Мы утратили искусство удержания Божьего присутствия

Мы стремимся привлечь внимание Бога, но когда Он посещает нас или когда мы чувствуем сходящее на нас присутствие Божье, мы тут же говорим: "Привет, рады, что Ты зашел, но нам пора",- и тут же уходим. Слишком часто мы стремимся к тому, чтобы Божьего присутствия в наших местах поклонения было ровно столько, чтобы мы ощутили легкий трепет в конечностях или пробегающий по спине холодок. Как только это происходит, мы с радостью говорим: "О, Он здесь." Однако вопрос в следующем: останется ли Он здесь? И в центре этого вопроса уже не мы, а Он. Должно быть нечто большее, чем трепет или холодок. Давид не собирался довольствоваться периодическими непродолжительными посещениями. Он испытывал жажду по большему и именно поэтому сказал левитам:

- Вы никуда не пойдете. Ваша группа будет славословить Господа первые три часа. Затем вас сменит вторая группа, а за ней - третья.

Я не могу дождаться того дня, когда Божий народ будет поклоняться Богу по формуле "24/7", превознося и славословя Его 24 часа в сутки семь дней в неделю. За небольшим исключением, в церквях Америки и других стран отсутствует такое помещение, как святилище. В то время, когда в магазины, работающие круглосуточно, не иссякает поток посетителей, стремящихся удовлетворить свои земные нужды, наши церкви с трудом привлекают людей на два часа в неделю, так как спрос на их "продукт" весьма невысок. Мы должны до такой степени культивировать превосходство поклонения по формуле "24/7" перед церковной организационной структурой, чтобы оно стало, как и все, что мы делаем в повседневной жизни, само собой разумеющимся!

Эта книга написана не для того, чтобы защищать методы искусственного поддержания церковных дверей в открытом состоянии. Она призвана напомнить о горевшей в сердце Давида жажде по Богу. Его скиния стала любимым домом Бога из-за поклонявшегося в ней человека! Точно так же и дом 114 по Слэк Стрит стал моим любимым домом вовсе не из-за магнолии, белых стен или зеленого ковра в гостиной, а благодаря тем людям, которые в нем жили: маме, папе и другим членам семьи.

Бог просто хочет быть со Своими детьми. Хлева для этого вполне достаточно. Так было и в Вифлееме, и на Азуза Стрит3. Пробуждение на Азуза Стрит в Лос-Анджелесе началось в здании, которое когда-то было хлевом.

Для того чтобы быть ближе, годится все. Когда Давид посмотрел на свою скромную скинию и сказал:

- Надеюсь, когда-нибудь я сделаю что-то более подходящее,- Бог ответил ему:

- Шатра вполне достаточно, Давид. Лучше храни жар своего сердца!

Построенные нами прекрасные святилища пустуют потому, что в них нет огня и людям нечего в них искать. В наших церквях нет славы ШЕКИНА, так как мы утратили способность быть храмом для Духа Святого. Почему Бог сказал, что Он хочет восстановить именно дом, устроенный Давидом? Я верю, что единственной причиной тому является отсутствие в скинии Давида завесы или стен, отделяющих Его от людей. Он давно ждет личного общения со Своим народом и желает явить Свою славу потерянному и умирающему миру. Он должен восстановить скинию, поскольку слабые человеческие руки устали поклонением и ходатайством удерживать небесные врата открытыми.

Хотим ли мы повторно открыть для себя то, что понял Давид, или же нам уже наскучила Божья "экскурсия по памятным местам"? Не сидим ли мы в автобусе с включенным кондиционером, приговаривая: "Для меня это ничего не значит, поскольку у меня нет никаких связанных с этим местом воспоминаний"?

Я пытаюсь понять, почему для Бога было так важно восседать в примитивной скинии Давида во всей Своей славе? Восседать прямо среди Своего народа впервые со времен Эдемского сада без каких-либо завес или стен, отделяющих Его от Его творения?

Обратите свое лицо к Нему прямо сейчас и спросите Его, чего Он желает на самом деле. Ответ изменит вашу жизнь раз и навсегда.

Глава 2

Ложные цели и аромат мирры.

Довольно "недолетов" и "промахов"

Кто-то может назвать это богохульством, но я все же должен признаться, что посетил столько "хороших служений", что насытился ими до конца своих дней. "Хорошее" служение для меня уже недостаточно хорошо. Я больше не хочу слышать ни "хорошего" пения, ни даже "хороших" проповедей. Более того, мне надоели даже мои проповеди! Будет ли вам интересно пробовать нечто "хорошее", когда вы знаете, что на кухне ждет своего часа "наилучшее"?

Я знаю, что мое мнение звучит слишком вызывающе, но оно может показаться даже чересчур кротким, если рассмотреть его в контексте моего самого большого желания: я хочу, чтобы Бог явился в Своей осязаемой славе (ШЕКИНЕ). По сравнению с Ним все меркнет и становится лишь каким-то подготовительным действием, предназначенным для заполнения паузы перед появлением Главного Действующего Лица. Боюсь, что мы возвели "закуску" в ранг религии и жизненного уклада, напрочь позабыв о "главном блюде"!

Каждый раз, попадая в места, где происходят события, которые принято называть вспыхнувшим "пробуждением", мы ощущаем вкус или, точнее, неуловимый привкус Божьей славы. Так как "слава" относится к разряду "духовных" явлений, она не подается научному определению или количественной проверке. Мы полагаемся на определенное "ощущение" или внутреннее чувство приближающегося Божьего присутствия, говорящее нам о том, что рядом находится нечто большое и могущественное.

Когда это случается, мы часто пытаемся вести себя подобно неопытным бегунам, участвующим в спринте. Заполонив улицы кварталов в страстном желании Божьего присутствия, мы гонимся за ним до тех пор, пока не начинаем ощущать дискомфорт от всепоглощающей охоты за вожделенной наградой.

Некоторые чувствуют при этом, как уходит их сила и притупляются ощущения окружающей действительности из-за нехватки дыхания. Вложив весь остаток уходящей энергии, мы напрягаемся и совершаем рывок к цели... только для того, чтобы споткнуться и грохнуться оземь, не дотянув нескольких метров до финиша. Сходя с дистанции из-за нежелания выкладываться до конца, тем самым мы мчимся к ложным целям и не получаем приза.

Из Библии мы знаем, как однажды на одной из горных вершин Израиля трем ученикам едва удалось приоткрыть отягощенные сном глаза и увидеть Моисея и Илию, стоящих с Иисусом в облаке славы (Лк. 9:28-32). Ученики тут же проснулись и Петр, прервав Сына Божьего, предложил нечто такое, что предложил бы всякий, кто остановился у ложной цели: построить памятник. Обращаясь к Иисусу, Петр использовал слово равви, или наставник, и предложил построить три кущи, так как у него возникло ощущение, что Моисей и Илия равны Иисусу. Видимо, он даже не предполагал, что лучшее еще впереди.

Моисею пришлось ждать, пока сменятся десятки поколений, чтобы увидеть, как свершается то, что должно было свершиться. Поэтому я сомневаюсь, что его интересовала ложная цель

Петра. Он не хотел ничего, только увидеть открывшуюся славу Божью. Но так как Петр продолжал говорить, Отец прервал и исправил приземленное мышление учеников, произнеся: "Сей есть Сын Мой Возлюбленный; Его слушайте" (Лк. 9:35). После этих слов все вокруг исчезло из вида, за исключением возвеличенного Господа всего.

Очень часто мы останавливаемся у ложной цели из-за плотских побуждений. Мы предпочитаем прервать то, как Бог являет Себя, чтобы поскорее построить песчаные замки в честь первых признаков Его проявления. Мы так увлечены обсуждением того, как нам нравится происходящее, что не слышим, как Бог говорит:

- Я тоже хочу присоединиться к вам.