Ибо у меня пять братьев: пусть он засвидетельствует им, чтобы и они не пришли в это место мучения.

Этот отрывок из Писания не является притчей, как думают многие.

Каждая притча, которую рассказывал Иисус, построена по принципу: что-то подобно чему-то другому. В этом месте Писания Он не имел в виду, что что-то чему-то подобно. Он сказал, что был некоторый богатый человек (ст. 19) и был также некоторый нищий (ст.20).

Слово "некоторый" в притчах не используется, потому что "некоторый" обозначает "определенный" - именно так и не иначе, наверняка.

Иисус сказал, что был определенный богатый человек. И это совершенно определенно, что он оставил этот мир и пошел в то место, которое Он назвал "местом мучения".

Все люди где-то будут жить в вечности: мы, рожденные заново, будем жить на Небесах, а грешники будут жить в аду. (Не путайте вечную жизнь с долгой жизнью в Псалме 90:16: "ДОЛГОТОЙ дней насыщу его". В этом стихе не говорится о духовной жизни в вечности, в нем говорится о долгой жизни на земле.)

Кто-то может сказать: "Долгая жизнь — это обетование только Ветхого Завета". Нет, это не только ветхозаветное обетование, такое утверждение очень далеко от истины.

Недавно я читал статью одного человека, который считается великим учителем Библии. (Не всякий, кто считается великим учителем Библии, является таковым. Некоторые считают, что много знают, на самом деле знают очень мало.)

Этот человек написал в одном из наших национальных (американских — прим. переводчика) религиозных изданий: "Долгая жизнь, физическая жизнь не является благословением Нового Завета, она была благословением Ветхого Завета".

Я подумал: "Но тогда для нас лучше было бы оставаться в Ветхом Завете, не правда ли?" Но нет же, долгая жизнь — это благословение и Нового Завета. Я разорвал тот журнал, я не хотел, чтобы он попал в руки кому-то еще.

Благословен Бог, я знаю, что Он больше, чем достаточно, Он помог мне одержать победу над дьяволом в этой сфере.

Я родился недоношенным, с дефектом сердца 20 августа 1917 года в г. Мак-Кинни, штат Техас. Я никогда не бегал и не играл, как другие дети. Я никогда не смеялся: у меня не было повода смеяться. Я был обделен, не мог бегать или прыгать.

Затем, в пятнадцать лет, моя болезнь полностью приковала меня к постели, и доктора сказали, что я умру. Я провел 16 долгих месяцев в постели, мое тело стало почти полностью парализованным, моя кровь была бледно-оранжевого цвета.

Один из моих пяти врачей сказал: что эта болезнь крови станет для меня смертельной, даже не принимая во внимание паралича и болезни сердца. Мне посоветовали: "Иди на средину дороги и готовься к отшествию".

Я не боялся умереть, зная, что я спасен, но я не хотел уходить в вечность так рано, я хотел побыть здесь немного дольше. Жажда жизни в молодых сердцах так сильна.

Я обратился к Библии, потому что мое сердце (или дух) побуждало меня к этому. Насколько бы лучшей была наша жизнь, если бы мы научились следовать за своим духом!

Мой дух — мой внутренний человек — сказал мне, что мне не нужно умирать; для меня была надежда. Я нашел ее в Слове Божьем.

Будучи шестнадцатилетним подростком, всего за 6 дней до моего 17-го дня рождения я помолился за себя молитвой веры и поднялся с постели.

Я начал поступать по Слову - Марка 11:23, 24 - и мой паралич исчез, как снежок в жар­кий, августовский солнцепек. Болезнь крови ушла, и с сердцем было все в порядке. Слава Богу, я был исцелен! Это произошло во вторник, в августе 1934 года, в передней спальне, на Е. Гринвилл Стрит 903, в городе Мак-Кинни, штат Техас.

Я встал и походил по комнате, но не сказал об этом своим родным. Они думали, что я теряю рассудок на почве Библии. Они пытались отговорить меня, чтобы я так много эту книгу не читал. Они говорили мне: "Господь сегодня не исцеляет. Это все давным-давно прошло".

Но я обнаружил в Библии, что Он таки исцеляет, я верил, что Он это делает - и я исце­лился.

На следующий день я тоже поднялся с кровати и походил по комнате, когда никого не было. В тот второй вечер я сказал маме: "Мама, я хочу, чтобы ты выложила мою одежду. Завтра утром я собираюсь встать и выйти к завтраку".

— Сынок, ты понимаешь, что ты делаешь? — воскликнула она.

— Да, — ответил я. — Я знаю, что я делаю. Я исцелен. Со мной все в порядке.

После долгих убеждений она выложила мою одежду. На следующее утро, на третий день после моего исцеления, я встал и полностью оделся, а потом сел на стул в своей ком­нате, ожидая времени завтрака.

Я родился в неполной семье. Мы с мамой жили вместе с ее родителями. Дедушка вста­вал каждый день рано утром и выходил на веранду, посидеть на качели до завтрака. Это было, как я уже упоминал, в 1934 году.

Когда мы слышали скрип старой качели на веранде, в то время как дедушка вставал, чтобы идти в столовую, мы знали, что было 7-30. Дедушка точно придерживался распо­рядка дня.

Я сидел в спальне, пока не убедился, что дедушка в столовой. Фактически, я ждал до тех пор, пока не был уверен, что вся семья в сборе. Затем я вышел из своей комнаты, про­шел через другую спальню, вошел в столовую и отодвинул стул, стоящий на моем месте возле стола.

Дедушка поднял глаза и сказал: "Что, Лазарь воскрес? Мертвый поднялся?"

Я сказал: "Да, Господь поднял меня".

Он ответил "Ну что ж, благословляй пищу". Я благословил пищу. Затем он сказал ба­бушке: "Принеси тарелку", потому что для меня тарелку не поставили.

Мы сидели и ели молча: за дедушкиным столом не поразговариваешь, это касалось ме­ня, подростка. Дедушка был сдержан, молчалив, даже несколько угрюм.

Он дожил где-то до 90 лет. Но если он бы все еще был жив, а я привел бы вас в дом и сказал: "Дедушка, я хочу познакомить тебя с таким-то братом", он бы ответил: "Здравст­вуйте, сэр", пожал бы вам руку и сидел бы молча, не сказав ни слова до конца дня.

Когда бы вы уходили, он сказал бы: "Рад был с вами познакомиться", и на этом бы все закончилось. Он просто был таким человеком.

Если бы вы были нашим гостем и ваши дети разговаривали бы за столом, то долго бы это не продлилось, потому что дедушка просто прекратил бы есть положив вилку и нож и смотрел бы на них до тех пор, пока бы они не утихли. Знаете ли, это быстро нагнетает об­становку.

Даже взрослые не говорили много за дедушкиным столом. Бабушка с мамой могли пе­рекинуться словом друг с другом, но больше за столом никто не говорил. Просто удиви­тельно, как быстро можно есть, если не разговариваешь!

Я съел несколько ломтиков бекона и пару яиц, немного хорошего, горячего печенья и стакан молока. Никто не сказал ни слова. Никто ничего не сказал за весь вечер. Не про­звучало ни слова.

После еды я встал и пошел в спальню. Я посмотрел на часы. Было без десяти минут во­семь. Я был полностью одет, поэтому я сказал себе: "Я, пожалуй, прилягу на кровати. Мама придет около 8 или чуть позже, чтобы застелить постель. Когда она придет, я пойду на улицу и посижу на качелях на веранде с дедушкой до 10 часов, а в 10 я прогуля­юсь по городу до Ратушной площади ".

Когда я был инвалидом, мне разрешали спать, сколько я хотел. Я привык спать допозд­на, поэтому я задремал. Естественно, такие большие усилия немного меня утомили. Я ве­сил всего лишь 44 с половиной килограмма.

Но внезапно я проснулся, полностью пробудился! Сначала я подумал, что в комнату вошла мама. Я оглянулся, но никого не увидел. Я посмотрел на часы (я привык к тому, чтобы смотреть на часы, когда что-то происходит) — было 8 часов. Это произошло во вторник в августе 1934 года в передней спальне на Е. Гринвилл Стрит 903, в городе Мак-Кинни, штат Техас.

Я ощущал в комнате чье-то присутствие, но никого не видел. Потом я услышал голос, по крайней мере, мне так казалось, что он слышен.

Унылым, дребезжащим тоном он проговорил: "Ибо что такое жизнь ваша? Пар, яв­ляющийся на малое время, а потом исчезающий". Затем последовала пауза и голос про­должил: "...и сегодня ты несомненно умрешь". После этого голос исчез.

Сверхъестественно? Да.

Бог? Нет.

Не всякое сверхъестественное проявление от Бога, вам необходимо это знать. Если вы этого не знаете, то рано или поздно вы это обнаружите, возможно, к вашему несчастью.

Но я не знал, что это был не Бог. Мысли в моем разуме проносились быстрее, чем пули из автомата.

Я знал, что обе цитаты были из Писания, по крайней мере, частично. Автором первого высказывания был Иаков (Иак. 4:14), а пророк Божий Исайя сказал царю Езекии, что он умрет (4 Цар. 20:1). Дьявол тоже умеет цитировать Писание.

Когда я был прикован к постели, перед тем как я узнал о божественном исцелении — я молился: "Дорогой Господь, когда придет мое время умирать, сообщи мне об этом зара­нее, чтобы у меня было время попрощаться со всеми".

Я снова услышал голос. Дьявол сказал мне, (а я по-прежнему не знал, что это был дья­вол): "Исцеление - это правильно. Ты был исцелен. Вся твоя семья знает, что ты исцелил­ся. Ты поднялся и ходил. Твой паралич исчез. Ты сидел с ними за завтраком и кушал".

Затем дьявол вырвал из контекста еще несколько мест Писания. Он сказал: "Человеку суждено раз умереть, а потом суд. Твое назначенное время умирать пришло. Бог проявил Себя таким сверхъестественным образом, чтобы ты подготовился. Сегодня ты умрешь".

Если бы я в это поверил — а я почти было это сделал — я бы умер в тот же день. Я ду­мал, что это Бог стоял прямо в той комнате, разговаривая со мной!

Я встал с постели и на цыпочках перешел в другой конец комнаты. Я сидел на стуле возле окна с 8-30 утра до 2-30 после обеда, ожидая смерти. У меня внутри все похолодело. Не то чтобы я боялся умирать, но просто плоть противится смерти. Бог не сотворил нас для смерти.

Мама вошла и сказала: "Что с тобой, сынок?" "Ничего", — ответил я. (Я подумал, что повременю с прощанием как можно дольше.) "Что случилось?" настаивала она. "Ничего". - "Но я чувствую, что с тобой что-то не в порядке", — сказала она. "Ничего".

"Ты плохо себя чувствуешь?" "Все в порядке".

Пришло время обеда. Мама позвала: "Обед готов! Иди кушать". Я ответил: "Нет, мама. Я не голоден" (один только запах пищи вызывал у меня чувство тошноты).

В конце концов, она принесла поднос в мою комнату и сказала: "Я принесла это тебе". Она поставила поднос на стол возле меня и начала есть свой обед. Я воскликнул: "Мама, убери это! Меня тошнит от этого запаха".

- Что с тобой? — спросила она.

Я ей не сказал.

Слава Богу за Духа Святого! Нет, в то время я еще не был исполнен Духом, но я был рожден от Духа. Это два различных переживания.

Итак, я сидел там с 8-30 утра до 2-30 дня, не вставая со стула, ожидая смерти. Но где-то между 2-00 и 2-30 я услышал внутри себя слова: "долготою дней (англ, долгой жизнью) насыщу его".

Эти слова поднялись откуда-то из глубины, изнутри - из моего духа в мое сознание. Я прокрутил их в своем разуме.

Затем снова тот голос, казавшимся таким сверхъестественным, пришел снаружи и ска­зал: "Да, Бог проявил себя так сверхъестественно, чтобы ты знал, что это день, в который тебе суждено умереть. Твое назначенное время умереть наступило".

Я начал внимать этому слышимому голосу и потерял другой, внутренний.

Через десять минут те же слова поднялись изнутри в мой разум, точно так же, как бу­мажный змей поднимается в воздухе: "долгой жизнью насыщу его".

Я прокрутил в разуме это утверждение. Я не знал, было ли оно из Библии, из Сократа, Платона, Шекспира или еще откуда-то.

Тот первый голос снова заговорил сверху, он будто бы звучал с небес. Он сказал: "Ну видишь, Бог двигался так сверхъестественно. У тебя было сверхъестественное пережива­ние. А сегодня ты умрешь". Я снова начал думать о смерти и упустил второй голос. Пона­чалу я не знал, откуда исходит тот голос. Тогда я не знал всего того, что знаю сейчас. (По правде говоря, я тогда вообще мало что знал.)

В третий раз эти слова из Писания поднялись изнутри меня в мой сознательный разум: "долгой жизнью насыщу его ".

Из-за того что я был рожден от Духа, из-за того что Он был в моем духе — Бог дал мне эти слова. В этот раз они звучали сильнее, и в этот раз я держался за них подольше. Но затем я снова начал думать о сверхъестественном проявлении, которое у меня было в сфе­ре, где можно видеть, слышать и чувствовать. Поэтому я решил, что, наверное, это Бог. (Не всегда, друзья мои, не всегда!)

Итак, я еще раз его потерял. Но внезапно те слова о долгой жизни вернулись еще силь­нее, чем в предыдущий раз. Я осознал, что они исходят изнутри меня, но они звучали так сильно, что я оглянулся и посмотрел, не пробрался ли кто-то ко мне за стул и не сказал ли он вслух: "долгой жизнью насыщу его".

Не задумываясь, я спросил прямо вслух: "Кто это сказал? Кто это сказал?"

Быстро, как вспышка, тот внутренний голос сказал: "90-й Псалом". Я этого не знал. С тех пор как я, будучи инвалидом, спасся, я читал только Новый Завет.

Моя Библия лежала на полу под стулом. Я не смотрел на нее весь день. (Дух Святой всегда поведет тебя в согласии со Словом.) Я нагнулся, достал Библию и открыл 90-й Псалом. Я прочитал весь псалом и дошел до конца:

Псалом 90:14-16