На дальнем Белом море, на острове Анзере

Да не просто на этом самом северном острове Соловецкого архипелага, а в центре и на вершине его – на Голгофе, у креста Господня – «случайно» встретились друг с другом два незнакомых человека: матушкина духовная дочь Анна О. и иеромонах Евлогий.

В 1712 году святому старцу Иову (в схиме Иисусу, во имя Иисуса Навина) здесь было видение Пресвятой Богородицы и преподобного Елиазара Анзерского. И услышал он голос Пречистой: «Эта гора отныне назовется второй Голгофой, на ней будет устроена церковь Распятия Сына Моего... скит назовется Распятским, соберется к тебе множество монахов, и прославится имя Божие. Я Сама буду посещать гору и пребуду с вами вовеки». И Елиазар сказал: «Освяти гору Голгофу и водрузи на ней крест!» Исполнилось пророчество Богородицы. Дорвавшиеся до власти христоненавистники устроили здесь тайное место массового человекомучительства, самых страшных пыток и гибели русских людей. Голгофе русского народа большевики дали имя: ГУЛАГ. Ныне здесь вновь удел молитвенного подвига. В 2001 году старинный остров уединенной молитвы возвращен Русской Православной Церкви.

И именно здесь – да и не где-нибудь на берегу, а в духовном и географическом центре острова, у Голгофского креста, – встретившиеся Анна и иеромонах Е. в спонтанно родившейся беседе неожиданно узнали об общей их знакомой прозорливой старице. И поведал иеромонах Е. о пророческих ее словах.

Сказаны они были в 1995 году. Приехал он к ней, будучи уже иеромонахом, в Толгский монастырь.

«Была она ласковая, благодушная, какая-то вся светящаяся, благодатная. Разговаривала, нахмурив брови строго, но как-то совсем по-родному. Сказала, что литургию нужно служить как можно чаще, призвала к ревностной молитве о всех людях. «Будешь жить в лесу, один на острове». – «Как же, матушка, один, – а как же я служить буду там?!» – «А потом братья к тебе соберутся, потом будешь не один!»

«И вот теперь вокруг нас лес, – рассказывал позже иеромонах Е. – Поначалу я приехал один, было это в 1999 году, а теперь уже и братия собралась, и я уже не один. И каждый день мы служим, литургию совершаем».

Так Провидение Божие привело его к этому священному месту молитвенного делания, по слову матушки.

Один шанс из тысяч

Явной помощью Божией собирались воспоминания. Но мало их собрать. Как соотнести во времени? Без выверенных дат огромная масса фактов рассыпалась.

В поисках точного времени и документальной основы пошли София, Ирина и Светлана, заручившись некоторыми бумагами, в одно учреждение. Его начальница говорит: «На руки мы документы не даем». Они мысленно воззвали к матушке: «Матушка, помоги». «Да и невозможно исполнить просьбу, – добавила начальница, – в архиве ремонт, дела перепутаны, не расставлены в алфавитном порядке – как в хаосе найти нужное?!» Поручила старенькой женщине-архивариусу показать состояние архива. Та, словно бы делом желая продемонстрировать бессмысленность поисков, наугад простирает руку, вынимает первое попавшееся дело, раскрывает его... И это оказывается дело матушки! Потрясенному работнику учреждения София говорит: матушка-то наша не простая. Что-то перевернулось в душе пожилой женщины. «Идемте со мной, – решительно и мужественно позвала она посетительниц, направляясь к начальнице. – Она начальница, а я старая!» Обращаясь к ней, просит – под ее личную ответственность – доверить посетительницам дело на один день для ознакомления. Так, по ее ходатайству, чудом были собраны важнейшие документальные сведения о жизни матушки, положившие твердые основания для жизнеописания.

Пророчествует фильм

Прекрасный, сильный фильм «Видимое и сокровенное». Посвященный столетию кинематографа, он раскрыл его историю как борьбу Божественного и дьявольского начал. Первые же кинематографические ленты запечатлели крестный ход. Светлые, вдохновенные лица не имели ничего общего с непреднамеренно злобной карикатурой Репина. С другой стороны, тут же обнаружились попытки использовать кинематограф для разложения жизни... Все последующее развитие фильма строится на этой расширяющейся пропасти между светом и тьмой. Но такая борьба должна иметь кульминацию.

И она великолепна! В конце фильма камера панорамирует крестный ход конца ХХ века – с иконой Божией Матери. Далее взгляд камеры сужается, берет в фокус человека, идущего впереди, с фотоаппаратом на груди. И в кульминационный момент закадровый голос диктора, обращаясь к идущему, задает ключевой для фильма и для всей культуры и жизни вопрос:

«А ты, человек снимающий, – с чем идешь ты в будущий век?!»

Фраза, сильная своей глубиной! Под будущим веком, в контексте окончания века двадцатого, естественно, должен разуметься век двадцать первый. Но, в соответствии со всей церковной традицией, будущий век – век будущей жизни, когда Бог будет «всяческая во всем».

В сочетании этих двух смыслов – мысль об ответственности каждого не только перед людьми, человечеством, историей, но и пред Богом.

Но кто же был человек, запечатленный камерой? – Сергей Б., матушкин духовный сын. Как раз перед этим он записал на видеокамеру беседу со схимонахиней Антонией на Толге.

Ни режиссер, ни оператор не имели ни малейшего представления о том, кого они снимали. Получилось все, как говорят, «чисто случайно». Но «чистейшая случайность» – для невнимательных. У Бога же нет ничего случайного. Ведь и волос с головы, по слову Спасителя, не упадет без воли Божией.

Вопрос для авторов фильма был сугубо риторическим, не требовавшим ответа. Но ответ был! И содержался в самом видеоряде фильма!

Беседа с матушкой записывалась Сергеем в 1994 году, в конце ХХ века. А читателям ее слова станут известными (из жизнеописания А. Трофимова и из настоящей книги) в начале века двадцать первого! Так сама жизнь ответила на риторический вопрос диктора – на первый из его двух смыслов. В XXI век «человек снимающий» входил с глубокой чистой верой и с желанием делами славить Господа в лице его угодников.

Дай Бог Сергею и всем нам, чтобы исполнился и второй, более глубокий смысл вопроса диктора: чтобы и в век будущей жизни пришли вслед за матушкой и все, чтящие ее память, – в светлом одеянии, по ее молитвенным ходатайствам!

О страшной собаке

Вышла благочестивая семья на поле свое копать картошку. Анна копала, мыслями же неотступно была с матушкой Антонией, жизнеописание которой только что прочитала^[104]. Вот уж дедушка с внуком повезли домой часть собранного картофеля, а Анна все переживала события жизни матушки: как она вышла замуж, как в мужа вошел бес в виде собаки, как кротко терпела она его издевательства, ни в чем его не виня. И как страшно, когда в собак входят бесы. «Не дай Бог! Господи, помилуй!» – промелькнула молитвенная мысль. И в тот миг вздрогнула от отчаянного крика. Обернувшись, видит: на другом участке огромная кавказская овчарка, напав на соседку, грызет ее. Заметив застывшую в ужасе Анну, вдруг яростно понеслась на нее. «Господи, помилуй», – прошептали уста, а в голове раздалась мысль: не двигайся! Собака промчалась мимо, словно бы не заметив ее. Сердце сказало ей: именно матушка Антония, с которой любовью была соединена в тот момент ее душа, спасла ее от разъяренного зверя и заблаговременно вывела с поля сыночка с его дедом. (По воспоминаниям Анны Е.)