Иисус, остановившись, подозвал их и сказал: чего вы хотите от Меня?

33 Они говорят Ему: Господи! чтобы открылись глаза наши.

34 Иисус же умилосердившись, прикоснулся к глазам их; и тотчас прозре­ли глаза их, и они пошли за Ним.

Двое слепых в этом отрывке просят Иисуса смилостивиться над ними. Когда Он спрашивает у них, чего бы они хотели, они не говорят: «Прости нам грехи наши». Это мы думаем о милосердии только в свя­зи с прощением грехов и спасением. Мы думаем о милосердии Божьем к грешникам. Но неужели к больным Он менее милосерден? Эти люди просили о милосердии в связи с исцелением.

Да, если бы они попросили о прощении грехов, это тоже было бы ми­лосердием. Но они попросили открыть их глаза, вернуть им зрение. Ис­целение — это тоже милость.

В стихе 34 говорится о том, что Иисус смилостивился, «прикоснулся к глазам их; и тотчас прозрели глаза их, и они пошли за Ним».

Давайте посмотрим, что же случилось. Слепые попросили о милости исцеления. Иисус дал им эту милость, вернув им зрение и доказав, что милость исцеления — это то же самое, что милость спасения.

Отец милосердия

Милость — это не какое-то явление, которое Бог показывает или вы­дает. Это часть Его натуры.

КОРИНФЯНАМ 1:3

3 Благословен Бог и Отец Господа нашего Иисуса Христа, Отец милосер­дия и Бог всякого утешения.

Этот стих открывает нам характер Бога Отца. Мы, христиане, так час­то не видим Бога Отца в том качестве, в котором должны. Я уже не раз отмечал, что многие христиане считают Бога Отца кем-то вроде поли­цейского, который пристально следит, отмечая малейшие нарушения правил движения, а увидев нарушителя, тут же свистит в свой свисток. Или представляют Его строгим судьей с молотком в руке, который толь­ко и ждет, чтобы их покарать. Некоторые даже видят Его с огромной мухобойкой, которой Он подгоняет тех, кто останавливается или идет не в ту сторону.

Да, Бог не любит непослушания, Он Бог справедливости. Но Второе послание к Коринфянам (1:3) говорит, что Он Бог милосердия и уте­шения.

«Виновен, ваша честь»

Помню, как-то у меня была встреча в одной церкви Евангелия. Вече­ром я ехал туда с джентльменом, который согласился выступить солис­том на прославлении. Пока мы ехали, а это занимало некоторое время, он начал рассказывать мне историю о том, что случилось с ним незадол­го до этого.

Это было в годы депрессии, а у джентльмена была небольшая фирма. Он был, что называется «полупроповедником», потому что никогда не занимался служением все время. Обычно он пел, но иногда, когда пасто­ру необходимо было отлучиться, его просили выступить с проповедью.

В тот раз у пастора возникли срочные дела и он позвонил этому джентльмену, чтобы попросить его провести вечернюю службу в среду. Джентльмен, конечно, согласился.

В те времена офисы работали не по восемь часов в день, как сейчас. Этот человек проводил на работе столько времени, сколько мог продер­жаться на ногах. В ту среду он тоже был очень сильно занят работой. Ему некогда было молиться и изучать что-то перед службой.

Когда он, наконец, выехал в церковь, оказалось, что он уже опаздывает и должен торопиться, чтобы успеть вовремя. Ему нужно было проехать два или три небольших городка по дороге в церковь. Сидя за рулем, он пытался размышлять о Писании и о теме для вечерней проповеди.

В одном из городков, который он проезжал, была всего-то парочка светофоров на перекрестках. Задумавшись, он проехал один из них и тут же услышал вой сирены, а затем увидел мигалку в зеркале заднего вида.

Он остановился, и подошедший полицейский спросил его:

— Вы осознаете, что сделали? Вы не просто проехали на красный свет, вы еще и скорость превысили!

— Хорошо, офицер, если вы так говорите, значит, это правда, — отве­тил джентльмен. — Понимаете, я задумался и даже не заметил этот све­тофор. Я скажу вам правду. Я еду проповедовать и должен быть внима­тельным, но, увы, забылся. Я неправ и не отрицаю этого. Давайте скорее выписывайте мне штраф.

— Вы проехали на красный свет и превысили скорость, — ответил ему полицейский, — но так и быть, я выпишу вам штраф за превышение скорости, а о светофоре забудем.

У нашего джентльмена не было денег, чтобы заплатить штраф, и он предстал перед судом. Судья должен был решить, насколько он виновен и определить меру отработки этого долга.

И вот джентльмен стоял перед судьей, который спросил его:

— Что вы можете сказать суду?

— Сэр, — ответил обвиняемый, — если офицер говорит, что я вино­вен, значит, так и есть. — И он объяснил ситуацию судье точно так же, как полицейскому.

— То, что вы ехали в церковь, вас не оправдывает, — сказал судья.

— Ваша честь, — ответил джентльмен, — у меня нет денег, чтобы за­платить этот штраф, поэтому вы просто должны отправить меня в тюрь­му и все.

В городе была так называемая «государственная ферма», на которой все, у кого не было денег, чтобы заплатить штраф, отрабатывали свои долги.

Правосудие или милость?

— Ваша честь, я пришел сюда не для того, чтобы просить о правосу­дии, — продолжал джентльмен, — потому что по правосудию я должен попасть в тюрьму. Но я хочу попросить вас о милости. Я не знаю, веру­ющий вы или нет, — добавил он.

— Я христианин, — сказал судья. — Я веду воскресную школу в церкви.

— Тогда вы должны знать Библию, — продолжал джентльмен, — пом­ните, в Евангелии от Иоанна есть история о женщине, пойманной за из­мену? По закону ее должны были до смерти забить камнями. И когда люди уже приготовились исполнить закон, они спросили у Иисуса, что Он думает о правосудии. Иисус ответил очень простой фразой: «Кто из вас без греха, первый брось на нее камень» (Иоан. 8:7). Затем Иисус начал писать что-то на земле, а когда поднял взгляд, то обнаружил, что все разошлись и осталась только эта женщина. Он спросил ее: «Женщи­на! Где твои обвинители? Никто не осудил тебя?» Она ответила: «Никто, Господи». Он же сказал ей тогда: «И Я не осуждаю тебя; Иди, и впредь не греши».

— Да, я нарушил закон, — продолжал джентльмен, — но я обещаю вам впредь так никогда не поступать. Смилуйтесь надо мной, и я больше не буду нарушать правила.

— Вы имеете в виду, что в Библии есть такая история? — спросил судья.

У джентльмена был с собой томик Нового Завета, и он передал его судье. Тот прочитал этот отрывок и сказал:

— Дело закрыто, — а потом добавил: — Я собираюсь рассказать об этом на уроке в следующее воскресенье.

Нашему рассказчику не нужна была справедливость, он попросил су­дью о милости и получил ее.

«Милости» во множественном числе!

Не правда ли, приятно знать, что Бог — Отец милостей. Да, Он Бог справедливый, но Он же и Отец милостей. Если бы Он не был таким, никто из нас сегодня не был бы жив. Давайте еще раз прочитаем стих из Второго послания к Коринфянам.

КОРИНФЯНАМ 1:3

3 Благословен Бог и Отец Господа нашего Иисуса Христа, Отец милосер­дия и Бог всякого утешения.

В Синодальном переводе Бог назван Отцом милосердия, но в англий­ском тексте это слово стоит во множественном числе. Поэтому Бог — Отец не одной милости, которая могла бы быть, например, милостью по отношению к грешникам, ищущим спасения, а многих милостей. И одна из этих милостей — исцеление!