Священное миропомазание и венчание царя

Бог предопределил Давида в царя Своему народу, и, прежде нежели настало время исполнить в действительности это предопределение. Бог хощет возвестить о сем назначении Давиду и семейству его. Исполнителем этой воли Божией избирается пророк Самуил. Что же нужно было сделать для исполнения этого повеления Божия? Казалось бы, нужно было только пойти и сказать Давиду слово. Нужно ли еще какое-нибудь особенное действие, и какое именно? Чудесное ли, для удостоверения Давида? Но юный пророк Давид и без чуда поверил бы престарелому пророку Самуилу, который от юности своей всему Израилю известен был как истинный пророк Божий. Обрядовое ли нужно действие для торжественности? Но это казалось бы даже преждевременным, потому что это еще не действительное и торжественное воца­рение Давида, а только тайное предвозвещение, кото­рое во время самого события или исполнения служи­ло бы удостоверением о воле Божией. Но что глаго­лет Господь Самуилу? Наполни рог твой елея, восста­ну и помажи Давида (1 Цар., 16, 1, 12).

Если нельзя подумать, чтобы Бог соделал что-ли­бо излишнее или бесполезное, ибо так думать было бы богохуление, то надобно заключить, что помаза­ние избранного Богом царя было в этом случае благопотребно даже пред очами Божиими; а по сему уже одному нельзя не признать оного важным для чело­века.

Истина этого еще более открывается и дознается из непосредственного действия помазания над Давидом. Какого действия? Вот какого: и помаза его Саму­ил: и ношашвся Дух Господень над Давидом от того дне, и потом (1 Цар. 16, 13).

Дух Божий ношашеся над Давидом. Какое высо­кое состояние! Без сомнения, оно было и весьма бла­готворно для Давида. Без сомнения, от носившегося над Давидом Духа Божия нисходили светлые лучи в его ум, чтоб просвещать его в познании того, что есть истинно, богоугодно и спасительно; упадали в сердце святые искры, чтоб воспламенять его к добрым наме­рениям и спасительным делам; и все существо его исполнялось вышнею силою, с которою он и трудные дела начинал с дерзновением и совершал с успехом. Ибо если бы наитие Духа Божия не ознаменовалось такими благотворными влияниями, то что могли бы значить, как могли бы сказаны быть эти слова: ноша­шеся Дух Господень над Давидом от того дне, и по­том?

Несомненно, что с возлиянием елея на главу помазуемого соприсущно было наитие благодати Божией. Несомненно, что наитие всесвятого и всеосвящающего Духа Божия не было бездействен­ным.

Если же ветхозаветные священнообрядовые дей­ствия оказываются имеющими толикую важность и силу, тогда как они были только сень грядущих (Кол., 2,17), то что должно думать о духовно-таинственных учреждениях Новозаветной Церкви Христовой, в ко­торой живоносные токи Духа Святаго, обильно и торжественно излиявшегося на апостолов, текут не­прерывно и орошают все исполнение ее, яко Иисус уже прославлен (Ин., 7, 39)? Не больше ли еще важ­ны, не более ли исполнены благодати сии учрежде­ния?

По чину Христовой православной Церкви, свя­щеннодействие царского венчания начинается тем, что Церковь предлагает благочестивейшему импера­тору произнести во всеуслышание православное ис­поведание веры. Что это значит?

Это значит, что Церковь, как сама основана не­поколебимо на камени веры, так желает и царское достоинство и благословенное царствование утвер­дить непоколебимо на камени веры. Поистине, если Господу нашему Иисусу Христу, владычествующе­му над всем по Божеству, вследствие заслуги спаси­тельного страдания и воскресения новым образом как Богочеловеку дадеся, по собственному изрече­нию Его, всяко, власть на земли, как на небеси (Мф., 28, 18); если Он, по слову Тайновидца, есть Князь царей земных, то, по сему самому, земные царь и цар­ство могут быть истинно благословенны и благоден­ственны только тогда, когда они угодны Небесному Царю и Его верховному владычеству; угодны же Ему могут быть несомненно только тогда, когда право ис­поведают и деятельно хранят веру, которая есть сила, и средство, и цель Его Божественного владычест­ва. И сию-то истину деятельно исповедует благочес­тивейший самодержец наш торжественным испове­данием святейшего Символа святейшей веры Хрис­товой.

Далее весь чин царского венчания святая Цер­ковь как облаком духа облекает, как благоуханием священного кадила исполняет — обильною молит­вою. Каждое восприемлемое царем знамение величе­ства — порфиру, венец, скипетр, державу — она осе­няет божественным именем Пресвятой Троицы. Что­бы усвоить царю более внутреннее, таинственное ос­вящение, она священным помазанием полагает на нем печать дара Духа Святого. Наконец приближает его к самой трапезе Господней и на великий подвиг царствования укрепляет его божественною пищею Тела и Крови Господних.

Представляя сие сколь священное, столь же и величественное зрелище, кто не помыслит с благо­говением, как велико поистине значение православ­ного царского величества! Оно осенено, объято, проникнуто освящением свыше. Да слышатся и здесь оные древние пророческие от лица Божия гласы: вознесох избранного от людей Моих; елеем свя­тым помазах его; истина Моя и милость Моя с ним! (Пс., 88, 20. 21. 25)

Глава пятая