детства Григорий ощущал видимо на себе их благодеяния. Необы­чайно рано начавший ходить, как вспоминает дочь Матрена, уже с шести (!) месяцев, он обладал хрупким здоровьем и часто болел. Однажды, во время тяжелой горячки, он увидел подле своей постели Высокую Красивую Жену в темном мо­нашеском облачении, тихо успокаивавшую его и обещавшую скорое исцеление: ребенок внезапно стал здоровым. Все домашние, впоследствии, не сомневались, что Матерь Божия исцелила его — так велика была молитвенная любовь Григория к Царице Небесной, Которую он всегда призывал. Любил святой подолгу созерцать небо; глаза его чистые, ясные и голубые, обладали особой глуби­ной и проникали в самое сокровенное души. В этом они походили на взгляд иного святого — Мученика-Царя Николая; все святые — сродни­ки, и роднила Царя и Григория Богом охраняемая чистота души и сердца, которая и сияла в их гла­зах. Святые любили Небо, поскольку там их жизнь. «Вера — это небо на земле, тут и спа­сайся», — говорил Григорий. Вместе с тем, вы­ражение взгляда обоих святых говорило об их ду­шах — безконечно скорбных и страждущих, тер­пеливых, мудро знающих, что их ожидает крест­ный путь на Голгофу. (Они были почти одногод­ками: Государь Император родился в 1868 году, а Григорий Распутин — в 1869 году.) Отличи-

' Митрополит Вениамин (Федчснков). Отец Иоанн Кронштадтский. СПб. 2000. С. 744.

тельной чертой их характеров в детстве было неже­лание и неумение «драться». Воспитатели и настав­ники Царя Николая отмечали, что если у маленько­го Наследника вырывали из рук игрушку или вооб­ще обижали Его, Он никогда не спорил с обидчи­ком. Тихо отойдя в сторону, Он думал о своем, а если обида бывала очень сильной, убегал к иконам, вставал перед ними на колени и молился. «Бывало, во время крупной ссоры с братьями или товарища­ми детских игр, — рассказывает Его воспитатель Хис, — Николай Александрович, чтобы удержать­ся от резкого слова или движения, молча уходил в другую комнату, брался за книгу и, только успоко­ившись, возвращался к обидчикам и снова прини­мался за игру, как будто ничего не было»¹. Ма­ленький Григорий, также как и его Царственный Друг, более любил уединение и молитву: «Отец рассказывал нам, — вспоминает дочь Матрена, — о том, как бабушка, напуганная его замкнутостию, даже отрешенностию, пыталась подтолкнуть сына к сверстникам. Она называла это «развеяться». Со­вершенно напрасно. Отец ни за что на свете не хо­тел бы «развеяться», перестать быть «странным». К ужасу родителей он твердил: «Не надо мне ника­ких друзей. У меня есть Бог»... «К четырнадцати годам отец выровнялся, не выглядел уже хилым и слабым, но драться по-прежнему не хотел. «Нельзя поганить образ», — говорил он»².

Григорий рос особенным ребенком: на нем яв­но почивала искра Благодати Божией. Странник

¹ Мордвинов А. Отрывки из воспоминаний. Русская Летопись. Кн. V. С. 155-156.

* Распутина Матрена, Распутин. Воспоминания до-чери. М. 2000. С. 25.

Григорий с детства был «странным» этому миру, лежавшему во зле; чтобы людям было легче побе­ждать это зло, сеемое врагом, Господь посылает в мир Своих молитвенников и делателей. Тако­вым был и Святой Григорий. Дары, излитые на него, проявились с детства.

Маленький Григорий прозревал мысли людей

В его присутствии, пишет дочь Матрена, «зряшним делом было врать». Украденные вещи односельчане находили с его помощью, конокра­дам тяжело приходилось в селе Покровском — по молитвам и словам Григория лошадей сразу находили. (Враг отомстил святому и за этот дар и труд открытия правды: именно его, Григория, из книги в книгу, из справочника в справочник на­зывают «конокрад»! Месть беса святому.)

Он предвидел события

«Григорий мог сидеть около печки и вдруг заявить: «Идет незнакомый человек». И действи­тельно, незнакомец стучал в дверь в поисках ра­боты или куска хлеба. Гостя сажали за стол ря­дом с собой. Отец мне рассказывал, что почти каждый ужин в их доме делили с чужими»¹.

«Блажен, кто и скоты милует»

Особенная любовь Григория ко всему творе­нию Божию проявлялась в любви и заботе о жи-

¹ Распутина Матрена, Распутин. Воспоминания до­чери. М. 2000. С. 19^20.

вотных. Он не мог переносить, когда рядом жи-вотное страдает. Однажды у них захромала ло­шадь, растянула сухожилие под коленом. Григо­рий, в силу своего малолетства, понятия не имел, где находится сухожилие и что это такое. Но ло­шадка страдала! Он пошел вслед за отцом на ко­нюшню, «постоял возле лошади в сосредоточении, потом подошел к задней ноге и положил ладонь прямо на подколенное сухожилие, хотя прежде никогда даже не слышал этого слова. Он стоял, слегка откинув голову назад, потом, словно ре­шив, что исцеление совершилось, отступил на шаг, погладил лошадь и сказал: «Теперь тебе лучше»¹. Уже позже, в Петербурге, он исцелил лю­бимую собаку В. К. Николая Николаевича (впо-следствии «отблагодарившего» Старца клеветой).

Созерцание Славы Христовой

Григорий с четырнадцати лет начал глубоко постигать Священное Писание. Плохо умея чи­тать, он запоминал наизусть слышанное в храме Слово Божие* Вот как вспоминает об этом его дочь: «Отец рассказывал мне, что первыми пора­зившими его словами из Писания были: «Не при-идет Царство Божие приметным образом, и не скажут: вот, оно здесь, или: вот. там. Ибо вот Царствие Божие внутрь вас есть» (Лк. 17, 20). Слова священника так поразили от­ца, что он бросился в лес, опасаясь, как бы окру­жающие не увидели, что с ним происходит нечто невообразимое.

Он рассказывал мне, что именно тогда почув­ствовал Бога.

Он рассуждал: «Если Царство Божие, а, стало быть, и Сам Бог, находится внутри ка­ждого существа, то и звери не лишены его? И если Царство Божие есть рай, то этот рай — внутри нас? Почему же отец Павел говорит о рае, словно тот где-то на небе?»

Слова эти означали — и не могли означать ничего иного — Бог — в нем — в Григории. И чтобы найти Его, следует обратиться внутрь себя...

Отец рассказывал, что как только он понял это, покой снизошел на него. Он увидел свет.Кто-то написал бы в этом месте: «Ему показалось, что он увидел свет». Но только не я. Я твердо знаю, что свет был. По словам отца, он молился в эту минуту с таким пылом, как никогда в жизни...

Отец рассказывал, что когда он возвращался домой из леса, его не оставляло чувство светлой печали, но не тягостной тоски. Ему представля­лось, что он чуть было не увидел Бога...

Отцу надо было поделиться с кем -то. Его мать пришла в ужас — это же святотатство, только святым дано видеть Бога. Она наказала сыну никому ничего не говорить и повела есть.

Я слышу бабушкин голос: «Иди поешь, как рукой снимет!»

Бедная бабушка, она всегда считала, будто хо­рошая еда может избавить от всех недугов — и душевных, и физических»¹.

* Распутина Матрена. Распутин. Воспоминания до­чери. М. 2000. С. 19-20.

¹ Распутина Матрена. Распутин. Воспоминания до­чери. М. 2000. С. 23-24.

Душа отрока Григория сподобилась узреть не­вещественный духовный Свет, а сердце возгоре­лось Божественным огнем. Огнь сей претворился в пламя великое, до небес... У святого Симеона Нового Богослова мы находим описание такого состояния души, которая взывает ко Господу: «Ты в первый раз блеснул в слабые очи мои пре­чистым сиянием Божественного Лица Своего, — и я тотчас потерял и тот малый свет, который, как мне думалось, имел я, не могши узнать Тебя. И как было возможно увидеть мне Тебя и уз­нать, кто Ты был, когда я самого сияния Лица Твоего не мог видеть и разуметь!» Что же делать мне, Господи, на что надеяться?! — «Слушай, чего надеяться тебе. Как когда видишь солнце в воде, самого солнца не видишь, потому что тогда смотришь вниз: так разумей и то, что быват в тебе; затвори себя самого, и старайся всегда видеть Меня чисто и ясно внутрь себя, как солнце в чистой воде. Поступая так, ты удосто­ишься потом по смерти увидеть Меня: как Я предсказал тебе»¹.

Отрок Григорий исполнил Божественное пове­ление и затворился молитвенно внутрь себя. Про­шло время, и он почувствовал необычайное дви­жение Благодати Божией в себе. Малый свет стал разрастаться, он стал осознавать в себе яв­ное присутствие Божие: «Однажды отец пахал на поле и вдруг почувствовал, что всегда присутст­вующий в нем свет разрастается. Он упал на ко­лени. Перед ним было видение: Образ Казанской Божией Матери...

Только когда видение исчезло, отца пронзи­ла боль. Оказалось, колени его упираются в острые камни, и кровь от порезов текла прямо на землю. [,..]

Отцу начали сниться странные сны. То ли сны, то ли видения — Казанская Божия Ма­терь. Образы мелькали слишком быстро, и отец не мог понять их смысла и значения. [.-.] Как-то раз, возвращаясь с мельницы, куда возил зерно, отец подвез молодого человека. Разгово­рившись с ним, узнал, что попутчик — сту-дент^богослов Милетий Заборовский. Спросил у него совета, что делать, рассказал о видениях. Тот просто ответил: «Тебя Господь позвал»... Господь позвал — ослушаться грех... «Как же семья?» — спросил отец... «Решай», — отве­тил Милетий... Доехали до деревни. Дома же­на, родители, трое детей маленьких. Что делать? Мука мученическая, да и только!.. И тогда, гово­рил отец, он явственно услышал слова из Евангелия от святого Луки: «Еще другой сказал: я пойду за Тобой, Господи! Но прежде позволь мне проститься с домашними моими. Но Иисус сказал ему: никто возло­живший руку свою на плуг, и озирающийся назад, не благонадежен для Царствия Бо­жия» (Лк. 10, 61-62). Решение оставить дом далось отцу нелегко. Но ослушаться — еще тя­желее. Простояв всю ночь на коленях пред ико­ной Казанской Божией Матери, отец сказал себе: «Иду!».*. Мать разделяла стремления отца и сказала ему: «Поторопись»¹.

* Преподобный Симеон Новый Богослов. Творения. Т. 2. М. 1993. С. 495, 501.

Распутина Матрена. Распутин. Воспоминания до-чери. М. 2000. С. 38-40.