Глава 8. Догматические отступления Рима

а) В учении о Святом Духе

«И в Духа Святаго, Господа Животворящаго, иже от Отца исходящаго», – так преподал нам, Церкви Своей, Сам Христос, так засвидетельствовали Самовидцы Слова, Апостолы, утвердили Вселенские Соборы.

Начиная с XI века римо-католическая Церковь исповедует, что Святой Дух «от Отца и Сына исходит»: в Никео-Цареградский Символ Веры, не обсудив вопроса на Вселенском Соборе, односторонне, Римский епископ внес добавку «и от Сына».

Как это случилось? Учение о происхождении Святого Духа от Отца и Сына впервые появилось в начале VI столетия в Испании во время борьбы испанской Церкви с арианами вестготами. Ариане не только умаляли Личность Сына Божия, но и отрицали Его единосущие Богу Отцу, признавая в нем сыновство лишь по благодати, а не по единосущию, признавая в нем совершенное творение. Возможно, что, защищая Евангельское учение о Сыне Божьем, формулированное в Никее, испанские епископы добавлением в символе веры «и от Сына исходящаго» хотели подчеркнуть равенство Лиц Пресвятой Троицы, а именно: единосущие Сына Отцу. Эта вставка выражала частное мнение отдельных епископов Испании. И лишь в VIII веке мысль о вечном исхождении Святого Духа и от Сына начали открыто обосновывать и защищать ученые Франции и Испании, а в начале IX века (809) состоялся, под личным председательством Карла Великого, в Аахене Собор, специально рассматривавший этот вопрос. Ввиду разногласия участников, отцы Собора не пришли к согласию и оставили VIII член Символа Веры неизменным. Но Карл Великий, первый из западных императоров окончательно оторвавшийся от императора Византийского, желая подчеркнуть свою независимость от Византии и свое значение в Церкви, обратился к папе Льву III с просьбой утвердить «недавно появившееся» учение о Святом Духе и внести его в Никео-Цареградский Символ Веры. Папа Лев III отверг просьбу императора Карла Великого, и чтобы предотвратить в будущем возможность искажения Никео-Цареградского Символа Веры, приказал вырезать текст Никео-Цареградского Символа Веры на двух серебряных досках, – на одной по-гречески и на другой по-латыни, – и положил эти доски при гробнице Апостолов Петра и Павла с надписью: «Я, Лев, положил эти доски по любви к православной вере и для охранения ее». Эти меры противодействия произволу в деле охранения чистоты Веры, к сожалению, ни к чему не привели: при содействии императора Карла Великого и по его настоянию, в ему подвластных странах новый догмат стал быстро распространяться.

Внесение в Никео-Цареградский Символ Веры «и от Сына» осудил и папа Иоанн VIII, признав, что добавление это сделано «по безрассудству» (879 г.), а уже его преемник Адриан III, личный враг Константинопольского патриарха Фотия, учение об исхождении Святого Духа «от Отца и Сына» возвел на степень догмата. Так, под влиянием мирской власти и человеческой страстности, новый догмат к концу Х столетия распространился по всему западу, кроме города Рима. В самом Риме было внесено формально «и от Сына» в Никео-Цареградский Символ, по настоянию германского императора Генриха I, папой Венедиктом VIII в 1014 году.

Какие же основания приводят римо-католики в оправдание этого добавления в Символе Веры? В Священном Писании нет для сего оснований. Единственным основанием были умозаключения западных богословов, склонных к рационализму.

В параграфе 16-ом «Пространного катехизиса» священника С. Тышкевича на стр.62 читаем: «Нигде в Священном Писании нет указаний на то, будто Дух Святой исходит только от Отца... зато исхождение Его от Отца и Сына подтверждается многочисленными местами Евангелия», но автор катехизиса не указывает в своем труде этих мест Евангелия.

Обратимся мы к Евангелию. «Егда же приидет Утешитель, Егоже Аз послю вам от Отца, Дух Истины, Иже от Отца исходит» (Ин.XV, 26). Спаситель говорит о том, что: 1) Святой Дух будет послан Им Апостолам, и 2) что Дух Святой исходит от Отца. Здесь указаны два разных состояния, два разных явления: исхождение Духа Святого и посольство Его в мир. Но римо-католики, обращая внимание на слова «Иже от Отца исходит», говорят, что эти слова не только не исключают исхождение Святого Духа и от Сына, но, напротив, заключают в себе эту мысль, потому что Отец и Сын единосущны, и все, что имеет Отец, имеет и Сын. Это – умозаключение, и только. И никак нельзя признать подобное умозаключение основанием для нового догмата; римо-католики допускают, в данном случае, смешение двух понятий: единства по существу и различия свойств Лиц Святой Троицы. Римское умозаключение может привести к слиянию Лиц Пресвятой Троицы, ибо, если придерживаться их логики, применяя ее к словам «Иже от Отца рождена», можно придти к абсурду, а именно: что Сын рождается от Самого Себя и от Святого Духа, так как они единосущны.

Нельзя не обратить внимание и на время, в котором говорит Христос: «Иже от Отца исходит» (настояще время) и – «Его же Аз послю». Эта, Самим Христом подчеркнутая, разница во времени указывает ясно на свойство Третьего Лица Пресвятой Троицы – на исхождение от Отца (настоящее время) и посольство Его в мир через Сына для освящения мира и раскрытия Истины, Сыном от Отца миру преподанной.

Ссылаются римо-католики и на слова : «Он (Дух Святой) от Моего приимет и возвестит вам» (Ин. XVI, 15); «Посла Бог Духа Сына Своего в сердца ваша» (Гал. V, 6), и – «вся, елика имать Отец, Моя суть». «От Моего приимет» – что приимет Дух Святой из того, что принадлежит Спасителю – Сыну Божию? Ответ на этот вопрос содержится в словах «и возвестит вам». Кто без предубеждения прочитает весь процитированный текст XVI главы Евангелия Иоанна, стихи 12–15, не усомнится в том, что слова «от Моего приимет» относятся к учению, которое преподано нам от Отца Христом Спасителем. «Еще много имам глаголати вам, но не можете носити ныне, – говорит Христос, – егда же приидет Он, Дух Истины, наставит Вас на всяку истину... от Моего приимет и возвестит вам».

Таким же домыслом веет и от толкования латинянами слов «вся елика имать Отец, Моя суть». И здесь римо-католики смешивают два догматических момента – догмат личных свойств Ипостасей и с ним связанный догмат единосущия Лиц Пресвятой Троицы. «О Духе Святом говорится, что не от Сына или через Сына Он имеет бытие, но что Он от Отца исходит, свойственен же Сыну, как именуемый единосущным с Ним», – говорит блаженный Феодорит. Итак, Дух Святой единосущен Отцу и Сыну, Он есть Дух Отца и Сына, ибо Бог есть Троица единосущная и нераздельная. Эта истина получена нами от Самого Искупителя, запечатлена Апостолами и преподана нам Вселенскими Соборами. От нее удалились своим мудрованием римо-католики.

б) О первородном грехе

Извратили римо-католики и учение о первородном грехе. В то время как Православная Кафолическая Церковь искони учит, что «Бог сотворил человека безгрешным по естеству и свободным по воле; безгрешным не потому, что он был недоступен для греха, ибо одно лишь Божество грешить не может; но потому что согрешить зависело не от его природы, а от его свободной воли. При содействии благодати Божьей, он мог быть и преуспевать в добре; при своей свободной воле, при попущении Божием, мог отвратиться от добра и быть во зле» (преп. Иоанн Дамаскин); что «первый человек вышел из рук творца совершенным, чистым и невинным, чистый умом и невинный по телу», и «надлежало, чтобы человек, получивший бытие, возрастал, затем мужался, мужая – укреплялся, усовершаясь – прославлялся, прославляясь – удостаивался видеть Бога» (св. Ириней Лионский); что для этого укрепления в Добре и духовного роста дано было человеку средство: заповедь послушания; а римо-католики учат, что Бог, создав человека из двух противоположных и потому не могущих противоборствовать одна другой частей (из души и тела, разума и чувственности), устранил этот дуализм тем, что особым от творения актом сообщил праотцам сверхъестественный дар «благодатной праведности», который до падения и удерживал душу и тело в их гармонии, устраняя между ними естественный раздор. Источник раздора заключался в чувственности, в похоти, но этот источник парализовался до падения действием благодати. «Первый человек, – говорит римо-католический кардинал, иезуит Беллярмин, – утратил первобытную правоту, которою, как бы некою уздою, удерживались страсти... совершенства первого человека не были внедрены и вложены в его природу в качестве даров естественных; напротив, они были пришиты и приданы ему, в качестве даров сверхъестественных, чисто внешним образом»... Итак, римо-католики учат, что состояние первых людей было сверхъестественным, что с падением человека он лишился лишь благодати, как узды, что природа человека осталась неповрежденной, в то время, как Священное Писание, Вселенские Соборы и Святые Отцы учат, ЧТО первый человек вышел из рук творца совершенным как по душе, так и по телу (Быт. I, 31), что падение повлекло за собой не только лишение благодати, но и порчу природы, повреждение сил души (Быт. III, 7–13), помрачение в них образа Божия.

Если, как учат римо-католики, Сам Бог поддерживал в первых людях равновесие между низшими и высшими стремлениями, если сверхъестественный дар благодати, подобно узде, удерживал плоть в повиновении духу, то отчего же в нем низшие силы одержали верх над высшими? Неужели благодать, направляющая волю человека к добру, оказалась бессильною продолжать дальше свою деятельность? Или она оставила человека, предоставив его самому себе? Почему? Все это несовместимо ни с Библейским учением, ни с понятием о Боге как Существе Всемогущем.

Римо-католическое учение, доведенное до логического конца, приводит к мысли, что Сам Бог является виновником зла в мире, т.е. их учение о первородном грехе приводит к абсурду.

в) Непорочное зачатие Пресвятой Девы Марии

Учение о первородном грехе, сказавшемся в отнятии у прародителей и всего человечества «сверхъестественного дара благодати», привело к догмату о «непорочном зачатии Девы Марии». Этот догмат был провозглашен во второй половине XIX века.

Римо-католики учат: чтобы быть достойной стать Матерью Христа Спасителя, Пресвятая Дева Мария, в виде исключения – «привилегии» – была освобождена, при зачатии Своем, от первородного греха: получила сверхъестественный дар благодати, дар «первобытной праведности», и была тем уподоблена Еве до ее грехопадения. Официальное римо-католическое учение о догмате непорочного зачатия гласит так: «Учение, которое содержит, что Преблагословенная Дева Мария от первого момента Своего зачатия по особой благодати и преимуществу от Всемогущего Бога, ввиду заслуг Иисуса Христа, Искупителя человеческого рода, была сохранена от всякого пятна первородного греха, – есть учение, открытое Богом, и потому должно быть твердо и решительно исповедуемо всеми верными». «Пресвятая Дева, – пишет римо-католический священник С. Тышкевич в своем «Пространном катехизисе», – была предохранена от осквернения первородным грехом... в мгновение сотворения Ее души и соединения ее с зачатой плотью. Творец не допустил, чтобы Пренепорочная хотя бы только в период Ее утробной жизни пребыла лишенной благодати и как бы под властью греха» (с.52). «Мария была сохранена от всякого пятна первородного греха с первого момента Ее одушевления, и освящающая благодать была дана Ей ранее, чем грех мог произвести какое-либо действие на Ее душу...сущность первородного греха была исключена, она никогда не была в ее душе. Одновременно с изъятием от греха состояние первородной святости, невинности и праведности... было возложено на нее, каковым даром каждое пятно и порок, все поврежденные душевные искривления, страсти и немощи, по существу принадлежащие первородному греху, были исключены», – говорит римо-католический богослов Улларторн.

«Творец не допустил, чтобы Пренепорочная хотя бы только в период Ее утробной жизни пребыла лишенной благодати»... Странно звучат слова этого нового учения. Разве лишил Господь ищущих Его и к Нему в Ветхозаветном периоде стремившихся благодати Своей? Да, первородный грех повредил, искривил человеческую природу, сделав ее неспособной к выполнению Божьего замысла о человеке, однако и после этой испорченности грехом в природе человеческой оставалось нечто доброе, что дало возможность покаяния Адаму и Еве, вследствие чего были возможны и в Ветхом завете примеры великой Святости и, наконец, явление Пресвятой Девы. Да и пророки и ветхозаветный царственный Псалмопевец свидетельствуют, что после грехопадения не лишил Господь человечество Своих даров благодатных. «Духа Твоего Святаго не отыми от мене», «Духом Владычним утверди мя», «от чрева матере моея Ты еси мой покровитель», – слышим мы из уст ветхозаветных мужей, и, наряду с зачатием Пресвятой Девы, чтит Церковь и зачатие Иоанна Предтечи.

Будучи всецело, душою и телом, дщерью Адама, оставаясь причастной первородному греху – ибо он неотделим от ветхозаветной природы человеческой – Дева Мария сделала первородный грех в Себе лично бесплодным, чем посрамила дьявола.

Возможность оснований для догмата непорочного зачатия отвергается и словами Апостола Павла: «Единым человеком грех в мир вниде и грехом смерть, тако смерть во вся человеки вниде, в нем бо вси согрешиша» (Рим. V, 12). Не имеет оснований этот догмат и в тех местах Священного Писания, на которые ссылаются римо-католики. Да и цитированный нами римо-католический богослов Улларторн «признает недостаточность ссылок на Священное Писание и в заключение своего толкования этого догмата откровенно заявляет, что из Священного Писания нельзя вывести этот догмат», и не этим ли объясняется, что в официальное определение этого догмата папа Пий IX не включил никаких ссылок на Священное Писание.

Для обоснования догмата непорочного зачатия приводят обычно следующие места Священного Писания: «Вражду положу между тобою и между женою, и между семенем твоим и между семенем ее; оно будет поражать тебя в голову, а ты будешь жалить его в пяту». Это слова Творца, сказанные Им змию-искусителю. В слове «женою» римо-католики видят Пречистую Деву. Они говорят: «Нельзя допустить, чтобы Та, через Которую должна быть сокрушена глава змия, Сама подверглась тлетворному уязвлению его, будучи причастна первородному греху». Но это место Священного Писания с самых древнейших времен, начиная с учителей церковных первых веков, Церковь никак не относила к Пресвятой Деве Марии, разумея под «женой» Еву, ибо говорит здесь Творец «о вражде» не как об однократном действии, а как о длительном историческом процессе борьбы между потомством Евы и семенем Сатаны (змия).

«Радуйся, Благодатная, Господь с Тобою, благословенна Ты в женах». Нельзя допустить, говорят римо-католики, что ангел приветствовал словом «Благодатная» ту, которая причастна первородному Греху. Римо-католики не замечают, как, стараясь возвысить Пречистую, они умаляют Ее достоинство и заслуги. Действительно, что выше, в смысле нравственном и религиозном: достижение непорочности Девы в результате Ее личного подвига жизни в Боге, в результате совместного действия Ее свободной воли и Божией благодати, – или же получение Пресвятой Девой непорочности в результате механического действия на Нее «сверхъестественных даров благодати»?

«Обрела еси благодать у Бога», – сказал Архангел Пречистой. Обрела подвигом чистой и непорочной жизни. «Обрела» – что значит это слово? Это значит: приобрела, достигла, заслужила. А наитие Святого Духа («Дух Святый найде на Тя») совершенно освятило недра Девы Марии для воплощения Бога Слова.

За догматом о непорочном зачатии последовало провозглашение в 1950 году догмата о воскресении и вознесении Девы Марии, и этот новый догмат явился логическим выводом из догмата о непорочном зачатии, ибо, если Матерь Божия была изъята из общего закона первородного греха, то Ей, естественно, даны и дары сверхъестественные – праведность и бессмертие, и Она, подобно прародителям до грехопадения, не должна была подлежать закону телесной смерти.

г) Римское учение о папе и о Церкви

Часть 1

Особое ударение вкладывается римскими богословами в учение о папе и о папской власти. Здесь с особой силой выявлена печать законнического понимания, понимания юридического, благодати и сущности Церкви. Извращение Христова, Апостольского, Вселенских Соборов и святоотеческого учения о Церкви особенно отчетливо и решительно отделяет Рим от Православного вероучения.

Учение о папской власти, о видимом главе Церкви, «заместителе и наместнике Христа», подчас заслоняющего невидимого Главу – Христа, является фундаментом всего учения, всей догматики римо-католичества. Но это учение противоречит основам Евангельского и Апостольского учения о Церкви, о жизни ее и о познании Истины.

Постановление Ватиканского Собора 1870 года гласит: «Твердо держась предания, дошедшего до нас от начала Христовой веры (!?), мы, во славу Бога Спасителя нашего, к возвышению католической религии и ко благу христианских народов, с согласия священного собора учим и определяем, как богооткровенное учение (!?): что, когда Римский первосвященник говорит со своей кафедры, т.е., когда, исполняя свое служение как пастырь и учитель всех христиан, он, в силу своей высшей апостольской власти (?), определяет учение о вере и нравственности, которое должна содержать вся Церковь, он, через Божественную помощь, обещанную ему в лице блаженного Петра, обладает тою непогрешимостью, которою Божественный Спаситель благоволил наделить Свою Церковь, для определения учения относительно веры и нравственности, и что поэтому такого рода определения Римского первосвященника сами по себе, а не с согласия Церкви, неизменны. Если же бы кто дерзнул противоречить этому нашему определению, от чего да хранит Господь, то да будет анафема».

В «Своде канонического права», опубликованного в 1917 году папой Бенедиктом XV, читаем: «Римский первосвященник, преемник в примате блаженного Петра, не только имеет первенство чести, но высшую и полную власть юрисдикции над всей Церковью, как в вопросах, касающихся веры и нравственности, так и в тех, которые касаются дисциплины и управления Церкви, разветвленной по всему миру». А еще раньше Римские папы писали: «Мы объявляем, утверждаем, определяем, провозглашаем, что подчинение Римскому первосвященнику является для человеческого существа совершенно необходимым условием спасения» (Бонифаций VIII, булла от 18.XI.1302 г.). «Мы объявляем также, что святой апостольский престол и римский первосвященник обладают верховенством над всем миром, и что этот римский первосвященник есть преемник блаженного Петра, князя Апостолов, и истинный наместник Христа, а также глава всей Церкви и отец и учитель всех христиан, и что ему, в лице блаженного Петра, предана Господом нашим Иисусом Христом полная власть пасти Вселенскую Церковь, руководить и управлять ею» (папа Евгений, 6.VII.1439 г.). А папа Павел IV в булле от 15 февраля 1559 года писал: «Римский первосвященник, который является на земле заместителем Бога и Господа нашего Иисуса Христа, обладает полнотой власти над племенами и царствами, и всех судит»... Так звучит римское учение о Церкви и о папе, чуждое и Священному Писанию, и Апостолам, и древней Церкви.

По учению Священного Писания и Отцов Церкви, Церковь есть единый живой организм – тело Христово; и все мы, члены его, призваны к живому, органическому участию в жизни Церкви, дабы, держась Единого Главы – Христа – все тело, составами и связями будучи соединяемо и скрепляемо, росло возрастом Божиим (Кол. II, 19). Христос – Глава Церкви, говорит Апостол Павел в своих посланиях, а мы, живые камни, поставлены на разные служения для созидания Церкви – Тела Христова. «Тело Церкви, – говорит Апостол, – созидает самого себя в любви, при действии в свою меру каждого члена». И далее: «Все покорил Бог под нозе Его (Христа), и поставил Его выше всего, Главою Церкви, которая есть Тело Его, полнота, наполняющая все во всем» (Еф. I, 22–23). Итак, Церковь есть Полнота Его (Главы, Христа). «Таким образом, – говорит св. Иоанн Златоуст, – только тогда Глава достигает совершенной полноты, только тогда получится совершенное в полноте Тело, когда все мы будем объединены и теснейшим образом связаны друг с другом».

И познание Истины, по апостольскому учению, дается братьям, «укорененным и утвержденным в любви... со всеми святыми». «Дабы вы, укорененные и утвержденные в любви, вместе со всеми святыми могли постигнуть, что есть широта и глубина, и высота, и уразуметь превосходящую всякое разумение Любовь Христову, дабы вам исполниться всею полнотою Божества», – говорит Апостол Павел.

А вот римо-католики устами пап и Ватиканского Собора утверждают, что познание Истины дается папе самостоятельно, лично, вне связи с Церковью («определения учения относительно веры римского первосвященника неизменны сами по себе, а не с согласия Церкви»). Нельзя не отметить: Вторым Ватиканским Собором, бывшим в наши дни, постановление или формула Ватиканского Собора 1870 года о непогрешимости была целиком повторена и вставлена в контекст той главы постановлений Собора, которая говорит о власти Папы.

Учение о Церкви как о благодатном Теле Христовом под единым Главою – Христом – затемнено у римо-католиков учением о папе как едином монархе, в котором концентрируется вся Церковь. Папа – не первый среди равных ему по благодати епископов, братьев, он – источник епископской власти, епископы – его делегаты, представители папы. Папа заменил все Тело церковное, и критерием истины, по их учению, является не Дух Святой, живущий во всей Церкви, а голос на римском престоле восседающего епископа. На личность папы переносится то, что принадлежит Церкви, и более того: переносится на него и то, что принадлежит только Христу. Почему? Потому что папская власть воспринимается ими мистически; отнятое у Церкви как живого мистического организма переносится на папу, а сама Церковь воспринимается как юридический организм, деспотически управляемое церковное государство.

Грех папства в посягательстве на то, что принадлежит только Богу, что принадлежит Духу Святому, живущему в Церкви.

Так, в книге епископа Буго (Bougaud) «Церковь», изданной в 1922 году, папа приравнивается к Таинству Евхаристии; как в Таинстве Евхаристии присутствует под покровом хлеба и вина реально Христос, так и в папе реально присутствует Христос. «В таинстве Евхаристии, – говорит епископ Буго, – имеем, так сказать, лишь «половину» Христа, ибо Он «нем» в Таинстве Евхаристии. Где же искать вторую «половину» Иисуса Христа, реально пребывающего в Церкви? Она в Ватикане: она в Папе. Папа есть второй способ реального присутствия Иисуса Христа в Церкви». Иисус Христос «создал себе два способа реального присутствия, совершенно различных; оба неизъяснимы и, будучи соединены вместе, образуют полноту Его вочеловечения. О, великая тайна двух покрывал, под которыми скрывается Иисус Христос в Своей целости!». «Идите к Иисусу, глаголющему: идите к Папе». «В этом состоит тайна христианства: это чудо реального присутствия Воплощения, предложенного и распространенного под двумя покровами. То, что Иисус Христос не положил под один из этих покровов, Он положил под другой; и в полноте можно обладать Им только, если уметь в горячем порыве сердца переходить от Евхаристии к Папе и от Папы к Евхаристии. Вне этих двух тайн, которые собственно образуют одну тайну, мы имеем лишь уменьшенного Иисуса Христа (Он сам так установил), Который недостаточен для нужд как отдельных душ, так и общества, Который не в состоянии даже Сам Себя защитить». «Тайна веры! Вот слово, которое нужно сказать о Папе после того, как мы сказали его о Святой Евхаристии, ибо Папа – это Иисус Христос, скрытый под покровом и продолжающий через посредство человеческого органа свое общественное служение среди людей». «Поэтому Церковь, более чуткая, чем мы, к вещам Божественным, не знает, как и говорить про Папу. Никакое выражение не представляется ей слишком сильным для того, чтобы выразить это взаимное проникновение, которое делает из Иисуса Христа и из Папы ее Главу, одновременно видимого и невидимого, и ее единого Супруга. Она относит к нему всю любовь, которую она питает к Господу. Она окружает его тем же благоговением».

«О, сладость чувств, которые испытываешь перед Дарохранительницей и у ног Папы», в котором Иисус Христос «добрал, сконденсировал всю Церковь», и более того: Он «раньше создал Папу». «Это великая тайна: Церковь есть непрестанное и постоянное творение Папы. Он творит Церковь; и в ней и через нее он просвещает и освящает души».

Нет никаких сомнений в том, что епископ Буго отразил в своем труде официальное учение римской церкви о папе. Оповещая мир об избрании папы Пия XI, Ватикан в 1922 году писал: «Счастливый Рим: ибо он один обладает обеими дарохранительницами: дарохранительницей евхаристической, в которой Иисус Христос преподает Себя всем сердцам, и Ватиканом, где Иисус устами Папы преподает слово Истины, неизменное и непогрешимое».

Так выглядит ров, которым Римская Церковь отделила себя от Кафолической Церкви Православной, хранящей верность учению Христа и Апостолов. Это учение о Церкви и о папе абсолютно неприемлемо для нас, православных. От него веет духом нехристианским. Мы стоим перед опасностью замены Христа – человеком, замены Церкви, этого великого живого организма, – папой.

История нам ясно показала, как постепенно и настойчиво, на протяжении веков, нарастало это стремление Римского епископа к главенству во вселенной, как выросла питаемая духом гордыни и плотским пониманием Церкви, питаемая интригами и политикой теория папства.

Часть 2

Свою теорию преемственной непогрешимости и главенства в Церкви римо-католики – было бы более точно сказать: Ватикан – подпирают следующими местами из Священного Писания.

Словами Христа Апостолу Петру в Евангелии от Матфея (XVI, 13–19). Спрашивает Господь учеников Своих: за кого почитают Меня люди? а затем: а вы за кого почитаете Меня? «Симон же Петр, отвечая, сказал: Ты – Христос, Сын Бога Живого. Тогда Иисус сказал ему в ответ: блажен ты, Симон, сын Ионин; потому что не плоть и кровь открыли тебе это, но Отец Мой, Сущий на небесах; и Я говорю тебе: ты – Петр (камень), и на сем камне Я создам Церковь Мою, и врата ада не одолеют ее; и дам тебе ключи Царства Небесного, и что свяжешь на земле, то будет связано на небесах, и что разрешишь на земле, то будет разрешено на небесах».

«На сем камне Я создам Церковь Мою, и врата ада не одолеют ее». Это обетование о Церкви определенно связано с Апостолом Петром: «Ты – Петр (камень), и на сем камне Я создам Церковь Мою». Как понимать эту связь между Петром и Церковью, основанной на камне («пэтра»), непреодолимой для адовых врат? Является ли Петр носителем непогрешимости Церкви, есть ли он тот краеугольный камень, на котором основана Церковь, который делает ее несокрушимой и непоколебимой в Истине? Цитированные слова Спасителя никак не означают, что Петр является источником и носителем незыблемости и непреодолимости Церкви; поставим ударение на словах «Я» и «Мою», и мы получим настоящий смысл слов Христа: Он, Сын Божий, создал Свою Церковь, поэтому она и незыблема, и непреодолима. На наши вопросы отвечает и сам Апостол Петр, слова которого можно считать как бы комментарием самого Апостола к словам Христа в Евангелии от Матфея: «Вы познали, что Христос есть Господь...». «Приступая к Нему, камню живому, человеками отверженному, но Богом избранному, драгоценному, и сами, как живые камни, устрояйте из себя дом духовный, священство святое, чтобы приносить духовные жертвы, благоприятные Богу Иисусом Христом. Ибо сказано в Писании: вот, Я полагаю в Сионе камень краеугольный, избранный, драгоценный; и верующий в Него не постыдится. Итак, Он для вас, верующих, драгоценность, а для неверующих камень, который отвергли строители, но который сделался главою угла». (I Пет, II, 4–7). И Апостол Павел также свидетельствует об основоположном краеугольном Камне Церкви, дающем ей непоколебимость: «Итак, вы уже не чужие и не пришельцы, но сограждане святым и свои Богу, быв утверждены на основании Апостолов и пророков, имея Самого Иисуса Христа краеугольным Камнем, на Котором все здание, слагаясь стройно, возрастает в святый храм в Господе, на котором вы устрояетесь в жилище Божие Духом» (Еф. II, 19–22); тот же Апостол пишет коринфянам: «Никто не может положить другого основания, кроме положенного, которое есть Иисус Христос» (I Кор. III, 11).

Христос есть Глава Тела – Церкви, Он и источник ее силы и ее несокрушимого стояния в истине, ибо Он Сам есть Истина, Он Сам и есть краеугольный Камень Церкви. Так учат Апостолы первоверховные, так учит и Сам Основоположник Церкви – Христос: «Неужели вы никогда не читали в Писании: камень, который отвергли строители, тот самый сделался главою угла?».

Но ведь слово «камень» применено к Симону, который стал Симоном-Петром. Как понимать эту тесную связь между камнем-Петром и камнем, на котором строится Церковь?

Церковь слагается из верующих во Христа как Сына Божия; из нас как живых камней («сами, как камни живые, устрояйте из себя дом духовный») строится Церковь, но строится «на основании апостол и пророк, сущу краеугольну Самому Иисусу Христу». Зародилась Церковь в тот момент, когда Апостол Петр от имени всех Апостолов исповедал: «Ты еси Христос, Сын Бога Живаго», и именно в этом великое достоинство и великая честь усвоены Петру: Апостолы и пророки представляют в строении первый ряд, фундамент Церкви, ее историческое основание, и первое место в этом историческом основании Церкви принадлежит первому исповеднику Божества Христова от имени всех Апостолов, – пламенному Петру. Но Петр не есть основание Истины для Церкви, ибо он не источник Истины, он даже заблуждался и падал. Петр не есть и основание непреодолимости Церкви, каковая обещана не Петру, который после этого обетования отрекся от Христа, а обещана Церкви, ибо сказал Христос: врата адовы не одолеют ее, (а не тебя, Петр). И еще сказал Христос: се Аз с вами (не с тобою, Петр, а с вами) во все дни до скончания века.

Поскольку Ватиканский Собор, провозглашая догмат примата и непогрешимости папы, говорит, что это учение о папе «всегда так понималось Католической Церковью», что этому «столь очевидному учению Священного Писания» противопоставляются «нечестивые мнения, которые, извращая строй управления, установленный Христом Господом в Своей Церкви, отрицают, что Петр один, в противоположность прочим Апостолам, взятым в отдельности или вместе, был наделен истинным настоящим приматом юрисдикции,... утверждая, будто сие верховенство не непосредственно и прямо было предано блаженному Петру, а Церкви, и уже через нее было передано ему, как служителю сей Церкви», – обратимся за разъяснениями к Святым Отцам.

Авторитетнейший Отец латинской Церкви, на Западе чтимый блаженный Августин говорит: «Когда все были спрошены, Петр один отвечает: «Ты еси Христос», и ему говорится: «тебе дам ключи Царствия Небесного», как будто он один получил власть вязать и разрешать. Тогда как и те слова он один сказал от лица всей Церкви, как бы олицетворяя собою единство, и ему было сказано: «Я даю тебе то, что дано было всем». Итак, один выступает за всех, ибо единство находится во всех; итак, говорит блаженный Августин, эти ключи получил не один человек, а единство Церкви. Оттого и провозглашается превосходство Петра, что он олицетворил собой вселенскость и единство Церкви, когда ему было сказано: «Даю тебе то, что дано было всем». «Когда Христос обращается к одному, то этим указывает необходимость единства... Но неужели Петр получил ключи, а Павел их не получил? Петр получил, а Иоанн и Иаков не получили, также и прочие Апостолы? Или не суть сии ключи в Церкви – там, где ежедневно отпускаются грехи? Но так как по внутреннему смыслу Петр олицетворил в этом месте Церковь, то, что ему дано, дано Церкви». И еще: «Ты еси Петр, – сказал Господь, – и на этом камне, который ты познал, говоря: «Ты еси Христос, Сын Бога Живаго», Я воздвигну Церковь Мою, т.е. на Мне Самом, Сыне Бога Живаго, воздвигну Я Церковь Мою. На Мне, не на тебе».

Самое раннее толкование слов о камне находим мы у Тертуллиана. Он считает, что эти слова относились к Петру лично, но никак не к его преемникам, Римским епископам.

А Ориген говорит, что слово, сказанное Петру, относится ко всякому, кто исповедает Христа Сыном Божиим. «Если и мы скажем, – говорит Ориген, – как Петр: «Ты еси Христос, Сын Бога Живаго», причем не плоть, не кровь открыли нам сие, но свет воссиял в нашем сердце от Отца, Который на небесах, то мы становимся Петром, и нам тогда может быть сказано Словом Божиим: «Ты еси Петр» и далее. Ибо камнем является всякий ученик Христов... Если же ты думаешь, что на едином том Петре основана Богом вся Церковь, то что ты скажешь об Иоанне или о каждом из Апостолов? Или неужели мы осмелимся сказать, что только Петра одного не одолеют силы адовы, а других Апостолов и святых преодолеют?». В словах Христа Ориген видит обетование, данное всем христианам, истинно верующим в Сына Божия, обетование, данное Церкви в ее совокупности и единстве.

Точно также разъясняют эти слова Спасителя св. Киприан и сонм Святых Восточных Отцов.

Св. Киприан Карфагенский пишет: «Господь говорит Петру: «Ты еси Петр» и т.д. На одном Он строит Церковь, и хотя Он всем Апостолам после своего Воскресения дал равную власть и сказал: «Как послал Меня Отец, так и Я посылаю вас. Приимите Духа Святаго»... «Кому отпустите грехи, отпустится ему, и кому держите, тому держатся», – однако Он, чтобы ясно показать единство, так сделал властию Своею, чтобы начало этого единства велось от одного. Разумеется, и другие Апостолы были тем же, чем был Петр, наделенные тою же мерою чести и власти, но начало ведется от единства, чтобы показать, что Церковь Христова едина». Итак, по св. Киприану Карфагенскому, Апостол Петр лишь символ единства Церкви, властью же и честью Апостол Петр не превышает других Апостолов. Поэтому-то Апостол Петр в антиохийском споре с Апостолом Павлом не приписывает себе первенства и не требует себе подчинения, но легко подчиняется доводам Апостола Павла. «И, – говорит св. Киприан, – Господь, основывая честь епископскую и строй Церкви Своей, так говорит в Евангелии: «Ты еси камень, и на камне сем Я построю Церковь Мою...» Отсюда вытекает посвящение епископов и строй Церкви, строй, по которому церковь возведена на епископах, как первоначально она была выстроена на «Петре»; «и всякое действие церковное управляется сими епископами... посему никакой епископ не должен быть владыкою над другими епископами», – утверждает св. Киприан.

Великий учитель христианского Запада св. Амвросий Медиоланский говорит: «То, что сказано Петру, сказано и остальным Апостолам: «Дам тебе ключи от Царствия Небесного».

И блаженный Иероним, хотя и говорит, что Петра поставил Господь главою Апостолов, признает, что обетование, данное Апостолу Петру, дано и всем прочим Апостолам. «Ты говоришь, – пишет он, – на Петре основана Церковь; это так, но в другом месте это говорится и о всех Апостолах, что на них она построена, и все они получили ключи Царствия Небесного... В равной мере на них утверждается крепость Церкви».

Итак, вопреки утверждению Ватиканского Собора, с точки зрения апостольской и по учению Церкви с древнейших времен, камнем, дающим Церкви силу и непоколебимость, дающим непреодолимость Ее вратами адовыми, является только воплощенный Сын Божий. Все же иные – лишь живые камни, из которых складывается дом Божий – Церковь, Апостолы же и пророки являются к тому же и историческим основанием, на котором воздвигается Церковь (Еф. II, 20), и в этом историческом первом слое-основании Апостолу Петру принадлежит, несомненно, почетная и видимая роль. Но Камень, дающий силу и незыблемость, есть только Христос один. Никто другой, даже самый великий Апостол, не является для Церкви основой, незыблемой и непобедимой, поэтому «перенесение этих свойств на первого по значению в тогдашней неразделенной Христовой Церкви вселенской Римского епископа есть не что иное, как перенесение на творение и ученика того, что принадлежит лишь божественному Учителю, принадлежит главе нового человечества – Сыну Божию», в котором Церковь укоренена так, что не одолеют ее врата ада, ибо основа<