Все начинается с недовольства

На каком человеческом качестве играет сатана, когда сеет свою неправду в Божьем народе? Настоящий корень проблемы виновной стороны — это недовольствои, как следствие, вырас­тающее из этого корня раздражение. Уэсли как-то сказал: «Вся вина зависти от согласия воли человека». В появлении вражды виноват тот, кто первым начал взращивать в своем сердце недо­вольство или обиду по отношению к другому человеку. Подоб­ное действие не может происходить без согласия воли челове­ка. Ему все равно придется самому решать, поддаться ли этому греховному чувству, покушающемуся на мир в его сердце, или нет. Лишь с согласия собственной воли человек может осознан­но стать недовольным или обиженным, вопреки чистосердеч­ному состоянию другой стороны, которая и не подозревает, что ее действия, оказывается, вызывают такие темные чувства или скрытое недовольство. «Великое приобретение — быть благочестивым и довольным» (1 Тим. 6:6), — говорит Павел, потому что на этом основан принцип непогрешимости чувств. Довольный человек, в каком бы он обществе ни находился, — это чело­век незлой. Безусловно, всегда можно парировать это утверж­дение, говоря, что другая сторона тоже была виновата, ведь и она чем-то обижала противника. Несомненно, виновата, если она делала это сознательно, тем самым показывая перед оппо­нентом свое раздражение. Но каким бы ни был этот порочный круг претензий, рано или поздно мы все-таки остановимся, уткнувшись в самое первое недовольство, причиной которого легко мог оказаться какой-нибудь пустяк или ошибка, легко исправимые с помощью ласкового слова или улыбки.

Да, всему есть свое начало, в том числе и недовольству, тем более первое недовольство всегда будет напрасным, как это было у раздраженных праведной жизнью Иова «друзей». Или же возьмем жизнь Каина, который стал недоволен Авелем не по­тому, что тот был виноват или сделал что-то обидное, а потому, что в сердце Каина уже был порок, который, как призма, иска­жал любые действия Авеля. Всякий порок — если его не призна­вать и не исправлять — нуждается в оправдании, поскольку это действие не требует тяжелой работы над собой. В сердце Каи­на закралась неправда в виде недовольства на Авеля. Но пара­докс заключается в том, что неправда чаще всего недовольна и раздражаема тем, что действия другой стороны ее постоянно обличают, поэтому она начинает изыскивать, искажать, интер­претировать, в конце концов, обвинять и укорять, обижаясь на противную сторону. И если это ее не удовлетворяет, а действия не достигают своей цели, то неправда начинает еще активнее наговаривать, клеветать и унижать, с тем чтобы полностью по­давить раздражающий ее голос. Работая таким образом в серд­це человека, она постоянно чего-то желает и, наверное, даже просит этого, но не получив желаемого (поскольку, по словам апостола Иакова, просит не на добро), раздражается и, как Каин, убивает. Иоанн говорит, что «всякий, ненавидящий брата своего, есть человекоубийца; а вы знаете, что никакой человеко­убийца не имеет жизни вечной, в нем пребывающей» (1 Ин. 3:15). При всем при том недовольство — это еще не ненависть. Это сравнительно слабое чувство, а значит, с ним можно довольно легко справиться, приняв твердое решение не идти у него на поводу, даже если недовольством движут такие сильные поро­ки, как зависть, блуд или ересь. Поэтому-то Господь, предвосхи­щая неправильный поступок Каина, советовал ему господство­вать над закравшимся грехом: «Если делаешь доброе, то не подни­маешь ли лица? а если не делаешь доброго, то у дверей грех лежит; он влечет тебя к себе, но ты господствуй над ним» (Быт. 4:7). Главное, чтобы наш палец не оказался на спусковом крючке и не начал боевые действия. Однако это возможно лишь в том случае, если мы не дадим недовольству определенных полно­мочий в наших мыслях и сердце и не возведем его тем самым в ранг ненависти, как Каин. Скольких же мы убиваем какими-то неосторожными словами, вызванными недовольством и раз­дражением, а ведь Иисус давно определил, что это является на­стоящим человекоубийством (1 Ин. 3:15).

Но как различить между собой первое несправедливое и вторичное справедливое недовольство? Конечно, идеально вообще не иметь никакого недовольства, и это, как говорил Павел, великое приобретение. Однако существует некое прин­ципиальное различие. Любое недовольство будет несправед­ливым, если только оно не возникает в результате вторжения кого-то в нашу личную жизнь. Даже если причиной недоволь­ства был чей-то грех, оно все равно будет иметь несправедли­вый характер. Что мы должны делать в подобной ситуации, так это только сопереживать такому человеку и помогать ему и словом и делом, но его грех ни в коем случае не должен вы­зывать в нас недовольство или личную неприязнь. Однако если этот грех каким-то образом уже покушается на нашу личную или семейную жизнь, атакуя ее, то возникающее из-за этого недовольство будет иметь вполне справедливое основание. Те­перь возникает другой вопрос, ответом на который могут по­служить слова Иисуса Христа: «А Я говорю вам: не противься злому. Но кто ударит тебя в правую щеку твою, обрати к нему и другую» (Мф. 5:39). Каким бы ни было наше недовольство, если его вовремя не пресечь, а наоборот, позволить ему про­никнуть в сердце, раздувая и лелея это новое чувство, то оно быстро может вырасти в гигантского монстра ненависти и до­вести дело до открытой вражды. «Какой же человек, — спро­сите вы, — станет подогревать подобное чувство?» Безусловно, человек с чистым сердцем никогда не будет этого делать, даже если его постигнет подобное искушение; зато человек с пороч­ным сердцем воспримет это недовольство и впустит его в свое сердце, чтобы затем с его помощью реализовать свои заблуж­дения.

Порок, действуя в человеческом сердце, искажает правду, превращая ее в ложь, а ложь — в правду. Если человек стано­вится религиозным, не освободившись от данного порока, происходит еще большая катастрофа, которую можно назвать метаморфозой греха в праведность, в результате которой в по­нимании обольщенного человека данный грех воспринимает­ся уже как праведный поступок. Речь не идет о том, что чело­век с помощью Закона Божьего оправдывает свой грех. Здесь говорится о некой духовной подмене, когда строгая буква за­кона используется как основание в борьбе с ненавистным че­ловеком. Выглядеть это может примерно так: порок, пользуясь религиозным знанием своего обладателя, а также религиозны­ми чувствами своего оппонента, из раза в раз под прикрытием беспокойства за его душу будет атаковать сторону своего не­довольства. Используя завуалированные «духовные» приемы, например, лжепророчества, ложные обличения, сны, а также обычное психологическое давление, он будет добиваться тако­го состояния, когда другая личность, наконец, начнет соответ­ствовать желаниям недовольного.

Итак, мы видим, что подобные порочные желания, про­грессируя, делают из таких людей не просто каких-то вечно недовольных лицемеров, что оскверняло бы лишь их собствен­ные души, а тех, кто своей неправдой искажает саму истину, сбивая на ложный путь других, как это делали когда-то фарисеи. Не зря Иаков, предвосхищая тему распрей, которую он под­нимает в 4-й главе своего послания, говорит: «Но если в вашем сердце вы имеете горькую зависть и сварливость, то не хвали­тесь и не лгите на истину» (Иак. 3:14). А поскольку такие люди все-таки находятся под властью обольщения собственного по­рока, то они и верят свято, что таким путем отстаивают истину. Мы знаем, как это произошло с «друзьями» Иова, которые ре­шили рьяно выступать от имени Бога.

Обманутое сердце таких борцов за «правду» никогда не видит собственной проблемы, как мы уже разбирали, но всегда ищет торчащую и раздража­ющую занозу неправды на стороне. Оттого и просят они ис­кренне у Бога, и не получают, потому что просят не на добро, а для удовлетворения собственной прихоти (Иак. 4:2,3). Соб­ственно, все сводится к тому, что пораженные неправдой люди стремятся принудить своих противников соответствовать тому взгляду, который они имеют на их счет, думая, что тем самым они понуждают их ко благу, но это никогда не будет являться добром. Просить надо, как говорит Иаков, не того, чего хочет душа, а того, что требует правда. Тогда мы обязательно полу­чим тот мир, который, наконец, ответит на все наши вопросы, а также успокоит и удовлетворит наше сердце.

Однако Павел в Послании к Галатам, как бы в разрез наше­му выводу советует нам исправлять согрешившего человека, если у нас вдруг появилось подобное понимание и желание. Но как же это делать, когда все так непросто, и мы порой даже не в состоянии распознать мотивы своего сердца, чтобы не по­лучить в результате те распри, о которых мы читали у Иакова? Давайте прочитаем, что имеет в виду Павел, когда советует ис­правлять согрешившего человека. «Братия! если и впадет че­ловек в какое согрешение, вы духовные исправляйте такового в духе кротости, наблюдая каждый за собою, чтобы не быть иску­шенным.Носите бремена друг друга, и таким образом исполните закон Христов. Ибо, кто почитает себя чем-нибудь, будучи ни­что, тот обольщает сам себя. Каждый да испытывает свое дело, и тогда будет иметь похвалу только в себе, а не в другом; ибо каждый понесет свое бремя. Наставляемый словом делись всяким добром с наставляющим. Не обманывайтесь: Бог поругаем не бы­вает. Что посеет человек, то и пожнет: сеющий в плоть свою от плоти пожнет тление; а сеющий в дух от духа пожнет жизнь вечную. Делая добро, да не унываем, ибо в свое время пожнем, если не ослабеем» (Гал. 6:1–9). Самое главное, на что следует обра­тить внимание, это на предупреждение Павла о том, что начи­нать исправлять следует только в том случае, «если про кого-то откроется, что он повинен в каком грехе» (Гал. 6:1 — совр. пере­вод). Откроется, значит, станет очевидным. Это означает, что все остальное можно считать лишь домыслами и клеветой, по­этому молчите и боритесь со своим недовольством, чтобы оно не победило вас. Не правда ли, это надежный тормоз для рву­щихся в бой борцов за «правду»?

Дальнейшие советы Павла имеют вполне конкретные усло­вия, которые идеально соответствуют принципам святой четы. Первое, с чего он начинает, — это снова кротость, которую, как мы понимаем, взять неоткуда без правды, по пути которой дол­жен идти тот, кто желает исправлять других. В чем опасность искушения для исправляющего человека? Во-первых, чтобы са­мому не быть в подобном согрешении. Во-вторых, чтобы не на­рушить как раз то, о чем предупреждает апостол Павел. Если мы потеряем дух кротости, то неминуемо превратимся из тех, кто должен исправлять, в тех, кто станет угнетать, а наше об­личение перерастет во вражду, о которой мы говорили выше. Но если человек будет кротко наблюдать за собой, то он никог­да не осудит безвинного, несмотря на то, что его действия мо­гут показаться непонятными или даже вызывающими, но при этом не несущими в себе явного греха. Затем, призывая носить бремена друг друга, Павел напоминает нам о необходимом в этом деле духе жертвенности. Если в человеке его не было и нет, если мы никогда не участвовали в сердечных нуждах людей, которых теперь хотим исправлять, то можно будет усомниться в истинности обличения, с помощью которого мы хотим от­корректировать жизнь человека. Мы не должны смотреть на своего ближнего как на объект эксплуатации, считая себя тем, ради кого Бог привел этого человека, — это настоящее оболь­щение. Напротив, мы должны быть готовы носить бремена друг друга и всегда ко всем относиться, как к нуждающимся, даже если нам кажется, что этому человеку и самому не поме­шало бы взвалить на свои плечи чьи-то бремена.

В который раз Писание возвращает нас к основному прин­ципу святой четы: испытывайте лучше свое дело, а не ищите ошибки других. Каждому из нас положено собственное бремя, и мы должны пройти этот путь, ни в чем не сравнивая себя с другими. Если мы так делаем для поднятия собственного пре­стижа и самомнения, то это заведомо тупиковый путь, а если — для подражания, то нам дан идеальный образец Иисуса Христа, смотря на Которого, мы преображаемся изо дня в день, дости­гая Его совершенства. Пытаясь подражать другим, мы зачастую рискуем не только повторить чужие ошибки, но и просто прой­ти не свой путь. Подражание в какой-то момент жизни может быть и полезным, но постоянное копирование обязательно обернется для нас пустотой. В конце наставление заканчивает­ся предупреждением о том, что человек может пожать благода­ря своим правильным или неправильным мотивам. Живущий по плоти в эгоизме, пожнет развал, тление и смерть, а тот, кто преследует правду и созидает духовный мир,— жизнь вечную, если не ослабеет на своем нелегком пути.

Что интересно, исправлять пытались как Иова, так и Да­вида. Однако чье-то жгучее желание исправить кого-то еще не говорит о том, что последний нуждается в такой «помощи». Так, в случае с Иовом и Давидом, которые вели праведный об­раз жизни, стали хорошо видны ложные мотивы таких горе-ис­правителей, некогда близких, а теперь враждующих со своими бывшими друзьями. Зависть, гордость или обида, послужив­шая некогда причиной недовольства, всегда будет провоци­ровать таких людей и под личиной благородного побуждения изыскивать зло в любом поступке тех, кто раздражает порок данного человека. Единственный способ вырваться из этого порочного круга — это встать на путь правды и отказаться от подобных желаний. Если этого не сделать, то такое проявление неправды в конечном итоге может привести к полному, без на­дежды на восстановление, разрушению. Давид в своем псалме описывает, как он попал в одну из подобных историй и жутко от этого страдал, не желая более находиться под прицелом ли­цемерных атак: «Не погуби меня с нечестивыми и с делающими неправду, которые с ближними своими говорят о мире, а в сердце у них зло.Воздай им по делам их, по злым поступкам их; по делам рук их воздай им; отдай им заслуженное ими. За то, что они не­внимательны к действиям Господа и к делу рук Его, Он разрушит их и не созиждет их» (Пс. 27:3–5). Здесь фигурирует еще одна причина возникновения неправды, которую упоминает псалмо­певец, — это невнимательность к Богу и Его действиям. Одна­ко это не просто слова сетования, что высказал Давид: Господь через эти слова хочет донести до нас чрезвычайно серьезную причину, которую, по сути, можно поставить на одно из пер­вых мест среди тех причин, которые приводят к возникнове­нию неправды.

Невнимательный человек не может быть в курсе замыслов Бога, в том числе и по отношению к собственной жизни. Следо­вательно, он не в состоянии определить, где его путь правды, а где неправда. Внимательность к действиям Бога характеризует заинтересованность в Нем и заботу о своей жизни. Если этого нет, то человека будет интересовать все что угодно, только не правда, которая является продуктом детального и кропотли­вого исследования Божьих проявлений в собственной жизни. Такой труд может совершить только заинтересованный в этом человек. Эта причина, как ни странно, играет также ключевую роль и в отношениях между людьми. Тот, кто исследует замы­сел Бога и знает его, всегда сможет распознать его действие и в других людях, поскольку и к ним он тоже будет внимателен. Таким же образом внимательный человек почувствует и проти­водействие Божьему замыслу, под какой бы маской добра оно не пряталось. Если оно будет направлено против реализуемой правды, то в конечном счете оно будет направлено не против человека, а против Самого Бога, Которого верующий человек в своей жизни всегда будет отстаивать. Мы видели, как это не раз случалось в жизни Давида.

Не приходится сомневаться, что Давид действительно часто находился под гнетом подобных «доброжелателей». Об этом ясно свидетельствуют многие его псалмы: «Научи меня, Госпо­ди, пути Твоему, и наставь меня на стезю правды, ради врагов моих;не предавай меня на произвол врагам моим, ибо восстали на меня свидетели лживые и дышат злобою» (Пс. 26:11,12). «Госпо­ди! путеводи меня в правде Твоей, ради врагов моих;уровняй предо мною путь Твой. Ибо нет в устах их истины: сердце их — пагуба, гортань их — открытый гроб, языком своим льстят. Осуди их, Боже, да падут они от замыслов своих; по множеству нечестия их, отвергни их, ибо они возмутились против Тебя» (Пс. 5:9–11). Судьба свидетелей лживых и врагов правды предначертана са­мим кривым путем, — они падут от собственных же злых за­мыслов. Однако примечателен не этот факт, а то, что, говоря о своем пути правды, на который Давид просит наставить его, в обоих случаях он упоминает своих врагов. Но почему он про­сит Бога путеводить его в правде ради врагов?

Чтобы ответить на этот вопрос, достаточно понять, что вра­ги — это те самые, кто вступил на путь неправды, «ибо нет в устах их истины: сердце их — пагуба», «языком своим льстят», «говорят о мире», преследуя зло. Таких людей остается толь­ко пожалеть и пожелать им вернуться на пути правды, чтобы крепко утвердиться на нем. Это самое наилучшее пожелание, какое только может быть у праведника, коему те постоянно до­саждают. Потому что если оно реализуется, то они неминуемо станут не врагами, а друзьями правды, по пути которой следу­ет праведник. Однако никаким другим способом, как только собственным примером правды, исправить человека мы не в силах. Поэтому Давид и просит наставить его «на стезю прав­ды, ради врагов» своих. Если этого не произойдет, то враги воз­величатся над праведником, и пути их превознесутся над пу­тями Божьими. И такое безусловно произойдет, если мы вдруг свои корыстные, эгоистичные пути назовем путями Бога. Но мы прекрасно знаем, что враги Давида были ему врагами не по причине его злого сердца и коварных путей, а потому, что они сами шли противным Богу путем. Нельзя, чтобы замыслы таких лю­дей восторжествовали, иначе их путь станет оправданием пра­вильности их позиции, а это не то, к чему должна приводить ложь.

В этом же ключе следует рассматривать и идущую вслед за этим просьбу Давида о суде и наказании для таких людей. «Осуди их, Боже, да падут они от замыслов своих; по множе­ству нечестия их, отвергни их, ибо они возмутились против Тебя» (Пс. 5:11). «Воздай им по делам их, по злым поступкам их; по делам рук их воздай им; отдай им заслуженное ими» (Пс. 27:4). Эти строчки дают нам понять, что существует другой способ, который может повлиять на судьбу людей укоренившихся во зле, и он в большинстве случаев даже более эффективен, чем праведная жизнь другого человека, которая, вероятнее всего, будет раздражать таких людей. Но этот способ находится толь­ко в руках Бога, и о нем хорошо говорит пророк Исаия: «Если нечестивый будет помилован, то не научится он правде, — будет злодействовать в земле правых и не будет взирать на величие Го­спода» (Ис. 26:10). Поэтому Давид и просит за них с чистым сердцем, зная на личном опыте действенность такого способа, когда вслед за согрешением в его жизнь приходили суды Го­сподни, после чего он каялся, и милость Божья вновь возвра­щалась в его жизнь. «И поставлю суд мерилом и правду весами; и градом истребится убежище лжи, и воды потопят место укры­вательства» (Ис. 28:17). Суд в данном тексте выступает как ба­лансирующая мера, а правда — в качестве неких весов, то есть «механизма», производящего уравновешивание жизни челове­ка. Беда же многих людей, идущих по путям неправды, заклю­чается в том, что они и не думают признавать себя виновными, даже несмотря на действие в их жизни такого «механизма», упрямо называя свой путь правдой. Но и на таких людей, по­терявших Божий страх, есть слово от Господа, обещающее вы­вести их неправду на свет, несмотря на все долготерпение Бога, которое Он проявляет к ним, ожидая, чтобы они сами покая­лись. «Кого же ты испугалась и устрашилась, что сделалась не­верною, и Меня перестала помнить и хранить в твоем сердце? не от того ли, что Я молчал, и притом долго, ты перестала бо­яться Меня? Я покажу правду твою и дела твои; и они будут не в пользу тебе» (Ис. 57:11,12).

В чем же конкретно выражалась неправда народа, отсту­пившего от своего Бога, и от каких деяний Господь был на­столько разгневан, что строго наказал Свой народ, частично уничтожив его, а частично рассеяв по всему миру? Для нас, жи­вущих в эпоху Нового Завета, ответ будет актуален, лишь когда это касается наличия подобных проблем в Церкви. Если они есть, то подобное наказание грозит и современному Божьему народу. Слово Божье, как и пророки своего времени, одно­значно предупреждают нас о таком суде: «Ибо время начаться суду с дома Божия; если же прежде с нас начнется, то какой ко­нец непокоряющимся Евангелию Божию?» (1 Пет. 4:17).

Исходя из того, о чем предупреждает нас Петр, не прихо­дится даже сомневаться, что с Церковью действительно про­исходит что-то неладное и это неладное один в один похоже на то, что происходило некогда и с Израильским народом. Стал бы тогда Павел писать о Ветхозаветных примерах систематич­ного отступления Израильского народа следующие строки: «А это были образы для нас, чтобы мы не были похотливы на злое, как они были похотливы» (1 Кор. 10:6)? Размышляя над этим вопросом, можно сделать вполне очевидный вывод: дьявол никогда не откажется от своей удачной тактики обмана и соблазна, сбивая Божий народ на путь неправды, для того чтобы этот народ сам становился противником Богу. Соответствен­но, все, что нам надо, согласно словам Павла, это как можно детальнее рассмотреть примеры прошлого, чтобы не идти по тому же пути, каким сатана увел Божий народ от правды, ибо как искушались и обольщались собственными вожделениями лукавые сердца в прошлом, так искушаются они и поныне. Те­перь, чтобы нам конкретно увидеть, что сгубило Божий народ в прежние времена, не позволив им, в конечном счете, признать Христа как своего Искупителя, и узнать, какой теперь червь разъедает Божий народ, необходимо взять за основу обличения пророков древности. Для этого нужно попытаться серьезно и внимательно отнестись к каждой ошибке, на которую указы­вали пророки, чтобы и нам, как и Израилю, не оказаться не­готовыми для встречи со своим Спасителем, когда Он придет.