Отношение общины к отступникам
В §190 автор вновь касается вопроса о том, какой статус в рамках еврейской общины может иметь человек, принявший крещение. Ситуация, описанная в §190, говорит о том, что отступники не всегда разрывали связи со своими семьями. Более того, похоже, что и отношение еврейской общины к ним не было однозначным.
§190,
Если отступник говорит общине: «наймите для меня [писца, чтобы он написал] на мои деньги свиток [Торы11], чтобы читали его в синагоге», то не следует принимать от него, чтобы не сказал он по прошествии времени: «отдайте мне мой свиток!» И еще, для семьи того отступника будет позором, если будут провозглашать: «это свиток Торы, принадлежащий отступнику такому-то». А если большую часть денег дали евреи, а меньшую – отступник, они могут принять его в долю. Однако если по прошествии времени отступники или их наследники среди неевреев смогут сказать: «отрежьте нашу часть и отдайте нам», то нельзя брать их в долю. Но если евреев больше, чем отступников, и они могут откупиться деньгами, если те попросят свою долю, то можно принимать от них деньги. А иногда это даже почетно для семьи, когда говорят: «хотя он и отступник, сердце его обращено к Небесам». В этом случае можно позволить ему дать деньги.
Если данные предписания отражают, хотя бы в главных чертах, реальную ситуацию, то можно заключить, что отступничество не всегда приводило к окончательному разрыву с семьей и еврейской общиной. Автор рассматривает здесь пути, позволяющие сохранить связь с отступником, который заинтересован иметь долю в жизни своей еврейской общины. Принцип, которым определяются допустимые формы связи между отступником и общиной состоит, по-видимому, в необходимости избежать того, чтобы его участие в жизни общины (например, финансирование написания свитка Торы) причинило вред общине или обострило напряженность в отношениях между евреями и неевреями. В том случае, когда такая опасность налицо, недопустимо принимать от отступника деньги. В том случае, однако, когда существует способ предупредить ущерб, грозящий общине, например, когда есть уверенность, что можно будет откупиться от него или от его наследников и предотвратить описанные автором нежелательные последствия, допустимо принять от отступника деньги и взять его в долю при написании свитка Торы.
Здесь опять-таки обращает на себя внимание отсутствие у автора Книги хасидов какого бы то ни было стремления вернуть грешника на путь добродетели. Можно было бы ожидать, что учитель нравственности посоветует ухватиться за самую тонкую нить, связывающую отступника с общиной, чтобы вернуть его на путь добра, однако ни о чем подобном мы не слышим в наставлениях рабби Йеуды Хасида. Допустимо предположить, что его личный опыт говорил о том, что в ситуации отступничества надежд на покаяние грешника не остается. Если зло овладело человеком и привело его к отступничеству, то не помогут никакие уловки со стороны общины, пытающейся возвратить его, – даже в том случае, когда его поведение говорит о нежелании разрывать последние нити, связывающие его с родной средой. Вместе с тем автор не отказывается от рекомендации сохранить связь с отступником в тех случаях, когда это может принести пользу еврейской семье, к которой он принадлежал. Так, если этой семье хотелось бы показать окружающим, что выходец из нее не столь «плох», как другие, его пожертвование следует принять.
Итак, наставления Книги хасидов, касающиеся общественной жизни, свидетельствуют о наличии двух противоположных тенденций в общественной доктрине германского хасидизма. Первый подход, жесткий и бескомпромиссный, требует полного разрыва отношений с грешником, с отступником и даже с сыном, который пошел по дурному пути. Второй, прагматический, подход рекомендует хасиду примириться с тем, что община желает сохранить связь с грешником, – по крайней мере, в том случае, когда можно избежать нежелательных последствий этой связи.
1 Имущественные споры, в которых ответчик отрицает утверждения истца, в некоторых случаях решаются клятвой в суде – обычно со стороны ответчика (см. Исх 22:11).
2 См. Нида 61а.
3 Ср. Чис 33:55.
4 В синодальном переводе здесь «жезла», т.е. власти (так толкуют многие комментаторы). Рабби Йеуда Хасид (как и современный ему библейский комментатор ибн Эзра) понимает здесь шевет как «колено», «род».
5 Ср. «Тот, кто милосерден к жестоким, оказывается жестоким к милосердным» (Мидраш зута, Еккл., 7; Мидраш Шмуэль, 18; Йалкут Шимони, 1Сам, 121).
6 См. 1Сам 15.
7 Ср. Втор 21:20; Вавилонский Талмуд, Санедрин 72а.
8 Букв.: «выйдет, чтобы стать дурной порослью» (Йеце/Йоце ле-тарбут раа) – выражение, обозначающее «станет законченным преступником, отвергнутым обществом, – отступником, еретиком, или разбойником».
9 Переведено с учетом варианта болонского издания (§188).
10 См. 2 Сам, гл. 13–18.
11 Эта фраза, невразумительная в пармской версии, переведена по болонскому изданию (§687).
ЗАКЛЮЧЕНИЕ
Германский хасидизм сформулировал разветвленную систему этических принципов, поставил важнейшие вопросы о том, в какой форме эти принципы должны быть доведены до всеобщего сведения, каким образом они должны применяться в повседневной жизни и какие выводы можно сделать из них о социальной жизни хасидского сообщества. В первую очередь следует подчеркнуть, что германские хасиды не опирались на какую-либо древнюю традицию во всех тех наставлениях, которые разбирались в этой части курса. Самое большее, они обрамляли свои наставления толкованиями библейских стихов и изречениями мудрецов. Во всяком случае, они, по-видимому, сами отдавали себе отчет в новизне проповедуемого ими мировоззрения и образа жизни. Они твердо верили в то, что их учение воплощено в древних еврейских текстах, хотя, в отличие от тайной доктрины, на истоки которой можно указать в традиционных толкованиях некоторых стихов книги Бытия и гл. 1 книги Иезекииля, в их распоряжении не было источника, где было бы сформулировано этическое учение германского хасидизма. Мы рассмотрим подробнее этот вопрос в дальнейших главах курса.
Эти принципы нашли свое концентрированное выражение в одном из важнейших и практически значимых аспектов этической доктрины германского хасидизма – в учении о покаянии. Следующий раздел будет посвящен теоретическим и практическим аспектам хасидского учения о покаянии. Обратившись к высказываниям хасидских авторов на эту тему, мы сможем вновь рассмотреть основополагающие принципы всей моральной доктрины германских хасидов.
ОТВЕТЫ НА ВОПРОСЫ К ПЯТОЙ ЧАСТИ
Ответ 1
Да, иштавут можно отнести к числу стоических добродетелей. Самообладание, равнодушие к миру и сдержанность в поступках, предписываемые стоической этикой, весьма точно соответствуют семантике термина иштавут.
Ответ 2
Учение германских хасидов категорически исключает всякую возможность того, что праведный образ жизни повлечет за собой награду в земной жизни. Человек должен избегать людских похвал, отказываться от высокого общественного статуса, даже если он заслужил их своей благочестивой жизнью. С другой стороны, хасидские авторы всячески подчеркивают, что все страдания, перенесенные в этом мире, будут вознаграждены в мире грядущем, и не запрещают человеку, соблюдающему заповеди, рассчитывать на воздаяние такого рода. Следовательно, в их понимании «служащий ради награды» – это тот, кто надеется получить награду в этом мире, тогда как стремление заслужить награду в будущем мире не противоречит бескорыстному служению Богу.
Ответ 3
Если предположить, что указанный параграф описывает отношение к хасиду со стороны нееврейского окружения, то представленное в нем положение вещей, несомненно, соответствует историческим реалиям. Скорее всего, однако, в нем речь идет о ситуации внутри еврейской общины, а это ставит нас перед серьезной проблемой. Как известно, хасиды обладали чрезвычайно высоким религиозным и общественным авторитетом, и у нас нет никаких оснований думать, будто рассматриваемый текст отражает личный опыт автора, подвергавшегося постоянным насмешкам со стороны своих собратьев.
Ответ 4
Согласно Талмуду (Гиттин 57б), мидрашам (Песнь песней рабба 1:22 и др.) и многим средневековым комментаторам (см. например, комментарий Авраама ибн Эзры) стих «Но за Тебя умерщвляют нас всякий день» описывает страдания еврейского народа в изгнании, мученическую смерть ради освящения Имени во времена преследований на религиозной или национальной почве. Германские хасиды придают иной смысл этому стиху, связанный не с мученической смертью, а с претерпеванием оскорблений в повседневной жизни. В этом они по-своему продолжают иносказательные толкования, сформулированные в Талмуде параллельно первой указанной интерпретации стиха.
Ответ 5
В молитве и благословении заключена сила, сравнимая с силой проклятия; значит, проклятие можно уравновесить посредством молитвы. В словах проклятия, равно как и в словах благословения, заключена автономная сила, способная воздействовать на реальность даже независимо от намерений говорящего. Однако действие этой силы не автоматично, а обусловлено решением Бога. Соответственно молитва – это обращение к Богу с просьбой принять решение в пользу благословения.
Ответ 6
С практической точки зрения, нет никакого соответствия между моралью, содержащейся в истории про епископа, и толкованием к Притчам, приводимом в конце параграфа. В рассказе о епископе показано, что ради достижения достойной цели человеку приходится проникать в среду грешников, попадать в ситуации, когда грех становится легкодоступным, и все же воздерживаться от него. Толкование к Притчам, напротив, требует от человека всячески избегать ситуаций, где возможен грех, налагает на него дополнительные запреты, имеющие целью предотвратить
возникновение подобных ситуаций. Разумеется, следуя этим
наставлениям, невозможно достичь того результата, которого добился епископ в приведенном в §58 рассказе.
Ответ 7
В тех случаях, когда перед ними стояла цель нравственного воспитания, германские хасиды были готовы обращаться к примеру благочестивых неевреев. В этом случае сила нравственного императива подчеркивается тем, что даже христиане следует ему. Важно, однако, отметить, что в Книге хасидов такие примеры довольно редки.
Ответ 8
Приведенный пример ясно демонстрирует преобладающее значение моральных мотивов действия по сравнению с самим действием. Ценность заповеди не в ней самой, а в духовных мотивах, приведших к ее исполнению.
Ответ 9
Ярким примером автономной концепции в истории еврейской мысли можно считать учение Маймонида. Согласно его взглядам исполнение предписаний религии соответствует наиболее разумным человеческим устремлениям, ибо «помышление сердца человеческого – добро от юности его»1. Если бы человеку была предоставлена возможность делать то, к чему его призывает разум, он бы сам старался следовать пути добра.
Популярная концепция, преобладающая в современном Израиле, также может быть описана как автономия. Здесь часто приходится слышать о том, что религиозное воспитание спасает молодежь от преступности и наркомании, что соблюдение субботы дарует семье радостный день спокойного общения и духовного развития. Все это примеры автономного подхода к религиозной жизни, согласно которому заповеди дают полное выражение индивидуальности и устремлениям человека и не навязываются ему вопреки его природе.
Ответ 10
В талмудической литературе можно встретить многочисленные высказывания о том, что дурное начало необходимо для существования мира. Так, например, рабби Шимон бен Лакиш говорит: «Будем благодарны нашим прародителям2, ведь если бы они не согрешили, мы бы не появились на свет» (Авода Зара 5а). Представление о грехе Адама и Евы тесно связано с понятием дурного начала человека и, следственно, дурное начало имеет прямое отношение к истории рода человеческого. В других местах Талмуда и Мидрашей можно найти выражения, непосредственно относящиеся к необходимости дурного начала для жизни людей. (См., например, Бытие рабба 9:7: «Если бы не дурное начало, человек не строил бы дом, не рождал бы детей и не занимался бы торговлей». Ср. также эпизод, описанный в Санедрин 90.) Однако такая точка зрения гораздо менее радикальна, чем концепция германских хасидов, согласно которой всепроницающее присутствие дурного начала есть проявление общего закона, правящего миром.
Ответ 11
Описанная в §2 ситуация, если она отражает реальное положение дел, свидетельствует о том, что этот мир полон соблазнов и испытаний. Земная жизнь воспринимается как полоса препятствий, возведенных дурным началом. Доброе начало скрыто в тайниках человеческого сердца и не находит выражения в повседневной жизни.
Ответ 12
Складывается впечатление, что основное различие между этими двумя представлениями испытания состоит в том, что в Библии испытание является необычной, редкой и загадочной ситуацией, которая не может быть мерилом всеобщих норм нравственного поведения. Библия описывает испытания, которым Бог подвергает Авраама или Иова, не как проявления законов мироздания и постоянных путей божественного Проведения, а как исключительные события, объясняющиеся великой мудростью и благочестием испытуемых. В свете этого обстоятельства, учение германских хасидов можно рассматривать как радикальное расширение библейского взгляда на испытание, превратившее его в руководящий принцип духовной жизни.
Ответ 13
Можно предположить, что рабби Шмуэль отверг бы подобный мистический путь из-за соблазна, который несет в себе чувство близости к Богу, могущее ослабить страх перед Ним и твердость в исполнении Его воли. Представляется, что особая осторожность требуется в тех случаях, когда речь идет о широкой публике, поскольку большинство людей вряд- ли способны преодолеть такой соблазн. С другой стороны, не исключено, что и рабби Шмуэль признает допустимость мистического единения с Богом для личностей высочайшего духовного уровня, которым такая опасность не грозит.
Ответ 14
Выражение «как будто бы назло» описывает поведение человека, который грешит, не будучи побуждаем к этому своими склонностями, который «совершил малый грех без воздействия дурного побуждения». Автор Книги хасидов готов отчасти извинить грешника, уступившего натиску своих желаний; тот же, кто совершает грех, не будучи обуреваем своими страстями, по сути дела демонстрирует пренебрежение Божьими заповедями.
Ответ 15
Поскольку религиозная ценность поступка целиком определяется его духовной значимостью и измеряется усилием, связанным со внутренней борьбой и преодолением препятствий, нет никакой возможности оценить духовные достижения другого человека. Внешняя сторона поступка не может свидетельствовать о стоящих за ним духовных борениях. По этой причине в этом мире нет никакой возможности судить о духовном уровне другого человека, это ведомо лишь Богу, «испытующему сердца и утробы». Всякое суждение об истинном достоинстве людей на основании их поступков лишено силы.
Ответ 16
Трудно указать на случай столь категоричного требования отделения от еврейского общества, мотивированного моральными соображениями (в отличие от всевозможных идеологических расколов, таких, как раскол между сторонниками и противниками хасидизма в Восточной Европе 18–19 вв.) до наступления современной эпохи. Похоже, что образ жизни ультраортодоксальных общин в современном Иерусалиме или Бне-Браке служит наиболее ярким примером выполнения указаний Книги хасидов, несмотря на сотни лет, разделяющие эпоху написания книги и наше время. Образование гетто, населенных ультраортодоксальными евреями, которые стремятся отделиться от «нечестивого» еврейского общества – одна из характерных черт современной эпохи. Похоже, что §181 Книги хасидов, который будет рассмотрен далее, мог бы быть написан либо в конце 12, либо в конце 20 в.
Ответ 17
Наряду с буквальным пониманием библейских фраз, расширительное толкование целых библейских стихов тоже представлено в этом пассаже. Стих, где говорится о «виновном в пролитии человеческой крови» применяется ко всем «злодеям и нечестивцам», а не только к убийце. Обсуждение запрета проявлять милосердие к грешникам связано со стихом из Псалма, в котором сказано, что «не оставит [Господь] колена нечестивых вместе со жребием праведных». Ссылка на книгу Самуила и на Второзаконие превращает сказанное там об особых, исключительных ситуациях в общее указание, обращенное ко всему обществу.