Когда “автор” подобен компьютеру

Оба описанных случая интересны для нас тем, что сознание девочек не участвует в создании поэтических произведений. Существа параллельного мира используют их подобно компьютеру: пользователь (СПМ) вводит в него информацию, а компьютер (ребенок) через принтер (собственная или родительская рука с авторучкой) “распечатывает” ее на бумаге. Впоследствии (в 10–11 лет) обе девочки, вкусив дурманящих плодов славы и ощущения избранности, перешли к другой форме контакта с СПМ — к сотворчеству, т.е. к совместной работе.

Детей (особенно некрещеных) вывести на контакт с разумными существами параллельного мира можно очень легко. Для этого существуют простейшие методики, разрушающие духовную защиту, которой от рождения обладают люди. Одним из таких методов является, например, гипноз, который в своей оккультной энциклопедии Мэнли П. Холл — крупный знаток оккультизма, называет одной из форм черной магии. Он пишет:“В своих различных ответвлениях искусство черной магии включает почти все формы церемониальной магии... Сюда же относятся месмеризм и гипнотизм”(“Энциклопедическое изложение Масонской, Герметической, Каббалистической и Розенкрейцеровской Символической Философии”, “СПИКС”, СПб, 1994, с. 368, пер. с англ.).Легкостью инициации контакта с СПМ у детей, кстати, активно пользуются люди, давно и сознательно контактирующие с ними, т.е. с СПМ: оккультисты-эзоте­рики, колдуны.Так, например, в начале “пере­стройки” в Москве группой оккультистов во главе с Т.Н. Дащинской был создан “Институт человековедения”, при котором уже 12 лет действует детская школа “Валаш­веш”. Основную свою задачу педагоги-оккультис­ты видят в том, чтобы “акти­ви­зировать сверхсознание ребенка”.

Но что такое “сверхсознание”?То, что находится сверх детского (и взрослого) сознания и принадлежит иному сознанию, т.е. сознанию иноприродных разумных существ (СПМ). Таким образом, когда Т. Дащинская говорит о “необходимости запустить механизмы сверхсознания”, это следует понимать как задачу “подключения” ребенка, как инициализацию контакта с СПМ.

В результате подготовки и осуществлен учителями контакт детей с СПМ, о чем пишет газета “Мир новостей” № 41 за 9 октября 1999 г. в заметке “Озаренные солнцем”: “Вне зависимости от “неспособности”... на обучаемых детей снисходит творческое вдохновение, то есть:

—стихи рождаются как бы сами собой;

—писание картин не требует многолетнего мучительного технического постижения;

—и к сочинению собственных музыкальных композиций можно приступить, даже не зная нотной грамоты.

Дети, опираясь на предложенные в школе “Валашвеш” формы обучения, испытывают неподдельный восторг и гордятся собой”.

“Творчество” без знанийи без способностей?

Выше мы уже рассматривали причины самопроизвольного появления стихов в сознании ребенка, а несколько позже, в соответствующем разделе, разберем механизм писания картин и сочинения музыки без какого-либо, даже самого элементарного обучения.

Продолжая начатую тему в беседе с известной московской поэтессой, членом Союза писателей России Ниной Карташевой, мы попросили разрешения записать ее рассказ, который для нас важен и интересен, во-первых, тем, что свое мнение по поводу аномальных явлений в поэзии высказывает профессиональный поэт, а во-вторых, потому, что исходит из уст очевидца.

Нина Карташева: “В течение последних семи лет я веду поэтические вечера в Международном Центре Славянской письменности и культуры. Часто мне приходится иметь дело с молодыми поэтами и даже с такими, совсем юными, которых можно назвать еще детьми. В последнее время все больше меня поражает явление, которое иначе, как медиумизмом, а точнее—одержимостью, не назовешь. Причем этот феномен с каждым годом приобретает все более широкие масштабы.

Хорошо помню, как однажды к нам на вечер пришла девочка лет девятис косичками. Ее отец с гордостью продемонстрировал книгу стихов дочери, которую он издал на собственные средства. Открыв книжечку, я ужаснулась: это писал не ребенок! В ней содержались манерные, страстные стихи бурно пожившей и много повидавшей дамы. Эти чувства не могли быть свойственны юной чистой душе. Да бедняжка и сама не понимала, о чем она пишет. Из беседы с девочкой мне стало ясно, что ей самой были глубоко чужды и содержание, и настроение ее стихов. Она никогда не переживала “эротичес­ких фантазий”, понятия не имела, кто такой Дельфийский оракул, о котором писала.

Остановим здесь на минуту внимание читателя, чтобы пояснить очень интересную параллель, связанную с Дельфийским оракулом. Оракул —особо почитаемый объект, где СПМ, которых в древней Греции и других странах почитали “бога­ми”, осуществляли контакт с людьми, специально выбранными для этого служения. Двусторонний контакт происходил обычно через вопросы которые задавали жрецы от лица просителей, и ответы, передаваемые “богом” через медиума-посред­ника. Самым почитаемым в Греции считался оракул Аполлона в Дельфах. Здесь, на склоне горы Парнас, над расселиной в скале, в которой, по преданию, обитал некий дух-прорицатель, был построен величественный храм Аполлона, где совершались предсказания. Для служения этому священному для древних греков оракулу и обитающему в нем духу посвящались девственницы, называемые пифиями. Во время медиумического транса, т.е. контакта, пифия совершенно менялась: “в ее тело входил некий дух. Она корчилась, срывала с себя одежду и выкрикивала неразличимые звуки. Через некоторое время такое состояние проходило. На нее нисходило спокойствие, и ее поведение становилось величественным. Тело ее деревенело, глаза фиксировались на одной точке, и она произносила пророческие слова. Предсказания обычно преподносились в форме гекзаметрических стихов, но слова были часто двусмысленными и иногда непостижимыми”(Мэнли П. Холл, СПб., 1994, с. 208–210).

Из всего сказанного выше со всей очевидностью вытекает следующее: тот, кто телепатически транслировал стихи в сознание московской школьницы, прекрасно знал, в отличие от нее, не только назначение Дельфийского оракула, посвященного Аполлону — богу искусств, но и намекал на параллелизм в служении пифий (одержи­мых девственниц, вещавших стихами) и московской девочки, служащей механизмом для самовыражения СПМ.

Налицо была явная одержимость злым духом, который и диктовал своей жертве строки, вызывающие бурный восторг родных. Как православный человек, понимая, какой трагедией может закончиться подобное “творчество”, я посоветовала отцу отвести девочку в храм, чтобы она смогла исповедаться и причаститься. К счастью, ее родные прислушались к этому совету. Позже я узнала, что после причастия сознание девочки очистилось, и в нем перестали появляться чужие и совершенно чуждые ей по духу стихи. Бесовское “творчество” отошло от ребенка, разрушенное Божественной благодатью.

Таких детей за семь лет прошло перед моими глазами немало. Теперь все они выросли. Но самое страшное заключается в том, что с каждым годом их становится все больше...

На одном из вечеров авангардной поэзии собралась очень талантливая молодежь 17–19 лет. Зал был набит до отказа. Знакомая уже одержимость сквозила и в жестах, и в стихах молодых поэтов, проповедующих дикое, агрессивное язычество. Меня поразил злобный блеск их глаз, когда они исступленно восклицали: “Назад, к Сварогу!”Слышались хулы и проклятья в адрес Христа, призывы к созданию “форпоста языческих империй”, как это и прозвучало в одном из стихотворений:

Мы слышим, как в ночи

Воинственных мистерий