I. как привратник, окутанный тьмой

Нагар стекает по свечкам как слёзы
Смерть отпечатком холодных слёз увенчала Графиню…

Дом Графини Батори стоит как несчастный привратник, окутанный тьмой
Его тёмный фасад окутан саваном горя

Я бы хотел оплакивать Её, я бы хотел носить траур по Ней
Я бы хотел крепко обнять Её
Как выброшенную штормом на берег Афродиту
Утонувшую в Китерийских водах

Я бы хотел целовать Её
Ведь только Её губы смогли бы даровать моим губам мрачные образы

Там, где зверские наслаждения завладели плотью и болью
Стихают до шепота вопли живых

Окутанные тьмой

Вздох
Бледная убывающая луна,
Её свет ползет по склепу Графа, он сладко спит

Окутанный тьмой

Выдох
Колокол звенит завываниями черной вдовы
Покрывая воском вечную ночь, что проникла в Её душу

II.Убийство воронов в звуках фуги

Разгневались серые небеса
Они мстили этой лесбиянке Сапфо и Её челюстям
за все отнятые Ею жизни
Её потребности молили об "убийстве людей своего пола"

Заблуждавшаяся Высокородная Дама, осуждена за мятеж
За использование проклятого стекла, разоблачённая в подвалах
Окружённая символами и знаками посреди своего греховного зверского культа

Со страстью палача Она затягивала петли
На связанных Архангелах в загробных мирах,
Бросая их из света в ночь,
Свергая на землю, где их мучения обретали новую силу.

Карты Таро открыли Ей,
Что скоро разные слухи о Ней распространятся как опухоль,
Распухнут и разрушат Её звёзды
Но Она предпочтёт резать,
А не исправлять горькую правду холодных кровавых ванн

Толпа женских тел (жертвы Графини) поднялась из пустых могил
И принялась преследовать Елизавету
Могилы пусты, ведь волки вырыли тела из земли
Волки съели их присыпанные землей пизды
Суровые морозы обнажили их раны

Они проникли в глубины Её души,
Они отравили ядом Графиню изнутри и улетели
Они убили Графиню, как стая воронов в звуках фуги

Их восторг разобьет Её мечты
Она рвала почерневшие книги, чтобы отсрочить проклятье
Губительное карканье накопившихся врагов

И вот, в канун Всех Святых,
Она подобно Римской богине войны Беллоне
Пригласила всех этих мертвых девушек на бал
Свирепые сёстры метнулись через кровавые плиты к Её экипажу,
снаряжённому для побега
Они набросились на Неё, чтобы растерзать

Но Она знала, что должна выстоять эту ночь,
Хотя страх превратил луну в мертвую голову
Они убили Графиню, как стая воронов в звуках фуги
У каждой под маской, за украшениями скрывалась жуткая цель
Ужас превратил цветные глаза в ледяные взгляды
И даже её танец, отражаясь в огромных зеркалах
Выдавал Её страшную участь
Тот бал был пиром смерти

III.Глаза, Узревшие Безумие

То был ужасный век, век распятый гвоздями веры,
Век, когда поднимались ряды из чучел Христа, губя целые земли,
Надменная Графиня, рожденная огненным духом смерти
Бросила вызов самому Аду, зная, что была проклята

Её жизнь нашёптывала горе, словно похоронный марш,
Безумная и томящаяся, одержимая и околдованная,
С теми, кто погиб от Её зверства
С теми, кто был раздавлен аллюром Её танца
Огненный вихрь сжег кусты сладких роз,
Теперь там растут Её толстые черные колючки

Она требовала для себя Рай,
Она упорно выцеживала эликсир Молодости из девственниц
И вот Её лесбийские фантазии дошли до крайности
Десятки лет Она безнаказанно омолаживалась шелковой кровью
Но Её царствование закончилось так скоро
Её Черные Боги, увы, спали слишком крепким сном
Напрасно Она возносила к ним свои мольбы

Глухой ночью
Когда Её сподручных схватили
Когда священник, заикаясь, проклял их в своих обрядах
За всех девушек, завернутых в окровавленные простыни
Графиня держалась гордо

Даже когда Её преступления были раскрыты,
Она продолжала похотливо вонзаться в губы крестьянки
Хотя и слышала запах костров
Что лизал руки, ноги и пизды Её соучастниц

Вот так кончается эта сумасшедшая, но правдивая басня
И хотя Её аристократическая кровь спасла Её от укуса погребального костра
Огромный груз всех Её преступлений не дал Ей отсрочки

Навеки разлученная с трепетом наступающей ночи
В которой только Смерть могла даровать Ей свободу

Елизавета:
"О, Пресвятые!
Делайте со мной все, что пожелаете, но только не осуждайте меня
Я гнию в одиночестве и в безумии
Там, где лес нашептывает мне свои кровавые погребальные песни
Там, где растут сосны и сплетается ядовитый волчий аконит
Там, за стенами этой темницы, в которой меня заперли
В этой могильной тьме я шагаю от стены к стене
Ощущая безжалостное сумасшествие,
Которое проникает в эту тьму вместе с лучами бледного света невинной луны
Те, кто избежал своих некрологов,
Теперь правят на земле,
А я уступаю свои губы медленному холодному поцелую смерти
Что проклинает возрождение
Но мое последнее желание всё же завещано мне самой судьбой –
(Как я и хотела) никто не увидит, как моя красота увянет
Кроме пары черных глаз, что придут забрать мою душу на покой или в Ад…"