X. Распространение христианства

Литература: Chadwick; Walker; Шмеман, Исторический путь; Болотов.

Христианство распространялось с необычайной скоростью в Сирии и к северо-западу – в Малую Азию и Грецию. При распространении к северо-востоку ему пришлось пересечь имперскую границу и языковой барьер.

Эдесское царство, или Озроэн, до 216 г. находилось вне Империи. Его население говорило на древнесирийском (или сирском) языке, который был одним из диалектов арамейского. Образованные жители Озроэна знали греческий. Христианская община была образована в Эдессе во II в. Самый ее известный член – Вардесан был другом царя Абгара (Авгаря) IX Великого, которого он обратил в христианство. Таким образом, Озроэн стал первым государством мира, официально принявшим христианство в конце II века.

Вардесан был культурным человеком и поэтом-классиком сирской литературы. Он первым изобрел стихосложение для сирского языка и сочинил по образцу Псалтири 150 гимнов, которые даже употреблялись при церковном богослужении, пока в IV в. не были заменены гимнами св. Ефрема Сирина.

До своего обращения Вардесан был экспертом-астрологом. По всей видимости, он до конца жизни так полностью и не изжил своих прежних увлечений. В его поэзии и философских трудах весьма явственно прослеживается серьезное гностическое влияние. И хотя он энергично противостоял распространению маркионизма в Эдессе, антиохийцы считали его самого весьма подозрительным человеком.

Позже такие сирийские христиане, как св. Ефрем Сирин (306-373), считали Вардесана опасным гением. Чтобы бороться с его влиянием, которое в Эдессе было огромным, около 200 г. Серапион, епископ Антиохийский, хиротонисал эдессянина Палута в епископы эдесские. Вначале Палут возглавлял лишь малочисленную общину, однако после вхождения Эдессы в Римскую империю палутяне смогли доказать своим согражданам, что именно они, а не вардесаниты находятся в общении с великими кафедрами Антиохии, Александрии и Рима. Постепенно они вытеснили последователей Вардесана.

В III в. в Эдесской Церкви распространилась легенда, что ее основал один из 72 учеников, Аддай, посланный Христом в Эдессу в ответ на письмо, направленное ему царем Абгаром (Авгарем) Черным (9-46 по Р.X.). Они даже показывали ответ Иисуса, где обещалось, что Эдесса никогда не будет завоевана. Переписка между Христом и Абгаром сделалась народным амулетом: слова из нее надписывали на домах, чтобы предохраниться от зла. Самые ранние сохранившиеся образцы этой надписи, датируемые V в., были обнаружены в Малой Азии. Завоевание Эдессы Римом и включение ее в Империю принесло одну серьезную перемену в жизнь христиан Междуречья: хотя у них были ранние сирские переводы четырех Евангелий (они были сделаны около 150 г.), они стали использовать Диатессерон Татиана. Лишь в IV-V вв. Диатессерон был замещен стандартной сирской версией Писания Пешитто (Пешитта), т.е. "простой", "верный" перевод. Время происхождения его неизвестно, однако мы можем с уверенностью сказать, что после Септуагинты это самый древний библейский перевод.

Апокрифическое писание III в. "Деяния Фомы" сообщает о распространении христианства не только в Персии , но и в Индии , на Малабарском побережье. Однако о раннем индийском христианстве мы практически ничего не знаем.

Но все-таки основное направление христианизации шло на Запад.

Тот факт, что апостол Павел избрал направление к Италии и далее к Испании , оказался судьбоносным для будущего отождествления христианства с европейской культурой. Во время написания "Послания к римлянам" в Риме уже была значительная Церковь. Вскоре последовало и распространение христианства среди других итальянских городов. В уничтоженной извержением Везувия в 79 г. Помпее была найдена такая надпись в форме квадрата:

R O T A S

O P E R A

T E N E T

A R E P O

S A T O R

Если эти буквы переставить определенным образом, получится PATER NOSTER. Таким образом, весьма вероятно, что это христианская криптограмма, и, следовательно, в Помпее могли быть христиане еще до 79 г. К 250 г. в Италии было около 100 епископских кафедр.

В Галлии, Британии и Испании христианство распространялось медленнее. В Галлию христианство, возможно, было принесено учеником апостола Павла Крискентом (2Тим.4:10). Во II в. в долине Роны была быстро растущая община греков-христиан с малоазийскими связями. Их центром была Лионская Церковь, возглавляемая епископом, и миссионерская община, управляемая диаконом в Вьенне. Они сильно пострадали от гонений в 177 г. во время правления Марка Аврелия. Вскоре после этого началось активное проникновение гностических учителей в Галлию, что и заставило св. Иринея написать свою знаменитую книгу. Св. Ириней проповедовал не только на греческом, но и на кельтском (гальском) наречии, так что евангелизация местного населения началась. К началу IV в. были уже епископы в Арле, Вэсоне, Отэне, Руане, Лютеции (Париже), Бордо, Трире и Реймсе.

Пока неизвестно, когда христианство достигло берегов Британии . Тертуллиан и Ориген говорят о проникновении Евангелия даже до далеких варварских британских берегов, но, наверное, это риторическое преувеличение, и вряд ли там были значительные общины ранее середины III в. Именно к этому времени относится мученичество св. Албания – первого британского мученика и также первого известного нам по имени британского христианина. Во многом история его мученичества обросла позднейшими легендами, но то, что в ее основу положены реальные факты, – несомненно.

В 314 г. на Арльском соборе было 3 епископа из Британии – из Лондона, Йорка и Линкольна. На арианском соборе в Римини в 359 г. было несколько британских епископов. Мы знаем, что трое из них были слишком бедны и не могли заплатить за свое путешествие, но, очевидно, остальным это все же было по карману.

Под управлением Констанция, отца будущего императора Константина, христиане Британии и Галлии почти не пострадали во время великого гонения. Археологи, проводившие раскопки, обнаружили в ряде мест небольшие базилики, датируемые IV в. К 400 г., накануне англо-саксонских вторжений, римская Британия была весьма христианизированной провинцией Империи, причем христианство было очень широко распространено среди местного населения. Первым известным британским богословом был монах Пелагий – оппонент блж. Августина (IV-V в.).

В V в., приблизительно тогда, когда св. Патрикий (св. Патрик) начал свою миссию среди ирландцев (около 432 г.), начались англо-саксонские вторжения в Британию. Именно к этому времени относится защита своих земель британско-римским генералом Артуром, впоследствии превратившимся в легендарного короля, хозяина Круглого стола. Британцы, под напором непрошеных гостей медленно отступавшие в Корнуолл, Уэльс и Ирландию, ненавидели язычников англов и саксов до такой степени, что ничего не сделали для их евангелизации. Св. Патрикий жаловался, что его трудам по просвещению ирландцев весьма сильно мешало враждебное британское духовенство. Ему даже пришлось написать письмо с формальным протестом христианскому правителю Коротию, чьи солдаты захватили в плен группу новообращенных христиан и продали их в рабство. Лишь в 597 г. папа Григорий Великий начал серьезную миссию среди англо-саксов.

Весьма мало также известно о начале христианства в Египте . Согласно найденным фрагментам папируса, во II в. миссия продвинулась далеко вверх по Нилу. С самого начала египетское христианство носило несколько аскетический характер с привкусом энкратизма. В апокрифическом "Евангелии от Египтян", части которого были найдены на фрагментах папируса, утверждается, что брак несовместим с христианским совершенством.

В конце II в. у Климента Александрийского мы находим упоминание об основании Александрийской церкви св. Марком, учеником св. Петра (ср. 1Пет.5:13). Возможно, это знак ранних связей александрийской общины с Римом, и, возможно, египетское христианство стало сколько-нибудь заметным в результате римской миссии около 150 г., в то время, когда Римская Церковь не на жизнь, а на смерть сражалась с маркионитами и валентинианами. О ее тесных связях с Западом свидетельствует и другой факт: согласно найденным папирусам, книга св. Иринея стала известна в Египте буквально через несколько лет после ее написания. Это показывает заботу местных христиан о сохранении православия в Египте. Однако вплоть до Климента Александрийского и Оригена характер египетского христианства остается неясным, и мы можем лишь строить более или менее вероятные предположения о нем.

Римская провинция Африка , т.е. прибрежная полоса вокруг древнего финикийского города Карфагена, культурно и экономически связанная с Европой, была христианизирована во II в. Первое свидетельство о христианстве в Африке – латинские акты мучеников в Нумидии, датируемые 180 г. Очевидно, что христианство пришло туда намного раньше. В 200 г. Тертуллиан свидетельствует о глубокой христианизации всего региона. В его трудах мы находим ссылки на церкви в Африке Проконсуларис (Северный Тунис), в Бизацене (Южный Тунис), в Нумидии и Мавритании (Алжир). Именно ко времени Тертуллиана христианство в Африке было весьма распространено. Вновь вспомним его знаменитые слова: "Мы существуем только со вчерашнего дня, и, однако, мы наполнили все ваше: города, острова, крепости, муниципии, лагеря, трибы, курии, дворец, сенат, форум. Мы не оставили вам ничего кроме ваших храмов…"

Происхождение первых миссионеров нам неизвестно. Рим был ближе всего к Карфагену, и связи ранних африканских христиан со столицей были весьма активными, хотя и не всегда дружелюбными. Но Карфаген вел оживленную торговлю с Ближним Востоком, так что миссионеры вполне могли прибыть и оттуда.

В 200 г. многие африканские христиане были грекоязычными, причем они придерживались несколько других литургических обычаев, чем их латинские братья. Весьма вероятно, что именно в Африке были созданы первые переводы Евангелия на латинский язык. Скорее всего, для этих переводов использовалась простонародная (вульгарная) латынь. По всей видимости, переводилась Библия не за один раз, а кусками в разных местах, когда к этому вынуждали обстоятельства. Все эти переводы были собраны вместе к 400 г., когда появилась первая официально признанная латинская Библия. Ее официальный статус доказывается еще и тем, что Вульгата св. Иеронима (см. ниже) была встречена в штыки африканскими христианами.

О Церкви в Испании , кроме предполагаемого путешествия св. Павла, мы знаем лишь из ссылок св. Иринея и Тертуллиана. Св. Киприан упоминает церкви в главных городах провинции: Леон, Асторга, Мерида и Сарагосса. В начале IV в. из канонов собора в Эльвире мы узнаем о повсеместном распространении Церкви в Испании и о серьезных нравственных проблемах многих ее членов. Возглавлявший собор епископ Осий Кордубский позже сделался церковным советником Константина и одним из самых влиятельных богословов своего времени.

Даже сами христиане дивились скорости и широте распространения их веры. Но увеличение числа христиан неизбежно принесло в Церковь новые проблемы и соблазны.

XI. Монтанизм

XI. Монтанизм

Литература: Шмеман, Исторический путь; Chadwick; Walker; Болотов; Runciman, The Medieval Manichee.

1. Итак, Церковь освободилась от двух соблазнов: иудео-христианства, с одной стороны, и гностицизма – с другой. Теперь она была уже монолитной вселенской организацией, с точными границами, точным правилом веры, авторитетом, дисциплиной и финансовыми ресурсами. Она владела сетью богаделен, больниц, кладбищ, вела широкую благотворительную деятельность. В Африке на соборы съезжались по 300 епископов, Малая Азия была вся покрыта христианскими общинами.

Но увеличение числа христиан приводит к некоторому упадку, к понижению духовного уровня, к ухудшению нравственного состояния Церкви. Конечно, грехи и падения были в Церкви с самого начала. Но теперь меняется оценка этих грехов в христианском сознании. Для первохристианства Церковь виделась как общество святых, и святость была нормой ее жизни. Белая одежда крещения должна была быть сохранена на всю жизнь. Грех переживался как глубокая ненормальность, как мучительное противоречие. Ему не было места в Церкви – в обществе святых. Именно об этом пишет апостол Иоанн: "Мы знаем, что всякий, рожденный от Бога, не грешит" (1Ин.5:8).

Сознание того, что грех недостоин святых, сильно отличалось от нашего, современного сознания, воспринимающего святость как исключение. В ранней Церкви святость была мерой жизни каждого христианина, она была нормой церковности. Лишь в середине II в. вводится второе покаяние – возможность возвращения в Церковь отлученного от нее грешника, восстановление силы крещения, утерянной в отпадении.

Постепенно Церковь осознает себя как общество спасенных грешников. Да, в Церкви нет места греху, но она существует для грешников, поэтому развитие покаянной дисциплины, понижение требований было не падением Церкви и не изменой ее исконному идеалу, а исполнением ее вечного назначения – спасать и обновлять человека.

Однако многие христиане не выдерживают этого реализма Церкви. Ее врастание в самую гущу человеческой истории было для них самым большим искушением, оно казалось им изменой. Именно в этом искушении следует искать корни монтанизма .

2. Монтанизм был основан во второй половине II в. фригийцем Монтаном с двумя "пророчицами" Прискиллой и Максимиллой. Монтан отвергал иерархическую структуру Церкви и утверждал, что руководство в ней должно принадлежать особым вдохновенным пророкам ("харизматикам"). Основатель секты проповедовал в состоянии экстаза, выдавая откровения, исходящие от "Параклита" (Утешителя). Сама форма пророчеств была непривычна для многих христиан: Монтан проповедовал не в третьем лице, как библейские пророки, а в первом – как будто через него говорил Сам Святой Дух, используя уста пророка как инструмент.

Смысл монтанизма был таков: откровение продолжается, Второй Завет с Сыном еще не полный и не окончательный, лишь в последнем Богооткровении – в пришествии Святого Духа – завершается спасение. Новое пророчество, новое откровение, Третий Завет посланы Богом через Монтана и двух пророчиц. Монтан объявил себя воплощением Параклита. Любое противоречие Монтану, Прискилле или Максимилле объявлялось хулой на Святого Духа.

Монтанизм характеризовался напряженным эсхатологизмом. Его пафос был в непосредственной близости конца времен и страшного суда. Другой чертой монтанизма был миллениаризм: Господь после Своего пришествия будет править на земле в течение следующих 1000 лет. Монтанисты придерживались самых ригористических нравственных норм: от своих последователей они требовали строгого аскетизма, отказа от брака, от употребления мясного и активного стремления к вольному мученичеству, ибо конец должен скоро наступить. Местный патриотизм Монтана и его пророчиц проявился в их проповеди о нисшествии Небесного Иерусалима на землю во Фригии [[3]].

Отвержение монтанизма далось Церкви с трудом. Осужденный почти сразу на месте своего возникновения во Фригии, он разделил церкви в Малой Азии: некоторые из них считали новое пророчество божественным, другие – диавольским. В конце концов сторона, не принявшая монтанизм, победила, но за победу пришлось заплатить дорогой ценой. Например, в Фиатире вся церковь оставалась монтанистской более ста лет. В Риме и в Африке монтанизм был принят даже отчасти восторженно. Трудность борьбы усугублялась жертвенностью и верой монтанистов, которые зачастую превосходили проявления веры членов Церкви или, во всяком случае, внешне были куда более эффектны. Потребовалось много времени, чтобы понять сектантскую сущность монтанизма. Даже св. Ириней первоначально колебался; колебался и Рим. К монтанизму примкнул знаменитый Тертуллиан – один из величайших богословов ранней Церкви. Основанная им монтанистская община просуществовала почти до VI века под именем тертуллианитов.

Православный ответ на монтанизм был сформулирован св. Ипполитом Римским. Как отмечает св. Ипполит, самым слабым звеном монтанизма было то, что он вносил разделения в среду верующих. Стремление к сверхъестественным дарам само по себе неплохо, считал св. Ипполит, но главное чудо – это обращение души к Богу. Следовательно, каждый верующий обладает дарами Духа: все сверхъестественное содержится в обычном служении Слова и Таинства, а не в иррациональных экстатических истериках, которые приводят лишь к гордыне и взаимным осуждениям.

"Победа Церкви над монтанизмом исторически – одна из величайших ее побед. Она была одержана в тот момент, когда перед Церковью стоял роковой вопрос: остаться кучкой "совершенных", отгородиться от всего, не способного это совершенство вынести, или же, не меняя ничего в последнем своем идеале, принять в себя "массу", вступить на путь медленного ее воспитания? Остаться вне мира, вне истории или же принять ее, как свое поле для тяжелого труда?" (протопр. Александр Шмеман). Стоит только добавить, что искушение это возникало перед Церковью много раз в течение всей ее истории. И всякий раз Церковь побеждала его, хотя и теряя при этом кучки "совершенных", готовых канонизировать самих себя еще при жизни.

Как реакция на монтанизм, Церковь приняла ряд важных решений. Как мы уже отмечали выше, было осуждено провоцирование мученичества. Были осуждены попытки развоплотить историческую Церковь в Третьем Завете.

Примечания

3. Такой местный патриотизм довольно часто будет проявляться в истории именно в подобных апокалиптических сектах: в XVI в. Иоанн Лейденский утверждал, что Небесный Иерусалим низошел на Мюнстер, а в XX веке Вениамин (Иоанн) Береславский помещает его в Москву.

Наши рекомендации