Билет 12. Богослужебные уставы, книги и церковное пение. Богослужебные особенности Русской Церкви. Спор о постах в среду и пяток.

Первый определенный устав введен был. преп. Феодосием в монастыре Печерском — это был устав Студийский. Отсюда он распространился повсюду и сделался надолго господствующим в Русской Церкви.

Богослужебные книги употреблялись у нас сначала в болгарском переводе; на Руси их стали переводить со времени Ярослава, который, по отзыву летописца, любил церковные уставы.

Явилось несколько и русских богослужебных произведений: митр. Иоанн I написал службу свв. Борису и Глебу, еп. Иоанн Ростовский — св. Леонтию Ростовскому. Были написаны службы св. Феодосию Печерскому, на перенесение мощей св. Николая в Барград (9 мая) и св. Владимиру.

Из авторов богослужебных чинов известны: печорский инок Григорий (XI в.) — творец канонов, Феодосий Печорский, составивший несколько молитв, св. Кирилл Туровский и ряд других.

При великом князе Ярославе русское богослужение получило особенное благолепие от введения в него, вместо прежнего болгарского унисонного пения, “изрядного осмогласия (по 8 гласам октоиха), наипаче же трисоставного сладкогласования” (гармоничного трехголосного пения), которое принесли на Русь явившиеся в 1051 г. с нотами три греческих певца, и самого “демественного пения”, т.е. патресного по мелодиям императорских и патриарших доместиков (регентов).

Из “Вопросов Кирика” еп. Нифонту и другим духовным лицам, “Церковного правила митр. Иоанна”, а также из других памятников описываемого времени мы можем узнать и о разных особенностях в совершении священнодействий, сравнительно с позднейшим временем. Эти обычаи указывают на крайнее развитие обрядности в религиозной жизни русского народа.

Крещение младенца, например, совершалось в 40-й день по рождении. Если же он не был очень слаб, то крещение отодвигалось даже до трех лет. После наречения имени оставалось, кроме христианского, еще и другое (славянское) имя (например, Владимир — Василий, Ольга — Елена). В восьмой день после крещения совершался обряд разрешения, т.е. снятия белой рубашки и омовения знаков мира. Латинян и отпавших от православия присоединяли к Церкви через одно миропомазание.

Таинство Евхаристии было окружено высоким благоговением. Кирик, например, спрашивал: можно ли попу служить литургию, если он, поужинав, промолится всю ночь и не соснет? Можно ли причащать человека, у которого гной течет из уст? Нифонт ответил, что можно. Смущало также Кирика, можно ли причащать женщину, умирающую от родов? Велено было причащать.

Обрядовый взгляд выразился в том, что супруги несли епитимий друг за друга; было верование, что 10 литургий могут избавить от грехов за 4 месяца, 20 — за 8 месяцев, 30 — за год. Нифонт отверг это верование. Святители запрещали совершение заживо сорокоустов, что имело место на Руси.

Все это говорит о преобладании крайнего обрядового направления и слабого знакомства с духом православия.

В XI и ХII вв. возник на Руси спор о постах. Одни епископы разрешали пост в среду и пяток по случаю праздников Господских, Богородичных и в честь великих святых; другие разрешали посты в среду и пяток только на Пасху, Пятидесятницу, Рождество и Богоявление; третьи же не хотели разрешать постов ни для каких праздников. Это доказывает, что и церковная иерархия больше обращала внимания на телесный пост, чем на духовный.

В самой литургии тоже были свои особенности: после великого входа полагалось омовение рук священнослужащих; символ воры и молитва Господня не пелись, а читались (что сохранилось в Греческой Церкви и до сих пор/; пред освящением Св. Даров не всегда произносилась молитва “Господи, иже Пресвятого Твоего Духа...”. В литургии Преждеосвященных Даров вход с кадилом иногда совершал сам диакон.

Миряне причащались во все посты, и обязательно один раз в год в день Пасхи, отчего в этот день было очень много причастников.

Были особенности и в совершении таинства брака. Если вступали в брак лица, раньше состоявшие в супружеском сожитии и прижившие детой, то последние становились при венчании вместе с родителями и таким образом привенчивались. После “Отче наш” брачующиеся приобщались Преждеосвященными Св. Дарами.

В качестве особого обряда существовало у нас братотворение. Братотворение было церковным освящением дружественного союза, заключаемого обычно между мужчинами или же, реже, между женщинами.

Билет 13. Влияние христианства на нравственность русского народа. Остатки язычества. Примеры благочестия.

Принятие христианства русскими славянами не сразу изменило их жизнь и поведение. Если и было христианское благочестие среди русских, то в большинстве оно было лишь обрядовое. Так, князь, строивший храмы и монастыри в своем уделе, жег и грабил церкви в чужом уделе и свей святыни украшал за счет других.

Но при всем этом в жизни общества нельзя не замечать и христианского влияния. Пастыри Церкви призывали князей к миру, осуждали безурядицу, и их голоса князья слушались, и часто духовенству удавалось останавливать кровопролития. По воскресеньям, например, не делали приступов к городам. Мономах прекращал войну перед великим постом.

В семейной жизни Церковь старалась проводить правильные понятия о браке. В простом народе думали, что брачный обряд существует только для князей и бояр, однако языческая невоздержанность и сожитие без церковного благословения не исчезали еще и в высших классах.

Церковь старалась ограничивать свободу разводов, допуская послабление только в том случае, если одна половина постригается в монашество; остающему в миру супругу разрешалось вступить в новый брак. “Уставом Ярослава” третий брак считался уже блудом. Женщина в то время в народе трактовалась как причина соблазна и существо нечистое. Кирик сомневался, можно ли служить в ризах, в которые вшита заплата из женской одежды.

Вооружаясь против нравственных нестроений общества. Церковь должна была в то же время в особенной настойчивостью бороться против даже прямых остатков язычества. Это было время еще самого грубого двоеверия в народе. Многие по старой памяти ходили молиться к священным деревьям, озерам, кладезям, сходились на языческие игрища и проч. Не забыты еще были и древние мифы. Сильны были еще и волхвы. О Всеславе Чарадее Полоцком летописец рассказывает, что мать “родила его от волхвования, с язвой на голове, и волхвы сказали: навяжи на эту язву уз, который пусть носит до смерти; Всеслав точно носит его до сих пор, оттого он так и кровожаден”.

Церковь преследовала полуязыческие народные игрища и волхвов, но ее меры не могли проникнуть в недоступные недра семьи, где главным образом и хранилась языческая старина. Тут по-старому “краяли” (резали) хлеб, сыр и мед Роду и Рожаницам, молились домашнему очагу, были в употреблении разные заговоры и чародейские средства. Если свинья или кошка перебежит дорогу, язычники верили, что будет несчастье и неудача. Неудачу предвещает и встреча со священником.

Но как пастыри Церкви ни боролись с этими языческими обычаями и суевериями, их все-таки совершенно искоренить было очень трудно, о чем говорит живучесть этих языческих суеверий и до настоящего времени.

Примеров истинного благочестия — множество, и притом благочестия истинного, высокого, далекого от показного, чисто внешнего обрядового фанатизма, не согретого душевной теплотой веры. Первый пример нравственного возрождения под влиянием христианской веры представляет нам сам Владимир. Бедняк смело шел на его княжеский двор и брал кушанье, питье и деньги. Этого мало: “дряхлые и больные, сказал князь, но могут доходить до моего двора”, и велел всякие припасы развозить для них по городу.

В праздники он ставил трапезы себе с дружиной, духовенству и нищим. В своем церковном “Уставе” он тоже позаботился о богадельнях и больницах.

Из иерархов этого периода к лику святых причислены митрополиты: Илларион, Иоанн II и Ефрем; из епископов — Феодор, Леонтий и Исаия — ростовские, Кирилл Туровский, Иоаким, Лука Жидята и Никита Чудотворец — новгородские и другие. Из князей, кроме свв. Ольги и Владимира, высочайшим благочестием, увенчанным мученической кончиной, отмечены свв. братья Борис и Глеб. Созвездие благочестивых русских князей сверкает именами Владимира Ярославича — новгородского; Владимира Мономаха, — не только великого ратоборца за единство русской земли, но и мудрого миротворца, строителя храмов, искреннего и щедрого благотворителя, молитвенника и справедливого судьи; его сына Мстислава, Николая Святоши черниговского (князя Луцкого). Среди княгинь — жена Ярослава йрина, первая инокиня из русских княгинь; сестра Владимира Мономаха Анна (Янка); дочь полоцкого князя Святослава — св. Ефросиния. А имена многих простых благочестивых людей “Ты, Господи, веси”.