Памятными сделал он чудеса свои»
В коротком тексте, приведенном выше, автор отвечает на ряд вопросов об атрибутах и деяниях Бога. Все эти вопросы сформулированы одинаковым образом: «И если скажешь: “Как сердце может уверовать и т. д.”». Иными словами, речь идет о том, как объяснить то или иное свойство или деяние Бога. При этом автор не ставит вопрос о доказательстве высказываемых утверждений, и тем более не выражает сомнения в них, но лишь ищет способы сделать их более доступными и близкими для человеческого разумения, хочет расположить сердце читателя к вере в них. Так, например, он спрашивает, как убедить сердце в том, что Бог видит все и наказывает грешников, где бы они не находились. В ответ рабби Йеуда Хасид приводит в качестве примера чутье охотничьей собаки: хотя следы дичи незаметны для людей, охотничья собака чует дичь и настигает ее. «И так же способна собака учуять вора среди тысячи людей; даже если он зароется под землю, собака учует его, разроет землю лапами и доберется до него; и если спрячется он в печи и закроется заслонкой, собака тоже найдет его. И вот, собаке, одной из тварей Его, дал Творец разумение находить вора, чтобы поучились люди тому, что “Нет тьмы, ни тени смертной, где могли бы укрыться делающие беззаконие” (Иов 34:22)».
Подобный аргумент приводится и в связи с вопросом о всеведении Божьем, с которого начинается приведенный фрагмент: «И если скажешь ты, “Как уверует сердце в то, что Благословенный знает всякую вещь, исследует и постигает все в единый миг?” – так ведь и сердце человека может мыслить две мысли одновременно, и можно воспринимать в одно мгновение множество цветовых оттенков, причем они не мыслятся поочередно, а разом все вместе. Тем более Творец, благословен Он, Который видит и наблюдает все, и чудеса Его – напоминание о единстве Его».
Можно указать на десятки мест в сочинениях германских хасидов, где применяется подобный подход. Один из важных и характерных примеров – это соображение, приводимое хасидами в доказательство того, что Слава Божья, являющаяся пророкам, есть не сотворенная сущность, а высшая духовная сила. Этот аргумент предполагает, что пророк может видеть Славу, в то время как окружающие не видят ее. Земным аналогом этого служит магическая практика, прозванная «князья чаши и князья большого пальца»12. Согласно этой процедуре, маг, к которому обращаются с просьбой найти пропажу или украденную вещь, мажет оливковым маслом какую-либо гладкую и блестящую поверхность: чашу, блюдо, ноготь большого пальца, и просит маленького ребенка всматриваться в поверхность масла. Спустя некоторое время перед взором ребенка является демон, и в этот момент маг заклинает его и требует ответа на вопрос о пропаже. При этом демона видит только ребенок, а не маг и не проситель. Описанная практика приводится в качестве примера, чтобы расположить сердце к вере в то, что Божья Слава раскрывается пророку13, тогда как стоящие рядом с ним ничего не замечают.
Германские хасиды обозначали такую концепцию стихом «памятными сделал Он чудеса Свои» (ср. Пс 111:4). Они придавали этой формуле следующее значение: Божье совершенство включает в себя чудесные и недоступные нашему пониманию силы и возможности, которые были бы полностью немыслимы и непостижимы для нас, если бы Сам Бог не встроил в окружающую нас природу ряд чудесных феноменов, которые могут служить напоминанием, примером и аналогией Его сил. Созерцание этих намеков-«напоминаний», рассыпанных в окружающей действительности, поможет нам умозаключить о несравненно более чудесных силах Божьих, и, тем самым, приблизиться к пониманию Его природы, так, чтобы сердце уверовало в полное чудес всемогущество Господне.
❒ Вопрос 7
Что можно сказать об отношении хасидов к магическим воззрениям и магической практике, в связи с их понятием «Памятными сделал Он чудеса Свои»? ❑
Здесь необходимо задать вопрос: как узнать, на какие именно «чудеса» намекает окружающая реальность, и как связать эти чудеса с природными феноменами, которые служат напоминаниями о них, делают их «памятными»? Иными словами, каким образом можно отличить обычные природные феномены от тех, что предназначены быть намеком и напоминанием о чудесных деяниях Божьих? Анализ примеров, приводимых в «Тайне единства» вместе с десятками других примеров, встречающихся в сочинениях германских хасидов, приводит к однозначному заключению: «напоминанием о чудесах Его» служат, согласно рабби Йеуде, те явления, в которых можно усмотреть нечто сверхъестественное, явления, в которых нарушается привычный порядок вещей в природе. Так, например, учитывая свойства человеческой натуры, мы могли бы ожидать, что человек может мыслить различные мысли только последовательно и воспринимать цвета только один вслед за другим, также как он последовательно слышит звуки и совершает действия. Способность одновременно мыслить несколько мыслей и сразу воспринимать несколько цветов – это необычайная, не вытекающая из природы человека способность. Человек наделен этой способностью для того лишь, чтобы поучиться чудесам Бога, Который одновременно слышит все молитвы и заботится обо всех тварях. То же касается и чутья собаки, которая обнаруживает вора: это ее свойство не объясняется природой животного и не присуще другим тварям. Необычайная способность, которой наделена собака, должна служить примером, чтобы поучать нас тому, что Богу ведомы деяния грешников, как бы они не скрывали их. Особенно яркий пример связан с ритуалом «князей чаши и князей большого пальца». Тот факт, что из стоящих рядом людей один видит нечто, а другой не видит ничего, доказывает, что мы имеем дело со сверхъестественным явлением. Бог сделал возможным этот феномен только для того, чтобы люди могли поверить в истинность пророческих видений даже в том случае, когда эти видения открываются только взору самого пророка, и совершенно невидимы для людей, окружающих его в этот момент.
Принцип, выраженный формулой «Памятными сделал Он чудеса
Свои», – один из важнейших принципов хасидской теологии. Анализ этого принципа позволяет нам сделать два вывода. Во-первых, окружающая действительность, когда ее созерцает мыслитель, применяющий правильный подход и обладающий истинным пониманием, может стать драгоценным источником познания божественных тайн. Таким образом, германские хасиды не сводят свою эзотерическую доктрину к толкованию текстов, изучению древних книг и передаче устных традиций – они созерцают окружающую действительность и анализируют ее. Во-вторых, с точки зрения хасидов, феномены, наблюдаемые в окружающей действительности, можно разделить на две категории: с одной стороны это естественные, закономерные, регулярно повторяющиеся явления – необходимые элементы природного порядка вещей. Все это – совокупность природных и социальных закономерностей, которая не имеет никакого отношения к сфере Божественного и ее тайнам, и изучение которой ни в коей мере не может приблизить человека к познанию путей Божьего провидения.
С другой стороны, действительность включает в себя и феномены иного порядка. Некоторые из них столь же регулярны, как и природные закономерности – например, чутье собаки или цветовое зрение человека, другие уникальны и неповторимы, как, например, библейские чудеса14. Несмотря на различия, всем этим феноменам присуще одно общее свойство: они не являются частью закономерного порядка вещей в природе. Их существование в сотворенном мире необходимо во имя единственной цели: дать возможность созерцающему их проницательному мыслителю прийти к верным выводам о путях Божественного провидения.
❒ Вопрос 8
Являются ли, на Ваш взгляд, положения, выводимые из принципа «Памятными сделал Он чудеса Свои», необходимыми логическими выводами, или же этот принцип можно использовать для подтверждения любого заранее заданного положения? ❑
Рассмотренная концепция резко отличает теологию германских хасидов и от еврейской рационалистической философии, и от каббалы. И философы, и каббалисты видели в познании природы путь к познанию Бога, вне зависимости от того, шла ли речь о научном исследовании у философов или о символическом видении каббалистов. В противоположность и тем, и другим, германские хасиды выносили за рамки теологического дискурса огромное большинство природных феноменов, полагая, что лишь исключительные и необыкновенные явления могут служить основой для познания Бога путем заключения по аналогии. Обсуждая вопрос об имманентности и откровении мы коснемся отмеченной особенности хасидского мировосприятия в более широком контексте.
1 Эти методы будут описаны ниже (см. параграфы 9.1.3 и 9.1.4).
2 Имеется в виду эпоха так называемых поздних пророков, предшествовавшая разрушению Первого Храма: Исаии, Иеремии, Иезикииля. В самой традиции сообщается о звеньях подразумеваемой здесь цепочки, по которой учение, полученное Моисеем на Синае, передавалось из одной эпохи в другую. См. Мишна Авот 1:1.Прим. науч. ред.
3 См. об этом в 3 части нашего курса, гл. 3
4 По рукописи Бодлеянской библиотеки, Оксфорд 1812
5 Например, слово «хасид» толкуется с помощью арамейского перевода слова «хасидá» (цапля), которое Таргум (Лев 11:19 и Втор 14:18) передает как «хаварита», «бледная»; см. 5 часть, 5.1.1. нашего курса.
6 Гематрия выявляет новый смысл любого отдельно взятого слова на иврите на основании совпадения численного значения всех его букв с численным значением всех букв какого-то другого слова, выражающего именно этот смысл.
7 Акроним – выявление нового смысла из начальных (или конечных) букв слов источника.
8 Замена алеф на тав, бет на шин, и так далее.
9 В книге пророка Иеремии дважды упоминается царство Шешах (25:26, 51:41; в синод. Сесах). Как отмечают комментаторы, подразумевается Вавилон, поскольку слово Шешах получается из слова Бавель (Вавилон) при преобразовании по правилу атбаш.
10 Речь идет о последовательном истолковании ивритского алфавита в целом. Рабби Эльазар написал свой труд «Тайна Деяния Начала», построенный как последовательное толкование букв алфавита.
11 Этот текст был напечатан Йисраэлем Камельхаром по рукописи Мюнхенской библиотеки, № 325. Он поместил его в качестве предисловия к опубликованному им фрагменту из книги Тайны тайн рабби Эльазара из Вормса.
12 По-видимому, исходной формой выражения было «шеде кос ве-шеде боэн» – «демоны чаши и демоны большого пальца». Версия печатных изданий «саре кос ве-саре боэн» возникла по соображениям речевого этикета («чистоты речи») и для того, чтобы лишний раз не поминать демонов.
13 Этот вопрос рассматривается подробнее далее, в 10 части курса, гл. 10.1.4.
14 Так, например, рабби Йеуда Хасид ссылается на принцип «Памятными сделал Он чудеса Свои», рассуждая о сиянии лика Моисея, сошедшего с горы Синай (см. Исх 34:29).
ТЕОЛОГИЯ ГЕРМАНСКИХ ХАСИДОВ
В следующих главах мы обсудим несколько тем, связанных с теологическими концепциями германских хасидов. Обсуждение будет продолжено в следующей, 10 части этого курса, где мы рассмотрим хасидское представление о Славе Божьей – божественной силе, являющейся в мире.
В начале нашего обсуждения мы должны подчеркнуть, что германским хасидам в их теологических построениях приходилось начинать с чистого листа. В их распоряжении не было концептуального аппарата, терминологии, арсенала аргументов, которыми они могли бы воспользоваться для разработки своей доктрины. В этом их положение в корне отличалось от ситуации философов-рационалистов, которые могли опираться в своих построениях на античное и мусульманское философское наследие. Германские хасиды не были знакомы ни с христианской, ни, тем более, с мусульманской теологией. Даже сочинения еврейских философов были в большинстве своем им недоступны, поскольку были написаны по-арабски. Главными философскими текстами, к которым они имели доступ, были переводы двух сочинений Саадии Гаона, Книги верований и мнений иКомментария к Книге Творения. По сути дела это были не переводы, а парафразы, написанные высокопарным поэтическим языком, в которых был полностью утрачен систематический характер Саадиевой философии. Соответственно, Саадия воспринимался хасидами не как философ, а как носитель тайного знания.
Все эти обстоятельства определили самобытную примитивность теологии германских хасидов, которая представляет собой первую теологическую доктрину еврейского средневековья, основанную преимущественно на внутренних источниках. Поскольку мы не имеем дела здесь с рационалистической философией, нет смысла рассматривать логические трудности, возникающие в этой доктрине, и пути их преодоления. Мы ограничимся изложением ряда основных положений хасидской теологии, сопоставляя их в некоторых случаях с воззрениями философов и каббалистов.
❒ Вопрос 9
Перечитайте параграф 1.4.3 в 1 части курса, посвященный влиянию Саадии Гаона на философские взгляды германских хасидов. Чем, по Вашему мнению, можно объяснить тот факт, что хасиды усвоили основные теологические положения Саадии, не признавая при этом используемую им философскую логику? ❑
❒ Вопрос 10
Почему германские хасиды не были знакомы с христианской теологией? Обратитесь к параграфу 1.5.1 в 1 части курса. ❑
БОГ СОКРЫТЫЙ И ТВОРЯЩИЙ
Основным нововведением германских хасидов в сфере еврейской теологии было представление о сложной структуре Божества1. Бог един и единствен, таково основное положение еврейской веры, от которого нельзя отступать. Однако наряду с Богом существуют силы, ипостаси, атрибуты Бога, обладающие божественным статусом в полном смысле этого слова, но при этом подчиненные и зависимые от Высшего Божества в своем бытии. Иными словами, германские хасиды выдвигают идею иерархической системы божественных ипостасей – концепцию, почти неизвестную в еврейской теологии вплоть до конца 12 столетия, когда она внезапно возникает и в первых каббалистических школах, и в кругах германских хасидов. Следует отметить, что и среди каббалистов, и среди хасидов эта концепция появилась почти одновременно в нескольких независимых центрах. Так, например, кружок «Особого Херувима», также как и автор «Книги жизни» развивают подобные представления независимо от Йеуды Хасида. Среди каббалистов представители «Школы умозрения»2, которые не были знакомы с учением о сефирот, представленным в книге Баѓир и в сочинениях первых провансальских каббалистов, также независимо приходят к аналогичным выводам. Можно утверждать, что учение о божественном мире как о сложной иерархической структуре одновременно появляется в конце 12 века в четырех-пяти различных центрах, по-видимому, никак не влиявших друг на друга.
Первое следствие иерархической концепции божественного состоит в различении Божества сокровенного и Божества явленного. Высший Бог, превознесенный надо всем, удален от материального мира и не раскрывается в нем. С другой стороны, существует аспект Божества, приближенный к миру, который действует в нем, является пророкам, принимает молитвы и заботится о людях. Особенность хасидской теологии состоит в том, что в ней роль Творца приписывалась высшему Божеству, тогда как каббалисты связывали творение с процессом эманации низших сефирот.
Природа творения была одной из сложнейших проблем рационалистической философии. Возникновение мира, переход от небытия к бытию свидетельствует об изменении. Однако в сфере Божественного никакое изменение невозможно, поскольку изменение предполагает исходную неполноту и несовершенство, несовместимые с понятием о Боге. В виду этой трудности некоторые из философов-рационалистов вслед за Аристотелем учили о том, что мир существует вечно и никогда не был сотворен. Эта концепция (имела ли она сторонников среди еврейских философов – спорный вопрос) находится в резком противоречии с общепризнанными в еврействе фундаментальными положениями, первое из которых гласит: «В начале сотворил Бог небо и землю».
В противоположность этому, в концепции германских хасидов именно творящий аспект стал отличительной чертой сокровенного высшего Божества. Казалось бы, творение есть величайший акт проявления Самого Себя Богом, силы, воля и атрибуты Которого раскрываются в этом акте как ни в каком ином. Это соображение не оказало влияния на теологию хасидов: в тех случаях, когда они хотят противопоставить сокрытый аспект Божества Его явленному аспекту, они называют Творцом именно сокрытого Бога. Хасиды следуют в этом вопросе учению Саадии Гаона, хотя аргументация, которой пользовался Гаон, была существенно более сложной и изощренной, чем у хасидов.
Германские хасиды понимали сокровенность высшего Божества весьма конкретно. Бог сокрыт, поскольку не может быть воспринят органами человеческих чувств. У Него нет телесного облика, цвета, формы и очертаний, которые бы могли стать объектом чувственного восприятия.
В понимании хасидов «Бог сокровенный»❋См. Ис 45:15: «Истинно Ты Бог сокровенный». – это аспект Божества, в котором Он не желает и не может раскрыться пророкам. В приведенном выше фрагменте из «Тайны единства» Йеуда Хасид пишет: «А если спросишь ты: “почему Творец не открывает Себя взорам?”, то на это можно ответить: всякая вещь, которую может охватить глаз, имеет предел, меру, облик и цвет; она должна находиться перед зрителем, а не позади него. К Нему же, благословен Он, все это неприменимо.» Явление неизбежно связано с ограниченностью: для того, чтобы Бог стал видим, Он должен ограничить Себя, приобрести определенное местоположение и форму, цвет и облик, очертания и границы. Но поскольку Бог бесконечен и превыше всех этих ограничений, Он никогда не станет видимым, и потому Он – Бог сокровенный.
Эта концепция имела важные следствия для хасидского учения о Провидении. И философия, и мистика исключали всякую возможность изменений в сокровенном Божестве и, как следствие, отрицали возможность Его вмешательства в сотворенный мир, поскольку всякое действие предполагает изменение. В противоположность им, германские хасиды, которые приписывали сокровенному Богу роль Творца и понима-ли Его сокровенность в смысле недоступности чувственному восприя-тию, оставляли открытой возможность вмешательства сокровенного Бога в мировой процесс, для действия в мире Его Провидения. Таким образом, сокровенному Богу германских хасидов не приписывается абсолютная трансцендентность; Он не полностью отдалился от мира и устранился от происходящего в нем. Ему присуща также и имманентность, Он присутствует в сотворенном мире и при определенных обстоятельствах действует в земной материальной реальности3. Как будет разъяснено в дальнейшем, две этих концепции, имманентность и трансцендентность, не обязательно отрицают и исключают одна другую.
ЕДИНСТВЕННОСТЬ БОГА
Как уже говорилось, германские хасиды относили многие вопросы своей теологической доктрины4 к сфере эзотерического знания, которое следует хранить в тайне от непосвященных и которое может передаваться только избранным, и только в рамках особых ритуалов. Тем не менее существует ряд теологических истин, которые, по мнению хасидов, должны быть всеобщим достоянием, и хасиды прилагали все усилия к тому, чтобы донести эти истины до как можно более широкой аудитории. Главной темой проповеди, с которой германские хасиды обращались к своим современникам, была борьба против антропоморфизма и телесных представлений о Боге5.