С ранних лет Джозеф Смит занимался оккультизмом, за что и был в зрелом возрасте изгнан из методистской церкви

Официальное название этой секты — «Церковь Иисуса Христа святых последних дней». Основателя ее зовут Джозеф (Иосиф) Смит. Он родился в 1805 г. в местечке Шарон, штат Вермонт, в США. В 1816 г. его семья переехала в городок Пальмира (штат Нью-Йорк), где и прошла юность будущего мормонского «пророка». Вот как американский исследователь описывает обстановку тех лет:

Первая половина XIX в. была весьма плодотворна как для появления новых религиозных движений, так и для широкого роста различных протестантских деноминаций. В 1817 г. Дженима Уилкинсон, считавшая себя Христом, основала религиозную колонию всего в двадцати пяти милях к югу от Пальмиры, Нью-Йорк, в общине под названием Иерусалим. Группа «Джен и мы» стала известной под названием «Общественные всеобщие друзья». Баптисты поселились в штате Нью-Йорк и начали делиться на мелкие секты. Между 1814 и 1830 гг. были созданы такие группы, как «Реформированные баптисты», «Твердопанцирные баптисты», «Баптисты свободной воли», «Баптисты седьмого дня», «Мойщики ног», и целый ряд других баптистских групп.

В конце 1830 гг. самой многочисленной деноминацией в США стали методисты. Их число возросло с менее чем 15 тыс. в 1785 г. до почти 900 тыс. к 1839 г. Пресвитериане в начале XIX в. проживали компактно на Восточном побережье; лишь несколько их церквей были в Кентукки и в Пенсильвании. К1820 г. они настолько евангелизировали район к западу от Аллеганских гор, что получили разрешение основать Питтсбургский Синод. В момент своего создания Синод состоял из 216 общин и 94 пасторов[44].

Джозеф Смит рос посреди всего этого религиозного брожения. Семья его была настолько бедна, что соседние фермеры не очень общались с ними, хотя и сами были весьма небогаты. Если вспомнить, что в Америке, особенно в северных штатах, царило мнение, что подлинное благочестие вознаграждается Богом и бедные люди — это неудачники, которые наказаны за свои грехи, то такое отношение соседей к семье Смитов становится понятным. Может быть, в данном конкретном случае это мнение было справедливым, потому что хотя формально Смиты были христианами, в церковь они не ходили, считая, что ни одна из церквей не содержит истины: ее можно найти лишь в личных отношениях с потусторонним миром. По-своему они были людьми религиозными; все семейство было склонно к экзальтации и различным «видениям». Были такие «видения»у отца — то ли во сне, то ли наяву, об этом рассказывала мать Джозефа Смита.

У Смитов было семеро детей. Так как семья была очень бедна, в ней часто шли разговоры об индейских сокровищах, которые где-то закопаны и которые надо только найти и раскопать, и тогда они, наконец, разбогатеют. В первой половине XIX века в Америке был бум кладоискательства: все искали индейские сокровища (вспомним хотя бы историю Тома Сойера, в конце концов нашедшего «клад» индейца Джо), и Джозеф с детства ходил и всюду искал клады. У него даже был «магический камень» (какой-то необработанный кусок кристаллического вещества местного происхождения), который должен был показать ему, где зарыт клад. Не получив никакого образования и всю жизнь оставаясь полуграмотным, юный Смит обладал незаурядной силой убеждения, и ему удалось внушить окружающим, что этот магический камень может отыскивать клады. Какой-то фермер даже приехал издалека, чтобы попросить Джозефа найти минеральные ископаемые на принадлежащей ему земле.

Вот важное свидетельство о семействе Смитов, подписанное шестьюдесятью двумя жителями Пальмиры, штат Нью-Йорк, знавшими их лично:

Мы, нижеподписавшиеся, были знакомы с семьей Смитов в течение ряда лет, когда они жили неподалеку, и мы без колебаний заявляем, что считаем их лишенными моральных качеств, которые могли бы вызвать к ним доверие общества. Они были особо знамениты своими иллюзорными проектами, много времени проводили за раскопками кладов, которые, по их мнению, были зарыты в земле, и по сей день рядом с их домом сохранились следы их постоянных занятий поисками спрятанных сокровищ. Иосиф Смит-старший и его сын Иосиф особенно отличались отсутствием моральных качеств и приверженностью к порочным привычкам[45].

Согласно недавно найденным документам (мормоны, естественно, отрицают их подлинность), можно утверждать, что Джозеф с ранних лет занимался оккультизмом, то есть вызывал духов в надежде, что они помогут ему найти клад. Правда, у него это не очень получалось, потому что в 1826 г. он был привлечен к суду за шарлатанство, при помощи которого «зарабатывал» деньги. Если знать эти факты из биографии Джозефа Смита, станет понятным фон, на котором возникли рассказы о его знаменитых «видениях».

«Видения», по его словам, появились у него в самом раннем возрасте. Впервые Джозеф рассказал о них в 1832 году, будучи зрелым 27-летним мужчиной, а первое «откровение» якобы было у него в 1820 году, когда ему еще не исполнилось пятнадцати лет. Все эти годы он почему-то молчал.

Сегодня мормоны рассказывают о его видении так:[46] однажды четырнадцатилетний мальчик Джо отправился в лес для молитвы. И вдруг его покрыло страшное и ужасное темное облако, что повергло его в панический ужас. «Какая-то сила, охватив и совершенно подавив меня, произвела на меня такое поразительное действие, что языку меня оцепенел и я не мог говорить»[47]. Однако вдруг, когда мальчик уже отчаялся и готовился к неминуемой гибели от захватившего его неведомого существа, в середине облака появилась колонна света, в которой он увидел двух «личностей в сверкающих белых одеждах. Один из них вообще был облечен в великолепие, представить которое было выше человеческого воображения; он указал на второго и сказал: «Это сын мой возлюбленный, его слушайся», из чего, утверждал Джозеф, он заключил, что ему явились Бог Отец и Иисус Христос.

Из Нового Завета нам известно, что при подлинной встрече с Богом у человека прежде всего является желание упасть на лицо свое, закрыть голову руками и сказать: «Выйди от меня, Господи, потому что я человек грешный!» (Лк 5:8) — страшно увидеть Бога Живого. Но не таков был Джозеф: у него не возникло и мысли о своем недостоинстве, он нисколько не смутился и запросто вступил с «божеством» в разговор. Первый вопрос, который он задал: какую из существующих церквей можно считать истинной? Удивительно, но полученный им ответ был как раз тем, который он с детства слышал от своих родителей: ни одна из существующих христианских церквей не является истинной. Более того, явившаяся «личность» якобы сказала: «Все христианские церкви — мерзость в моих глазах. Не вступай ни в одну из них!» В этом и заключалось основное содержание видения. Никаких поручений Джозефу дано не было, и последствий в его жизни это грандиозное видение не оставило.

Лишь через несколько лет после этого, в 1823 году, когда Джозефу было уже 18 лет, случилось второе видение[48] в спальне, где он перед сном молился Богу, прося избавить его от «небольших» грехов: от похотливости и проведения времени в веселых компаниях. Интересно, что от этих «мелких» грехов он до конца жизни так и не избавился.

В ответ на его молитву опять явилось что-то вроде облака света, в середине которого зависала в воздухе, не касаясь земли, какая-то «личность», назвавшая Джозефа по имени, а себя — «Ангелом Моронием». «Ангел» со странным именем[49] рассказал Джозефу много интересного. Это откровение и можно считать настоящим рождением мормонства, ибо первое видение, собственно, еще никуда не вело.

«Ангел Мороний», который в течение ночи то пропадал, то появлялся вновь, наподобие чеширского кота из «Алисы в стране чудес», рассказал лежавшему в постели Джозефу о существовании некой книги, написанной на золотых пластинах и погребенной в тайном месте (заметим: опять тема клада). Эту книгу ему следует раскопать и перевести, но ему будет позволено сделать это лишь тогда, когда он найдет нужную особу, на которой ему необходимо будет жениться. По странному совпадению, этим нужным человеком оказалась барышня Эмма Хейл, к которой Джозеф уже раз сватался, но ее отец, считавший Джозефа ненадежным парнем и даже авантюристом, дал ему от ворот поворот. Но «ангел» строго сказал Джозефу, что ему нужна именно Эмма Хейл, после чего Джозеф забрал барышню против воли отца. В январе 1827 г. они поженились и вернулись в Пенсильванию, где Джозеф тогда обретался.

После этого ему вскоре опять явился Мороний и дал позволение забрать золотые пластины из того места, где они были закопаны: на горе Куморе в штате Нью-Йорк. Джозеф раскопал золотые пластины, принес их домой и следующие два года переводил то, что на них было написано. Впоследствии это получило известность как «Книга Мормона» (отсюда и название секты). Книга эта довольно толстая, в современном ее издании 616 страниц текста, набранного убористым шрифтом, причем то, что мы сегодня знаем как «Книгу Мормона» — это, по словам Смита, перевод лишь части текста, содержавшегося на этих самых пластинах. Если вспомнить, что они были золотыми, то возникает резонный вопрос: было ли одному человеку физически возможно поднять столько золота? Здесь явная неувязка — одна из бесчисленного множества во всей этой фантастической истории.

Как мы уже говорили, Джозеф был из бедной семьи и образования не получил. Он читал с большим трудом, а писал только самые примитивные фразы, да и то с большими ошибками. Переводить же ему, как он сам объявил, нужно было с «реформированного» древнеегипетского языка, на котором были написаны пластины. Конечно, языка этого он не знал, но ему было дано откровение о том, как нужно переводить. Нужен был писарь, и вначале им была Эмма Смит. Пластин никто не видел, было объявлено, что они лежат в сундуке под кроватью. У Джозефа были два магических камня, «Урим» и «Туммим», которые он якобы раскопал вместе с пластинами (как видим, тема магического камня тоже получила продолжение) — они-де были прикреплены к панцирю, прикрывавшему пластины. Камни были оплетены металлической оправой, так что получилось нечто вроде очков. Джозеф, надев эти «очки» на нос, опускал лицо в шляпу и диктовал, а Эмма все это записывала.

Вскоре после начала работы Джозеф Смит познакомился с Мартином Харрисом — богатым фермером, жившим по соседству, который поверил его рассказам и стал писцом вместо Эммы Смит. К14 июня 1828 г. Харрис написал под диктовку Джозефа уже целых 116 страниц. Поначалу Джозеф относился ко всему этому достаточно небрежно: надиктовав уже довольно много, он позволил Харрису отнести рукопись домой, чтобы показать жене. Каким-то образом Харрис потерял рукопись. Копии не было, и весь перевод пропал, поэтому Джозефу пришлось начать все сначала. Однако перед этим к нему предусмотрительно явился Мороний и сказал, что переведенные места переводить заново не нужно, а нужно переводить новые места. Это было весьма кстати, потому что, если бы нашлась потерянная рукопись, могло бы выясниться, что переводы не совпадают, и опять получилась бы неувязка.

Джозеф, глядя в шляпу, где теперь лежал один небольшой магический камень, принялся за дело. В это время он познакомился с по-настоящему грамотным человеком — Оливером Каудери, которого можно считать вторым основателем мормонской церкви. Оливер Каудери стал секретарем и писарем Джозефа Смита, так что его помощь в создании второй версии «Книги Мормона» трудно переоценить. Интересно, что до встречи со Смитом Каудери имел личный оккультный опыт и считал себя пророком-прорицателем. Он никогда не расставался с неким жезлом, обладавшим, по его мнению, духовной силой. Каудери называл его «жезлом природы»[50].

Большинство мормонов и сегодня верит в божественное происхождение «Книги Мормона»: Джозеф был простым неученым человеком, говорят они, и «Сам Бог» был автором перевода: он переводил через Урим и Туммим, используя Джозефа в качестве инструмента. Ввиду этого сам процесс перевода приобретает чрезвычайную важность. Поэтому приведу два свидетельства очевидцев о том, как переводились пластины.

Шестой президент мормонской церкви Джозеф Ф. Смит, ссылаясь на современников основателя мормонской «церкви», рассказывал:

Джозеф не переводил писания на золотых пластинах на английский язык в присущем ему языковом стиле, как думают многие люди, но каждое слово и каждая буква были даны ему властью Божией как дар... Господь сделал так, что каждое слово, написанное таким образом, как в книге, появлялось перед его глазами на камнях (Уриме и Туммиме. — А.Д.) в коротких фразах или словах, и когда Джозеф произносил появлявшуюся перед ним фразу или слово и писарь верно записывал их, эта фраза исчезала, и появлялась другая. И если одно слово было написано неправильно, даже если всего одна буква была неверной, слова на камнях не исчезали. Тогда Джозеф требовал, чтобы писарь говорил по буквам последнюю сказанную им фразу, покуда не обнаруживалась ошибка. После внесения исправления фраза исчезала с камней[51].

Один из ранних сотрудников Джозефа Смита по имени Дэвид Уитмер так описывал процесс «перевода» в своем «Обращении ко всем верующим во Христа»:

Теперь я опишу вам, каким образом была переведена «Книга Мормона». Джозеф Смит клал провидческий камень в шляпу, затем опускал свое лицо в шляпу, прижимая края шляпы со всех сторон, чтобы исключить проникновение света; и в темноте начинал сиять свет духовный. Перед его взором появлялось нечто, напоминающее пергамент, и на нем появлялись письмена. Сверху был написан один иероглиф, а под ним — его перевод на английский язык. Брат Джозеф читал вслух английскую фразу Оливеру Каудери, который был его главным писарем, и когда фраза была записана и прочитана брату Джозефу, чтобы проверить, была ли она верной, она пропадала, и появлялся следующий иероглиф и его перевод. Таким образом Книга Мормона была переведена властью Божией как Его дар, а не властью человеческой[52].

Интересно, что в процессе работы Смиту было откровение, что и Оливер может получить магические камни, смотреть в шляпу и переводить. Но Каудери, как ни пыжился, так и не смог ни услышать диктуемых «свыше» слов, ни увидеть «подобия пергамента» в пустой шляпе. После нескольких бесплодных попыток своего помощника Смиту пришло второе откровение, что, действительно, только он сам может этим заниматься[53]. Вся последующая история Джозефа Смита характерна тем, что его очень часто и очень вовремя посещали различные «божественные» откровения.

Любопытна еще одна деталь из жизни Смита того времени: между 1826 и 1828 годами, когда он делал новый перевод (многим позже великого откровения о том, что все христианские церкви — это мерзость пред очами Господа), Смит вступил в методистскую церковь и несколько месяцев был ее членом, покуда не был изгнан оттуда за занятия оккультизмом. Факт формального отчисления Джозефа Смита и его жены Эммы запечатлен в архивах этой церкви в виде документа об их изгнании. Почему же Джозеф ослушался столь ясных и недвусмысленных слов «Бога-Отца», сказанных ему во время его первого «откровения»? И было ли вообще такое откровение?

В 1829 г. Смит и Каудери отправились в лес; интересно, что большинство ранних мормонских откровений происходило в лесу. На этот раз им явилось новое видение — «Креститель Иоанн» в виде Ангела, который рукоположил их во священство Аароново и велел им поочередно крестить друг друга[54].

Впоследствии между Каудери и Смитом начались трения: Каудери говорил, что должен увидеть пластины и удостовериться в их истинности. Если Джозеф ему доверяет, то почему не показывает пластины? И тогда Джозеф привел Каудери вместе с двумя другими своими ранними сотрудниками (уже знакомыми нам Мартином Харрисом и Дэвидом Уитмером) в лес, где произошло новое «видение», в котором ангел показал им пластины. Свидетельство о том, что присутствующие в тот момент в лесу видели эти пластины (так называемое «Свидетельство трех»), содержится в начале «Книги Мормона». Но интересно, что в том случае сам Джозеф Смит им своих пластин так и не показал, а явлены они были только в лесном видении, то есть достоверность того факта, что сами пластины были у Джозефа, этим свидетельством не подтверждается. Более того, все трое свидетелей, подписавшиеся под заявлением об истинности видения пластин, впоследствии покинули мормонскую церковь и выступали против Смита. Вот как пишет Марк Твен об этом свидетельстве:

Есть люди, которым требуются горы доказательств, прежде чем они найдут в себе силы хоть отчасти поверить чему-нибудь, но я, когда человек говорит мне, что он видел «письмена на скрижалях», и — мало того — при этом присутствовал ангел и видел, как он видел, и, вероятно, взял с него надлежащую расписку, — то я уже чувствую, что далеко ушел по пути безоговорочной веры, — пусть даже я никогда и не слыхивал об этом человеке и не знаю, ни как зовут ангела, ни какой он национальности[55].

Кроме этого, в начале «Книги Мормона» содержится и «Свидетельство восьми», утверждающих, что пластины были показаны им Джозефом Смитом лично. Правда, трое из восьми были отцом и двумя родными братьями самого Джозефа (имевшими личную заинтересованность в реальном существовании пластин), ачетверопринадлежали к семейству Уитмеров и, так же как и последний из восьми свидетелей, Хайрам Пейдж, в конце концовпокинули мормонскую церковь. Однако их свидетельство до сих пор используется для привлечения новых членов.

Как Смиту удалось убедить их в том, что они что-то видели, навсегда останется тайной. Впрочем, при знакомстве с их воспоминаниями кое-что проясняется. Один из трех свидетелей, Дэвид Уитмер, впоследствии писал, что видение ангела с пластинами было подобно некоему «впечатлению». Мартин Харрис, еще один из трех, сообщил, что видел пластины «духовными очами» и что «он никогда не видел пластин своими телесными очами, но только в видении или в воображении... как, например, он видел город, находящийся по другую сторону горы»[56].

Некоторые исследователи говорят о магнетической личности Джозефа и об его особом таланте заставлять людей «видеть видения». Это утверждение иллюстрируется воспоминаниями некоторых из восьми свидетелей о том, как Джозеф показывал им пластины:

Свидетелям было велено непрестанно молиться и заниматься другими духовными упражнениями. После долгого времени он [Джозеф] наконец собрал всех в комнате и достал ящик, в котором, по его словам, находилось бесценное сокровище. Затем была открыта крышка; свидетели заглядывали под нее, но, ничего не обнаружив, ибо ящик был пуст, они восклицали: «Брат Джозеф, мы не видим пластин!» Пророк отвечал им: О вы, маловеры! Как долго Бог будет терпеть этот род лукавый и прелюбодейный! На колени! Молитесь об обретении святой и живой веры!»... [После двух часов молитвы], заглянув опять в ящик, они позволили убедить себя, что видели пластины[57].

Весьма похоже на «эффект платья голого короля» из сказки Андерсена. В 1831 г. произошло второерукоположение Смита и Каудери в высшую степень священства — священство Мелхиседеково. На этот раз им явились «апостолы Петр, Иаков и Иоанн», которые и «рукоположили» их. Таким образом было «восстановлено» священство, утраченное в ранней Церкви. Его не было восемнадцать веков, но теперь, как было сказано, оно уже не прервется до конца времен.

Дэвид Уитмер, один из трех свидетелей, восстал против этого нововведения, обвинив Джозефа Смита в том, что тот сам изобрел его по совету своего нового влиятельного последователя Сидни Ригдона. До Ригдона новой церкви вполне хватало старейшин. Уитмер рассказал, что именно Ригдон обратил внимание Джозефа на роль Мелхиседека в Ветхом Завете и на важность первосвященнической функции и уговорил его вопросить Бога об этом новом виде священства. Бог послушно и без задержек выдал Смиту откровение, что Ригдон был прав, С тех пор, благодаря Ригдону, в мормонской церкви имеются две степени священства[58].

Сидни Ригдон был членом одной из ривайвелистских сект. Поссорившись с ее главой и ревностно веря в то, что Израилю надлежит быть снова собранным, Ригдон был убежден в правильности коммунного устройства ранней Церкви. Он был готов к принятию «новых откровений» мормонов. Менее чем за три недели Сидни Ригдон и вся его коммуна в Киртланде, Огайо, были крещены мормонскими миссионерами, после чего Ригдон отправился вместе с ними в штат Нью-Йорк, где был сердечно принят Смитом. Вскоре он убедил «пророка» и группу из его последователей в 60 человек переехать в Киртланд — почти на 300 миль западнее штата Нью-Йорк: подальше от»гонителей» и «растленной прессы».

Такова история ранних откровений Смита, относительно которых можно сделать разные предположения. Сам Джозеф рассказывал о них много позже, и эти рассказы сильно рознились в деталях. Он путал время, когда ему пришли эти откровения, свой возраст (в 1832 г. в самом первом рассказе о своем первом откровении Смит заявил, что ему тогда шел 16-й год) и, самое главное, содержание самих откровений. Так, о своем первом видении он вначале рассказывал, что ему явился Иисус, затем — что некий ангел, и лишь позже пришел к той версии, которая сегодня содержится в мормонских книгах и пересказана выше.

Есть серьезные неувязки и в повествованиях о втором видении: в первых прижизненных изданиях с рассказом Джозефа об этом событии говорится, что явившийся ему ангел назвал себя Нефием[59]. Лишь после 1851 г. Нефий определенно стал Моронием. Такая поразительная непоследовательность единственного свидетеля события, естествен но, заставляет сомневаться как в правдивости его рассказа, так и в наличии самого видения.

Можно предположить, что вначале Джозеф просто решил сыграть со своей семьей в своего рода игру, но неожиданно для него самого ему поверили. Делать нечего — пришлось ему продолжать игру, и он вошел во вкус.

Но, с другой стороны, сами описания этих откровений достаточно характерны. Они весьма похожи на то, что мы знаем из православной аскетики о явлениях темных сил, так что, возможно, кто-то ему и являлся. В любом случае наличие неких бесовских откровений во всей этой темной истории не исключает шарлатанства. Однако каково было процентное соотношение бесовщины и шарлатанства, мы так никогда и не узнаем.