Она улыбнулась, очевидно, довольная собственным успехом.
— Конечно, не зря. В следующий момент дверь позади него открылась и из палаты высыпала орава врачей. — Теперь можно и вам, — сказала Клэр, кивнув ему на дверь.
— Благодарю. — Северус коротко кивнул, прежде чем войти в палату Гермионы.
Она выглядела намного лучше, чем прошлой ночью. Разложив на коленях «Ежедневный Пророк», она сидела, смахивая со лба надоедливые пряди.
— Ты уже смотришь, оповестила ли Рита Скиттер весь мир, что наш ребёнок получит крёстную, с которой его отец не согласен?
Она вздрогнула и повеселела, сделав наигранно озабоченное лицо.
— Рита Скиттер? О, боюсь, что забыла сообщить ей? Нужно немедленно исправить это, — сказал она, смеясь, когда он заключил её в объятья.
— Только попробуй, — пробормотал он и отстранился немного, чтобы поцеловать её. Северус тихо вздохнул, когда её мягкие губы коснулись его. Каждый раз он удивлялся, насколько ему может этого не хватать. — Как ты себя чувствуешь?
— Хорошо. И малыш тоже. — Она взяла его руку и положила себе на живот. Северус улыбнулся, почувствовав оживлённое шевеление своего малыша.
— Они сказали тебе, кто у нас будет?
Гермиона покраснела.
— Они сказали бы, но я не захотела. И ты тоже не должен хотеть!
— И почему нет? — Северус присел рядом с ней на кровать.
— Потому что тогда ты, может быть, все месяцы будешь упиваться своей победой. А мне нужно себя беречь. — Гермиона скривила ему рожицу.
— Тебя так и так придётся привязывать к кровати, чтобы ты береглась.
Взгляд её потух.
— Я сделаю всё, чтобы наш малыш появился на свет здоровым. Если будет необходимым, я и двадцать месяцев готова не шевелиться.
Он кивнул и поцеловал её в лоб.
— Мудрое решение. Иначе пришлось бы применять заклинания.
— Этого я и боялась.
На какое-то время воцарилась тишина. Гермиона положила голову ему на плечо.
— Сегодня после обеда я встречаюсь с Албусом, — сказал Северус.
— Зачем? — Гермиона склонила голову на бок.
— Я хочу спросить его, можем ли мы снова вернуться в дом. Без барьера! — Последнее он добавил, потому что Гермиона шокировано взглянула на него. Теперь же она снова расслабилась. — Что ты на это скажешь?
Она размышляла несколько минут.
— Честно сказать, я не уверена. В последующие месяцы мне нельзя аппарировать, а дом довольно далеко.
— Мы можем пользоваться портключом. Твои подруги смогут навещать тебя. Не говоря уже о том, что Молли так и так будет являться без разрешения. Кстати сегодня она явится навестить тебя.
Гермиона заморгала.
— О, хорошо. Но почему ты хочешь назад в этот дом, Северус? Почему не в твой старый дом?
Он заметил, что она намеренно сменила тему, но в отличие от Албуса тактично подыграл ей:
— В нём я себя чувствую неуютно.
— А в том доме уютно? — Она скептически взглянула на него.
— Да, — ответил он просто. — Неплохие были времена. Несмотря на барьер и все неприятности, я впервые после Хогватса чувствовал там себя, как дома.
Гермиона вытянула руку и провела рукой по его длинным волосам. Она нежно улыбнулась, кивнула и сказала:
— Хорошо, тогда давай вернёмся туда. Если Албус согласиться. Не думаю, что он будет в восторге от твоей идеи.
Северус фыркнул.
— Конечно, нет. Но Албус считает также, что я должен навестить Люциуса Малфоя в Азкабане.
На лице Гермионы не дрогнул ни один мускул.
— Я тоже считаю, что тебе следует увидеться с Малфоем. — Северус приподнял бровь. — Он причинил тебе столько зла, Северус. И это будет продолжаться, пока ты не покажешь ему, что не сломался. Ты не тот человек, чтобы просто забыть своего мучителя.
Он поморщился.
— Нет. С одним из них я проработал бок о бок почти два десятилетия.
— А я что говорю. Отправляйся в Азкабан и докажи Малфою, что он больше ничего не может тебе причинить. Что он никогда и не мог. Гермиона положила руку ему на грудь и за рубашку притянула к себе. — Я вижу беспокойство в твоих глазах, Северус. Ты не успокоишься до конца, пока не сделаешь этого.
Северус тяжело вздохнул и прижался лбом ко лбу Гермионы. Он побеждёно кивнул, что заставило его сердце биться быстрее. Он не знал, заметила ли это Гермиона, но она вдруг откинулась назад и потянула его на себя. Газета, шелестя страницами, полетела на пол, со стороны портретов, напечатанных в ней, послышались возмущённые возгласы.
— Ты позаботишься о малыше, — сказал он, обнимая Гермиону, — а я отправлюсь в тюрьму.
Гермиона тихо засмеялась.
— К счастью ненадолго.
Северус нахмурился.
— Нет. Ненадолго. Я вас не оставлю. Гермиона ещё крепче прижалась к нему. — Я люблю тебя, — прошептал он ей в самое ухо.
— Я тебя тоже.