Святитель Ермоген, патриарх Московский

Богу угодно, чтобы круг русских песнотворцев «золотого века» русского церковно-богослужебного творчества был заключен, а одновременно и возглавлен и освящен трудами святого исповедника и святителя – патриарха Ермогена. Ему принадлежит последование обретения Казанской иконы Пресвятой Богородицы и Служба Казанским святителям Гурию и Варсонофию.

Остановимся на богословских положениях труда святителя Ермогена в честь Казанской иконы Богоматери, тем более что и Ф.Г. Спасский признает, что Служба Казанской иконе Божией Матери насыщена «догматическим содержанием»[968].

Воспевая Матерь Божию как усердную Заступницу, как сущую радость всего мира[969], священномученик Ермоген во многих строках стихир и тропарей канона прославляет Приснодевство Пречистой, преклоняется перед тайной Богочеловечества Христова и высказывает глубокие мысли о судьбе погибающего от греха и спасенного Христом человечества. В связи с этим святой песнописец очень часто, восхваляя Владычицу, воспевает и Богомладенца Христа: Младенцем Твоим светиши всей твари[970]. Покланяемся, Богородице, Твоему пречистому образу, – продолжает Святитель в песнях канона, – и пресладкому Твоему Младенцу, превечному и незаходимому свету Христу[971]. И особенно сильно выражено это ниже: Приидите, почерпем отпущение от неистощимаго источника... Пречистыя Девы и Тоя Пречистаго Младенца Божия Слова[972].

Эта мысль сохраняется и в светильне: Приидите, вернии... возвеличим Пречистыя Матере Бога нашего чудную икону и Божественнаго Младенца Спаса Христа[973].

Воспеваниями Богочеловечества Христова особенно богаты песни канона, где можно найти как большую глубину мысли, так и необычную, возвышенную форму выражения.

Дивит, Пренепорочная, и ужасает всяк слух странно чудо Божественнаго Твоего рождества, како Херувимскаго Творца зачала ecи! Како огнь нестерпимый во утробе носила ecи! Како сущую жизнь плотию облекла ecи и живот всему миру родила ecи, Бога купно и человека![974] Неиспытанна глубина, недоведомо таинство, непостижимь образ, Дево, зачатия Твоего, – размышляет святой песнописец, – зачатие без Семене, без мужа рождество, безплотный воплотися, Превечный младенствует, Сын Божий Сын Тебе Девы бывает[975].

Воспевая великое таинство воплощения Сына Божия, находя постоянно новые и новые формы выражения для глубин верующей души своей, святой песнописец не оставляет и думы о человеке. Преклонив небеса Царь славы, сниде обновити Адама, преступлением всего истлевшаго, – пишет Святитель в стихирах на Господи, воззвах, – вселися в Тя, Чистая Дево, и родися, ключей девства не рушив, и на руках Твоих смирен Младенец... ношашеся[976]. Поразительно! – опять образ Младенца трогает душу святого песнотворца!

Корень Иессеев освященный, корень греха нашего исторгнула ecи, – опять размышляет над судьбой человека святитель Ермоген, – ...смерти всю силу сокрушила ecи и в породу жизни возвела ecи род человеческий[977].

В заключительных стихирах на хвалитех святитель Ермоген, излагая дорогое для него учение о воплощении Христовом, соединяет его воедино с бытием человечества, со спасением всего мира. Да рыдает вечно сонм злочестивых, не исповедающих Тя в рождестве Чистую Богородительницу, – пишет Святитель, – ...вернии же людие радующеся исповедаем Тя истинную Деву Богородицу, яко воистинну родила ecи плотию Христа Бога нашего, тление Адамово попрала ecи, и от греха всего мира очистила ecи, жизнь безконечную даровала ecи, райский вход верным отверзла ecи[978]. Вероятно, современным богословам, помышляющим о проблемах антропологии, много бы сказали молитвенные строки священномученика Ермогена.

Святая икона Божией Матери Казанская была обретена летом 1579 года; тогда же, по-видимому, и была составлена Служба ей будущим патриархом Ермогеном. А в 1595 году он пишет последование святителям Гурию и Варсонофию, обретение мощей которых имело место в том же году.

Отпечаток глубокой духовности и молитвенности автора лежит на всем произведении, посвященном вновь явленным угодникам Казанской земли. Здесь же, в отдельных песнопениях канонов святым, имеется и отзвук радости о вновь явленной иконе Божией Матери Казанской.

Уже в стихирах на малой вечерни печатлеется смиренное мудрование песнотворца в восхвалении подлинных добродетелей новоявленных святителей Христовых. В стихирах великой вечерни это направление славословия выражается еще полнее: Верою и благопокорением... достигл ecи словесное наказание и совершенное познание Священных Писаний[979], – исповедует автор, воспевая святителя Гурия, а в первой стихире святителю Варсонофию восклицает: Святителю предивный Варсонофие, споспешествуй нам, чадом твоим, на видимыя и невидимыя враги наша[980], – и далее добавляет: Христа любя и Христом любимь быв[981]. Вот – подлинный путь добродетелей евангельских!

В литийных стихирах песнотворец воспевает святителей, опять обращаясь к достоинствам внутреннего человека: Чистою совестию и благим нравом... учением вашим ко Христу привели есте[982], и в стихирах на стиховне: Христову веру яко свет на свещнице постависте наставницы[983], – и далее в седальне: Богом наученная ваша уста монашеским душам сладость райскую искапаша[984].

Не имея возможности подробно останавливаться на канонах святителям Казанским, отметим в них тот же до конца проведенный поиск духовной жизни внутреннего человека.

В икосе святителю Гурию будущий святитель и священномученик так определяет подлинные достоинства святительского сана: Верныя люди кормя хлебом учения благодатнаго закона, напояя пивом духовныя благодати[985]. А святителю Варсонофию песнотворец в тропарях канона исповедует: Свободен твой ум от страстей соблюд, и сосуд освящен Духу Пресвятому был ecи и Христа приим в сердцы твоем[986].

Говоря о законах внутренней жизни, святитель Ермоген дает в отдельных частях написанной им Службы чудотворцам Казанским свои богословские размышления.

Очень редко он позволяет себе богословствовать о тайне Святой Троицы, говоря лишь кратко о пребывании святых в свете Ее. Во свете Святыя Троицы свеселяся[987], – пишет он в каноне святителю Гурию; во свете Святыя Троицы ликуеши, поя со Ангелы[988], – утверждает он в каноне святителю Варсонофию.

Чаще святитель Ермоген обращает свою мысль к таинству воплощения Христова, как это отмечалось и в его Службе обретения иконы Божией Матери Казанской: Светоносен Тя свещник познахом, Богородице, Божественное сияние во утробе носила ecи[989]. Божия Мати, рождшая Единаго от Святыя Троицы, словесное ми недоумение разреши[990], – молит творец канона, а ниже свидетельствует: Богоневесто и Богомати, Плотоносца без болезни рождши, и по рождестве Дева явльшися[991].

Святитель Ермоген опять вспоминает род человеческий и спасение его Христом, когда пишет: Адама древнейша, Агнца непорочнаго, Божияго Слова соприсносущнаго, святителю Гурие, моли[992].

В Богородичнах 5-й и 6-й песней канона имеется упоминание об иконе Божией Матери. Можно допустить, что здесь святитель Ермоген вспоминает явление иконы Казанской Божией Матери. Люди... иконе Твоей Святей любезно покланяющияся, о Божия Мати, спаси[993], – пишет Святитель в 5-й песни; а в 6-й повторяет: Божественней Твоей покланяемся иконе, Богородице, просяще от Тебе великия милости[994].

И воистину – подвиг патриаршего служения и исповеднической кончины священномученика Ермогена был тесно связан с великими знамениями, полученными русскими людьми от святой иконы Божией Матери Казанския в тяжелые годы смутного времени.