Священномученик Петр, архиепископ Воронежский

Дни памяти: 25 Января / 7 Февраля, 4 / 17 Июня (Обретение мощей), Собор Новомучеников и исповедников Российских

Священномученик Пётр Зверев

Священномученик Петр, архиепископ Воронежский (в миру Зверев Василий Константинович) родился 18 февраля / 3 марта 1878 года в Москве в семье протоиерея. После обучения на Историко-Филологическом факультете Московского Императорского Университета, Василий поступил в Казанскую Духовную Академию, где за два года до окончания курса (в 1900-м году) принял монашеский постриг с именем Петр и рукоположен во иеромонаха.

По окончании Академии иеромонах Петр преподавал в Орловской Духовной Семинарии, а затем исполнял должность епархиального миссионера при Московском епархиальном доме.

С 1907 года он получает назначение на должность инспектора Новгородской Духовной Семинарии, а с 1909 до 1917 года является настоятелем Спасо-Преображенского монастыря в городе Белев Тульской епархии, в сане архимандрита. В это время он часто посещает расположенную неподалёку Оптину пустынь, проводя многие часы в беседах с Оптинскими старцами. Служения отца Петра очень любили местные крестьяне, поскольку отец Петр, часто служа в их сёлах, отличался ласковым и внимательным обращением с ними. Бывал отец Петр и в Сарове, и в Дивеево, не упуская при этом случая навестить блаженную Прасковью Ивановну. Она и подарила ему холст своей работы, из которого он сшил потом себе архиерейское облачение и которое хранил на собственное погребение. Во время Первой мировой войны в Спасо-Преображенском монастыре был устроен лазарет для раненых. Сам же настоятель в 1916 году служил священником в действующей Армии.

После февральского переворота отец Петр назначается на должность настоятеля Тверского Свято-Успенского Желтикова монастыря. И уже в 1918 году, в Твери, он подвергается кратковременному аресту.

2 (15) февраля 1919 года в Москве Святейшим Патриархом Тихоном архимандрит Петр был хиротонисан во епископа Балахнинского, викария Нижегородской епархии. Сразу после хиротонии Владыка Петр приехал в Нижний Новгород и поселился в Печерском монастыре на берегу Волги. Монастырь находился в упадке, 6ратия была малочисленна, древний Успенский собор пришёл в запустение. Владыка сам принял участие в уборке храма, и ввёл строгую уставную службу. Случалось, что всенощная длилась всю ночь, и тогда Владыка привлекал к службе усердствующих прихожан, поскольку никакие певчие не могли столь долго стоять на клиросе. Акафистов за всенощной он никогда не читал, но требовал, чтобы вычитывались все кафизмы. Сокращений он не допускал ни при служении панихид, ни при отпеваниях. Порой, Владыка с грустью говорил: «Кто отслужит по мне такую панихиду?». А келейнику так говорил: «Во всём твой Петр грешен, только устава никогда не нарушал».

В Печерском монастыре он завёл преподавание Закона Божия для детей и сам учил их. Нижегородцы полюбили Владыку, увидев в нём настоящего духовного наставника. Эта слава не понравилась правящему архиепископу Нижегородскому Евдокиму (впоследствии отпавшему в обновленческий раскол). И вскоре Владыка был переведён в Канавино, за Оку. Там в мае 1921 года его арестовали во второй раз. Рабочие местных заводов по поводу ареста любимого архипастыря устроили трёхдневную забастовку, и местные власти пообещали его выпустить, но вместо этого тайно отправили в Москву.

С декабря он находился в заточении в Московских тюрьмах. Сначала его поместили на Лубянку, но и там Владыка не прекращал проповедь: ему не успевали посылать кресты: обращая людей к вере, Святитель снимал свой крест и надевал на обращённого. «Я хотел бы открыть им и показать своё сердце, как страдания очищают душу».

С Лубянки Владыку перевели в Бутырскую тюрьму, оттуда — в Таганскую. С плачем прощались с ним заключённые, а при переводе из Бутырок его провожали даже надзиратели.

В Таганской тюрьме в это время находилось двенадцать архиереев. Их духовные чада передавали просфоры и облачения, и Святители прямо в камере совершали соборную службу. Там Владыка Петр заболел от истощения и попал в больницу. В конце июля 1921 года он был отправлен по этапу в Петроград, где оставался в заключении до зимы. В декабре Владыка был освобождён и вернулся в Москву, где вскоре получил назначение епископом Старицким, викарием Тверской епархии. Вскоре Святитель вновь был арестован за выпущенное им обращение к Тверской пастве, в котором он объяснял сущность обновленчества. В ноябре 1922 года его доставили в Москву. На допросах он показал, что признаёт Патриарха Тихона главой Русской Православной Церкви, а решениям самозванного обновленческого совета ВЦУ не подчиняется. В марте 1923 года Святитель был отправлен по этапу в Ташкент, а оттуда в посёлок Кызыл-Орду (юг Казахстана). Жил он в тяжёлых условиях, болел цингой[76], в результате чего лишился зубов.

Летом 1923 года был освобождён из заключения Патриарх Тихон. Он подал властям списки архиереев, без которых не мог управлять Церковью. В их числе был и епископ Петр. Летом 1924 года он вернулся из ссылки в Москву.

30 марта 1925 года он подписал Акт о восприятии священномучеником митрополитом Петром (Полянским) власти Патриаршего Местоблюстителя.

В июле 1925 года Владыку направили в Воронеж для помощи престарелому митрополиту Владимиру (Шимкевичу). После его кончины Владыка Петр в 1926 году был назначен на Воронежскую кафедру с возведением в сан архиепископа.

Владыка пользовался огромным уважением жителей Воронежа, которые почитали его хранителем чистоты Православия. Храмы, где Владыка служил по Афонскому уставу, были всегда переполнены. Он не любил партесного пения: у него пела вся церковь. Народ шёл к своему архипастырю непрерывно: входившие к нему с грустным видом выходили сияющими и утешенными.

При Владыке началось массовое возвращение из обновленчества. Возвращавшихся священнослужителей он принимал в Православие через всенародное покаяние. Верующие, опасаясь, что арестуют их любимого Владыку, устраивали круглосуточные дежурства возле его квартиры, неоднократно выражали массовые протесты. Когда Владыка отправлялся по очередному вызову в милицию или Г.П.У., то по 300 человек мирян сопровождали его, требуя освобождения Святителя. В защиту архипастыря даже была послана телеграмма от имени рабочих в адрес XV-й партконференции.

Рассказывали, какое впечатление производил Владыка на служащих Г.П.У. Входя в комнату следователя, он оглядывался, как бы ища икону. Но не найдя таковой, он крестился на правый угол, делая поясной поклон, и тогда начинал разговор со следователем. Служащие при его появлении невольно обнажали головы.

Однако властям удалось в ноябре 1926 года арестовать Святителя. Его немедленно вывезли из Воронежа и постановлением О.Г.П.У. от 27 марта 1927 года осудили на 10 лет лагерей «за контрреволюционную деятельность против советской власти».

Поздней осенью священномученик после тюрьмы, этапов и Кемского пересыльного лагеря оказался на Соловках. Там он работал счетоводом на продуктовом складе. Владыка и в этих условиях строго соблюдал молитвенное правило, жил по церковному уставу. После отправки из Соловков священномученика архиепископа Илариона (Троицкого) Владыка Петр был избран ссыльными архиереями главой Соловецкого православного духовенства и пользовался среди него высоким авторитетом. Там он возглавляет тайные богослужения, а после того как был отобран антиминс, службы совершались на груди у Владыки. Нравственная высота Святителя была такова, что даже с метлой в руках в роли дворника или сторожа, он внушал благоговейное уважение. Грубые и наглые «вохровцы», привыкшие издеваться над заключёнными, при встрече не только уступали ему дорогу, но и приветствовали его, на что он отвечал, осеняя их крестным знамеиием. Начальники же отворачивались: достойное спокойствие архипастыря принижало их, вызывало раздражение и досаду. Святитель Петр медленно шествовал мимо смущённого начальства, слегка опираясь на посох и не склоняя головы. Вскоре лагерная власть отомстила не сломленному ею человеку. После того, как властям стало известно, что он отпел умершую на Соловках «белую» уборщицу Императрицы Александры Феодоровны Валентину Карловну (по другим сведениям, это случилось после того, как он крестил в Святом озере заключённую эстонку) Святитель с зимы 1928 года был отослан на остров Анзер «в уединённое и пустынное местожительство». Здесь, живя в бывшем Голгофском скиту, в молитвенном горении духа он написал Акафист преподобному Герману Соловецкому.

В конце 1928 года Святитель Петр заболел тифом[77], и в январскую стужу был помещен в тифозный барак, который открыли в Голгофо-Распятском скиту на (острове Анзер). Святитель проболел две недели, и даже казалось, что кризис миновал, но Владыка был очень слаб и не принимал пищи. Его духовному сыну, в день кончины Святителя, пришло видение: в четыре часа утра он услышал шум, словно влетела стая птиц, он открыл глаза и увидел святую великомученицу Варвару со многими девами. Она подошла к постели Владыки и причастила его Святых Тайн. Вечером священномученик несколько раз написал на стене карандашом: «Жить я больше не хочу, меня Господь к Себе призывает».

25 января (7 февраля н. ст.) 1929 года священномученик Петр скончался. Первоначально Владыку похоронили в общей могиле, куда опускали всех погибших от тифа. Однако на пятый день заключённые тайно открыли общую могилу и, по рассказу присутствовавшей там монахини Арсении: «Все умершие лежали чёрные, а Владыка лежит... в рубашечке, со сложенными на груди руками, белый как кипельный».

После облачения в архиерейские одежды, духовенством лагеря было совершено отпевание, над могилой поставлен крест. Похоронен был Владыка в отдельной могиле у подножия Анзерской горы Голгофы, напротив алтаря церкви в честь Воскресения Христова. Когда же могилу уже засыпали, над ней появился столп света, в котором увидели Владыку, всех благословившего.

17 июня 1999 года святые мощи священномученика Петра были обретены и сейчас пребывают в соборе Соловецкого монастыря.

Канонизован, как местночтимый святой Воронежской епархии в 1999-м году.

Причислен к лику святых Новомучеников и Исповедников Российских на Юбилейном Архиерейском Соборе Русской Православной Церкви в августе 2000 года для общецерковного почитания.

О дне сем.

Чтения литургии. Отрывок из послания апостола Павла к Римлянам: ¹Итак, какое преимущество быть Иудеем, или какая польза от обрезания?

²Великое преимущество во всех отношениях, а наипаче в том, что им вверено слово Божие.

³Ибо что же? если некоторые и неверны были, неверность их уничтожит ли верность Божию?

⁴Никак. Бог верен, а всякий человек лжив, как написано: Ты праведен в словах Твоих и победишь в суде Твоем.

⁵Если же наша неправда открывает правду Божию, то что скажем? не будет ли Бог несправедлив, когда изъявляет гнев? (говорю по человеческому рассуждению). ⁶Никак. Ибо иначе как Богу судить мир?

⁷Ибо, если верность Божия возвышается моею неверностью к славе Божией, за что еще меня же судить, как грешника?

⁸И не делать ли нам зло, чтобы вышло добро, как некоторые злословят нас и говорят, будто мы так учим? Праведен суд на таковых.

⁹Итак, что же? имеем ли мы преимущество? Нисколько. Ибо мы уже доказали, что как Иудеи, так и Еллины, все под грехом, ¹⁰как написано: нет праведного ни одного; ¹¹нет разумевающего; никто не ищет Бога; ¹²все совратились с пути, до одного негодны; нет делающего добро, нет ни одного.

¹³Гортань их - открытый гроб; языком своим обманывают; яд аспидов на губах их.

¹⁴Уста их полны злословия и горечи.

¹⁵Ноги их быстры на пролитие крови; ¹⁶разрушение и пагуба на путях их; ¹⁷они не знают пути мира.

¹⁸Нет страха Божия перед глазами их.

¹⁹Но мы знаем, что закон, если что говорит, говорит к состоящим под законом, так что заграждаются всякие уста, и весь мир становится виновен пред Богом, ²⁰потому что делами закона не оправдается пред Ним никакая плоть; ибо законом познаётся грех.

²¹Но ныне, независимо от закона, явилась правда Божия, о которой свидетельствуют закон и пророки, ²²правда Божия через веру в Иисуса Христа во всех и на всех верующих, ибо нет различия, ²³потому что все согрешили и лишены славы Божией, ²⁴получая оправдание даром, по благодати Его, искуплением во Христе Иисусе, ²⁵которого Бог предложил в жертву умилостивления в Крови Его через веру, для показания правды Его в прощении грехов, соделанных прежде, ²⁶во время долготерпения Божия, к показанию правды Его в настоящее время, да явится Он праведным и оправдывающим верующего в Иисуса.

²⁷Где же то, чем бы хвалиться? уничтожено. Каким законом? законом дел? Нет, но законом веры.

²⁸Ибо мы признаём, что человек оправдывается верою, независимо от дел закона.

²⁹Неужели Бог есть Бог Иудеев только, а не и язычников? Конечно, и язычников, ³⁰потому что один Бог, Который оправдает обрезанных по вере и необрезанных через веру.

³¹Итак, мы уничтожаем закон верою? Никак; но закон утверждаем.

Все согрешили и лишены славы Божией. В этих словах заключается правды. Ничьи дела не могут послужить оправданием, так как всяк человек склонен ко греху и желая победить грех, он должен воевать с самым своим естеством и диаволом, который не хочет терять добычу. Потому, если бы можно было бы спастись делами, то не нужно было бы и Христу приходить. Разумеется, апостол пишет здесь, преимущественно, об обрядах Закона Моисеева, но, в сущности, любое дело человека, каким бы оно ни считалось добрым, нечисто, если сам Бог не придет на помощь человеку и не направит его усилия на путь добра. «Без меня не можете творит ничего» - говорит Господь, и в этом состоит правда, так как мы бессильны собственными усилиями преобразить себя или сделать что-то доброе, так как всякое наше добро отравлено злом. Но это не значит, что не нужно делать ничего, ибо сам Господь обещает осудить тех, кто не делает ничего для своего спасения. Сам человек тоже должен приложить усилия, но результат – от Бога.

Евангелие (от Матфея): ¹Не суди́те, да не судимы будете, ²ибо каким судом су́дите, таким будете судимы; и какою мерою мерите, такою и вам будут мерить.

³И что ты смотришь на сучок в глазе брата твоего, а бревна в твоем глазе не чувствуешь?

⁴Или как скажешь брату твоему: "дай, я выну сучок из глаза твоего", а вот, в твоем глазе бревно?

⁵Лицемер! вынь прежде бревно из твоего глаза и тогда увидишь, как вынуть сучок из глаза брата твоего.

⁶Не давайте святыни псам и не бросайте жемчуга вашего перед свиньями, чтобы они не попрали его ногами своими и, обратившись, не растерзали вас.

⁷Проси́те, и дано будет вам; ищите, и найдете; стучите, и отворят вам; ⁸ибо всякий просящий получает, и ищущий находит, и стучащему отворят.

⁹Есть ли между вами такой человек, который, когда сын его попросит у него хлеба, подал бы ему камень?

¹⁰и когда попросит рыбы, подал бы ему змею?

¹¹Итак если вы, будучи злы, умеете даяния благие давать детям вашим, тем более Отец ваш Небесный даст блага просящим у Него.

¹²Итак во всем, как хотите, чтобы с вами поступали люди, та́к поступайте и вы с ними, ибо в этом закон и пророки.

Против осуждения, к которому мы все имеем тягу. Это, как раз пример, греха, склонность к которому приобрела характер естественного влечения, но от этого он не перестает быть грехом, а значит, с ним необходимо бороться. Также Господь здесь учит остерегаться склонности поучать других, не учась самому. «Как же ты, уча других, не учишь себя самого? Проповедуя не красть – крадешь, говоря «не прелюбодействуй» - прелюбодействуешь, гнушаясь идолов – святотатствуешь? Хвалишься Законом, а преступлением бесчестишь Бога?» - Так пишет апостол Павел в послании к Римлянам, обличая то же лицемерие. Прежде чем учить других, человек должен в том, что учит, научиться сам, а уж потом и других наставлять. Потому проповедник, учащий добродетели, но не соблюдающий то, что говорит, приносит больше вреда, чем пользы, по сути, дискредитируя то, что проповедует. Как ни думал бы человек, что люди не видят его дела, но на деле они видят больше, чем он мог бы предположить, а потому он не остается без осуждения, в первую очередь, от Бога, который спросит его за весь вред, который он нанес проповеди Слова Божия тем, что его слова не соответствуют делам. Но это касается и всех нас – если мы дерзаем кого-то учить основам веры, то должны беречься, чтобы наши поучения не превратились в выискивания сучков в чужих глазах, тогда как в своих – бревна. К слову, святитель Иоанн Златоуст, толкуя слова «не судите, да не будете судимы», обращается, как раз к этим словам – дабы не было осуждения ближнего в том, в чем человек виновен сам. «Если ты так строг в отношении к другим, что видишь и малые проступки, то почему так невнимателен к себе, что не замечаешь и великих грехов? Изми первее бервно из очесе твоего. Видишь ли, что Спаситель не запрещает судить, но прежде велит изъять бревно из собственного глаза, и тогда уже исправлять согрешения других? Всякий ведь свое знает лучше, нежели чужое, и лучше видит большее, нежели меньшее, и наконец, более себя самого любит, чем ближнего. Следовательно, если ты судишь других, желая им добра, то прежде пожелай его себе, имеющему грех и очевиднее, и более; если же нерадишь о самом себе, то ясно, что и брата своего судишь не из доброжелательства к нему, но из ненависти и желания опозорить его. Если же и должно быть ему судиму, то пусть его судит тот, кто ни в чем подобном не согрешил, а не ты»[78]. – Пишет он. Увы, мы часто не отдаем себе отчет в том, что начинаем искать сучки в чужих глазах, в своих имея бревна. Но именно поэтому этот текст и читается, дабы мы осознали всю мерзость такого осуждения. Дальше нам читаются слова, отразившиеся в русских поговорках: «Не бросайте святыню псам и не мечите бисера вашего перед свиньями, чтобы они не попрали его ногами своими и, обратившись, не растерзали вас». Речь эта обращена, в первую очередь, к самим апостолам, дабы их проповедь не обращалась ко всем подряд, но к тем, кто готовы их слушать. Под свиньями и псами Господь разумеет людей ожесточившихся в своем нечестии и не желающих слышать слово о спасении. На деле часто и сам Господь проповедовал и тем, кто агрессивно был настроен к Нему, рискуя быть побитым камнями, да и апостолы и их преемники делали также. И частенько из среды агрессивно настроенной публики выходили будущие проповедники Слова Божия и бывшие гонители становились последователями Христа. Но это будет потом, когда Дух Господень сойдет на них и укрепит. А теперь Он не требует от них этого, говоря в другом месте: «… идите только к погибшим овцам дома Израилева». Но потом Он

пошлет их ко всем народам, а не только к иудеям….

Воскресенье 18 июня.

Собор всех святых в земле Русской просиявших.

В этот воскресный день в Русской Церкви принято чтить всех святых, в земли Российской просиявших, то есть, всех, кто жил и подвизался на Русской земле, возводя очи свои к небесам и стремился ко спасению, а потому шел по пути, по которому Господь зовет всех, кто откликнется. Некогда темная языческая земля, страна, чьи сыны наводили ужас на соседей, Русская земля познала Христа и последовала за ним. Русский народ оказался одной из овец «яже не суть от двора сего», о которых некогда говорил Господь. И хоть несовершенство просвещения в прошлые века привели к тому, что многие пережитки язычества остались в нашем народе живы до наших дней, но все же Русская земля дала Церкви многих подвижников, которые своей жизнью показали исполнимость заповедей Господних и приняли милость Божию, спасающую человека. Память святых нам дана, дабы и мы не думали, что они – какие-то другие, но подобные нам люди, которые искренне приняли Евангелие и построили жизнь свою в соответствии с ним, построив Царство Божие внутри себя, а значит, мы также можем достигнуть Царства Божия. Конечно, сам Господь говорил: «Без меня не можете делать ничего…». Но бесчисленные примеры людей. достигших Царства Божия, показывает, что, тем не менее, это возможно, ибо сам Господь протягивает человеку руку помощи и видя его усердие, помогает ему и совершает спасение человека. А примерами жизни святых и мы призываемся следовать по их пути…

Как я уже писал, этот праздник, хоть и привязан к Пятидесятнице, но уже не имеет отношения к Цветной Триоди, будучи, являясь частью исключительно календаря Русской Церкви.

Праздник этот учрежден в 1918 году на Поместном Соборе русской Церкви. Служба совершается по особой книге: «Служба всем святым, в земли Российской просиявшим», изданной при Патриархе Тихоне в 1918 году и переизданной Московской Патриархией в 1946 году.