Страстные трипеснцы преподобного Андрея
Мы уже указывали выше, что от трипеснцев преподобного Андрея имеет свое именование и Постная Триодь. В предлагаемом разборе нет нужды подробно излагать содержание этих богослужебных произведений Критского пастыря, поскольку одни из них развивают основную идею совершаемого дня Страстной седмицы, другие содержат изложение евангельских чтений этих дней. Нам представляется необходимым остановиться на тех тропарях разбираемых трипеснцев, где проявляются наиболее характерные, уже отмеченные ранее особенности творчества преподобного Андрея Критского. Прежде всего – это его масштабные идеи (и сильная молитва) о значении великих дней Страстной седмицы в деле спасения человеков подвигом Христовым.
Так, в трипеснце на повечерии в Неделю ваий преподобный Андрей, говоря о смоковнице, которая поминается в этот день[m], думает о всем человечестве, когда пишет в 8-й песни: Преходя житейская шествия, Спасе мой, взалкал ecи волею, спасения всех желая: сего бо взалкал ecи обращения от Тебе удаленных[265]. Преподобный Андрей, архиепископ Критский, поднимает здесь вопрос во всем его объеме, подобно тому, как и в дни нашего века этот вопрос не сходит со страниц произведений богословов, писателей и всех людей, ищущих во Христе разрешения своих страданий.
Высказанная святителем Андреем мысль о спасении удаленных от Христа опять появляется в 9-й песни того же трипеснца. Взалка человеческаго спасения, – настаивает на своем утверждении святитель Андрей, – хлеб сый жизни, Христос и Бог мой[266]. ГОСПОДЬ взалкал НАШЕГО спасения. Это образное выражение сущности подвига Христова не умирает в веках; оно живо и сегодня. Ниже Святитель снова повторяет свое исповедание о пришествии Христовом на страдание для спасения людей: Прииде кроткий и молчаливый на страсть, Агнец сый и Пастырь наш, Христос Царь Израилев[267]. Кажется, лучше невозможно выразить всю глубину служения Христова.
Но, по мысли Святителя, для того чтобы мы могли быть вместе со Христом, мы тоже должны быть готовы к страданию. Готови будем, – пишет преподобный Андрей в 1-й песни того же трипеснца, – на оплевание, на поругания, и на уничижения, яко да пречистыми Его страстъми спрославимся вернии[268]. Вот достоинства христиан – даже до дня сего! – оплевания, поругания и уничижения; что и сбывается для них во всем мире.
В трипеснце на Великий Понедельник в связи с чтением в грядущий день Евангелия о кончине мира[n] Преподобный говорит и о веке седьмом (8-я песнь), о конце мира и о вечном царстве Христовом (2-я песнь). Кто времена положи? – восклицает преподобный Андрей.– Кто веки соблюдали? Кто вся определяли и совоздвизаяй? Разве Безначальный, присно сый со Отцем, якоже заря во свете[269].
Заря во свете! Какой образ нашел преподобный поэт, чтобы изобразить Того, Кто в Символе нашей веры назван Светом от Света! Этот образ могла внушить Преподобному только та любовь ко Христу, о которой мы писали, заканчивая разбор Великого канона. Чистая, непадательная любовь, струящаяся в сердце архиепископа Критского!
Именно эта любовь ко Христу позволяет Преподобному и в следующем его трипеснце (во Святой и Великий Вторник) сказать незаурядное слово: темже стяжи к Богу готово сердце[270]. Дальше, в 9-й песни этого трипеснца, говоря Христу, что Он Хлеб сый животворящий, преподобный Андрей словами жены-блудницы именует Его Миром: Миро у мене тленное, – читаем мы в последнем тропаре этой песни, – миро у Тебе жизни, Миро бо Тебе имя, излиянное на достойныя[271], – богословствует жена в творении преподобного Андрея.
Трипеснцы на повечериях Великих Среды и Четвертка отражают содержание этих дней, однако с наибольшим вниманием преподобный Андрей останавливается в них на Таинстве Тела и Крови Христовых. Блажен есть, иже может верно прияти Господа, – восклицает пастырь Критский в 4-й песни трипеснца на Святую Среду, – горницу убо сердце предъуготовив, и вечерю – благочестие[272]. Вспоминая ветхозаветную Пасху, преподобный Андрей в 8-й песни того же канона говорит о Пасхе Христовой: бысть же Пасха тайная и живожертвенная[273]. В 9-й песни эта мысль раскрывается подробней; святитель Андрей говорит здесь о Таинстве Евхаристии, о значении горницы, в которой это Таинство совершилось. Сень небесная явися горница, идеже Пасху Христос соверши, – богословствует Преподобный, – вечеря безкровная, и словесная служба, трапеза же тамо совершенных Таин, мысленный жертвенник[274].
Таково высокое богословие трипеснцев преподобного Андрея Критского, в которых наряду с упоминанием событий, происходящих в последние дни жизни Спасителя, излагаются высокие христианские истины, и слово преподобного Критского пастыря более всего направлено на то, чтобы сообщить людям церковным подлинный, непрелестный, смиренный и одновременно возвышенный путь ко спасению.