Священномученик александр миропольский

Память, 23 июня / 6 июля (мученическая кончина) и в Соборе новомучеников и исповедников Церкви Русской

Родился в 1847 году в с. Белая Гора Чистопольского уезда Казанской губернии в семье диакона о.Стефана Миропольского[173], служившего в Покровском храме этого села.

Начальное образование получил в духовном училище, где учителя говорили ему, что он имеет исключительные способности к изучению языков, и советовали ему поступать в университет; как способному ученику, они усердно преподавали ему французский и немецкий языки.

В 1868 году окончил Казанскую духовную семинарию.

Вскоре женился и был рукоположен во священника ко храму с. Александровское Чистопольского уезда.

В 1871 г. был переведён в Покровский храм с. Аспазово Казанского уезда. С 1872 г. служил епархиальным противомусульманским миссионером-проповедником в Казанской епархии, 35 лет он провел среди крещеных татар в качестве миссионера.

В 1881 году овдовел и, оставшись с двумя малолетними дочерьми, он принял решение, пристроив дочерей, принять монашество, но явившийся ему во сне отец Иоанн Кронштадтский посоветовал взять в дом девочку-сироту и продолжать служить в том же селе. Священник так и сделал, и впоследствии она стала большой ему помощницей.

О. Александр писал: "В 1881 году... более двухсот душ отпало... в мусульманство. Я немного пал... духом и хотел уйти в другой приход; но предварительно пошел в церковь, помолился и о намерении писать прошение после литургии забыл… Я продолжал служить и работать, насколько мог... Слава Богу, в 1883 году мои отступники все возвратились в православие, и я еще более ожил духом. Однако же меня стала чаще беспокоить мысль, почему это школа производит малое влияние на инородцев, которые продолжают стремиться в мусульманство. Я начал заглядывать повнимательнее в учебники и пособия. Оказывается, учебники по Закону Божию составлены пусто и темно, а еще хуже пособия... Меня это поразило. Я написал об этом доклад... что таковое содержание книжек составляет сеяние не пшеницы, а плевел…"[174].

"В 1887 году я убедился, что миссионерские курсы при академии приносят больше вреда, чем пользы, ибо там, не преподавая необходимых сведений о христианстве, весьма подробно выясняли учение Мухаммеда, без сопоставления его с христианским – а от сего крещеные инородцы-курсисты отатаривались. Я, как миссионер архиепископа, написал ему о том доклад, который сдан был владыкою на рассмотрение Совета академии и для составления новой программы для курсов, о чем я просил владыку..."[175].

В 1900 г. был переведён в Троицкий собор г. Мамадыш Казанской губернии.

В 1906-1911 гг. был вольнослушателем Казанской духовной академии. Вольнослушатели, согласно уставу Академии, могли посещать лекции, пользоваться библиотекой, но не имели права сдавать зачеты и экзамены. Поэтому после окончания учебы Академия не выдавала вольнослушателям диплома, а только удостоверение о прослушанных курсах. Появление в академических аудиториях в роли студента почтенного 60-летнего старца вызвало сенсацию. Энергии и намерениям батюшки поражались как студенты, так и преподаватели. Сам о.Александр держал себя со всеми просто, приветливо. Профессора увидели, что он действительно приехал учиться миссионерской работе, а не для провождения своего свободного времени. Как студент, он был образцом для всех. В течение 4-х лет он не пропустил ни одной лекции. В аудиторию приходил одним из первых, последним уходил из Академии. Все свободное время он проводил в библиотеках за книгами. О.Александр был первым богомольцем, регулярно участвовал в богослужении в академическом храме.

В течение трех лет учебы батюшка скорбел о том, что его, как вольнослушателя, к экзаменам не допускали. На четвертом курсе он решил подать кандидатское сочинение и просить у Св.Синода разрешения держать экзамены за все четыре курса Академии. Св.Синод разрешил Академии принять от о.Александра кандидатское сочинение, проэкзаменовать его по всем предметам академического курса и, в случае успешных результатов этих экзаменов, удостоить его от Академии звания кандидата богословия. Получив это разрешение, о.Александр горячо принялся за работу. Но ему было уже 65 лет, силы ушли: экзамены оказались для него непосильными. После нескольких неудачных попыток сдать экзамены он с глубокой душевной болью оставил это дело: "Видно, ушли мои силы, а ведь я этого и не заметил!"

После окончания Академии о.Александр оставил Казанскую епархию. Его, как опытного противомусульманского миссионера, пригласили в Екатеринбург.

С 1911 г. служил в Успенской церкви пос. Каслинский завод Екатеринбургской епархии, в 1912 г. был назначен епархиальным миссионером. Он учил, крестил татар, без боязни нес свет Христов среди мусульман, ездил с миссионерскими целями в различные окрестные поселки и селения.

О. Александр писал: "Наша довольно продолжительная, пастырская и миссионерская деятельная практика дала нам возможность убедиться в том, где и в чем скрывается условие успеха... Итак, любовь – любовь не на словах, в виде учения Христова, но любовь – жизнь Христова в нас – крайне необходима для успехов в пастырской и миссионерской деятельности. Только жизнь любви в пастырях и пасомых может обновить приходскую жизнь и “восстановить приход”, раздираемый самолюбием тех и других"[176].

"Совесть человека есть зеркало жизни его, – догреховная она была совокупностью совершенств, отпечаток образа и подобия Божия – а греховная она стала отпечатком нравственного уродства сердца человеческого, “сознанием” своих самолюбивых, чувственных страстей и пороков. “Свобода” таковой “совести” должна быть всемерно ограничиваема и утесняема...

Всякая ли “совесть” должна в одинаковой степени пользоваться “свободою” проявления своего внутреннего содержания и всякая ли религия может пользоваться свободою воспитания своих исповедников? Нельзя же сравнить в правах пользования “свободою” христианства, проповедующего любовь ко всем, и мухаммеданства, проповедующего ненависть к врагам и убийство иноверцев. Можно теперь понять и то, какая великая ошибка кроется в даровании “свободы” вероисповеданий. Не свобода здесь нужна, а лишь веротерпимость"[177].

В конце 1917 года во время одной из миссионерских поездок он был арестован за распространение религиозно-нравственных брошюр, переведённых им на татарский язык. Затем был освобождён по прошению татар, удостоверивших власти, что брошюры не являются контрреволюционными.

22 июня / 5 июля 1918 г. он был снова арестован красногвардейцами, в ночь на 23 июня / 6 июля был расстрелян вблизи речки Горькой в пятнадцати верстах от Каслей, вместе со свящ. Петром Смородинцевым и 30 жителями пос. Касли. Перед расстрелом палачи нанесли беспомощному старцу несколько ударов по лицу, били тесаком по телу, сломали ногу, прокололи ступню и, связанного по рукам, бросили в яму.

После занятия пос. Каслинский завод войсками Колчака состоялось отпевание 30 убитых большевиками, в том числе о. Александр, который вместе со священниками Петром Беляевым и Петром Смородинцевым был перезахоронен у алтаря Успенской церкви.

Определением Священного Синода от 17 июля 2002 г. был причислен к лику новомучеников и исповедников Российских для общецерковного почитания.

Сочинения

Любовь – сущность христианства

http://azbyka.ru/otechnik/?Aleksandr_Miropolskij/lyubov_susc...tva

Литература

Екатеринбургские епархиальные ведомости, 1912. № 37-48;
Известия Екатеринбургской Церкви. 1918. № 16. С. 291-310;
ЖНИР. Июнь. С. 415-419.
Наши святые (Екатеринбургская епархия). Выпуск 1. Екатеринбург: Ново-Тихвинский женский монастырь, 2006.
Лавринов В., протоиерей. Екатеринбургская епархия. События. Люди. Храмы. Екатеринбург: Изд-во Урал. университета, 2001. 336с. С.176.
Лобашев А. "Верою побеждали!...": Книга о духовном подвиге православных южноуральцев. Челябинск, 2007. С.20-22.

Использованные материалы