Павел и обожествление Иисуса

Если в Евангелиях (за исключением, может быть, Евангелия от Матфея) не содержится никаких упоминаний о Божественности Иисуса, то послания Павла, напротив, переполнены восхвалением и превознесением Иисуса и утверждениями о том, что он был уникальным созданием и отличался от всех остальных людей.

Что же говорит Павел об Иисусе? Кем он считал его? Посланником Всевышнего к людям? Воплотившимся Богом? Или?..

Читающему послания Павла трудно дать однозначный ответ на этот вопрос - слишком противоречивы тексты. В одном он называет Иисуса человеком, а из другого следует, что Иисус - Бог. Чем объясняются эти противоречия? Разным уровнем тех, к кому он обращался в своем послании? Или же изменениями, которые со временем про­изошли в его убеждениях? Или же это результат искажений и фальсификаций, которым подверглись послания со времени их написания? Любая из упомянутых версий, без­условно, имеет право на существование.

Иногда Павел говорил об Иисусе как о человеке, который отличается от остальных лишь тем, что он любим Богом: «Ибо един Бог, един и посредник между Богом и че­ловеками, человек Христос Иисус» (1-е к Тимофею, 2:5).

В том же послании Павел говорит, признавая единственность Бога: «...соблюсти заповедь чисто и неукоризненно, даже до явления Господа нашего Иисуса Христа, которое в свое время откроет блаженный и единый сильный Царь царствующих и Господь господствующих, единый имеющий бессмертие, Который обитает в неприступ­ном свете, Которого никто из человеков не видел и видеть не может. Ему честь и держава вечная! Аминь» (1-е к Тимофею, 6:14-16). Иисус - господь, но Бог - Господь господ­ствующих и Царь царей.

Иисус отличался от остальных людей лишь тем, что Всевышний облагодетельствовал его и сделал Своим посланником и пророком: «...быв наречен от Бога Первосвященником по чину Мелхиседека» (К Евреям, 5:10).

«Он, во дни плоти Своей, с сильным воплем и со слезами принес молитвы и моления Могущему спасти Его от смерти; и услышан был за Свое благоговение» (К Евреям, 5:7).

Сравнивая Иисуса с другими творениями Всевышнего, Павел иногда говорит о его превосходстве над ними, а иногда, напротив, превозносит их над ним: «...Иисус, Который не много был унижен пред Ангелами, дабы Ему, по благодати Божией, вкусить смерть за всех» (К Евреям, 2:9).

«Итак, братия святые, участники в небесном звании, уразумейте Посланника и Первосвященника исповедания нашего, Иисуса Христа, Который верен Поставившему Его, как и Моисей во всем доме Его. Ибо Он достоин тем большей славы пред Моисеем, чем большую честь имеет в сравнении с домом тот, кто устроил его, ибо всякий дом устрояется кем-либо; а устроивший все есть Бог. И Моисей верен во всем доме Его, как служитель, для засвидетельствования того, что надлежало возвестить; а Христос - как Сын в доме Его; дом же Его - мы, если только дерзновение и упование, которым хвалимся, твердо сохраним до конца» (К Евреям, 3:1-6).

Из этих и некоторых других текстов Павла следует, что Иисус - человек, отличавшийся от остальных людей лишь тем, что Бог любил его и избрал Его Своим посланником, чтобы он донес Откровение Всевышнего до людей.

Однако в других своих текстах Павел превозносит Иисуса до уровня божества и превращает его чуть ли не в настоящего, единокровного сына Бога. Павел старательно подчеркивает, что Иисус был особенным, не таким, как все люди, и что, несмотря на то, что, согласно Библии, все люди являются сынами Бога, Иисус был особенным сыном. Павел называет Иисуса образом Бога или же воплощенным Богом.

Павел говорит: «Как закон, ослабленный плотию, был бессилен, то Бог послал Сына Своего в подобии плоти греховной в жертву за грех и осудил грех во плоти» (К Римлянам, 8:3).

«Тот, Который Сына Своего не пощадил, но предал Его за всех нас, как с Ним не дарует нам и всего?» (К Римлянам, 8:32).

Павел также говорит: «...но когда пришла полнота времени, Бог послал Сына Своего [Единородного], Который родился от жены, подчинился закону» (К Галатам, 4:4). Из этого текста следует, что Павел считал Иисуса настоящим сыном Бога, сыном в буквальном смысле этого слова. А иначе все люди - сыны Бога в метафорическом смысле, и все они рождены от женщины.

«Бог, многократно и многообразно говоривший издревле отцам в пророках, в последние дни сии говорил нам в Сыне, Которого поставил наследником всего, чрез Которого и веки сотворил. Сей, будучи сияние славы и образ ипостаси Его и держа все словом силы Своей, совершив Собою очищение грехов наших, воссел одесную (престола) величия на высоте, будучи столько превосходнее Ангелов, сколько славнейшее пред ними наследовал имя» (К Евреям, 1:1-4). Павел считал, что Иисус отличается от всех пророков и посланников Всевышнего, которые приходили к людям до него, хотя все они были сынами Бога (в метафорическом смысле).

Павел говорит об Иисусе: «Который есть образ Бога невидимого, рожденный прежде всякой твари» (К Колоссянам, 1:15).

Павел также говорит: «Он, будучи образом Божиим, не почитал хищением быть равным Богу; но уничижил Себя Самого, приняв образ раба, сделавшись подобным че­ловекам и по виду став как человек; смирил Себя, быв послушным даже до смерти, и смерти крестной. Посему и Бог превознес Его и дал Ему имя выше всякого имени, дабы пред именем Иисуса преклонилось всякое колено небесных, земных и преисподни» (К Филиппийцам, 2:6-7).

«И беспрекословно - великая благочестия тайна: Бог явился во плоти, оправдал Себя в Духе, показал Себя Ангелам, проповедан в народах, принят верою в мире, вознесся во славе» (1-е к Тимофею, 3:16).

«...а в свое время явил Свое слово в проповеди, вверенной мне по повелению Спасителя нашего, Бога» (К Титу, 1:3).

Исследователи говорят об окружении Павла, которое побудило его призывать к обожествлению Иисуса, а также об источниках, из которых Павел взял свои утверждения.

Что касается общества, в котором жил Павел, то состояло оно в большинстве своем из суеверных людей, и в нем господствовали домыслы и мифы. Большинство составляли простые, неграмотные люди. Не стоит забывать и о языческих обществах, которые верили во множество богов, воплощающихся и умирающих. Во время пребывания в Листре Павла и Варнавы они сотворили некоторые чудеса: «Народ же, увидев, что сделал Павел, возвысил свой голос, говоря по-ликаонски: боги в образе человеческом сошли к нам. И называли Варнаву Зевсом, а Павла Ермием, потому что он начальствовал в слове» (Деяния, 14:11-12). А Зевс, как известно, верховный бог у древних греков, тогда как Ермий - это Гермес, сын Зевса, древнегреческий бог торговли.

Простой народ счел Павла и Варнаву богами только потому, что они сделали нечто удивительное. Далее сообщается, что жрецы даже собрались приносить им жертвы: «Жрец же идола Зевса, находившегося перед их городом, приведя к воротам волов и принеся венки, хотел вместе с народом совершить жертвоприношение. Но Апостолы Варнава и Павел, услышав о сем, разодрали свои одежды и, бросившись в народ, громогласно говорили: мужи! что вы это делаете? И мы - подобные вам человеки, и благовествуем вам, чтобы вы обратились от сих ложных к Богу Живому, Который сотворил небо и землю, и море, и все, что в них, Который в прошедших родах попустил всем народам ходить своими путями, хотя и не переставал свидетельствовать о Себе благодеяниями, подавая нам с неба дожди и времена плодоносные и исполняя пищею и веселием сердца наши. И, говоря сие, они едва убедили народ не приносить им жертвы и идти каждому домой» (Деяния, 14:13-18).

А что могли сказать такие люди об оживляющем мертвых, который сам якобы воскрес из мертвых и сотворил много чудес?

Идея боговоплощения была вполне приемлема для язычников, которые отмечали дни рождения, смерти и воскресения своих воплотившихся божеств. Поэтому Павел «спустил» Бога на землю, чтобы римляне увидели Его своими глазами, и чтобы приблизить Его к ним.

Профессор Хусни аль-Атйар пишет в своей ценной книге «Убеждения христиан-унитариев между Исламом и христианством», что объявить Иисуса Богом Павла заставил римский император Тиберий (ум. в 37 году).

Историк Евсевий Кесарийский (ум. в 340 году) пишет, что Тиверий, услышав об Иисусе, решил добавить его к божествам, однако, поскольку римские законы запрещали императору добавлять богов без согласия Сената, он вынужден было поставить этот вопрос на обсуждение сенаторам, которые решительно отказались превращать Иисуса в божество. Однако император остался при своем мнении.

Сказанное Евсевием согласуется со словами другого историка Тертуллиана. Он сказал: «Если бы Тиверий мог быть цезарем и христианином одновременно, он непре­менно уверовал бы в него».

Аль-Атйар высказывает предположение о том, что Павел был одним из важнейших орудий императора, который желал распространить новую идею о Божественности Иисуса. Такое же положение сохранилось и после Тиберия, вплоть до воцарения Нерона, который, по словам Евсевия, «был первым императором, обнаружившим враждебное отношение к Божественной религии».

Что же касается выражения «сын Божий», которое Павел любил применять к Иисусу, то Шарль Жаннибер не считает его достаточным основанием для обожествления Иисуса. Он сказал: «В представлениях Павла об Иисусе было множество белых пятен, и он во многом сам не был уверен, поскольку он не застал самого Иисуса. И богобо­язненность верующих с силой устремилась - не задумываясь о последствиях, - к возбуждению веры в единство господина и Бога».

Шарль Жаннибер объясняет, что в иудейской среде выражение «сын Божий» было достаточно привычным и употреблялось часто. Однако в греческой философии в Тарсе, который был центром многих культур, это словосочетание обрело новое значение. Оттуда и почерпнул Павел введенное им позже в христианство ^[55].

Христиане пытаются укоренить идею Божественности Иисуса и доказать, что она исходила от самого Иисуса и его учеников, а не от Павла. Если точнее, они стараются переложить ответственность за распространение этой идеи на Петра, приводя в качестве доказательства текст из Нового Завета: «Он говорит им: а вы за кого почитаете Меня? Симон же Петр, отвечая, сказал: Ты - Христос, Сын Бога Живаго» (От Матфея, 16:15-16).

Однако аль-Атйар считает текст Евангелия от Матфея искаженным, поскольку в других Евангелиях имеются описания того же события: «Он говорит им: а вы за кого почитаете Меня? Петр сказал Ему в ответ: Ты Христос» (От Марка, 8:29). Марк не упоминает о «Сыне Бога Живаго».

«Он же спросил их: а вы за кого почитаете Меня? Отвечал Петр: за Христа Божия» (От Луки, 9:20).

В результате получилось, что Матфей противоречит Марку, хотя передает от него же.

Кроме того, сказанное в Евангелии от Матфея невозможно принять еще и потому, что еврейский оригинал этого Евангелия утерян, и мы не знаем, насколько точен имеющийся в нашем распоряжении перевод ^[56].

Павел и Троица

Многие авторы обвиняют Павла во введении догмата о Троице в христианство, однако не приводят никаких доказательств из высказываний самого Павла, ограничиваясь передачей известных сведений о роли Павла в создании остальных основ христианского вероучения.

Я лично считаю это обвинение необоснованным, поскольку в посланиях Павла ничего не говорится о Божественности Святого Духа, а составляющие Троицы упоминаются вместе всего один раз, и то в такой форме, что неискушенный читатель, безусловно, не поймет из слов Павла того, во что верят нынешние христиане. Приведем этот текст: «Благодать Господа нашего Иисуса Христа, и любовь Бога Отца, и общение Святаго Духа со всеми вами. Аминь» (2-е к Коринфянам, 13:13). В тексте не содержится никаких указаний на Божественность Святого Духа.

Обращает на себя внимание и порядок упоминания составляющих Троицы. Сначала упоминается Иисус, потом Отец, а церковь, как мы уже говорили, считает это ересью. Это еще одно подтверждение того, что Павел ничего не знал о Троице.

К тому же, Он назвал первую ипостась Богом, а не Отцом, а вторую - Иисусом Христом, а не Сыном и не Словом, как принято в Троице.

В действительности Павел не имеет никакого отношения к догмату о Троице, который появился спустя много лет после смерти Павла.

Впервые о Троице упомянул Тертуллиан в 200 году, а официально догмат о Троице утвержден в 381 году на Константинопольском Соборе. О Троице не упоминается даже в постановлениях Никейского Собора 325 года.