Участие в соборе якобы всеправославного характера и подписание еретических документов, принятых им, или их молчаливое принятие дополняют условие проповедания ереси публично.

Сообщения о мире и спокойствии в Церкви, в которых иерархи заверяют верующих, будто официализация экуменизма на всеправославном уровне не произвела никаких изменений на уровне православной экклезиологии и будто Православие находится в безопасности, или осуждение тех, кто борется против Критского собора, как раскольников, которые, по выражению окружного пасхального послания, разосланного по всем храмам Ясской архиепископии, «по безосновательным причинам обвиняют в вероучительных ошибках Критский собор» [15], полностью удовлетворяют условию открытого проповедания ереси в Церкви.

Применительно к ситуации, созданной Критским псевдособором, можно сказать, что тут выполняются оба условия, выдвигаемые 15-м правилом Двукратного собора, поскольку епископы — участники данного собора подписали документы еретического характера, которые они преподнесли всему миру как являющиеся православными, а, между тем, данные документы содержат еретические идеи, осужденные как Вселенскими Соборами древности (идеи о том, будто ереси являются «церквами», будто единство Церкви было утрачено, будто существуют полные Церкви и неполные церкви, идея о религиозной кооперации между православными и еретиками и т.д.), так и некоторыми поместными синодами нашей эпохи (синод РПЦЗ, синод Грузинской Церкви) или разумом Святых Отцов ХХ века (святого Иустина Поповича, святого Николая Велимировича, святого Иоанна Максимовича, святого Паисия Святогорца, святого Иоанна Иакова Нямецкого, святого Серафима Соболева).

Прерывание поминовения Святыми Отцами

Имеются Святые Отцы, прерывавшие поминовение иерархов-еретиков или участие в богослужениях, на которых поминались епископы-еретики. Самыми известными из них являются святой Иоанн Дамаскин, святой Максим Исповедник, святой Феодор Студит, отцы-святогорцы времен Иоанна Векка, латиномудрствующего патриарха, святой Григорий Палама, преподобный Иосиф Вриенний, святой Марк Евгеник [16].

Когда святой Максим Исповедник был заключен в темницу за оппозицию монофелитству и иерархам, разделяющим монофелитскую ересь, он сказал: «Даже если вся вселенная будет в общении с патриархом, я не буду в общении с ним. Насколько знаю, Святой Дух через апостола Павла говорит, что сами ангелы будут преданы анафеме, если станут проповедовать иначе, введя какую-нибудь новизну в веру» (Гал. 1: 8)» [17].

У Святой Горы Афон имеется традиция прерывания поминовения иерарха-еретика. В XIII веке афонские монастыри прервали поминовение епископа-еретика Иоанна Векка и претерпели от него вооруженное гонение, дав миру по этому случаю целый ряд мучеников.

Святой Григорий Палама прервал поминовение иерарха Иоанна Калекаса, когда был иеромонахом на Святой Горе, а Калекас не был осужден собором. Патриарх изрек анафему на святого, но святой продолжил служить, не обращая внимания на анафему патриарха-еретика.

Святая Гора Афон прибегала также к прерыванию поминовения в тот момент, когда в 1965 году Вселенский патриарх Афинагор самовольно отменил анафемы на папистов. В 1971 году святой Паисий Святогорец послал письмо, которым объявил о прерывании монастырем Ставроникита поминовения Вселенского патриарха: «В частности в нашем монастыре, невзирая на реакцию всех монастырей Афона, поминалось имя патриарха ради церковного единства. Однако после декларации патриарха о том, будто филиокве и примат папы Римского являются лишь простыми традициями, мы прервали его поминовение, ощутив, что чаша нашего терпения наполнилась и больше ждать невозможно. Подобные декларации представляют собой не только упразднение Богом данной и животворной традиции нашей Святой Церкви, но и глумление над многострадальным народом Запада… Таким образом, следование патриарху в его экуменических акробатических трюках не только вступает в противоречие с православным благочестием, но и вообще несерьезно» [18](выделено нами. — Авт.).

Церковное общение

Прерыванию священником поминовения иерарха корреспондирует в рядах верующих прерывание церковного общения со священниками, поминающими на богослужениях иерархов, причастных к ереси.

Цель прерывания поминовения иерарха — подать сигнал тревоги о том, что в Церкви проповедуется ересь, а это может случиться не иначе как в тот момент, когда верующий народ присоединяется к священникам, которые прерывают поминовение, и больше не посещают церквей, где поминается иерарх.

Прерывание поминовения прежде соборного расследования дела епископа, причастного к ереси, совершается потому, что в храмах, где поминается его имя, имеет место ересь, а не потому, что там якобы нет благодати.

Народ, который отделяется от священника, поминающего иерарха, причастного к ереси, делает это не потому, будто в его храме больше не совершается действительных Святых Таинств, а потому, что причащение этих Святых Таин было бы ему во осуждение, тогда как он знает, что принимает их из рук священника, причастного к ереси.

Святоотеческая аргументация следования за непоминающими священниками и прерывания церковного общения с теми, кто поминает иерархов, причастных к ереси, базируется на увещаниях Святых Отцов, обращенных к верующим, не состоять в общении с ними.

Самым ясным из них является увещание святого Германа II, патриарха Константинопольского (1222–1240): «Умоляю всех мирян, всех вас, являющихся истинными чадами Православной Соборной Церкви, уходить как можно скорее от священников, покорившихся латинянам, и ни в храме не собирайтесь с ними, ни благословения не берите из их рук. Лучше одним молиться Богу в домах ваших, чем собираться в храме вместе с латиномудрствующими. В противном случае вы понесете то же осуждение, что и они» [19]. Тот же совет дает и святой Феодор Студит Навкратию, как мы это увидим далее.

Пределы икономии

Говоря о применении икономии, святой Феодор Студит объясняет, что существует «икономия навсегда», и приводит пример святого Афанасия, который использовал для верующих Италии термин «личность» вместо «ипостась», и «икономия до некоторого времени», которую он определяет следующим образом: «Это делается до какого-то времени, и не содержит ничего достойного обвинения, и не является чем-то вне закона, но просто опускает планку пониже и не держится чрезмерной акривии. Это икономия “на некоторое время”» [20].

Данная дефиниция святого Феодора является ответом на вопрос Навкратия: «Почему Божественный Кирилл совершил икономию, чтобы не отделяться от восточных, поминавших в диптихах Феодора Мопсуестийского, который был еретиком, если те хранили самые правые и самые важные догматы правой веры?» [21]. Ответом святого Феодора было: «Потому он терпел медлительность восточных, [это было лучше] чем, чтобы они, не принимая того, кто воистину еретик, принимали склонность к тому, что является еретическим» [22]. Аргументация данной временной икономии базируется на том, что «поскольку вера проповедовалась православно, то этим они предавали анафеме даже тех, кого поминали. Потому что всякий, кто православен во всем, потенциально [en dynamei] предает анафеме любого еретика, пусть даже и не словом» [23].

Применение данной временной икономии на уровне отношений между епископиями, митрополиями и патриархиями дополняется ответом на другой вопрос Навкратия: «Если епископ не находился на прелюбодейном соборе и называет его ложным собранием, но поминает своего митрополита, находившегося на этом соборе, надо ли нам причащаться от священника этого православного епископа?». Ответ таков: «Ради икономии, надо [причащаться], только чтобы он [священник] не литургисал вместе с еретиками. Ибо это ничего, поскольку он поминает православного епископа, даже если тот из страха и поминает своего епископа-еретика» [24].

Ответ продолжается: «Если священника подобного епископа зовут на бдение, нам надо идти, а храм, данный ему, нужно принимать и нужно позволять, чтобы он [священник] приходил литургисать в него или поминать какого-нибудь покойника, конечно православного, и простительно и ничто не препятствует [священнику], получившему [храм от того епископа], литургисать в нем» [25].

Временная икономия, совершаемая применительно к епископу православной веры, не применяется и к священнику православной веры, поминающему епископа-еретика, поскольку он через поминовение исповедует веру своего епископа: «Но если священник поминает какого-либо епископа-еретика, даже если этот священник имеет блаженное жительство, даже если он православный, мы должны отдаляться от Божественного Причащения; а когда речь идет об общей трапезе, — так как он только там [на литургии] из страха поминает его [епископа-еретика], — то можно было бы принять, чтобы [этот священник] благословил и пел с нами, но только если он не служил и сознательно не имел соучастия ни с еретиком, ни с его епископом, ни с кем-либо еще подобного рода» [26].

Данный предел икономии в отношениях между священниками и между священниками и верующими преподобный Феодор устанавливает в ответе на другой вопрос, заданный Навкратием. Вопрос был связан с православным священником, который, однако, поминает, из боязни гонений, епископа-еретика, а ответ звучит так: «Если он не будет литургисать вместе с еретиком и не будет причащаться с таковыми, такового надо принимать, когда речь идет о совместной трапезе и псалмопении и о благословении яств (и то по икономии), но не о Божественном Причащении. И покуда продолжается ересь, его нужно непременно исследовать, а о том, будто для принятых достаточно исповедания, знаю только, что это явно большое лукавство… Только в то время, когда не неистовствует ересь, и [только] относительно тех, кто явно не осужден, мы научены от Отцов не исследовать. Но такого священника, который не был бы замешан и не имел бы причастности к еретикам, редко можно найти теперь»27.