О добродетели. К младшему подвижнику

(В четырех главах. По славянскому переводу, часть II. Слово 22)

Предисловие

Господь, пришедший в мир для спасения человеков, заповедал нам любить друг друга (Ин. 13:34). Дело любви — поучать друг друга страху Божию. Итак, поскольку благоговению твоему желательно было слышать слово от моей малости, то из послушания, при содействии благодати Христовой, я уступил желанию твоему. Теперь о тех же предметах начертал я в этой памятной записи. Потому, если найдешь что полезного, сохрани то в уме своем, чтобы, когда принесешь плод Господу, и мне не остаться без награды за совет. Но не ищи у меня, живущего среди братии, ни словесного искусства, которому я не учился, ни красивых выражений, которых не знаю. Прими же с любовью написанное тебе по любви же просто, искренно и не по-ученому; дополни это сам от себя, на что ты и способнее меня, и, получив от меня как бы семена и первые начала, по широте ума своего сотвори обильнейший плод. Что предложено мной коротко и слабо, ты как любоученейший вырази все живущим с тобою с силой и посоветуй им принять во внимание глубину моего неведения, ибо не привык я сочинять речи напоказ и не упражнялся в искусстве слова. Только одна любовь побуждает меня сообщить это тебе и всем живущим с тобой. Как для тебя, ищущего наставления в добродетели, издавна приложил я старание и занялся при помощи благодати первоначальным изучением словес истины, так и ты, по данной тебе Господом благодати, усердно послужи прочим, чтобы братия не увлекались более в обмане.

Поучение первое

Если находишься в пустыне, в уединении, то изучай подвиги и преспеяние (преуспевание) совершенных отшельников. А если пребываешь в общежитии, то не пренебрегай общежительными правилам. То и другое, если в своем месте соблюдается с чистой совестью, приятно Богу. Итак, живя в уединении, не порть прекрасных образцов, какие показаны достохвально предшествовавшими тебе отшельниками, но в самом себе представь всем полезный образец, непрестанно рассуждая об изречении апостола: вся ми лет суть, но не вся на ползу: вся ми лет суть, но не вся назидают (1 Кор. 10:23), — иначе враг, внушая как будто бы добрые дела, поколеблет тебя в собственном твоем образе жизни. Пребывая в общежитии, не уклоняйся от апостольского и законного правила. Нарушения, кажущиеся малыми, производят немаловажный вред. Поэтому хорошо, и весьма хорошо, не высокомудрствовать, а потому и не подвергаться осуждению, действуя же в действительности по внушению самолюбия. Вместе с единодушными братиями надобно собираться на Божию службу, на бдение, на работу, на ручные поделки, что служит величайшим признаком смиренномудрия. Подобно этому, приходить и за трапезу, кроме случаев телесного недуга, а не поддаваться собственному своему изволению, что свойственно пустой надутости. Каждый обязан то дело, какое начал, приводить в совершенное исполнение со всем смиренномудрием и терпением; непостоянство же нравов и привычка переноситься мыслью с места на место и от одного дела к другому производят незрелый плод, если только подобный человек и приносит какой-то плод.

Но враг не на всяком месте делает одни и те же нападения на брата: инде (иногда) внушает предпочитать для добрых дел более суровое житие и строгий образ жизни, а инде настраивает бежать из полезного места, потому что, как говорит он, нет ни малого снисхождения к немощным, — и таким образом вводит мысли брата в заблуждение, развращая его и делая так, что пребывающий в общежитии мечтает о пустыне, будто бы там великое безмолвие; живущему в пустыне подает мысль бежать её, как места, всем бедного и недоставляющего никаких утешений. Такой способ враг избирает чаще всего, чтобы сделать брата во всяком случае (при любых обстоятельствах) несостоятельным и смешным, неспособным ни в одной добродетели дойти до совершенства. Если кто начнет строить башню и, соскучившись постройкой, скажет: «Выстрою лучше переходы», — а когда станет копать основание, опять скажет: «Лучше выстроить келью», — но и это оставит на половине дела, то предприятие такого человека окажется бесполезным. Так и монах, который не выдерживает духовного благоразумия в одном месте, не может принести совершенного плода.

Потому пребывающий в общежитии должен следовать правилу со всяким благоговением и в страхе Божием. Если и два раза в день положено вкушать пищу, пусть принимает снеди с благодарением. И если что делают благоговейнейшие из братий, то пусть делает так и он с чистой совестью и тогда хорошо преуспеет о Господе. Если придет в рассуждение помысел, что на трапезе предложено слишком много, то возьмем во внимание, что приготовление сделано не по нашему распоряжению. А если по обстоятельствам времени предлагаемое бедно и скудно, и помысел начнет изъявлять неудовольствие, то рассудим, что Господь, вочеловечившись, не погнушался вкушать и ячменные хлебы. Итак, с духовным благоразумием должно противиться врагу при каждом способе его нападения, чтобы обаяния (прельщения) его отражать силой Крестоносца. Воздерживаться сверх меры, как думаю, не похвально, но и пренебрегать должным воздержанием не полезно. Как долговременное уклонение от установленных снедей производит расслабление и недостаток сил к служению, так пресыщение яствами подвергает (постящегося) осуждению. Сказано: Горе вам насыщеннии ныне: яко взалчете (Лк. 6:25). Сверх того, невоздержанный от неумеренности впадет в плотские страсти. Потому управлять телом надобно благочестно и надлежащим образом.

Живущий в пустыне пусть всегда имеет приличные (необходимые) ему добродетели: православие, смиренный образ мыслей, бдительность и небоязненность, нерассеянность и несребролюбие, соблюдение себя во святыне и терпение в трудах, старание подать всякому утешение и справедливость в снисхождении, неразвлеченность боголепного ума, ибо тем ослабляются страсти и прогоняются бесы, а также и то, чтобы не страшиться телесного недуга и приближения смерти, но с веселием, свойственным призываемому в Небесное Царство из рудокопни или из изгнания, ожидать исшествия, по примеру апостола: желание имый разрешитися, и со Христом быти (Флп. 1:23).

Пребывающему в общежитии надобно держаться следующего: быть послушным по Богу без всякого прекословия, также сострадательным и нетщеславным, не иметь ни любоначалия, ни честолюбия, не изнемогать в бдениях и молитвах, соблюдать терпение в подвигах и в рукоделии; бегать, молчать, безмолвствовать, то есть бегать еретиков и людей пагубных, молчать о запрещенном и не угодном Богу, безмолвствовать, удаляясь от шума дел житейских; не переходить из кельи в келью, не полагати претыкания брату или соблазна (Рим. 14:13), не говорить ничего без рассуждения, не порабощаться раздражительности или гневу, не употреблять нарядных одежд, не лощить плоть свою для красоты, не иметь необузданного ока. Не старайся показать себя искусным во всяком деле, чтобы не впасть тебе в тщеславие, которое приводит к сластолюбию, к гневу и к печали. Но более всего старайся сделать себя простым и во всем ровным. Охраняй тело от греха, чтобы не солгать пред Создателем, ибо мы принесли себя в дар Господу и не имеем уже власти над телом своим: подвергаемся ли тесноте или борению, — не можем взять дара назад, по собственной своей воле. Если кто, дав обет Богу, принес дар Господу, а иерей, взяв его, положил во храме, то, хотя бы раскаялся впоследствии принесший дар, не имеет уже он власти взять его назад, после принесения Господу. А если вознамерится похитить тайно, то не будет свободен от обвинения, причем не как взявший свою собственность, но понесет наказание как святотатец. Подобно им и посвятившие души свои Богу не имеют уже власти над собственным телом. Блаженны соблюдшие такой путь и почтившие правду. Они, радуясь и песнословя Бога, войдут в Небесное Царство, которое да улучим все мы по благодати Господа нашего Иисуса Христа. Ему слава во веки веков! Аминь.

Поучение второе

Беречься должно худого совета. Если двое богато одетых идут вместе по площади, и один, по неосторожности споткнувшись, упал в грязь и необходимо должен бросить свою отличную одежду, то зависть побуждает его втолкнуть в грязь и ближнего, чтобы не ему одному оставаться в безобразном виде. Так и здесь, отпавшие от добродетели усиливаются запнуть и прочих, чтобы не им одним вести неприличную жизнь. Говорят они со смирением, отвечают с приятностью, чтобы послушных им, отвлекая от целомудрия, погрузить во грехи. Не стыдятся делать худое, но вовлекают в него ближнего и говорят: «Почему гнушаешься нами? За то ли осуждаешь нас, что мы грешны? Такой-то и такой-то — люди именитые, не то же ли делают? Не знаешь разве, что дело это такой же важности, как упасть да встать?» — И, говоря так, нимало они не стыдятся. Почему же? Потому что сами, подвергшись падению, не хотят восстать, даже многим бывают в соблазн — на падение и растление. И диавол пользуется ими как приманкой на уде. Чтобы уловить неутвержденные души, начинают они клеветать и на святых пророков. О, какое развращенное сердце у подобных людей! О, какие уста, исполненные порока и обмана! О, какая гортань — подлинно отверстый гроб, немедленно предающий тлению впадающих в него! Справедливо бывают они преданы в страсти безчестия (Рим. 1:26), потому что отвергли ведение о Боге. Вот почему и Бог отринет их за множество нечестии — за то, что не убоялись Бога, не предпочли христианского благоговения, обольщая юные души. Поэтому берегись их, возлюбленный, чтобы и тебя не сожгли мягкими своими речами. Избегай встречи с ними, чтобы, по уверению Соломона, не стать тебе горчае желчи и не пасть на обоюдоострый меч (Притч. 5:4).

Всякий человек, попечительный о спасении ближнего, видя, что ближний поползнулся (поскользнулся) и пал, старается его поднять; а кто стоит твердо, того удерживает от падения. Но эти люди подобны опустошителям. Всего приятнее им доводить до падения тех, которые стоят, а кто пал и уже на земле, тех убивают отчаянием. Надлежало бы сказать: «Будь внимателен к себе, возлюбленный; всего выше страх Божий, всего досточестнее добродетельная жизнь. Если согрешил ты, не прилагай новых грехов, но молись о прощении прежних. Пока мы ещё вместе, но вскоре разлучимся друг с другом, и если делаем вред ближнему, то, воздыхая, будет он жаловаться на нас и скажет: «Встреча с этим человеком (лучше бы мне не знать его!) принесла мне вред, соблазнил он душу мою. И причиной каких бед стало для меня сообщество с ним!» — А если поможем ближнему в добром деле, то, вспоминая о нас, скажет: «Помоги, Господи, этому брату, как он мне помог ради имени Твоего и утвердил душу мою в страхе Твоем, и когда готова была моя погибель, спас меня по благодати Твоей». Но эти люди, держась противного образа мыслей, суть подлинные обольстители душ: ибо не точию сами творят, но и соизволяют творящим (Рим. 1:32). А когда видят, что иной удерживается от постыдного дела, — набирают кучи нелепых предлогов, дескать: «Такой-то человек холодного сложения». Но и в этом случае сами себя обличают, что говорят-то не от доброго расположения. Если бы зависело все от назначения, какое дано человеку, то апостолу не надлежало бы назидать: Всяк же подвизаяйся, от всех воздержится (1 Кор. 9:25), — а надобно было бы сказать: «Всякий подвижник, если он горячего сложения, от всего да воздерживается», — то есть будто бы только одни имели нужду в воздержании, а другие нет. Потому кто из любящих Господа не укорит за такую пустую мысль? Против кого из мужей или жен не воюет враг? Кого не утесняет он? Поэтому воздержание необходимо только с благочестивой мыслью.

Итак, будем внимательны к себе, чтобы не навлечь на себя великого осуждения и в этом мире, и по исшествии из него. Кто ныне благообразен, тот завтра безобразен; потому что многими немощами обложено наше тело. Почему заслуживают похвалу возлюбившие добродетельную жизнь в цветущем своем возрасте, когда избрали для себя целомудрие, а в старости они составляют предмет удивления? — Потому же, почему доброе семя услаждает зрителей не только, когда дает зелень в поле, но и когда нивы белеют перед жатвой, и погнувшийся колос наклонится к земле, — весьма приятно смотреть тогда на ниву. Итак, жизнь добродетельная — весьма великое приобретение. И ты остерегайся, чтобы не увлекли тебя люди сластолюбивые, которые, предаваясь разным бесчинствам, сквернят тела свои, по слову сказавшего: Бываемая бо отай от них срамно есть и глаголати (Еф. 5:12). Но и Приточник (Соломон), обличая беззаконное действие, говорит: Таков путь жены блудницы: яже егда сотворит, и измывшися, ничтоже, рече, содеях нелепо (Притч. 30:20). Так и эти люди, водимые навыком к греху, по совершении гнусного дела, пренебрегают им, как бы не сделали ничего худого. У них все старание — удовлетворить диавольскую похоть, особенно же, когда и Святые Писания ставят они как бы в один ряд с чем-либо смехотворным (их же суд праведен есть! Рим. 3:8). Они проводят время в корчмах, упиваясь вином до опьянения, а потому гнушаются благоговением и целомудрием. Они бесстыднее даже тех простолюдинов, которые ведут до крайности порочную жизнь.

Подлинно стоит плача и сетования, что так низко стали мы ценить светлую и славную добродетель! Но великий и человеколюбивый Бог, богатый в милости и сильный в делах, да придет на помощь нашей немощи, да сокрушит сатану под ногами нашими и даст нам силу и духовное разумение, чтобы, остальное время жизни своей проводя в истине, обрели мы благодать у Него в тот великий и страшный день Суда, — потому что Ему исповедание, и владычество, и держава во все роды родов и во веки веков! Аминь.

Итак, будь мудр, как змия, и цел, как голубь, потому что живешь среди волков (Мф. 10:16). Уразумей, возлюбленный, что говорю. Не страшись умереть за Христа, хотя бы предстояли тебе удавление или меч, хотя бы ввергали тебя в озеро или в речной поток, или в морскую глубину, — не изменяй целомудрию из страха человеческого, потому что вскоре разрешишься в прах (освободишься от плоти). Не пренебрегай заповедью Божией; хотя и нет обличителей, но ничто не укроется от Бога, отмстившего за Авеля. В общежитии ли пребываешь, или в пустыне, — не пренебрегай невинностью и целомудрием. Святи будете, яко свят есмь Аз (Лев. 11:44), — сказал Господь. Смиряяйся, вознесется (Лк. 14:11). Смирен же тот, кто делами проповедует добродетель. Потому, кто твердо держится этого, тот действительно будет смирен, согласно с Господней волей.

Не многое намерен я присовокупить (добавить) тебе о смирении, чтобы из того, по благодати Божией, познал ты отчасти силу Его. Смиренный не тщеславится, не гордится, служа Господу из страха пред Ним. Смиренный не устанавливает собственной своей воли, прекословя истине, но повинуется ей. Смиренный не завидует успеху ближнего, не радуется его сокрушению, а, напротив того, радуется с радующимися и плачет с плачущими. Смиренный не унижается в лишении и бедности, и не оказывается надменным в благоденствии и славе, — он постоянно пребывает в той же добродетели. Смиренный не клевещет брату на брата (это сатанинское дело), но служит для них миротворцем, не воздавая злом за зло. Смиренный почитает не только высших, но и низших себя. Смиренный всеми силами стремится к благоговению. Смиренный не увлекается раздражительностью, никого не оскорбляет, ни на кого не кричит, но по благоговению все то презирает. Смиренный не упрямится и не ленится, хотя бы и в полночь позвали его на дело, ибо поставил себя в послушание заповедям Господним. Смиренный не знает ни досады, ни лукавства, но с простотой и непорочностью служит Господу во святыне, в мире и в радости духовной. Смиренный не упивается вином, не предается чревоугодию, боясь заповеди Господней. Смиренный, если услышит выговор, не ропщет, и если будет заушен, не выйдет из терпения, ибо он — ученик Претерпевшего за нас Крест. Смиренный ненавидит самолюбие, а поэтому не домогается первенства, но почитает себя в мире как бы временным пловцом на корабле. Смиренный любит слушать духовные речи и не устраняет ума своего от заповедей Всевышнего, ибо действительно отрекся он себя в надежде на Господа нашего Иисуса Христа. Блаженны таковые люди, им и скажет Господь: Не ктому вас глаголю, рабы… вас же рекох други (Ин. 15:15). Ему слава во веки веков! Аминь.

Поучение третье

Не безызвестно мне, о каких говорил ты умных помыслах, потому что и меня тревожат те же страсти, и не скрываю своей немощи. Потому надобно нам непрестанно молиться, чтобы Господь избавил нас от бесовских козней. Ибо помыслы не только подавляют нас, когда мы в безмолвии и уединении, но сильно восстают и тогда, когда сходимся в дому Господнем. Они делают так, что и на мужские тела смотрим неблагопристойно и нечисто, а до самого срамного дела доводит нас змий мечтательными помыслами. Он всевает какую-то смесь помыслов, чтобы брат пришел в рассеяние и не мог чистым умом внимать нескверным Тайнам Спасителя нашего Бога. Но хранением очей и внимательностью ума воздержанный, при содействии Божией благодати, преодолеет змия. Надо со всей осторожностью охранять сердце свое и чувства свои. В этой жизни ведем мы великую брань, и враг наш неистов. От борьбы же отказываться не должно. По крайней мере, телесно победим мечтания врага и предоставим ему рваться (неистовствовать) с досады. Господь знает, какие жестокие воспаления в сердцах наших производит помыслами наш притеснитель. Господь смотрит не как человек; человек зрит на лице, Бог же зрит на сердце (1 Цар. 16:7). Сверх того, бойцам можно и не принимать вызова на бой. А кто живет в мире со страстями, как тому вести с ними брань, уже продав себя в рабы удовольствиям и со всей охотой платя дани мучителю? Где вражда, там и брань; а где брань, там и борьба; где же борьба, там и венцы. Если кто хочет освободиться от горького рабства, то пусть вступает в брань с диаволом. Святые удостоились небесных благ, лишь соделавшись победителями в сей брани.

Но, может быть, иной вступит в разговор и скажет: «Если где вражда, там, обыкновенно, и брань, то ведь мы видим, что сластолюбцев сильно борют непотребные страсти, однако не позволяют им покаяться?» — Не думаю, возлюбленный, чтобы здесь была брань за добродетель и в сопротивление мучителю. Напротив, здесь страсть к раболепству и сластолюбию, а потому произволением (стремлением) своим не отделяются они от врага. Вступившие в брань не имеют между собой никакого согласия и не усердствуют друг другу; как говорит иноплеменник Саулу: Дадите ми мужа, иже поборется со мною един, и аще одолеет ми, будем вам раби. Аще же аз возмогу одолети ему, будете вы нам раби (1 Цар. 17:10, 9). Итак, поскольку люди эти продали уже себя в рабы вражеской воле и удовольствиям, то происходящее там можно ли назвать бранью? А если и ведут они брань, то состязуясь не в добродетели, а из-за затруднительности положения, в какое естественным образом ставит себя вступающий в беззаконный договор. Прилагающие все свое старание к чему-либо подобному сами отдаются в руки (врага), и, пленяясь, предлагают свои услуги и обещают награды, только бы исполнять им волю обольстившего их. Если встречается им худое, не будет у них никакой рассудительности, воздержанности и желания уклониться от худого.

Но не таковы брань и борьба у святых. Они, боримые, противоборствуют, разжигаемые — стоят твердо, а когда самый предмет пожелания оказывается пред ними, отвращаются от него из страха Господня. Те же бывают боримы не за противный мучителю образ мыслей, но чтобы воздали они (врагу) обычные дани и не отрекались от служения худым пожеланиям. Имже бо кто побежден бывает, сему и работен есть (2 Пет.2:19). Если же кто запнется из подвижников, тем скорее восстает. Задержанные варварами в плену и находящиеся под властью мучителей не все бывают довольны своим порабощением; но которые из них соглашаются грабить и убивать встречных, те то с радостью остаются в плену, без оков и стражи, удерживаемые страстями; они сражаются за варваров и, по злонравию действуя с ними заодно, посылаются на разведку против соплеменников. А которые сетуют о разграблении и опустошении у соплеменников, оплакивая погибель собственной своей души, те поспешают бежать, не терпя беззаконного образа жизни, высматривают время возвратить себе ту свободу, которой некогда наслаждались, и не имеют ни малейшего благорасположения к противникам. Спасшись из рук их, такие сделаются противоборцами нечестивых, став споборниками благочестия. Итак, настоящее время есть время покаяния. Кто хочет освободиться от поругания и избавиться от горького рабства (греху), тем надобно противоборствовать воле мучителя и вести с ним брань из любви к Создателю. Тогда покажут они опыт доблестной борьбы, источая пот добродетели, когда не устами только, но и сердечным расположением скажут мучителю: «Да будет известно тебе, диавол, что не послушаем мы голоса твоего, и не станем более служить твоим прихотям». Но во время борьбы надобно воссылать молитвенный глас к Богу с теми, которые говорят: Несть студа уповающим на Тя. И ныне возследуем всем сердцем, и боимся Тебе, и ищем лица Твоего. Не посрами нас, но сотвори с нами по кротости Твоей, и по множеству милости Твоея. И изми нас по чудесем Твоим, и даждь славу имени Твоему, Господи. И да посрамятся вси являющии рабам Твоим злая, и да постыдятся от всякая силы, и крепость их да сокрушится, и да разумеют, яко Ты еси Господь Бог един, и славен по всей вселенней (Дан. 3:40–45). И хотя бы рассвирепевший мучитель седмерицей разжег печь похотей, но надеющиеся на Господа пусть смело будут уверены, что печь скоро превратится в росу, а мучитель, которого прежде боялись, сам, наконец, по причине снисшедшей к подвижникам свыше помощи, вострепещет их тени. Посему блаженны соблюдающие святыню в смиренномудрии и милосердии. Глубоким миром насладятся члены их, когда душа их возвеселится о Святом Духе. Но никто да не надеется достигнуть покоя, предавая себя в послушание изволениям врага. Скорее сам мучитель будет употреблять таковых как военных пленников, вовлекая во всякое злочестивое дело, растлевая у иных тело, постыдно оскверняя делами содомскими. Хотя не познали они жены, но враг внушает им мысль приписывать себе девство, тогда как все тело исполнено у них скверны. И враг делает с ними так, что хотя и величаются они как свободные от греха, но он насыщает их гроздом желчи и гроздом горести (Втор. 32:32).

О, какая страшная, какая трудная брань! Сколько способов, которыми злейший ловец доводит нас, человеков, до того, чтобы раздражали мы Господа! Блаженны те, которые не попали в сети его, а если попали, то разорвали его путы и скрылись, бежав от него как рыба, спасшаяся из мрежи. И рыба, пока в воде, будучи поймана, прервет сеть и сокроется в глубину, и спасется, — а когда извлечена на сушу, не может уже помочь себе. Так и мы, пока ещё в этой жизни, имеем от Бога власть разорвать на себе узы вражеской воли, покаянием свергнуть с себя бремя грехов и спастись для Небесного Царства. А если застигнет нас страшное Божие повеление, и душа выйдет из тела, и тело предано будет гробу, то не в силах уже мы помочь себе, как и рыба, извлеченная из вод и заключенная в сосуде, не может уже оказать себе помощи.

Потому, возлюбленные, постараемся избежать сетей врага через добрые дела, пока не наступил тот великий и славный день, в который откроется все, что сделали мы втайне и во тьме. Не будем ждать, когда придет смерть, чтобы не остаться нам в стыде в воскресение мертвых, когда святые облекутся в светлую ризу, какую уготовали себе добрыми делами. Если увидим тогда себя не только обнаженными (лишенными) молниеносной славы, но и очерненными, исполненными зловония, то какой стыд овладеет нами? Пренебрежем же делом злого вожделения и, вменив его ни во что, препобедим это малое благочестием и в самом маловажном не окажемся недостойными похвалы. Дело греха — великое кораблекрушение. Будем стараться, чтобы не подвергнуться такой опасности. По нашему нерадению владычествуют над нами страсти, — потому что хотим жить без трудов, и сами себе придумываем для того неуместные предлоги. Один говорит: «С младенчества имею жительство в монастыре, и потому сильно нападают на меня страсти». Но да слышит таковой, что многие из святых, с юного возраста подвизавшись добрым подвигом, попирали удовольствия. Другой опять говорит: «Воспитан я в мире, испытал много худого, поэтому навык принуждает меня к пожеланиям (вожделениям)». Пусть и он слышит, что многие из святых вели жизнь из худших худшую, но напоследок, изменив образ жизни, оказались доблестными, благоугодив Богу, ибо от души послушались сказавшего: Не ревнуй лукавнующым, ниже завиди творящим беззаконие. Зане яко трава скоро изсшут, яко зелие злака скоро отпадут (Пс. 36:1–2). Лукавый обольщает нас, побуждая ко всему пагубному, чтобы довести нас до пренебрежения страхом Господним, но мы более напряженными помышлениями отразим от себя яд его, при содействии благодати Господа нашего Иисуса Христа, Которому слава и держава во веки веков! Аминь.

Поучение четвертое

Некто из святых сказал: «Думай о хорошем, чтобы не думать о худом, потому что ум не терпит быть в праздности». Потому посвятим ум свой поучению в Словесах Божиих, молитвам и добрым мыслям. Занятие суетными мыслями рождает и дела суетные; а занятие добрыми мыслями приносит и добрый плод. Представим умом, что многие притеснители овладели странами и крепкими городами, и угасла слава их, и не стало их, как будто и не было. Сколько было царей, которые владели многими народами, поставив свои изображения, и воздвигнув столпы, думали тем увековечить имя свое по кончине жизни! И пришли другие, ниспровергли их изображения, сокрушили изваяния и, стерев черты лица их, изобразили собственный свой образ; но и их дела были истреблены другими. Иные же устроили себе великолепные гробы, думая тем утвердить за собой вечное имя, изобразив черты свои на надгробии. Но настал другой род; удел отдан во власть иному. И тот, вознамерившись, что и естественно, расчистить груду, перенес и кости их, подобно щебню. Чему же послужила многоценная громада, или пирамида? Так все произведения суетности обращаются в ничто!

Но не то бывает с богатеющими в Бога и в Нем ищущими себе славы. Они уготовали себе вечную жизнь и неистребимую славу. Хотя всякий род плоти и крови со временем пожинается, подобно зрелой пшенице, свет солнца и луны, и сонм звезд доныне не померк, от их создания до нынешнего времени не изменился от старости. Он равно юн, и силен, и ясен, по определению Создателя, Которым назначено им владети днем и нощию (Быт. 1:18)! Точно так же и для любящих Бога определил Он Царство Небесное и нескончаемую радость. И как в одном Он не лжив, так и в другом истинен. И хотя то (земное и вселенское) прейдет, когда угодно будет Создателю, славе святых не будет конца.

Потому постараемся сотворить плоды покаяния, чтобы нам не лишиться будущей радости, не быть сосланными в землю темну и мрачну, в землю тмы вечныя (Иов. 10:21–22). Войди, если угодно, в опочивальню свою, закрой окна, прегради все скважины, в которые мог бы проникнуть свет, и сядь внутри; и увидишь, какое неприятное чувство производит тьма даже там, где сидишь ты без труда и мучения, и где в полной твоей власти, как скоро захочешь, сделать отверстие и выйти оттуда. Какое же, думаешь, болезненное чувство произвела бы в тебе та кромешная тьма, где плач и скрежет зубом? Загляни в дымовое отверстие у себя в доме, потом простри взор на восток солнца, заметь разность — и бегай дел тьмы. Порок есть тьма, а добродетель — свет. Порок, когда следуют за ним, чернит своих деятелей, а добродетель, когда упражняются в ней, делает светлыми преуспевших.

Не думай, возлюбленный, что ты один больше всякого терпишь скорбей: всякая глава в болезнь, и всякое сердце в печаль (Ис. 1:5). Как живущему на земле невозможно избегнуть её воздуха, так человеку, живущему в этом мире, нельзя не быть искушаемым скорбями и болезнями. Развлекаемые земным от земного и испытывают скорби, а стремящиеся к духовному о духовном и болезнуют. Но последние будут блаженны, потому что плод их обилен о Господе.

Имей совершенное терпение в деле, на которое ты призван. Укрепи и якори, и верви (канаты), чтобы ладью твою мало-помалу не отбило в море, а тогда опыт подскажет тебе, какой мир вкушал ты, находясь в пристани. Мир уподобляется морю, а подвижническая жизнь — пристани. Не люби переходить с места на место, но лучше терпением извлекай пользу из самых соблазнов, встречаемых во время странствия. Но скажу ещё и то, что когда обойдем целый мир, не келья ли встретит нас, если захотим спастись? А если и в общежитии оставаться нет у нас терпения, и в уединении не находим себе безмолвия, — то где же, наконец, будет нам приют? Это походит на то, как если сказать: «И теплоты солнечной переносить не могу, и тень для меня несносна». Где же тогда пристать нам? Боюсь, чтобы не укрыла нас в себя та самая пещь. Потому не будем беспечны, не будем питать в себе отвращения к трудам. Если мы узники Спасителя нашего Бога, то не постыдимся носить на себе узы скорбей, но с радостью будем терпеть их, ожидая пришествия Его с небес; тогда и нас причислит к лику святых, зане якоже общницы есте страстем, такожде и утешению (2 Кор. 1:7). Если же кто тяготится утомлением за делом, то сколько в мире таких, у которых болят руки и ноги, и хотя они люди богатые, имеют около себя много прислуги, однако же ни ночью, ни днем не имеют покоя, по необходимости томясь от изнеможения, как бы связанные какими цепями и узами?

Итак, возьмем на себя произвольный труд и самовольное терпение из страха Божия. И не будем не радеть о терпении, о смиренномудрии, о воздержании, о сострадательности (разумею же сострадательность не в том, чтобы помогать ближнему в пороке, но чтобы содействовать брату в духовном, как ему иметь умиление и слезы). Хотя и нет видимых слез, однако же пусть будет у тебя сердечное сокрушение, потому что и меж слезами есть разность. Но блажен, кто в душе своей, как в зеркале, созерцает Господа и вместе со слезами разливает славу Его пред лицом Его благости, и молитва его будет услышана.

Предложу тебе и другой совет о Господе, как человеку Божию и желающему спастись. Встав, по принятии утешения (утреннего правила и трапезы), не ходи по кельям, но безмолвствуй в своей, ибо диавол многих обольщает вином. Поэтому после принятия утешения быть в чужой келье — признак бесстрашия и развращения. В подобных собраниях совершается падение душ, особенно когда в бездействии находится жезл настоятеля; кто не хочет обуздать ум свой страхом Божиим, тому нужен человеческий страх, чтобы им удерживался он от бесполезного, — подобно тому, как раб бывает целомудренным при строгости господина. Итак, будь внимателен к себе и не предавайся небрежности, потому что выказывая мудрость в вине, не принесешь и не получишь пользы. Если изучил ты все Божественное Писание, то смотри — да не надмевает тебя этим помысел, ибо все Богодухновенное Писание учит смиренномудрию. А кто думает или делает противное тому, чему обучился, тот тем самым показывает, что он преступник (отступивший).

Если тревожит тебя дух гордости, или любоначалия, или богатства, то не увлекайся им, а, напротив, стань мужественно против ополчения лукавого и льстивого духа, представив в мыслях древние здания, обветшавшие изображения, изъеденные ржавчиной столпы, — и размысли сам с собой, посмотри, где обладатели и сооружавшие все вышесказанное? Старайся угодить Господу, чтобы сподобиться тебе Небесного Царства: Зане всяка плоть трава, и всяка слава человеча яко цвет травный (1 Пет.1:24). Что выше и славнее царской власти? Но иные, пожелав её, достигли, а по встретившимся обстоятельствам пренебрегли славой и, предпочтя жизни смерть, сами на себя умыслили зло (самоубийство), потому что не взыскали Бога и не надеялись ожидать от Него спасения. А удостоившиеся Небесного Царства не испытали ничего подобного, в мире и радовании пребывая на небе с Ангелами, без болезни и печали и воздыхания, в радости и веселии хваля, превознося и величая Царя Небес и Господа всей земли. Ему хвала и слава, и величие во веки веков! Аминь.

О добродетели

(В десяти главах. По славянскому переводу, часть II. Слово 23)

Предисловие

Нужным почел я, возлюбленный, и последующее за вышесказанным включить в эту памятную запись, чтобы ты, читая, помолился Господу о мне, грешном и посрамленном своими делами, и чтобы даровано мне было отпущение грехов, и сотворил я плод, благоугодный Ему, прежде, нежели изыдет страшное повеление взять душу мою от тела. Тогда исчезнет вся оболочка человеческая. Горе тогда оскорбившему Господа Бога нашего и не покаявшемуся! Станет искать он то время, которое погубил в нерадении, и не найдет. Итак, восплачем пред Богом нашим, чтобы обрести у Него щедроты. Пока есть у нас время, побережем себя и снищем (обрящем) благоволение Господне. Не о деньгах у нас забота, — если и лишится кто их, то может вместо них приобрести другие. У нас в опасности душа! Если погубим её, то не сможем уже возвратить, по написанному: Кая бо польза человеку, аще мир весь приобрящет, душу же свою отщетит; или что даст человек измену за душу свою; прийти бо имать Сын Человеческий во славе Отца Своего …и тогда воздаст комуждо по деянием его (Мф. 16:26–27). Если же есть воздаяние, и ни одно из дел наших не может укрыться от Бога, то почему не делаем мы доброго, чтобы воздали нам добром, и не удерживаемся от зла, чтобы не постигли нас беды, как написано: удалися от неправедного, и не убоишися, и трепет не приближится тебе (Исх. 54:14)? Стыжусь сказать, но по причине нерадения, какому преданы я и подобные мне ленивцы, не могу умолчать, что мирские воины, получая от царя бедные дары, усердно, не боясь даже смерти, идут за него в опасность! — Тем более мы, имея такие обетования, обязаны не изменять делу правды, чтобы спастись от будущего Суда. Не как с врагом будем обходиться с душой своей, которую желает присвоить Себе Бог. Размыслим: не можем мы перенести солнечного зноя и жара в горячке, — как же пренебрегаем огнем неугасимым?! Но Бог да наставит нас на путь советом Своим, да покроет крепкой Своей рукой во веки веков! Аминь.

Глава 1

Блаженны — город, в котором царствуют благочестивые, и корабль, которым правят опытные, и монастырь, которым управляют воздержанные. Но горе тому городу, в котором царствуют нечестивые, и тому кораблю, которым правят неопытные, и тому монастырю, которым управляют сластолюбивые. Город за нечестие державствующих наполнится варварами; корабль по неопытности кормчих сокрушится; монастырь от бездеятельности управляющих им запустеет.

Глава 2

Если пребываешь на послушании у духовных отцов, то твердость веры твоей обнаруживается не тогда, когда тебе прислуживают, и выслушиваешь ты льстивые речи, но когда переносишь гонения и побои. И зверь, когда благоразумно ласкают его, делается кротким и ручным. Если хочешь стать сосудом избранным, то не имей негодования на наставника, но преуспевай в покорности о Господе и в смиренномудрии, потому что для того только ты и пришел, если, узнав наперед славу (пользу) послушания, избрал для себя его. Жизнь святых делается, брат, светлой, когда возвеличена послушанием. Служитель Господень Моисей, если и не слушал учения Иофорова, но, однако же, покорился, служил ему, хотя и достаточно научен был в Египте. И Иисус Навин за совершенную покорность удостоился дара стать преемником Моисея. И Самуил, находясь в послушании у священника Илии, сподобился слышать глас Божий. А Елиссей за покорность же получил милоть и благодать своего учителя. Но что говорить о подобострастных нам людях? Сам Бог Слово, вочеловечившись, проводил жизнь в смирении и повиновении, как учит нас евангелист, говоря: и бе повинуяся има (Лк. 2:51). Апостол сказал ещё: Смирил Себе, послушив быв даже до смерти, смерти же крестныя (Флп. 2:8). Да и в мирском быту дети, которые не хотят перенести от родителей доброго вразумления, подвергают себя немалой опасности. Большая часть наказываемых в городах начальством терпят наказание за непослушание, непокорность и