Взаимные обязанности супругов
Назначение вступивших в брак состоит в том, чтобы свято соблюдать пред очами Божиими заключенный союз, взаимно содействовать нравственному и духовному преуспеянию и делить тягости жизни и, затем, воспитывать детей, если Бог благословит ими (проф. М. Олесницкий. Нравственное Богословие, §71, стр. 259).
Вступая в брак, супруги дали пред лицом Церкви обещание верности друг другу до конца жизни. Поэтому первая обязанность супругов есть взаимная верность, которая должна простираться даже до глубины движений сердца, т. к. “всякий, кто смотрит на (чужую) женщину с вожделением, уже прелюбодействовал с нею в сердце” (Мф. 5:28). С этой измены (супругу или супруге) в сердце начинается супружеская неверность и на деле. Супружеская неверность есть главное зло, производящее расстройство и разрушение семьи и семейного счастья (прот. П. Солярский. Нравственное Богословие. §139, стр. 373-374). Апостол указывает христианам: Брак у всех христиан да будет честен и ложе нескверно.” Тех же, кто изменяет и оскверняет чистоту супружеского ложа, — “блудников и прелюбодеев судит Бог” (Евр. 13:4), “Прелюбодеи Царствия Божия не наследуют” (1 Кор. 6:9-10; ).
Прелюбодеяние — самый постыдный порок и влечет за собой самые гибельные последствия. Оно разрушает святость супружеского союза. Лицо, виновное в прелюбодеянии, наносит самую чувствительную обиду другому супругу. Прелюбодей причиняет вред другому лицу, соблазняя и развращая лицо, состоящее в браке. Прелюбодеяние похищает у детей родительское сердце, подает им постыдный пример соблазна, полагает основание нескончаемому семейному раздору и, вообще, разрушает все домашнее благополучие. Потому-то в Ветхом Завете нарушение супружеской верности наказывалось смертью (Лев. 20:10).
1) В христианстве твердо установлена нерасторжимость брака, кроме вины прелюбодеяния (1 Кор. 7:10-11; Мф. 5:32), но если, например, павшая жена раскается, то “великим грехом” со стороны мужа будет не простить ее (Пастырь Ерма, В писаниях мужей апостольских, стр. 238). Преосвященный Феофан (Говоров) пишет: “Один законный повод к разводу указан — неверность супругов; но как быть, если откроется что-либо подобное? Потерпи (сравн. 1 Кор. 7:11). У нас есть всеобщая заповедь друг друга тяготы носить, тем охотнее должны исполнять ее взаимно друг к другу такие близкие лица, как супруги. Нехотение потерпеть (и простить) раздувает неприятности... На что ум-то дан? Сглаживать жизненный путь. Не углаживается он не от неимения в жизни других целей, кроме сластей” (мысли на каждый день года. СПБ, 1896, стр. 440).
Прочность брака, поставляющего преграду разгулу страстей, зависит от религиозного убеждения в святости и нерушимости брака как таинства.
Верностью не требуется, конечно, чтобы супруги замкнулись в самих себе, забыв окружающих людей: тогда любовь их получила бы эгоистический характер, характер “семейного эгоизма.”
Верность утверждает доверие. Неверность же, хотя только предполагаемая, рождает подозрительную ревность, прогоняющую покой и согласие и разрушающую семейное счастье. Верность, и вообще истинная супружеская любовь, исключает безотчетную подозрительность, слепую и страстную ревность, для которой всякое свободное действие другого лице кажется нарушением супружеской верности.
Не ревновать — это святой долг, но вместе с тем и великий подвиг христианских супругов, искус их супружеской мудрости и любви.
В супружеской любви, особенно в начале, имеет, без сомнения, место чувственная сторона, влечение к чувственной красоте, которое при нормальном супружеской в христианском браке удобно дает место духовному и чисто родственному духовному единению и любви. Где этого нет, там брачная жизнь, будучи только чувственной, изнеживает и развращает человека, усыпляет дух, усиливает сладострастие (и чувственность), и с тем порождает жестокость и многие другие пороки и почти низводит человека до животного; напротив та же самая брачная жизнь служит к подъему нравственного строя, к усилению духовной энергии, к воспитанию и развитию гуманности и святой любви, производит полноту счастья там, где чувственность умеряется единоженством (и воздержанием), где благодать Божия одухотворяет чувственное влечение и чувственный союз и дает им высшее духовно-нравственное назначение в жизни четы. Чувственный союз, служа опорой для духовного союза, в свою очередь облагораживается, освящается, одухотворяется этим последним” (проф. Беляев. Любовь Божественная, стр. 383).
Без духовной любви и единения “плотская любовь весьма легко пресекается от самой маловажной причины, потому что не укреплена духовным ощущением” (блаж. Диадох еп. Фотики. Подвижническое слово. Христианское чтение, 1827, 28, 16).
Признаками любви нестрастной, чистой и трезвой являются: искренняя привязанность супругов друг к другу, живое участие и сочувствие, благоразумная уступчивость и снисходительность, обоюдное согласие и мир, взаимопомощь и содействие во всех делах, особенно же, — мир и нерушимое согласие, предотвращающее неудовольствия и скоро устраняющее их, если они возникнут. Наконец, признак истинной любви — взаимное доверие, когда во всем несомненно можно одному положиться и довериться другому.
Супруги должны все делить между собой. А для этого требуется полная и искренняя откровенность в их отношениях друг к другу. Недостаток откровенности свидетельствует о неполной любви. Где нет искреннего взаимного доверия и откровенности, там не будет единства, там поселяется подозрение, взаимная любовь охладевает и мало-помалу возникают несогласия, раздоры, наконец, отчуждение и разделение.
Супруги должны оказывать помощь друг другу, принимать живое взаимное участие в своих занятиях, в семейных радостях и скорбях, оказывать поддержку друг другу в несении христианского креста при всех обстоятельствах и случаях жизни на тернистом пути к Царству Божию.
Так как сочетавшиеся браком, как и все люди, имеют многие недостатки и слабости, то обязанность супругов — взаимное терпение и благоразумная снисходительность к своим недостаткам и слабостям, в особенности пороков (без терпения, снисхождения и великодушия часто и малейший пустяк превращается в разделяющую стену (еп. Феофан, Мысли на каждый день года, стр. 440).
Христианская семья, по учению св. Василия Великого, должна быть школой добродетели, школой самоотречения. Связанные чувствами любви, супруги должны оказывать взаимное доброе влияние, самоотвержении и терпеливо снося недостатки характера друг друга. “Кто истинно любит другое лицо, тот непременно будет стараться о нравственном его усовершенствовании. А прежде всего, каждое супружеское лицо должно заботиться об устранении своих собственных недостатков, особенно тех, которые неприятны другому супружескому лицу.” И бесчисленное множество благоприятных случаев найдется у супругов для взаимного благотворного влияния (проф. М. Олесницкий. Цитир. соч., стр. 260-261).
В чистом истинно-христианском браке мы имеем дело с тайной великого отречения от собственного эгоистического “Я” не только ради жены или мужа, но и ради будущих людей — семьи. Вступающие в брак берут на себя огромную обязанность блюсти за собой с гораздо большей, чем прежде, бдительностью, “ходить чистыми и непорочными пред очами чад своих.” Отец и мать нравственно обязаны помнить, что каждое их недоброе движение или слово (тем более дело) повторяется, усвояется душой их детей, которых они дали миру и Церкви.
В связи с тем, что от степени духовного единства зависит благополучие супругов и христианское воспитание детей, то понятно, какое важное значение в супружестве всегда имело и имеет единство веры и взглядов на жизнь. Брачное единство ап. Павел уподобляет союзу Христа с Церковью. Но если брачный союз соединил верующего супруга с неверующей, или наоборот, то будут ли два одно при различии и разделении в главном и высшем — в вере, в молитве, в таинствах, во взгляде на воспитание детей, в отношениях к ближним, в чаянии будущей жизни? (прот. Ст. Остроумов. Жить — любви служить. Изд. 2, СПБ, 1911, стр. 208-209. Писатель III века Тертуллиан писал: “как жена, вступивши в брак, может, служить двум господам — Богу и мужу, если муж не христианин? Муж неверующий желает исполнять обычаи мира, любит внешность, роскошь, увеселения. Как жена угодит и такому мужу и Богу? Она будет встречать и постоянные препятствия в осуществлении благочестия. Если надлежит нужда ей исполнить религиозную обязанность, муж противопоставит ей какую-нибудь общественную обязанность, мирское торжество. И ему нужно праздновать! Он не позволит ей посетить убежище жалкой нищеты, где томятся братья по вере. Не позволит участвовать в вечери Господней, предмете столь гнусных клевет. Не позволит переступить порог тюрьмы, чтобы целовать оковы мучеников. Если кто-либо сторонний единоверец нуждается в гостеприимстве, ему придется отказать. Нужно оказать усердную милостыню — тоже противодействие.” (Цитир. по Остроумову, стр. 209).
Здесь Тертуллиан пишет о вступлении в брак христиан с язычниками и неверующими. Но в первые времена христианства много было случаев обращения ко Христу одного только из супругов уже после заключения брака. Для таких случаев апостол Павел давал следующий совет: “Прочим же я говорю, а не Господь: если каковой брат имеет жену неверующую и она согласна жить с ним, то он не должен оставлять ее; и жена, которая имеет мужа неверующего, и он согласен жить с нею, не должна оставлять его; ибо неверующий муж освящается женою верующею и жена неверующая освящается мужем верующим. Иначе дети ваши были бы нечисты, а теперь святы. Если же неверующий хочет развестись, пусть разводится; брат и сестра в таких случаях не связаны; к миру призвал нас Господь. Почему ты знаешь (верующая) жена, не спасешь ли (неверующего) мужа? Или ты муж, почему знаешь, не спасешь ли жены?” (1 Кор. 7:12-17).
Таким образом, апостол здесь дает правило не для вступающих в брак, а для уже сочетавшихся прежде приятия евангельской проповеди. При этом супружеская жизнь жены верующей с неверующим мужем не превращается в незаконное сожительство от того, что она уверовала, наоборот, ее верою освятился этот брак и ее муж в брачном отношении. И, наоборот, неверующая жена “освящается” верующим мужем. В таком же отношении и дети от таких браков не суть нечистые, незаконнорожденные, а “святы.” Таким разъяснением апостол успокаивал смущенную совесть некоторых христиан, предотвращая разделения и распадения семейств.
Естественное дело сожительства в таком браке само по себе ничего не имеет нечистого: нечистым делают это в блудниках и прелюбодеях похотные пожелания. Поэтому апостол и повелел жить спокойно в брачном союзе с неверными. Но узаконил это под условием взаимного согласия. Сторона верующая не должна подавать повода к разводу. Но, если неверующий муж не хочет жить с женой христианской (или наоборот) и предлагает или принуждает отречься от христианства, возвратиться к прежнему нечестию, то ради мира и избежания разлада и ссор в семье и отпадения от веры лучше им разойтись и в таких случаях верующий муж или верующая жена свободны от ига брачного и свободны от обвинений (см. еп. Феофан. Толкование на 1 Кор. 7:12-15).
Что касается частных обязанностей каждого из супругов, то они вытекают из общего учения о браке.
По учению Свящ. Писания муж есть глава жены и семейства, а жена находится в повиновении мужу. “Жены, повинуйтесь своим мужьям, как Господу, потому что муж есть глава жены, как Христос глава Церкви” (Еф. 5:22-23-33). Это не значит, что жена ниже мужа по нравственному или личному своему достоинству (в этом отношении они совершенно равны: “мужеский пол и женский пол едино есть о Христе Иисусе” (Гал. 3:28; 1 Петр. 3:7); главенство мужа есть естественное и прямое следствие природных свойств мужчины и женщины; “сила мужа по отношению к жене заключается в его умственном и волевом превосходстве; а сила жены по отношению к мужу заключается в ее преданности, просьбах, грусти, слезах” (Проф. М. Олесницкий. Нравственное Богословие. §71, стр. 261). Да и не может быть две главы в доме (еще в древности (в IV веке до Р. Х.) философ Аристотель заметил, что каждый семейный дом должен иметь управление под одним главенством (мужа), а не двух лиц на равных началах.
“Поскольку равенство, — говорит св. Иоанн Златоуст, — часто доводит до ссор, то Бог установил многие виды начальства и подчиненности, как то: между мужем и женой, между сыном и отцом, между старцем и юношей, между начальником и подчиненными, между учителем и учеником. И дивиться ли такому установлению между людьми, когда то же самое учредил Бог в теле? (Сравн. 1 Кор. 12: 22-25). Ибо Он так устроил, что не все члены имеют равное достоинство, но один ниже, другой важнее, и один управляет, другие стоят под управлением. То же самое примечаем у бессловесных: у пчел, у журавлей, в стадах диких овец. Даже и море не лишено также благоустройства, но и там во многих родах рыб одна управляет и предводительствует прочими, и под ее начальством они отправляются в отдаленные путешествия. Напротив, безначалие везде есть зло и производит, замешательство” (Иоанн Златоуст. Беседы на посл. к Римл. Беседа 28). И из жизненного опыта известно, что воля женщины, от природы своенравная и склонная к деспотизму, должна подчиняться мужу (Мартенсен. Христианское учение о нравственности. Т. II. ч. 2. СПБ. 1890, стр. 467).
Некоторые считают, что слишком много дано мужьям власти, и хотят установить между супругами отношения правовые, отношения равенства. Но равенство — прекрасная вещь там, где недостает любви и соблюдается “право” каждого. Супружество же основано не на правовом начале, а на взаимной жертве, которая не замечается самими жертвующими.
Главенство мужа в семье, по учению Священного Писания, -не тирания, не унижение и угнетение, а деятельная любовь. Эта власть обязывает мужа так любить свою жену, “как и Христос возлюбил Церковь и предал Себя за нее” (Еф. 5:15). Женам же одновременно указывается: “Как Церковь повинуется Христу, так и жены во всем должны повиноваться своим мужьям” (Еф. 5:24). Здесь никак не может быть угнетения мужем жены, так как угнетение возможно лишь там, где в браке не проведены христианские начала, где нет любви у мужа к жене и жены к мужу. Кичиться главенством, выставлять его на вид можно только при неразумии, непонимании силы духа Писания. Где любовь, там нет места самодурству и суровости. “Мужья, — пишет апостол Павел, — любите своих жен и не будьте с ними суровы” (Кол. 3:19). Где любовь — там жаление и оказание чести и помощи немощным (1 Петр. 3:7). Где любовь — там уважение и воздаяние приличной чести жене как сонаследнице благодати (Еф. 5:28-29). Полное равенство (если бы оно было возможно) помешало бы проявлениям любви. Любовь — это взаимный обмен, восполнение, самопожертвование. Высший вид человеческой любви — любовь материнская – основана на чрезвычайном неравенстве (прот. Ст. Остроумов. Жить — любви служить, стр. 210). Без указанного главенства невозможно супружеское единство, ибо главенство мужа есть дело естественное, так как оно отвечает душевной потребности жены: “к мужу твоему влечение твое и той тобою обладать будет” (Быт. 3:16).
“Обыкновенно человек презирает угождающих ему (унижающихся пред ним), а уважает тех, которые не льстят ему; такое настроение особенно свойственно женскому полу. Женщина бывает недовольна, когда льстят ей, а больше уважает тех, которые не хотят преклоняться и покоряться неуместным ее желаниям. Спросите их самих, кого они больше хвалят и одобряют: раболепствующих им или господствующих над ними, покоряющихся и все делающих и терпящих из угождения им, или недопускающих ничего такого, но стыдящихся повиноваться дурным их приказаниям? -И, если захотят сказать правду, то, конечно, скажут, что — последних; или лучше здесь не нужно и ответа, когда дела говорят это” (св. Иоанн Златоуст. Творения, т. 1, стр. 265).
“Муж, как глава жене, — пишет еп. Феофан, — не должен унижать себя, не должен продавать главенства по малодушию или страсти, ибо это срам для мужей. Только эта власть должна быть не деспотическая, а любовная. Имей жену подругою и сильной любовью заставляй ее быть себе покорной” (еп. Феофан. Начертание христианского нравоучения, стр. 491).
Главенство мужа должно состоять не в безразличном и упорном противоположении своей воли воле жены (даже до мелочей), но, главным образом, в подчинении жизни высшим целям, о которых легко может забыть жена, погруженная во множество житейских мелочей и озабоченная “как угодить мужу” и детям. “Жене, опутанной житейскими заботами, всюду развлекаемой, нельзя быть благоприступающей к Господу, так как весь ее труд и досуг раздробляется на многое, то есть на мужа и заботы по дому и все прочее, что обыкновенно влечет за собою брак” (св. Иоанн Златоуст. Творения, т. 1, стр. 360).
При этом направлении жизни к высшим целям муж должен проявлять терпение и благоразумие, чтобы не повредить супружеской взаимности. “Насилие изгоняет всякую дружбу и удовольствие; если же не будет дружбы и любви, а, вместо этого, страх и принуждение, то какое значение будет иметь тогда брак?” (там же, стр. 344. “Муж да будет к своей жене ни надменен, ни горд, но милосерд, щедр, желающий нравиться только своей жене и ласкать ее почтительно, старающийся быть ей по душе, не наряжающийся с тем, чтобы уловить собою другую какую-нибудь” (“Апостольские наставления,” 1, 2, 3).
Как глава жены и семейства, муж должен оберегать жену и щадить ее как “немощный сосуд,” по выражению апостола (1 Петр. 3:7), заботиться о содержании семьи (1 Тим. 5:8), хорошо управлять своим домом (1 Тим. 3:4). Жену он должен считать первой, вернейшей и искреннейшей помощницей во всех своих делах. Муж должен заботиться об умственном и нравственном совершенствовании жены, снисходительно и терпеливо недоброе очищая, доброе насаждая. Неисправимое же в теле или нраве должен сносить великодушно и благочестно (не теряя к ней уважения).
Муж должен весьма блюсти себя, чтобы своим поведением или небрежением, или вольностью в обращении не повредить жене, не развратить ее. Христианская вера налагает на супругов взаимную ответственность за души друг друга. Муж — убийца, если смиренная и кроткая, целомудренная и благочестивая жена становится у него рассеянной, своенравной, злоязычной, Бога не боящейся и людей не стыдящейся, потерявшей скромность, озабоченной только нарядами и желанием нравиться другим и т.п. (см. еп. Феофан. Начертание христианского нравоучения, стр. 493). Хранение нравственности жены не препятствует, конечно, ее желанию и одеваться прилично (но вместе с тем и скромно), иметь общение с внешними, хотя и не без ведома и согласия мужа.
Со своей стороны жена, питая искреннюю любовь и уважение к своему мужу, должна во всем слушаться мужа (во всем, что не противно закону Божию), всячески стараясь склонять свой нрав к его нраву, быть всецело ему преданной. Желание и стремление жены поставить себя выше мужа, являть свое главенство ни к чему хорошему обычно не приводит, а только к увеличению несогласий и взаимному охлаждению любви. Чтобы сохранить дорогой в семье мир, жене надо быть уступчивой и терпеливо сносить все, что покажется не по нраву. Семейную жизнь супругов часто омрачают разногласия и дурное настроение, которые могут возникнуть от пустяков. И бывает так, что женщина, которая может обнаружить величайшее терпение, самоотречение и самообладание среди серьезных домашних несчастий (например, во время болезни, когда она по целым дням и ночам принуждена бывает заботиться о муже или о детях), теряет терпение и спокойствие при обычном течении дел, когда, например, обнаружит пятно на одежде мужа или на скатерти, непорядок в комнате и т. п. Ничтожное разногласие, небольшие распри, споры о пустяках могут повести к крупным нарушениям семейного мира, к взаимному охлаждению, равнодушию, самозамкнутости, подозрительности, недоверию. Поэтому супругам надо учиться в семейной жизни ставать выше над такими мелочами, не давать развиваться болезненному самолюбию и упрямому желанию настоять на своем. Христианское смирение и кротость, и вообще “добрый нрав” — лучшее украшение, лучшая драгоценность для женщины (св. Григорий Богослов. “Стихотворение против женщин, которые любят наряды”). В этом собственно главная сила влияния жены на мужа и ее привлекательность.
Апостол Петр, который в первую половину жизни сам был женат (1 Кор. 9:5) начертывая идеал христианской семейной жизни, писал; “Жены, повинуйтесь своим мужьям, чтобы те из них, которые не покоряются слову, без слова были пленены (приобретаемы), когда увидят ваше чистое богобоязненное житие” (1 Петр. 3:1-2). Вот христианский способ некоторого властвования жены над мужем, при полном ему повиновении — чистое богобоязненное житие.
Жена должна украшать себя преимущественно добродетелями, другие же украшения должна иметь как нечто второстепенное, посредственное, от чего легко надо быть готовой отказаться, когда не позволяют материальные условия. “Да будет украшением вашим, — наставляет апостол христианских жен, — не внешнее плетение волос, не золотые уборы или нарядность в одежде, но (потаенный) сокровенный сердца человек в нетленной и неувядаемой красоте кроткого и молчаливого духа, что пред Богом многоценно. Так некогда и святые жены, уповавшие на Бога (а не на свою только наружность и красоту), украшали себя, повинуясь мужьям” (1 Петр. 3:3-5).
И для обоих супругов святой апостол дает следующее общее наставление для их семейной жизни: “будьте единомысленны, сострадательны, братолюбивы, милосердны, дружелюбны, смиренномудры. Не воздавайте злом за зло, или досаждением за досаждение, напротив, благословляйте друг друга, зная, что вы к тому призваны, чтобы наследовать благословение. Ибо кто любит жизнь и хочет видеть добрые дни, тот удерживай язык свой от зла и уста свои от злых, лукавых речей. Уклоняйся от зла и делай добро; ищи мира и стремись к нему” (1 Петр., 3:8-11).
Жена должна властвовать над мужем не чувственностью, а своей внутренней привлекательностью, нравственной чистотой, женской скромностью и стыдливостью, стойкостью и самоотвержением своей христианской души (О встречающихся еще идеальных супружествах, — см. архиеп. Никанора Харьковского и Одесского. Беседа о христианском супружестве. Изд. 2. — Одесса, 1890, стр. 56-58). “Если хочешь нравиться мужу, — говорит св. Иоанн Златоуст, — украшай душу целомудрием, благочестием, попечением о доме” (св. И. Златоуст. На Евангелие Иоанна. Беседа 61-я). Как истинная и верная подруга жизни, жена должна избегать всякой ветрености, легкомыслия и нескромности в поведении, тщеславия и суетного пристрастия к внешним украшениям и нарядам, расточительности и бесхозяйственности.
В свор очередь, жена должна заботиться о добронравии супруга, более всего влияя не словами, а делами (сравн. св. Григория Богослова. “Стихотворение против женщин, которые любят наряды”). Своею мудростью и добрым влиянием жена может изменить нрав мужа, если он неисправен. “Подлинно, говорит св. Иоанн Златоуст, — жена благочестивая и разумная скорее всего может образовать мужа и настроить его душу по своему желанию. Я бы мог указать на многих суровых и неукротимых мужей, которые смягчены таким образом.” Чем же более всего жена может воздействовать на мужа, кроме просьб, советов и прочего? — Если будет кротка, “не злонравна, не роскошна, не будет любить украшений, требовать излишних расходов” (св. И. Златоуст. На Евангелие Иоанна. Беседа 61-я).
Примером верной супруги-христианки может служить блаж. Моника — мать блаж. Августина. Воспитанная в христианском благочестии, она была выдана замуж за жестокого и развратного язычника Патригия. Тяжелая и страдальческая была вся жизнь целомудренной, воздержанной христианки Моники с развратным и своенравным язычником-мужем. Но и здесь ее терпение и кротость побеждали. Имея такого мужа вспыльчивого и крутого нрава, она достигала мира и согласия в семье и смягчала его строптивый нрав, главным образом, кротким обращением, молчанием и молитвою ко Господу о мире.
Когда ее подруги с удивлением спрашивали, как она достигает мира в семье, она им отвечала: “Я, когда вижу, что муж мой сердит, молчу и только в душе молюсь Богу, чтобы возвратилась тишина в его сердце. Его вспыльчивость проходит сама собой. И я всегда спокойна. Подражайте мне, любезные подруги, и будете также спокойны” (Орлов. Женские подвиги и добродетели в живых рассказах. Изд. 2. М., 1904, стр. 212, 223-238).
Вот залог мира в семье: чтобы супруги в отношении друг друга были не столько требовательны, сколько уступчивы, больше отыскивали друг в друге добрые стороны, чем дурные, больше молились друг за друга, чем обижались друг на друга (см. прот. П. Шумов. Уроки из жизни святых. Вып. 4, беседа 2-я. О супружеском целомудрии, стр. 7-11).
Другой пример супруги-христианки мы имеем в лице св. Нонны, матери св. Григория Богослова, которая своим добрым нравом, добродетелью и терпением обратила своего мужа-язычника к христианству (впоследствии он был епископом Назианзским; Орлов. Цитир. соч., стр. 214-219). Кроме указанных обязанностей по отношению к мужу, жена должна быть душою дома или семейства, средоточным пунктом внутреннего и внешнего благоустроения семьи. Она должна поддерживать порядок в доме, должна сберегать приобретаемое мужем имущество и разумно его употреблять на нужды семейства (1 Тим. 2:4). Прекрасный образ домохозяйки рисует Соломон в книге Притчей (30:10-31). Домовитость, бережливость и порядок — весьма нужные и ценные качества жены, так как они составляют непременные условия семейного уюта и благоустройства (проф. М. Олесницкий. Нравственное Богословие, § 71, Взаимные отношения супругов, стр. 259-253. Еп. Феофан. Начертание нравственного нравоучения, изд. 2. М., 1896, стр. 489-492. Г. Мартенсен. Христианское учение о нравственности, т. II, СПБ, 1890. Ч. 1, Брачная жизнь, §§13-17, стр. 463-470. Прот. С. Т. Остроумов. Жить — любви служить. Изд. 2. СПБ, 1911, §§81-83, стр. 207-213. Никанор, архиеп. Херсонский и Одесский. Беседа о христианском супружестве (против Льва Толстого), изд. 2. Одесса, 1890).