Житие и подвиги иже во святых отца нашего Андрея, архиепископа Критского, инрусалимлянина, просиявшего в VIII веке

Родиной сего божественного отца нашего Андрея был зна­менитый Дамаск, ныне называемый турками Сиам. Родился преподобный от богобоязненных и добродетельных родите­лей Георгия и Григории и до семи лет был немым, так что они очень печалились, думая, что он навсегда таким и оста­нется. По истечении семи лет, когда однажды с родителями он пошел в церковь и причастился Пречистого Тела и Крови Господней, случилось чудо. Язык его тотчас же разрешился от уз, и мальчик стал свободно говорить.

Тогда родители отдали его в школу на обучение священ­ным наукам. Обладая острым умом, Андрей с большой охо­той и ревностью предавался занятиям, и с чрезвычайным желанием упражняясь в предметах, преуспел во всех науках. Имея опытных учителей, он в совершенстве овладел всем. Язык его очистился, и Андрей стал искусно и приятно гово­рить. Душу свою он соделал способной к стяжанию доброде­тели и истины, а ум к тому, чтобы преуспевать в созерцани­ях горнего. Затем, изучив Священное Писание, он так был просвещен помыслом, что горячо полюбил истину и Божест­венную премудрость, к ней только всецело и стремясь.

Размышляя о том, что никаким другим способом нельзя соединиться с Божественной премудростью, кроме как осво­бодившись от земных материальных вещей, он попросил родителей посвятить его Богу, ибо не имел никакой склон­ности и любви ко всему мирскому. Движимые, конечно, Богом, родители привели его к Живоносному Гробу Господню и посвятили как жертву благоприятную Богу. Патриархом Иерусалимским был тогда Феодор, человек святой жизни, который с большой радостью принял юношу и сделал его своим духовным чадом (ибо подобный всегда любит себе подобного). Облачив его в монашеский образ, он рукополо­жил Андрея в диакона и стал всецело заботиться о его пре­успеянии, стараясь воспитать его в добродетели и возвести «в мужа совершенного, в меру полного возраста Христова» (Еф. 4.13).

Имея перед собой как бы добрую землю - душу юноши, патриарх имел и добрые надежды, что с помощью Божест­венного слова и доброго примера собственной добродетели душа его принесет стократный плод. Но старец не смог в со­вершенстве насладиться им, потому что разрешился от уз телесных и, с радостью скончавшись на руках своего духов­ного чада, пошел ко Владыке Христу, чтобы принять светлые венцы за доброе управление Церковью. А божественного Ан­дрея по своей смерти (помимо того, что сделал его экономом Церкви) назначил управителем и попечителем всей Церкви, потому что из-за юного возраста не мог оставить его преем­ником Патриаршего престола. Невзирая на возраст, в доб­родетели, заботе, надзоре и пользе, им приносимой, Андрей не уступал никакому другому покровителю Церкви, но был для Иерусалимской Церкви и отцом, и учителем, и эконо­мом, и слугой, и ярким примером всякого добра.

По повелению благочестивого царя Константина, внука Ираклия, собрался тогда в Константинополе Шестой Вселен­ский Собор, который торжественно отверг монофелитскую ересь и составил священный свод догматов. По всем Церк­вам были разосланы письма от царя, в которых одобрялись им Соборные правила и все верующие призывались следовать им. Когда это письмо пришло в Иерусалимскую Церковь, то наполнило ее духовной радостью и явилось свидетельством того, что благочестие, на которое ранее ополчались еретики, снова славно укрепилось. Лучшие люди Иерусалима решили, что нужно отправить в Константинополь человека который сможет доказать, что и они согласны с догматами Божественного Собора; на общем собрании постановили по­слать с этой целью великого Андрея вместе с другими двумя клириками, поскольку он был обучен догматам благочестия и преуспел в них больше любого другого силой слова и Свя­тым Духом.

Итак, взяв с собой двух выдающихся клириков, которых сам же и избрал, Андрей пришел в Константинополь. Царя он уже не застал в живых, наследником же царства стал его сын Юстиниан II, Ринилат*. Ему он передал исповедание Иерусалимской Церкви, а все недостающее в нем воспол­нил прекрасной речью. Вызвав удивление своей святостью и премудростью, он хорошо управил дела порученного ему по­сольства и отослал клириков обратно в Иерусалим возвес­тить остальным, как закончилось посольство, а сам остался в Константинополе, чтобы избавиться от церковных дел и в безмолвии проводить уединенную жизнь.

Внутренне подготовившись, свободный от всех забот бла­говидных и неблаговидных, он полностью предался изу­чению и созерцанию Божественного, подвизаясь постом, бдениями и слезами. Таким образом, он очищался телом и душой, просвещался умом и, во всем став как бы подобным Богу, таинственно соединялся с Ним, получив предобручение будущим благам. Проведя долгое время в безмолвии, святой смог вместить совершенную меру добродетели и впо­следствии много пользы сотворил всем, кто к нему приходил. Но поскольку этот славный делом и словом не мог надолго укрыться под спудом безмолвия, о нем стало известно как царю, так и Церкви. Насильно разлученный с безмолвием, он был против воли поставлен на служение Великой Церкви. Затем ему доверили попечение и управление сиротскими домами. Прекрасно справившись с послушанием, он стал отцом и питателем сирых и нищих. Прилежно заботясь об обоих сиротских домах Константинополя, он не только добился увеличения средств на их содержание, но и построил новые и обширные помещения для сирот. Оказавшись во всем до­стойным, он принял и большее попечение, будучи возведен на высокий архиерейский престол митрополии знаменитого острова Крита, и именно служба на этом острове позволила ему стать пастырем и учителем всей Церкви Христовой.

В своей епархии он сразу приступил к делу, прилагая все силы к тому, чтобы увеличить и спасти свою паству. Снача­ла он премудро обратился к священникам с весьма кротким словом о порядке при богослужении, показав, каким должен быть священник, который не только сам удостоен прибли­жаться к Первому и Непреступному Свету - Богу, но обязан просвещать и других, примиряя их с Богом, то есть священ­ник сам должен сиять и быть чистым, как зеркало, чтобы принимать в себя лучи Божественного света и светить дру­гим. Затем преподобный привел в порядок заведения для содержания дев и монастыри, написав для них Устав. Пос­ле этого стал заботиться о мирянах, уча их прилепляться к Богу, а не к плоти и миру, презирать мирские удовольствия, соблюдать заповеди Божий и подвизаться ради своего спа­сения. Юных он научал целомудрию, грешников возвращал к покаянию, кающимся давал надежду на Божественную ми­лость, подвизающихся склонял на подвиги добродетели, по­могал обуреваемым страстями, поддерживал тех, кому гро­зила опасность впасть в грех, павших поднимал, для немощ­ных был силой, для печальных - утешением, для вдов - за­щитником, для сирот - отцом, для нищих - сокровищем, алчущих - питателем, для нагих - покровом. Да и к чему многословить?... «Для всех он сделался всем, чтобы спасти» всех (ср. 1 Кор.9,22). И, как Господь в будущем веке станет для святых, и Светом, и Жизнью, и Славой, и Пищей и Одеянием, и Радостью и всеми прочими благами блаженства, так и сей великий Андрей был для жителей его епархии всяким благом - не только душевным, но и телесным, с которым можно было без печали проводить настоящую жизнь.

Он отверз благое сокровище своего сердца и вынес из него слова благие, и, расширив уста помышления своего наполнил их благодатью Духа Святаго (ср. Пс. 44: 2). Пре­мудростью, разумом и Божественным вдохновением препо­добный составил книги, посредством которых предстает как способный ритор и богодухновенный священнословец. В своих «Словах» на различные Богородичные праздники он торжественно восхваляет Пречистую Матерь Сына и Слова Божия, похваляет Животворящий Крест Спасителя, на ко­тором Бесстрастный Бог претерпел блаженные страдания и вольную смерть, соделав нас причастниками Своего Царства и славы, а также восхваляет еще многие другие Владычние праздники. Кроме того, преподобный воздал хвалу и неко­торым святым, своими похвалами делая их мучения как бы своими. Особенных похвал удостаивает он великого Иоанна Предтечу. Составил преподобный Андрей и множество ка­нонов и тропарей, которыми он не только украсил праздни­ки и подвиг христиан к духовному веселью и радости, но и вызывал умиление, заставляя поющих и читающих их про­ливать источники слез; он составил тот достойный похвалы Канон Великий, чтение которого вызывает не только пока­яние и умиление, но и дает обширные знания, так как учит христиан тому расположению, с каким они должны читать истории Священного Писания, и тому, как сделать их при­чиной высших нравственных созерцаний (Великий Канон Андрея Критского).

Преподобный Андрей не только словами, но делами и ве­ликими подвигами украсил свою паству и радовал другие христианские Церкви. Он обновил разрушенные храмы Бо­жий, предоставляя щедрую помощь строителям, а в честь Пресвятой Богородицы и Приснодевы Марии воздвиг прекрасный храм, назвав его Влахернским. Строил преподобный и гостиницы, где давали покой престарелым, лечили больных и предоставляли кров странникам и нищим. Всем нуждающимся он не только щедро раздавал необходимое, премудро и богоугодно расходуя деньги, но, как во всем другом, так и в этом подражая своему Владыке и Учителю Христу, он собственными руками служил немощным и стран­ным, омывал им руки, ноги и голову, очищал раны боль­ных - так в нем горела любовь к Богу и ближнему.

Следует упомянуть здесь о двух чудесах святого, чтобы по­казать святость и дерзновение, которое имел к Богу божест­венный Андрей. Однажды на Крит напало войско варваров, желавших пленить и погубить паству святого, для чего они использовали все военные средства, подвергнув остров про­должительной осаде. Но богоугодные молитвы святого Анд­рея не только уберегли его паству от опасности, но и внуши­ли варварам такой страх, что они убежали сами, никем не гонимые. Причем из-за этого поспешного и беспорядочного бегства многие из них погибли или в морских волнах, или от рук христиан.

В другой раз дело было в начале лета. Солнце палило зем­лю, дождя не было, и все посевы завяли, так что появилась опасность голода. От страха голодной смерти, иссушенные, без воды, опаляемые солнцем, люди уже совершенно отчая­лись. Но как же поступила в таком несчастье сострадатель­ная и милующая душа святого? Может быть, он презрел свою паству, которой угрожала смертельная опасность? Нет. Воздвигнув к небу руки и подняв очи, он всей душой призы­вал Бога пролить на землю дождь. И - о чудо! - небо напол­нилось тучами, и полился дождь. Растения напитались влагой и принесли обильные плоды, так что люди успокоились и утешились.

А в другой раз случилась в его епархии чума, которая погубила многих. Молитвы и слезы святого к Богу помешали распространению смертельной болезни. Совершил великий Андрей и множество других чудес, о которых, если рассказывать, не хватит и целой жизни, потому что, имея в душе Бога, он был для жителей своей епархии причиной всех благ от Него, избавляя их от всякого зла. Богу же, как жертву приятную и драгоценную, он предлагал души спа­сенных им людей.

Однажды святому, по необходимости, потребовалось от­правиться в Константинополь. Прибыв туда, он был принят с великой честью и уважением как всей Церковью, так и ца­рем и всеми архонтами. Проведя там некоторое время, он раздавал жаждущим Небесный хлеб - слова учения, и напоял жаждущих животворящей водой Духа Святаго, не чуж­дался и материальных благ - предлагал алчущим телесную пищу, помогал обидимым, защищал вдов, сирот, утешал скорбящих. Наконец он собрался возвращаться к себе в епар­хию и, хотя уже знал, что больше не увидит свою паству, тем не менее предал себя двигавшему им Духу Святому. Взойдя на корабль, он поплыл на Крит, но, достигнув Митилины, судно остановилось. На вопрос святого, как называется это место, ему ответили, что Ерессос. Тогда он сказал: «Здесь я должен передать Богу тот образ, который он мне дал, здесь я умру». Так и произошло. Разрешившись телесных уз, он в радости вознесся к Желанному Богу и, сияя от Непреступно­го Света Его Божества, наслаждается неизреченными бла­гами Его Царства. А священные его мощи были положены в храме святой и добропобедной мученицы Анастасии, как сокровище некрадомое и источник чудес, приснотекущий во славу Отца и Сына и Святаго Духа. Аминь.

(Написано Макарием Макрийским)