Инициация являлась только «визитной карточкой» для будущих ступеней эволюционного подъёма души адепта.

Заключалась она в следующем. Человек, готовящийся к предстоящему посвящению, мылся в бане, надевал на себя праздничные одежды и на три дня уходил в лес, в одинокую избушку, обязательно стоящую на берегу реки или озера. Эти три дня он постился и обдумывал, как он сможет наиболее эффективно и плодотворно служить своей земле, родному народу и Роду небесному. Для этого он призывал в свидетели все стихии и своего бога-покровителя. Через трое суток он приходил в храм (неважно, какого бога), святилище или капище. Не всегда жрецы бога Ра или его сезонных проекций (Дажьбог, Хоре, Ярила, Купала) проводили обряд первого посвящения в стенах храмов. Очень часто они так же, как служители Рода или Сварога, предпочитали заниматься этим высоким магическим таинством прямо на природе. Человека, пришедшего на обряд слияния с Матерью-землёй, стихиями, душами умерших предков и всем Родом небесным, волхвы ставили на специальный помост, символизирующий Древо Мира, и обращались к пяти стихиям: огню, воде, земле, воздуху и небу. Все эти стихии призывались в свидетели происходящему, и если в этот момент налетал порыв ветра, гремел гром, сверкала молния или на небе появлялась хищная птица: орёл, сокол, ястреб — то это считалось добрым знамением.

Потом волхвы призывали в свидетели ушедших в Ирии передков из рода проходящего инициацию, его племени и всего народа русского. К этому времени перед возвышением, на котором стоял человек, от чистого «солнечного» огня разжигался костёр, и если его пламя после обращения жрецов к предкам ярче вспыхивало, рассыпало искры и колебалось, это тоже считалось хорошим знаком. Значит, предки услышали призыв и с небес зорко следят за происходящим на земном плане. После призыва старший из волхвов Солнца (его могли заменить в этом обряде, как мы уже выше сказали, жрецы Рода или Сварога) спрашивал проходящего посвящение человека о том, как он намерен служить своему народу, родной земле и Роду небесному. Выслушав его, жрецы давали знак, и присутствующие на обряде инициации родственники адепта хором вместе со жрецами пели «Славу Роду» и тому солнечному явлению, в рамках которого проходила инициация. Если это было зимой, то пели «Славу Хорсу», если летом, то пели гимн Купале и т. д. Потом старший жрец давал знак, и посвящённый сходил с возвышения и становился рядом с костром: он обязан был стоять лицом к огню, смотреть на него и слушать, что вокруг него происходит. В это время с двух сторон к огню подходили, взявшись за руки, два хоровода. Хороводы состояли из нарядно одетых девушек во всём белом и в расшитых речным жемчугом кокошниках (жемчуг на Руси символизировал звезду, и чем больше в кокошнике было жемчужин, тем «звёзднее» была русская дева). Эти два звёздных хоровода двигались вокруг огня и человека в разных направлениях: внутренний хоровод всегда двигался против часовой стрелки, а внешний — по часовой.

На Руси считали, что вращение хоровода или свастики (коловрата) по часовой стрелке символизирует мудрость, а вращение наоборот — против часовой стрелки — указывает на могущество.

Поэтому внешний хоровод всегда двигался вокруг человека по чашкой стрелке: движение хороводов ещё раз указывало проходящему посвящение, что как бы он ни был могуч, какой бы он властью ни обладал в жизни, всё равно его сила должна подчиняться мудрости. Девушки в хороводе пели о силе света, о борьбе добра и зла и о том, что человек обязан отдать все свои силы на служение своему светоносному народу, родной земле, её природе и созидательным силам Вселенной. Эти хороводы и песни были сложены волхвами тысячи лет назад в таком ключе, что во время их исполнения слушатели невольно плакали. Песни хоровода пелись тихо, и от этого их звучание проникало в сердце и поднимало человеческую душу на небесную высоту настолько выше небесного эго, что человек в эти минуты чувствовал себя равным богам. Эта тихая, открытая, простая песня девичьего хоровода раскрывала перед ним истину бытия, то, что недавно было от него скрыто в туманной дымке. Обряд посвящения наносил по эгоизму человека последний удар, и от этого удара его гордыня и самовлюблённость рассыпались в прах; он начинал ощущать своим сердцем всю беспредельность Космоса, бескрайность своих дорог, как на земном плане, так и на небесном, и то, что ему предстоит совершить во имя торжества света, Этот запас духовных сил, полученных при обряде, человек нёс в своей душе всю свою жизнь, одно это уже являлось в те жестокие времена настоящим подвигом. Чтобы на примере понять мощь и божественную высоту души русского народа, достаточно вспомнить былину о борьбе Ильи-Светояра с боярином Добрыней. Когда побеждал Добрыня, ему и в голову не пришло пощадить своего могучего противника, пусть даже для того, чтобы на Руси было одним богатырём больше. Боярином управляло его «эго», и он ничего не мог с ним поделать. По былине хорошо видно, что если бы Светояр попросил у него пощады, то Добрыня его всё равно бы убил. Это понятно из его признания одолевшему его с большим трудом Илье. Но стоило боярину попросить своего противника о пощаде, как тот с радостью подарил ему жизнь; мало этого, он стал его другом и согласился на братание. В былине Илья-Светояр своим духовным подвигом вернул на место и заблудившуюся душу Добрыни. За что последний, искренне благодаря, предложил ему стать его старшим братом. Можно подумать, что могучий Добрыня пошёл на это из-за того, что Илья-Светояр не отнял у него жизнь. Но это совсем не так: русский воин в те времена за жизнь не цеплялся, потому что понимал: по большому счёту, жизнь человека вечна. Просто Добрыня осознал, что пошёл по дороге жизни не туда, и теперь необходимо срочно очень многое исправить. И Илья-Светояр его без труда понял, так как с самого начала он вёл поединок с молодым, горячим Добрыней не для того, чтобы его убить, а для того, чтобы вразумить.

Но вернёмся к обряду посвящения. После звёздного хоровода старший жрец бога Солнца подходил к костру и становился напротив проходящего посвящение. Волхв смотрел ему в глаза и спрашивал, готов ли он служить Роду небесному, Земле-Матушке и народу русскому. Посвящаемый обязан был ответить одним словом: «Да». После этого жрец давал знак, и многоголосый хор начинал тихо и торжественно без слов петь гимн Солнцу. На Руси, несмотря на пять ипостасей Ра-Сурии, следовательно, и наличие пяти гимнов, во время торжества инициации пелся особый святительный магический гимн, который исполнялся только на этом обряде. Звуки гимна являлись фоном, на котором посвящаемым произносились торжественные клятвы. Текст клятв богам и стихиям произносил волхв. После его слов проходящий инициацию повторял их и, подняв ладони над огнём костра и обращаясь к огню, от себя добавлял, что если он нарушит клятву, то огонь земной и небесный испепелит его. После торжественных клятв небу и четырём земным стихиям к костру подходил руководитель войска рода — боярин или князь. Если инициацию проходила девушка, то к посвящаемой шла всеми уважаемая старшая женщина рода. Обычно жрец Солнца, обращаясь к проходящему инициацию, называл его сыном; если на его месте была девушка, то дочерью. Руководитель воинского сословия, обращаясь к проходящим посвящение, звал его младшим братом, соответственно старшая женщина называла девушку младшей сестрицей. Старшая женщина не обязательно должна была быть старухой. На Руси все женщины, как и воины, были объединены в особые круги, или рады (опять налицо древний корень «Ра» — древнее имя солнца). В этих кругах они учились мудрости жизни. Как мужчины, так и женщины постигали тонкости воинского искусства, а самое главное — учились видеть в противоположном поле не зловещее и враждебное, а родное и близкое. Рады были одновременно и школами бытия, и органами совета, и в чём-то судами. Каждой радой руководил выборный старейшина, или в женской раде — старшая сестра. Из общего числа старейшин-мужчин выбирался главный старейшина, а из руководителей женских кругов — старшая женщина. Так вот, на обряде инициации с посвящаемой девушкой беседовал не боярин или князь, а выбранная радами старшая сестра.

Руководитель войска рода, сменивший старшего жреца у священного огня, спрашивал у молодого русича, готов ли он к защите родного народа и родной земли от тёмных вражеских сил. Будущий воин, как и прежде, отвечал кратким словом: «Да». После этого глава воинского сословия произносил слова клятвы, и проходящий посвящение, торжественно повторив их, добавлял ко всему сказанному, обращаясь к священному огню, что если он нарушит клятву верности, то силы света сожгут его огнём земным и небесным. Подобную клятву произносила и девушка, с той лишь разницей, что её принимал не воевода, а старшая из сестёр. И ее клятва была ещё и клятвой будущей берегини не только своего мужа, но и всего рода славянского. Русская девушка у священного огня именем небесных богов, призвав в свидетели стихии, близких по крови людей и силы родной природы, клялась, что никогда не сольёт божественную кровь руссов в своём чреве с кровью инородца. И если она всё-таки отступит от своей клятвы, то пусть её покарают силы небесного огня как предавшую и опозорившую свой народ женщину.

После торжественных клятв начинался обряд поиска земного покровителя. Для этого юноше или девушке завязывали глаза и они, ничего не видя, шли по полю или лесу; в некотором отдалении от них следовали родственники, старейшины, волхвы и воины. Задача обряда состояла в том, что человек с завязанными глазами — юноша или девушка — должен был спугнуть из травы или с дерева какую-либо птицу. Первая птица, поднятая человеком, и являлась его земным покровителем. В трудный момент русский воин (или девушка) обращался за помощью к своему побратиму из дикой природы и всегда получал от него поддержку. Только после солнечного обряда инициации русский человек получал право считать себя полноценным руссом. В настоящее время на территории России, с точки зрения древних, адептов истинного Православия, прошедших обряд инициации, наберётся не более тысячи. Зато «язычников» развелось и из христиан, и из недавних коммунистов-атеистов десятки тысяч. Одна только Московская языческая община чего стоит! Появились не только неоязычники, но и неоволхвы, и даже их Совет, на котором избирается верховное псевдожречество. Начинается, если судить по патриотической печати, между жрецами тяжба за власть и т. д. А между тем, если всю эту компанию пропустить через тесты и традиционные испытания, проводимые некогда жрецами бога Ра, то только единицы из них получат право пройти первое посвящение. А те, кто его с горем пополам всё-таки сможет преодолеть, после нарушения одной из данных клятв очень скоро окажется на том свете.