Часть XVII. Человек может достичь ещё большего; он может любить народ Божий и, всё же, быть только почти христианином.

Любой вид любви к тем, кто являются святыми, не является доказательством нашей святости. Фараон любил Иосифа и продвинул его на второе место в царстве, однако фараон был нечестивым человеком.

Ахав любил Иосафата, заключил союз с ним и выдал свою дочь Гофолию замуж за Иорама, сына Иосафата. Но и он был нечестивым и бесстыдным человеком.

ВОЗРАЖЕНИЕ. Вы скажете, что это противоречит Писанию, ибо оно говорит о том, что любовь к святым и народу Божьему является твёрдым доказательством нашего возрождения и заинтересованности в жизни вечной: «Мы знаем, что перешли из смерти в жизнь, потому что любим братьев». Более того, Дух Божий называет наличие любви характерным различием между святыми и грешниками: «Дети Божий и дети дьявола узнаются так: всякий, не делающий правды, не есть от Бога, равно и не любящий брата своего». Братьями мы называем не тех людей, которые находятся рядом с нами, или которые живут в одной стране, принадлежат к одной нации, являются детьми одних родителей — о таких братьях написано в Римлянам 9:3 и Деяниях 7:23,25. Также мы не называем братьями только тех, кто одной расы с нами, — хотя и такие называются братьями (см. Иакова 1:2). Но под братством мы понимаем братство по благодати и сверхъестественному возрождению, — братство тех, кто являются детьми Божьими, то братство, любовь к которому и есть верным признаком того, что мы — дети Божьи.
ОТВЕТ. На это я отвечу, что любовь к детям Божьим является доказательством того, что мы — дети Божьи. Например, когда мы любим их за то, что они — святые Божьи; когда мы любим их за образ Божий, который проявляется в них, из-за благодати и святости, которая просвечивает через них в их речи. Это истинно достойно одобрения: любить благочестивого — ради благочестия, святого — ради святости. Это верное доказательство нашего христианства. Любовь благодати в другом человеке — хорошее доказательство жизни благодати в нас. И это несомненная истина — грешник не может любить святого таким образом. Существуют противоречия и естественная вражда между двумя семенами, между детьми мира и теми, кого Отец в Своей вечной любви избрал из мира.
Именно подобие (схожесть) с Отцом Небесным является великим основанием любви. Итак, существует большое отличие между невозрождённым грешником и дитём Божьим, Бог не может любить грешника как грешника. В Его глазах нечестивый осуждён. Господь может любить его как создание; может любить его душу, может любить его за то, что тот состоит с Ним в каких-либо отношениях. Таким образом, Бог любит осужденных духов, так как они — Его творения; но Он ненавидит их бесконечной ненавистью как падших ангелов. Поэтому, любить грешника как грешника дитя Божье не может. Так же и грешник не может любить дитя Божье как дитя Божье — это я гарантирую. Однако эта тема относится к разряду несколько других размышлений. Бог может любить человека, который свят, но Он любит человека не за его святость.
1. Человек может любить дитя Божье за его любящее, миролюбивое, вежливое поведение со всеми, с кем он общается. Религия облагораживает речь человека, и это видит мир. Благодать Бога не дружит с мрачным, угрюмым, невоспитанным поведением. Она способствует приветливому поведению и проявлению теплоты ко всем. Там, где есть благодать, она завоёвывает уважение и любовь всех.
2. Человек может любить святого за его внешнее величие и славу в мире. Люди очень склонны к почитанию мирского величия, и поэтому богатый святой будет любим и почитаем, а бедный святой — ненавидим и презираем. Это всё равно, как если бы человек ценил свой меч за вышивку на поясе или свою лошадь — за красоту попоны, а не за её силу и быстроту.
Истинная любовь к детям Божьим достигает всех детей Божьих — как бедных, так и богатых, как рабов, так и свободных, как незнатных, так и благородных; ибо образ Христа одинаково привлекателен и красив во всех.
3. Человек может любить дитя Божье за верность и трудолюбие на рабочем месте. Где религия во всей своей силе овладевает сердцем человека, она делает его ответственным во всех его обязанностях, аккуратным в делах, верным в отношениях, и это вызывает уважение. Плотский хозяин может высоко ценить благочестивого подмастерье или слугу, который считает своим долгом угодить хозяину, заботиться о его интересах.
Я могу привести множество примеров, подобных этим, когда благотворительность, красота, остроумие, прилежание в учении, участие и так далее, обеспечивали Божьему народу любовь со стороны людей в мире. Но такая любовь не является доказательством милосердия. Это только естественная любовь, возникающая из плотского уважения или каких-либо эгоистичных целей. Та любовь, о которой Писание говорит, что она есть доказательством нашего возрождения, является духовной любовью, главным магнитом и привлекательностью, в которой присутствуют благодать и святость. Это любовь, которая принимает «праведника во имя праведника». Плотская человеческая любовь к святым — это ограниченная любовь. Это не всеобщая любовь «к семени». Итак, здесь — как и с грехом: тот, кто не осознаёт любой грех, тот вообще не осознаёт грех как грех; и соответственно, кто не любит всех, в ком есть образ Христа, тот не любит вообще никого за этот образ Христа, который в них.
Итак, если любовь к народу Божьему возникает только на основе естественной любви или из плотского уважения; если это ограниченная любовь, не распространяющаяся на весь народ Божий, тогда, невзирая на эту любовь, человек является почти христианином.

ЧАСТЬ XVIII. Человек может проявлять послушание заповедям Божьим — многим повелениям Божьим — и, всё же, быть только почти христианином.

Кажется, что Валаам был очень сознательным, направляя свой курс согласно повелениям Божьего компаса. Когда Валак послал за ним, чтобы он пришёл и проклял народ Божий, Валаам сказал: «Хотя бы Валак давал мне полный свой дом серебра и золота, не могу преступить повеления Господа, Бога моего». Итак, он сказал: «Что вложит Бог в уста мои, то и буду говорить». Богатый юноша пошёл ещё дальше в послушании: «Всё это сохранил я от юности моей», и, всё же, он был лицемером, потому что, в конце концов, предал Христа.

ВОЗРАЖЕНИЕ. Но разве не сказано: «Кто имеет заповеди Мои и соблюдает их, тот любит Меня; а кто любит Меня, тот возлюблен будет Отцем Моим, и Я возлюблю его и явлюсь ему Сам»? И разве наш Господь Христос не говорит нам определённо и ясно: «Вы друзья Мои, если исполняете то, что Я заповедую вам»? Может ли человек быть другом Христа и одновременно только почти христианином?
Я отвечаю: существует послушание повелениям Христа, которое является верным доказательством нашего христианства и дружбы со Христом.
Такое послушание имеет три характеристики: (1) евангельское; (2) всеобщее; (3) непрерывное.
Первая характеристика — это евангельское послушание, как в делах, так и в способах; как в основании, так и в конце.
В делах, то есть, в том, что Бог требует: «Вы друзья Мои, если исполняете то, что Я заповедую вам».
В способе — значит согласно тому, как Бог требует: «Бог есть Дух, и поклоняющиеся Ему должны поклоняться в духе и истине».
В основании — значит иметь «чистое сердце, добрую совесть и нелицемерную веру».
В конце — значит почитать и прославлять Бога: «Что делаете, всё делайте в славу Божию».
Вторая характеристика — это всеобщее послушание, которое одинаково распространяется на все повеления Божьи. Оно уважает различные обязанности. Это послушание Халева, который «совершенно повиновался» Господу; и Давида, который «взирал на все заповеди» Его.
Третья характеристика — это непрерывное послушание, когда мы кладём руки на плуг Божий и не оглядываемся назад. «Я приклонил сердце мое к исполнению уставов Твоих навек, до конца». Тот, кто именно так слушается повелений Божьих, действительно является христианином. Но не всякое послушание повелениям Божьим является таким послушанием. Существует частичное послушание, когда человек повинуется только одному повелению Божьему; когда считает своим долгом исполнить только одну заповедь, а не все. Таково христианство большинства. Такое послушание не является послушанием. Тот, кто не любит Бога больше всего, не любит Его совсем, так же и тот, кто не исполняет всех повелений Господа беспрекословно, не исполняет на самом деле ни одного. О жителях Самарии сказано: «Господа они чтили, и богам своим служили по обычаю народов», и далее говорится; «Не боятся Господа». Их почитание Господа было без страха. Подобным образом, частичное послушание Богу не является послушанием.
Человек может проявлять послушание во многом и, всё же, иметь старую природу. Если это так, тогда всё его послушание — это, всего-навсего, замаскированный грех. «Приносящий семидал — то же, что приносящий свиную кровь; воскуряющий фимиам — то же, что молящийся идолу». Чтобы правильно исполнять заповеди, прежде всего, необходимо, чтобы была обновлена природа человека, ибо «не может дерево худое приносить плоды добрые». Лицемер может быть самым активным, но только верующий будет самым верным и искренним.
Человек может повиноваться закону и, всё же, не иметь любви к Законодателю. Плотское сердце может исполнять повеления Божьи, но не может любить Бога и поэтому не может исполнить эти повеления правильно; ибо любовь к Богу — основание и источник всякого истинного послушания. Всякое повеление Божье должно исполняться с любовью. Это и есть «исполнение закона». Апостол сказал: «И если я раздам все имение мое и отдам тело мое на сожжение», — это, по-видимому, является высшей мерой послушания, — «а любви не имею, — нет мне в том никакой пользы».
Я мог бы добавить, что человек может достигнуть многого в послушании из низменных и эгоистичных мотивов. Фарисеи молились много, приносили много пожертвований, много постились, но наш Господь Христос говорит, что это было сделано, «чтобы показаться людям и чтобы прославляли их люди». Набожность лицемеров исчезает, превращаясь в тщетную славу, и поэтому лицемер — только пустая лоза во всём том, что он делает, потому что «умножает для себя плод». Конец оправдывает действие. Да, хороший конец не может сделать плохое действие хорошим, но отсутствие хорошего конца делает хорошее действие плохим.
Итак, если человек слушает повелений Божьих частично, наполовину; если он повинуется, имея старую природу, если слушает повелений Господних и, всё же, не любит Бога, если его «послушание» ведёт в конечном итоге ко греху, тогда человек, несмотря на всё своё послушание, является только почти христианином.

ЧАСТЬ XIX. Человек может быть освящён и, всё же, быть только почти христианином.

Не всякий вид освящения делает человека новым творением, ибо многие из тех, кто никогда не был возрождён, освящены. Вы читаете о тех, кто «не почитает за святыню Кровь завета, которою освящен, и Духа благодати оскорбляет».

ВОЗРАЖЕНИЕ. Но разве Писание не говорит, что «и Освящающий и освящаемые, все — от Единого; поэтому Он не стыдится называть их братьями»? Может ли человек быть одно со Христом и, всё же, являться только почти христианином?
ОТВЕТ. На это я отвечу, что вы должны знать о том, что существуют два вида освящения, о которых говорится в Писании. Первый — обычный и недейственный, второй — особый и действенный.
Та работа по освящению, которая является истинной и действенной, — это действие Духа Святого в душе, дающее ей способность умерщвлять всякий грех и проявлять послушание всем повелениям: «Чтобы поступали достойно Бога, во всем угождая Ему». Итак, кто бы ни был освящён таким образом, тот един с Ним — Тем, Кто освящает. Христос не будет стыдиться назвать их братьями, ибо они — «плоть от плоти Его и кость от кости Его».
Но также существует и более обычная работа освящения, которая недейственна в отношении двух великих дел: смерти для греха и жизни для Бога. Этот вид освящения может помочь обуздать грех, но не умертвить его. Он может помочь отрубить некоторые сучья, но он не прилагает топор к корню дерева. Он подметает и украшает комнату обычными добродетелями, но не украшает спасающей благодатью, так что человек, несмотря на своё освящение, остаётся только почти христианином.
Подобно, существует внутреннее и внешнее освящение. Внутреннее освящение связано с душой и её качествами, пониманием, сознанием, волей, памятью и желаниями. Внешнее освящение связано с жизнью и хождением пред Богом. Оба эти освящения должны действовать сообща, чтобы действительно сделать человека христианином. Поэтому апостол объединяет их в своей молитве за фессалоникийцев: «Сам же Бог мира да освятит вас во всей полноте, и ваш дух и душа и тело во всей целости да сохранится без порока в пришествие Господа нашего Иисуса Христа». Человек тогда освящается полностью, когда он освящён и внутренне, и внешне, как в своём сердце и желаниях, так и в жизни, хождении пред Богом. Внешнего освящения не достаточно без внутреннего, так же как и внутреннего — без внешнего. Мы должны иметь «руки неповинные и сердце чистое». Сердце и руки должны быть чистыми, чтобы не навлечь на себя стыда. Мы должны иметь сердце, «кроплением очищенное от порочной совести, и омыть тело водою чистою». Мы должны очистить «себя от всякой скверны плоти и духа». Внутренняя чистота прекрасна, но без внешней недостаточна. Истинный христианин имеет и ту, и другую.
Итак, многие имеют чистые руки, но не чистое сердце. Они моют внешнюю сторону чашки и блюдца, в то время когда вся грязь находится внутри. Внешнее омовение без внутреннего приносит человеку не больше пользы, чем омытие рук Пилатом перед народом, когда он приговорил Христа. Он умыл свои руки от крови Христа и, всё же, приложил руки к смерти Христа. Египетские храмы снаружи были прекрасны, но внутри вы не найдёте ничего, кроме змей или крокодилов. «Ибо не тот Иудей, кто таков по наружности». Иуда внешне был святым, но внутри — грешником; открыто — учеником, но тайно — дьяволом.
Некоторые делают вид, что они святы внутри, без внешнего освящения. Вот как это открыто твердит грешник: «Хотя я иногда роняю праздные, глупые слова, или хотя я иногда клянусь, всё же, я не желаю никому зла. Я благодарю Бога, что моё сердце в самом лучшем состоянии, в каком оно вообще может быть!» Такие люди подобны тому грешнику, о котором упоминает Моисей. Этот грешник благословил себя в своём сердце, говоря: «Я буду счастлив, несмотря на то, что буду ходить по произволу сердца моего; и пропадет таким образом сытый с голодным» (Второзаконие 29:19).
Некоторые делают вид, что святы внешне без внутреннего освящения. Такие подобны книжникам и фарисеям, которые по наружности кажутся людям «праведными, а внутри исполнены лицемерия и беззакония»; честные исповедники, но — грязные грешники.
Внутренняя святость без внешней невозможна, ибо она не преобразит жизни. Внешняя святость без внутренней бесполезна, ибо она не преобразит сердца. Без них человек не может быть истинным христианином. Тело без души не образует человека, так же и душа без тела; и то, и другое необходимо для его создания. Также и освящение обоих необходимо для сотворения нового человека. Истинное освящение начинается с сердца, но проявляется и в жизни, и в хождении пред Богом. Если не хватает внутренней святости, человек становится не лучше, чем почти христианин.
Итак, я завершу это обличение почти христианина в его пути ввысь, в небо, одним общим выводом:

ЧАСТЬ XX. Человек может исполнять все внешние обязанности и поклоняться, подобно истинному христианину, но, при этом, оставаться только почти христианином.

Вы должны знать, что все повеления Божьи имеют внутренние и внешние стороны. Существуют тело и душа повелений. Соответственно, существует внутреннее и внешнее поклонение Богу.
Итак, внутреннее поклонение Богу — это любовь к Богу, трепет перед Ним, услада в Боге, доверие Богу и так далее.
Внешнее поклонение Богу — это молитва, преподавание (учение), слышание и так далее.
Существует огромная разница между внешним и внутренним поклонением. В этом и заключается отличие истинного христианина от почти христианина; искреннего верующего от лживого исповедника. Да, именно в этом заключается основная разница между ними.
1. Внутреннее поклонение Богу — это хорошо. Ценные качества естественно приписываются к совершённым поступкам. Человек не может любить Бога, бояться Его без того, чтобы это не было приписано Ему как милостивый акт, как часть Его святости. Однако внешнее поклонение является хорошим не само по себе, но тогда, когда исполняется с правильными мотивами. Человек не грешит, когда любит Бога, находит усладу в Боге, но он может грешить в молитве, слышании и так далее, из-за неправильных мотивов.
2. Внутреннее поклонение положительно влияет на внешнее. Именно наша вера, любовь и наш страх перед Богом делают наше внешнее поклонение хорошим.
3. Они «улучшают» сердце и увеличивают степень святости человека. Внешнее исполнение обязанностей не всегда способствует этому. Человек может молиться и, всё же, его сердце никогда не станет более святым. Он может слышать Слово Божье и, всё же, его сердце никогда не станет мягче; но чем больше человек боится Бога, тем мудрее он становится. Чем больше человек любит Бога,тем больше он освящается. Любовь — это совершенство святости; мы никогда не сможем быть совершенными в святости, пока не будем совершенны в любви.
4. Существует такая высшая степень внутреннего поклонения, что тот, кто соединяет её с внешними обрядами, является истинным христианином, даже когда он делает самое меньшее; но без этого соединения человек — только почти христианин, даже если он делает самое большее.
Внутренние акты поклонения, объединённые с внешними, освящают их (внешние акты) и делают приемлемыми для Бога, даже если внутренних актов совсем немного. Внешние акты поклонения без внутренних ненавистны Богу, хотя внешних никогда не бывает много. Почти христианин исполняет все внешние обязанности в лицемерии, а истинный христианин - в искренности. Более того, в исполнении внешних обязанностей лицемер может «перепрыгнуть» истинного христианина, подобно тому, как комета вспыхивает ярче, чем горит истинная звезда. Если Илия постился и скорбел, то священники Ваала кололи своё тело. Всё же, почти христианин не может исполнять тех внутренних актов поклонения, которые исполняет даже самый наименьший истинный христианин.
Почти христианин может молиться, но он не может любить Бога. Он может преподавать или слушать, но не может находить усладу в Боге. Обратите внимание на вопрос Иова, относящийся к лицемеру: «Будет ли он утешаться Вседержителем и призывать Бога во всякое время?» Будет ли он находить удовольствие в Боге? О, нет! Не будет, он не может! Утешение в Боге возникает, когда способность соответствует объекту. Нет ничего более несопоставимого, чем Бог и плотское сердце. Утешение возникает, когда мы имеем то, чего желаем, и когда наслаждаемся тем, что имеем. Как утешаться Богом тому, кто не наслаждается Им, не имеет Его, искренне не желает Господа? Утешение в Боге — это одно из высших упражнений благодати. Поэтому, как может находить утешение в Боге тот, кто не имеет благодати?
Почему тогда должен печалиться святой, когда он слышит, как далеко может пройти путь до небес почти христианин? Более слабый истинный верующий, который имеет, по крайней мере, самую малую долю истинной благодати, продвинется дальше, чем почти христианин, ибо он верит в Бога и любит Его.
Если бы почти христианин делал меньше в том, что касается исполнения внешних обрядов; и всё же, если бы он имел самую маленькую толику истинной веры, самую малую часть искренности в любви ко Христу, он, конечно же, был бы спасён. И если бы истинный христианин исполнял в десять раз больше обрядов, чем он исполняет, всё же, если бы он не имел веры во Христа и любви ко Христу, он, конечно же, был бы отвергнут.
Поэтому, пусть слабые верующие не смущаются, если лицемеры «перепрыгнут» их во внешнем поклонении; ибо все их обязанности выполняются в лицемерии, но ваша вера и любовь к Богу, проявляемая внешне, является доказательством вашей искренности!
Я не говорю это, чтобы привести в замешательство какую-либо душу, которая исполняет обряды, или обличить внешних исполнителей, но чтобы поправить душу в их исполнении. Как сказал апостол: «Ревнуйте о дарах больших, и я покажу вам путь еще превосходнейший». Так и я говорю: ревнуйте о дарах больших. Ревнуйте, чтобы делать много, много молиться, много слушать и так далее, «и я покажу вам путь превосходнейший» — путь веры и любви. Молитесь много, но и возрастайте в вере. Слушайте много, читайте много, но и любите Бога много. Утешайтесь Словом и таинствами Божьими много, но Богом таинств утешайтесь ещё больше.
И когда вы занимаетесь внешним поклонением, убедитесь в том, что вы выше обязанностей, что вы не успокаиваетесь в них! Вы хотите быть истинным христианином? О, тогда используйте и исполняйте таинства, но прежде всего пребудьте в вере и зависимости от Христа и Его праведности. Если вы послушны заповедям, тогда пусть ваша вера зиждется на обетовании. Формальный исповедник успокаивается на внешнем поклонении, так же поступает почти христианин; но вы должны успокаиваться только в Господе Христе. Чтобы быть истинным христианином, нужно веровать, тогда вы - семя Авраамово и наследники согласно обетованию. Таким образом, я ответил на первый вопрос: как далеко может человек пройти путь до небес и, тем не менее, оставаться только почти христианином.

1. Он может много знать.
2. Он может иметь много даров.
3. Он может исповедовать религию.
4. Он может ненавидеть грех.
5. Он может желать благодати.
6. Он может давать великие обещания.
7. Он может бороться с грехом.
8. Он может быть членом Церкви Христа.
9. Он может иметь большие надежды попасть на небеса.
10. Он может подвергнуться большим внешним изменениям.
11. Он может ревновать о религиозных вопросах.
12. Он может много молиться.
13. Он может страдать за Христа.
14. Он может быть призван Богом.
15. Он может иметь Духа Божьего.
16. Он может иметь веру.
17. Он может любить народ Божий.
18. Он может проявлять послушание повелениям Божьим.
19. Он может быть освящён.
20. Он может исполнять все внешние обязанности, подобно истинному христианину, и, всё же, он будет только почти христианином.

Вопрос 2

Почему происходит так, что столько людей проходят так много и оказываются только почти христианами?
Это может быть ответ на зов сознания. Хотя немногие люди имеют благодать, всё же, все люди имеют сознание. Теперь понаблюдайте, и вы увидите, как далеко может зайти сознание в своей работе.
1. Сознание признаёт Бога, то есть, что Богу следует поклоняться и что творения должны служить Ему. На практике мы знаем много атеистов, о которых апостол говорит: «Они говорят, что знают Бога; а делами отрекаются». Но на суде атеистов не будет. Марк Туллий Цицерон, язычник, мог сказать: «Нет более странного состязания, чем не признавать божественное Сейчас», ибо в сознании существует такой свет, который позволяет обнаружить, что Бог существует и что Ему следует поклоняться с помощью дальнейшего света, света Слова. Человек может иметь способность делать многое на путях Божьих, и всё же его сердце может не иметь и крупицы благодати.
2. Знайте, что невозрождённое сознание имеет способность улучшаться благодаря благодати. Присутствие при исполнении таинств может чрезвычайно повысить способности сознания. Оно будет усиленно контролировать грех, хотя совсем не будет обновлено. Оно может быть просвещено, убеждено и изменено. В Евреям 6:4 написано о некоторых людях, которые однажды были просвещены, вкусили дар небесный и соделались причастниками Духа Святого. Как мы назовём эту работу? Это не может быть спасительная работа, истинное изменение и обращение, ибо, несмотря на всё просвещение, на то, что они вкусили этот дар и стали причастниками, сказано, что они отпали (Евреям 6:6). Если бы это была истинная благодать, они никогда не смогли бы отпасть. Верующий может упасть, но не может отпасть. Он может отвратительно упасть, но он не может отпасть окончательно, ибо его поддерживают Вечные Руки. Его вера укрепляется молитвой Христа о том, чтобы наша вера не угасла. Он ясно говорит нам, что даёт нам жизнь вечную, благодаря которой мы никогда не погибнем.
В таком случае эта работа, о которой говорится здесь, никак не может быть спасающей работой — она не долговременна, ибо о тех, кто попал под неё, сказано, что они отпали. Но хотя это и не спасающая благодать, всё же, это сверхъестественная работа. Это совершенствование, произведённое Словом над сознанием людей через силу Духа. Поэтому о них сказано, что они вкусили «благого глагола Божия» и стали причастниками Духа Святого. Они не имеют Духа, пребывающего в них спасительно, но Дух борется в них и работает над ними, чтобы убедить проснуться, чтобы заставить сознание заработать. И сознание, усовершенствованное таким образом, может провести человека далеко в исповедании религии и соблюдении обязанностей. Однако это будет всего лишь невозрождённое сознание.
Обычная работа Духа может продвинуть человека далеко в исполнении религиозных обязанностей, но только особая работа Духа продвигает его к спасению. Дух может присутствовать в человеке с целью помочь ему проповедовать и молиться, и всё же человек может погибнуть из-за недостатка обновляющего присутствия Духа, дающего способность верить. Иуда имел первое, но погиб из-за отсутствия последнего. Он имел Духа, Который помогал ему изгонять бесов, но, всё же, он не имел Духа, Который бы обновил его самого. Поэтому он и был отвержен. Таким образом, человек может обладать усовершенствованным сознанием, но не иметь ничего общего с обновлённым сознанием. Сознание, улучшенное таким образом, побуждает человека исполнять многие обязанности. Я молю Бога, чтобы никто из нас не перепутал сознание, улучшенное Словом, с сознанием, обновлённым Духом. Такую ошибку совершить очень легко, особенно когда множество внешних обязанностей являются плодом этого.
3. Сознание невозрождённого человека подвержено страданиям и бедствиям. Хотя невозрождённое сознание не освящено благодатью, всё же, грех часто беспокоит его. Беспокойство сознания — это явление, которое присуще не только верующим, но иногда и неверующим также. Сознание верующего обеспокоено, когда грех остаётся без наказания, и сознание невозрождённого человека беспокоится из-за греха, хотя оно никогда не бывает свободно от греха. Иногда Бог посылает Слово в сознание грешника и применяет к нему строгость закона. Это наполняет душу страхом и ужасом смерти и ада. В этом случае душа обычно выполняет внешние обязанности для того, чтобы отгородить сознание от беспокойства.
Когда Авессалом поджёг поля Иоава, Иоав побежал к нему, хотя раньше отказывался. Так, когда Бог зажигает искру ада, и она падает в сознание грешника, тот начинает осознавать всю строгость закона. Это приводит грешника к исполнению обязанностей, о которых он никогда и не помышлял ранее. Беспокойство сознания часто является основанием того, что люди принимают участие в жизни религии. Результат этого — успокоение сознания. Если сознание не остановит человека, то Бог никогда не услышит его.
Невозрождённое сознание имеет голос и многократно говорит громко в уши грешника: «Этого не следует делать. Бога не следует забывать. Повелениями Божьими не следует пренебрегать. Жизнь в грехе будет крушением для души». И вследствие этого невозрождённый человек прибегает к своим обрядам и начинает безжизненное и безблагодатное исповедание для того, чтобы заставить замолчать своё сознание. Когда человек испытывает боль в желудке, какой бы вкусненький и сладенький кусочек он ни съел, его стошнит. Хотя кушать было сладко, но лучше, чтобы стошнило. Так же происходит и с грешником, когда он болен, будучи обличаем проповедями и сознанием. Хотя грех был сладок на практике, всё же, мысль о нём вызывает горечь в сознании. И тогда его исповедание религии - это та таблетка, которую он кладёт в рот, чтобы устранить вкус горечи греха.
4. Невозрождённое сознание, просвещённое Словом, может открыть человеку нищету его состояния. Хотя и не эффективно, но оно может вывести его из нищеты, так чтобы это тревожило, не давало покоя. Когда сознание показывает грешнику его наготу, душа бежит к исполнению внешних обязанностей, думая таким образом прикрыть себя. Сказано, что Адам и Ева «узнали, что наги, и сшили смоковные листья, и сделали себе опоясания». Так происходит, когда однажды грешник видит свою наготу и ничтожность по причине греха, но вместо того чтобы побежать ко Христу, прижаться к Нему и молить чтобы Его праведность стала покровом, чтобы не видно было стыда его наготы, он бежит к обязанностям и преданиям, то есть прикрывает себя смоковным листом исповедания без Христа, без обновлённого сознания. Невозрождённый человек охотно будет своим собственным спасителем. Он думает, что изменение состояния само по себе обладает силой и что истинная работа благодати заключается в том, чтобы оставить грех и начать придерживаться внешних обязанностей. Поэтому, многие не имеющие благодати исповедники опережают в этом искренних верующих, ибо они успокаиваются на своих мечтах и надеждах о том, что обряды приведут их к Богу.

Вопрос 3

Если невозрождённое сознание может пройти так далеко, тогда какая разница между невозрождённым сознанием лицемеров и грешников и обновлённым сознанием верующих? Как мне узнать, является ли работа моего сознания естественной работой или работой благодати?
ОТВЕТ. Я думаю, что трудно различить невозрождённое состояние от обновлённого, и эта трудность двоякая.
1. Она возникает из-за того, что лицемерие есть и в самых лучших святых. Самый слабый верующий — не лицемер, но некоторое лицемерие, всё же, присутствует и в самых сильных верующих. Где больше всего благодати, там есть место для некоторого греха, и где больше всего искренности, там есть место для некоторой доли лицемерия.
Итак, для слабого и незрелого сознания характерно опасаться и не доверять своему состоянию при виде греха. Когда такой человек видит лицемера, активно занимающегося исполнением внешних обязанностей, он начинает сетовать: «Конечно же, мои цели не такие искренние! Моё сознание не обновлено! Это только просвещённое невозрождённое сознание, а не очищенное и изменённое благодатью». (Пигмалион так живо создал образ, что сам обманулся; и, приняв картину за человека, он полюбил картину.)
2. Трудность возникает из-за того, что существует сходство между благодатью и лицемерием; ибо лицемерие - это изображение благодати без содержания, подобие благодати без жизни благодати. Лицемер не может иметь благодати, но нечто подобное ей; и не существует таких обязанностей, выполняемых христианином, в которых лицемер не обогнал бы его. Итак, когда тот, кто не имеет истинной благодати, продвигается дальше, чем тот, кто её имеет, то тогда это может заставить верующего задуматься над тем, обладает ли он истинной благодатью или нет; является ли работа его сознания естественной работой или благодатью, действующей в нём.