Краткий исторический обзор протестантизма

Читатель может подумать, что ведя догматический диалог с тремя православными диаконами (в основном с С. Кобзарем), мы защищаем весь протестантизм со всеми его ответвлениями. Это далеко не так. Мы готовы защищать все положительное в протестантизме, что согласуется со Словом Божьим, и конкрет­но высказать свое мнение по вопросам, не соответствующим Священному Писанию.

Мы не можем быть в единстве духа с протестантами-детокрещенцами (лютеране, кальвинисты). Хотя они ввели конфирмацию (посвящение в члены церкви в возрасте 14—15 лет), но не дошли до крещения по вере. Мы не питаем симпатии к адвентистам, осо­бенно признающим пророчицей Елену Уайт (Вайт), которая в книге «Велика борьба Христа с сатаной» всех, празднующих не субботу, а воскресение Иисуса Христа, называет принявшими печать антихриста. На наш взгляд, это та самая «фарисейская ересь», осужденная Иерусалимским собором Апостолов и пресви­теров (Д. Ап. 15, 5).

Мы очень скорбим о либерально настроенных христианах, под­вергающих сомнению Библию и ведущих вольный образ жизни, и вполне согласны с мнением С. Кобзаря о неопротестантах (харизматы, церковь «Новое поколение» и другие). На двести восьмой странице он пишет: «Начинается явное беснование (примеры: па­дения „силой Духа Святого"; Ледяев лежит на спине на другом пасторе и орет; пастор бьется головой ритмично час о пол). Гово­рение гласолалиями, которыми говорят различного рода язычники и оккультисты, лжевидения, лжечудеса, „святой хохот", использо­вание рок-музыки, которая является сатанинской в противополож­ность духовной музыке Церкви и так далее. Крайнее проявление харизматии уже мало отличается от оккультизма: тот же опыт, та же музыка, те же методы воздействия на психику людей. Для харизматов по духу дискотека и рок-концерты».

Нам самим пришлось стать свидетелями так называемого слу­жения церкви «Новое поколение». В августе 2003 года в городе Харцызске ими была поставлена палатка на 1000 мест в пятнадцати-двадцати метрах от зооцирка. Две автономные церкви ЕХБ и три церкви братства МСЦ ЕХБ города усиленно молились, чтобы Господь защитил жителей от этого лжеучения и удалил желание идти на эти «представления» (богослужениями совесть отказыва­ется их называть). Нам с родным братом областной братский со­вет дал разрешение присутствовать на открытии этой палатки. Вместо тысячи собралось примерно сто двадцать человек. Восемь­десят из них — агитаторы, которые под оглушительную низкопроб­ную музыку отменно прыгали и хлопали в ладоши. Три певицы — в декольте и брюках, а синтезаторщик и гитарист — в шортах так усердно «радели», что звучащая рядом, в цирке, музыка, по срав­нению с этим «радением», казалась ласкающей ухо симфонией. Си­девший рядом мой брат наклонился к моему уху, чтобы было слыш­но в этом грохоте, и сказал: «После такого представления я бы, кажется, расцеловал любого православного». На второй день на­рода было еще меньше, на третий день лидер пообещал накрыть столы. Больше мы туда не ходили. Отрадно было, сознавать, что из общин ЕХБ, кроме нас, палатку посетили только два человека.

Хочу довести до сведения С. Кобзаря и всех, чье религиозное чувство оскорблено использованием в богослужениях подобной музыки, что в братстве МСЦ ЕХБ такой музыке места нет. Музы­кально-хоровой отдел (МХО) МСЦ ЕХБ организовал регулярное обучение на курсах регентов хора, руководителей народных, ду­ховых и струнно-смычковых оркестров, и повсеместно проводит разъяснительную работу с целью, чтобы музыкальное служение в нашем братстве было благоговейным (Евр. 5, 7; 12, 28).

Музыка, где применяются ударные установки и запрограм­мированные на синтезаторе ритмы, у нас не используется. Ее истоки — африканский оккультизм и безнравственные ритмы рок-н-ролла. В мире этот стиль шлягерной музыки почти вытес­нил классику. К сожалению, он проникает и в христианство. Мы хотим уведомить тех, кто не знает, что этим нашествием испол­няется один из пунктов программы сатанистов: покончить с хри­стианской музыкой.

Вместе с православными мы переживаем, видя, как в назойли­вых действиях свидетелей Иеговы ожила арианская ересь, осужденная еще на 1 Никейском соборе в 325 году. Мы с насторожен­ностью относимся к насаждению западного протестантизма с кальвинистским принципом невозможности потери спасения, с мо­лящимися сидя, с вольным, не соответствующим Евангелию по­ведением, с проамериканскими учебными заведениями (типа ДХУ), где доллар господствует над истиной. С осмотрительностью мы относимся и к русским религиозно философствующим мыслите­лям (Ф. М. Достоевский, В. С. Соловьев, Л. Н. Толстой и другие). В беседе с неверующими мы, конечно, используем их глубокомыс­ленные аргументы, доказывающие бытие Бога и опровергающие измышления материалистов, но в догматических вопросах мы доверяем только Библии. Одним словом, на все течения в христи­анстве, на деяния мудрых людей и даже на современный научный прогресс мы смотрим через призму Священного Писания и все измеряем библейским каноном.

Порой мы восхищаемся красотой православных и католи­ческих храмов (сейчас и у протестантов есть дома молитвы, до­стойные восхищения), но не сомневаемся, что Иерусалимский храм был намного красивее. И все же Христос, видя отступление от истины, вынес приговор: «Се, оставляется вам дом ваш пуст» (Матф. 23, 38); «...не останется здесь камня на камне» (Матф. 24, 2). Мы вполне воспринимаем красоту православного, католического и протестантского хорового пения и не можем оправдать, как уже говорилось, действий У. Цвингли, когда он, упраздняя католи­ческую службу, приказал выломать и выбросить из храма орган.

Мы не пренебрегаем красочно оформленной Детской Библией, не боимся детям разъяснять Священное Писание с помощью поясняющих иллюстраций, но мы никогда не согласимся, чтобы картины стали предметом поклонения, то есть кумиром.

Мы рады, что на алтаре в православных храмах все же лежит Евангелие, а не другая книга, но насколько было бы превосход­ней, если бы Слово Божье было сокрыто в сердцах православных и вошло бы в их жизнь и быт. Евангелие выше церковных ка­нонов, и его живые всходы все равно пробьются через мертвые плиты формальной обрядности и догматики. Нам приятно созна­вать, что и у С. Кобзаря, изучившего Священное Писание, не все заслонено православием. Сколько он слов употребил, доказывая, что спасение возможно только в православной церкви, и вдруг на двести пятнадцатой странице обнаруживаются незасохшие рост­ки евангельской истины! Он пишет: «Богословски трудно, да и не стоит утверждать, что вне Церкви никто не спасется. Пути Гос­подни неисповедимы и милость Его непредсказуема. Можно лишь надеяться, что, как людей, живущих до Христа и после Него, не слышавших Евангелие, но живших по совести, Бог найдет какую-то возможность спасти, так и некоторых католиков и протестантов, наученных в своей вере и по совести и моральному учению Христа старавшихся жить, Бог также сможет спасти». Защищая православие, С. Кобзарь выражает уверенность, что «в православии точно можно спастись» (с. 216). Но почему же никто из православных не знает, что спасен? Почему Дух Святой никому из них не дал свидетельство спасения? Почему о себе и о христианах Рима Апостол Павел мог сказать: «Сей Самый Дух свидетельствует духу нашему, что мы — дети Божий, а если дети, то и наследники, наследники Божий, сонаследники же Христу, если только с Ним страдаем, чтобы с Ним и прославиться» (Рим. 8, 16—17). Вывод таков: православные или еще не спасены, или не имеют в себе Свидетеля спасения — Духа Святого, а «кто Духа Христова не имеет, тот и не Его» (Рим. 8, 9). Человека, который - тонул, но был извлечен из воды и приведен в чувство, не надо г уверять, что он будет спасен, он это уже знает.

На двести восемнадцатой странице С. Кобзарь предупреждает фундаментальных евангельских христиан-баптистов об угрозе экуменизма, который он называет универсализмом. Он пишет: «Я убежден, что универсализм будет наиболее вползать в проте­стантизм именно с этого крыла неопротестантизма и с либераль­ного, конечно же, еще больше. Католики тоже поддаются этому духу универсализма. Папа римский открыто встречается и молится с представителями различных религий. 1 февраля 1986 года жрица-индуистка клеит папе на лоб символ Талик, признак при­ надлежности идолу Шиве, богу мести и разрушения. Папа привет­ствуется с Далай-ламой, «божественным» главой буддизма; брата­ется со служителями сатанинского культа Вуду, называя контакт с ними «обоюдным обогащением»; целует Коран в знак равенства всех религий».

Это нам известно, и мы спешим сообщить всему христианству, что в городе Сан-Франциско разработан и принят устав всеобщей религии (денежные затраты возмещены из фонда М. С. Горбаче­ва). Уже было пробное совещание, которое служением трудно на­звать. Съехались 1000 служителей различных культов (миллениум) и с восторгом приняли декларативное заявление: не только Христос - Спаситель мира. Подкрепленные софистикой аргумен­ты миллениума не знающим Священного Писания покажутся впол­не приемлемыми. Они таковы: мы все стремимся к истине (к Богу), как альпинисты стремятся к вершине, но с разных сторон горы: мы все достигнем истины, только не надо мешать друг другу; Бог истину открывает людям по-разному — одним через Христа, дру­гим через Магомета, Будду, Кришну и так далее.

Но читающие Евангелие знают бескомпромиссное свидетель­ство Иисуса: «Я есмь путь и истина и жизнь; никто не приходит к Отцу, как только через Меня» (Иоан. 14, 6).

Апостол Петр увещевает идущих за Христом: «Возлюбленные! огненного искушения, для испытания вам посылаемого, не чуж­дайтесь, как приключения для вас странного» (1 Петр. 4,12). Огонь испытаний определит верность каждого последователя Иисуса Христа. В иностранных журнальных статьях уже проскальзывают угрожающие заявления, примерно такие: кто будет впредь провоз­глашать, что только Христос — Спаситель мира, те будут подлин­ными врагами мира. Скоро и очень скоро начнется проверка хри­стиан на верность Господу. Мы будем очень рады, если многие из православных, упразднив всех угодников, будут провозглашать Христа единственным Спасителем мира и в этом проявят такую же сплоченность, как и в отрицании идентификационного номера с числом антихриста 666. Пока есть время, нужно поправить све­тильники, запастись маслом (Матф. 25, 1—13), освободиться от грехов, исповедуя их перед Иисусом Христом и поступить по со­вету Апостола Павла: иметь в себе «приговор к смерти» (2 Кор. 1, 9). Не надо обольщаться неверным толкованием, что Тысячелет­нее царство Христа уже наступило (началось со дня распятия Христа). По Писанию, при наступлении Тысячелетнего царства диавол будет скован, а сейчас он «ходит, как рыкающий лев, ища кого поглотить» (1 Петр. 5, 8) и усиленными темпами готовит царство антихристу. Пока что мир — это царство князя тьмы, где верные Богу уничиженны и презренны.

Православные сами себе противоречат. Если Тысячелетнее цар­ство Христа, по их догматике, уже наступило, то чего же они так дружно испугались трех шестерок (печати антихриста)? Интуи­ция подсказывает старцам на Афоне, что сначала будет воцаре­ние антихриста с его печатью 666 (Откр. 13, 4; 15—18), а после низвержения диавола настанет Тысячелетнее царство Христа (Откр. 20, 1—7). Христианам последнего времени нужно помнить слова Апостола Павла: «Ибо я думаю, что нам, последним послан­никам, Бог судил быть как бы приговоренными к смерти; потому что мы сделались позорищем для мира, для Ангелов и человеков» (.1 Кор. 4, 9).

:, На заседании этого же безбожного миллениума (Не путать с Миллениумом — Тысячелетним царством Христа. Диавол всегда подделывается под Священное Писание.) православный священ­ник призывал подать голос «в защиту нерожденных детей». Его заявление встретили смехом, как и предложение татарского мул­лы «считать законным брак только между мужчиной и женщи­ной». Вот какая свобода (Liberte) нужна организации объединен­ных религий (OOP), которая претендует на такие же полномочия в мировых религиозных кругах, как ООН в политике. Да поможет нам Господь ценить данную нам свободу и стоять в ней! «Итак, стойте в свободе, которую даровал нам Христос, и не подвергай­тесь опять игу рабства» (Гал. 5, 1).

Нам отрадно слышать отзыв С. Кобзаря на двести двадцать второй странице: «Протестантам, конечно же, нельзя отказать в том, что многие из них ведут моральный образ жизни, исполняя заповеди [Христа]».

Апостол Иоанн пишет: «Смотрите, какую любовь дал нам Отец, чтобы нам называться и быть детьми Божиими» (1 Иоан. 3, 1). Q, если бы все, называющиеся христианами, были детьми Божи­ими, тогда им не надо было бы создавать союзы, соглашения, пакты, потому что все, имеющие Небесного Отца, едины в Нем (Иоан. 17, 21).

На 226—229 страницах С. Кобзарь приводит примеры соеди­нения с миром протестантских церквей. Да, тайна беззакония уже в действии, диавол будет стараться «прельстить, если возможно, и избранных» (Матф. 24, 24). Но давай же будем откровенными, Сергей! Ведь в православии даже церковного членства нет; там — прихожане и миряне. Они не только соединены с миром, они — мир, «захожане», случайно или по большим праздникам посеща­ющие храм.

На двести тридцатой странице С. Кобзарь заявляет: «Опро­вергните мне доводы этой книги, те библейские и исторические свидетельства — и я останусь баптистом».

Доводов приведено достаточно, дорогой Сергей, только дал бы Господь тебе сил смириться и с покаянием воспринять их. У Ф. М. Достоевского в «Братьях Карамазовых» описывается встре­ча мудрого старца Зосимы с женщиной, растратившей все свое имение и потерявшей доброе имя. Она просит старца: «Убедите меня в вере в Бога, иначе жить нет смысла!» Он очень мудро от­ветил: «Убедить-то нельзя, а вот убедиться можно». Только при таком условии, Сергей, ты можешь получить ответ на свои вопро­сы. Господь не перестал любить тебя. Он готов «опровергнуть» все твои доводы и помочь тебе (Иер. 31, 3).

На двести тридцать четвертой странице С. Кобзарь пишет: «Смотря на протестантизм, мне ни о чем так не хочется скорбеть, как о том, что никому не нужна истина. Людям, читающим посто­янно Писание, на самом деле неинтересно знать, чему это Писа­ние учит. Как когда-то Сократ бегал с зажженным факелом среди бела дня по многолюдной площади, ища человека, так и сейчас нужно бегать среди протестантов, ища того, кому на самом деле нужна истина».

Ну где же логика? Разве будет кто-то каждый день читать Священное Писание, если не найдет там истинную пищу для бес­смертной души?! Каждый логически мыслящий человек ясно уви­дит, что здесь ты ошибаешься, точно так же, как приписывая Сократу действия, которых он никогда не совершал. Сократ ни­когда не бегал с факелом «по многолюдной площади, ища чело­века». Нечто подобное делал Диоген, который, в знак протеста против безнравственности горожан, поселился в бочке, и обходил город с факелом, отвечая спрашивающим, что ищет человека. Диогена называли «беснующимся Сократом».

Утверждение, что протестантам «многим нет дела до истины вообще, они верят так потому, что им удобно» (эта же страница), безосновательно. «Удобнее» религии, чем православие, трудно при­думать: и грешить можно, и причащаться можно, и отпоют пьяни­цу за деньги, и за деньги же будут совершать годовой молебен, чтобы, пройдя через все мытарства, душа все равно как-нибудь пробралась в рай. Когда-то В. Высоцкий пел: «Удобную религию придумали индусы»,— а ведь православные придумали не менее удобную религию. Только бесполезны и крайне опасны эти вы­думки, отводящие человека от покаяния. Выход один — от всех человеческих наслоений возврат к учению Иисуса Христа. Никто не будет возражать, что вода в реке, например, Волге, гораз­до чище у истоков, на Валдайской возвышенности, чем в устье, при впадении реки в море у города Астрахани. Истоки христиан­ства — это Евангелие. Да устремится душа ищущих истину к еван­гельским истокам, как лань, которая желает «к потокам воды живой» (Пс. 41, 2)!

К концу книги С. Кобзарь обнаруживает мучительное жела­ние найти истину, устроить диспут между баптистами и право­славными. Он откровенно признается: «Каждый все равно должен сам разобраться в этом, ведь это вопрос жизни и смерти. Ведь я не являюсь большим знатоком жизни и учения древней Церкви» (с. 235—236). Такая скромная оценка своих знаний очень похваль­на! Когда-то я прочел у французского историка Эрнеста Ренана оригинальный вывод: «Счастлив, кто пришел к открытию, что он обладатель самого обыкновенного ума». Апостол Павел предлагает еще лучшее средство против переоценки своих знаний. Он пишет: «Это, братия, приложил я к себе и Аполлосу ради вас, чтобы вы научились от нас не мудрствовать сверх того, что написано, и не превозносились один перед другим. Ибо кто отличает тебя? Что ты имеешь, чего бы не получил? А если получил, что хвалишься, как будто не получил?» (1 Кор. 4, 6—7).

Диспуты — это неплохо. Если инициатива будет исходить от православных, то баптисты ответят согласием, если же инициа­торами будут баптисты, то, думаю, диспутов не получится. Я, занимающийся благовестием, много раз был свидетелем, как православные, в полном смысле, устраивали погромы и разбирали палатки, поставленные баптистами для проведения богослужений. Диспуты, я уверен, будут в пользу баптистов, так как одно дело иметь знания, другое — жить согласно учению Иисуса Христа. А жизнь-то православных баптистам известна, это мир, и отнюдь не Божий. Только в диспутах от споров лучше устраняться. Тот же Эрнест Ренан мудро сказал: «В спорах не рождается, а забывает­ся истина». А почему? Потому что «цель увещания есть любовь от чистого сердца и доброй совести и нелицемерной веры, от чего отступивши, некоторые уклонились в пустословие» (1 Тим. 1, 5-6). Самое лучшее — внять словам Иисуса Христа, который предлага­ет не предания исследовать, а Писания, ибо только чрез них мы будем иметь жизнь вечную (Иоан. 5, 39). Конечно, православные, которые смогли закончить заведения типа ДХУ, могут сказать: мы знаем Священное Писание. Может быть, и так, но мудрые равви­ны своим ученикам говорят: «В бочку, набитую орехами можно влить еще много, много мер масла».

На двести тридцать восьмой странице С. Кобзарь пытается представить позицию протестантов тупиковой. Он пишет: «Пред­положим, что все три ветви христианства, как верят протестанты, равноспасительны и являются ветвями одной церкви (правосла­вие, католицизм, протестантизм). Все равно нужно выбирать, к какой нам себя относить, куда ходить и где причащаться. Като­личества у нас почти нет, да и с ним нам все понятно. Реальный выбор — это православие и западный протестантизм в какой-либо из его форм. Западный же потому, что влияние западного проте­стантизма на русских подавляющее... Русский и украинский про­тестантизм становится американским» (с. 238—239).

Вот что, оказывается, смутило С. Кобзаря! Он испугался аме­риканского протестантизма и ринулся в православие. Но кто же заставлял его идти учиться в проамериканский ДХУ? А где вера словам Христа, что врата ада не одолеют Церковь? Нам надо упо­вать не на американский, не на русский или украинский протес­тантизм, но на евангельско-библейский. (В этом году 34 иммиг­рантских церкви ЕХБ в США письменно заявили, что желают жить по уставу МСЦ ЕХБ). «Три ветви христианства» не дадут спасе­ния, пока человек, как бы он ни назывался, не получит рождения свыше. Спасают не «ветви», а Сам Христос. Мы понимаем, что бескомпромиссный путь следования за Господом сопряжен с го­нениями, но нам дано первородное право «ради Христа не только веровать в Него, но и страдать за Него» (Фил. 1, 29). В одной из своих проповедей Иоанн Златоуст воскликнул: «Братия, Ангелы нам завидуют, потому что нам дано ради Господа страдать за Него, а они этого права не имеют».

На двести сорок четвертой странице С. Кобзарь пишет: «Все ли хорошо в православии? Нет, конечно. А. Кураев сравнивает православную Русь с тем евангельским самарянином, которого избили и оставили лежать на дороге и который пытается поднять­ся и продолжить путь».

Здесь необходимо сделать поправку. Кто-то из двух диаконов явно подзабыл притчу о милосердном самарянине, которого никто не избивал, напротив, он оказал помощь израненному разбойника­ми и доставил его в гостиницу. Да, православная Русь подобна избитому разбойниками, а разбойники (мы раньше рассуждали об этом) — это грех. Причина случившейся трагедии в том, что человек пошел из Иерусалима, города благословения, в Иерихон, город проклятия. Зачем же Русь решилась на это? Теперь же, из­битая грехом, она действительно нуждается в милосердном сама­рянине, но «пытается подняться» сама и не дает перевязать раны. Мы с любовью поместили бы ее в лучшие баптистские «гостини­цы», но она всеми силами сопротивляется.

В связи с этими размышлениями, С. Кобзарь делает еще одно откровенное признание: «Почему православие выглядит мрачнее? В протестантизме ведь уже все спасены,, а в православии только спасаются. А есть ли разница между самочувствием и эмоциями человека, который находится в светлом, теплом доме и челове­ка, который идет ночью зимой по лесу, только надеясь добраться до этого теплого, светлого дома?» (с. 248). Мы будем очень рады, если православные все же «доберутся до этого теплого, светлого дома». Этот дом — живая Церковь — созданая Христом на земле. В Церковь Иисус зовет всех, нужно только искренно покаяться, чтоб при жизни получить спасение и усыновление Небесным Отцом.