Остановка номер один. "Провал"... 3 страница

- Тааак, Кулёмина, я вот не понял, это что сейчас такое было, а?!! - видеть, как его любимая несется по очень ненадежному мосту, было для Виктора равносильно кинжалу в сердце. - Ты что, всех здесь поубивать решила и сама за компанию грохнуться?!!

Ленка даже не стала обращать внимание на столь возмущенный тон, и, встав прямо напротив любимого, с искренней улыбкой на лице, восторженно спросила:

- Здорово, правда?! – кивнула в сторону, указывая вниз.

- Ага!!! – со всем сарказмом, на который только сейчас был способен, воскликнул Виктор. - Здорово сейчас мое сердце грохнулось в самые пятки и перестало биться!!! Здорово, Кулёмина, здорово!!! – давно уже он так не кричал, на что получил тихий ответ:

- Обидно, но я не обижусь… – в последнее время эта фраза стала девизом её жизни.

Смотря вслед бегущей по мосту девушке, Виктор подумал, что всё же он немного перегнул сегодня палку и надо будет перед ней извиниться: всё-таки она на радостях к нему бежала, с открытой душой, а он вот так прилюдно в неё плюнул.

Глава 9

Находясь в больнице, Ленка всегда с особым нетерпением ждала вечера, потому что, как только у Виктора заканчивался рабочий день, он, накупив ей всяких вкусностей, прямиком направлялся проведать свою любимую.

Скучные серые минуты медленно, со скоростью улитки, тянулись, потихоньку превращаясь в бесконечность… Прождать вечность, чтобы насладиться одной минутой! Погода за окном была как нельзя лучше, что ещё больше опускало настроение девушки. А ведь ещё совсем недавно она строила планы на ближайшее будущее, думала о том, куда пойдет завтра и, что будет делать на следующей неделе, но в данный момент она всё чаще и чаще думала о том, КАК она могла ТАК повернуть свою жизнь. Пусть и неумышленно, но она изменила все: начиная от своих взглядов на жизнь, заканчивая даже внешним видом, который всегда будет служить напоминанием… правда вот только в этом уже её вины нет никакой…

Безоблачное небо начинало приобретать приятный розовый оттенок, а Его всё не было… Не зная чем себя занять, Лена решила пройтись по коридорам больницы, чтобы хоть как-то скоротать время. Дойдя до конца коридора, где находилась столовая, она заметила кое-что интересное. Среди небольшого количества женщин и бабушек, смотревших очередную мыльную оперу, как обычно это бывает по вечерам, Лена заметила новенькую, Оксану, которая, подойдя к стеллажу, заставленному книгами и журналами, взяла около 15 штук глянцевых изданий и двинулась по направлению их с Леной палаты. Казалось бы, ничего странного нет в том, что человеку в таком месте захотелось себя чем-нибудь занять, например, чтением, но Лена готова была поклясться на остатках своего здорового разума, что там, в палате №6, уже лежит пара-тройка таких стопочек…

Не додумав до конца эту мысль, Лена увидела, что в противоположном конце коридора, стоит он, Виктор. Вот уже охранник заканчивает досмотр содержимого его пакетов, и Виктор проходит дальше.

- Ну, привет, красавица моя, - подойдя к ней и обняв, нежно поцеловал её в лоб.

- Ты где гулял? И от куда тебя выпустили? – не без смеха в голосе ответила ему.

- Отвечу на первый вопрос: мы с твоим дедом взялись за новую книгу, а вот второй вопрос меня ставит в тупик, - рассмеялся он, будучи довольным тем, что он вновь имеет возможность пообщаться со своей любимой девушкой.

- Ты назвал меня красавицей, вот я и спросила, от куда ты пришел, что я для тебя в таком виде стала красавицей?

- Лен, ты… - хотел уже было оправдаться Степнов, так как говорил он чистую правду по поводу её внешнего состояния.

- Здесь зеркало есть! – не дав Виктору закончить предложение, вставила Ленка, подразумевая, что её собственное отражение в зеркале на данный период жизни её не очень устраивает. - Так, все. Замяли. Идём, – взяв его за руку, она потащила Степнова в свою палату.

- Привет, - Оксана, уже сидевшая на кровати, с мирным видом листала журнал.

Познакомив Виктора с новенькой, Ленка не могла не заметить, что тот журнал, что сейчас читала Оксанка, был единственным в их палате, во всяком случае, других она в поле своего зрения не заметила. А в это время Виктор уже выгружал содержимое пакетов на Ленкину тумбочку:

- Лен, я конечно, помню, что ты просила не приносить тебе сладкого, но вот, - опустил голубые газа вниз, - опять и снова, - кивнул на шоколадное пирожное и, немного наморщив лоб, тем самым, прося немного жалости, добавил, - не удержался.

- Да ладно, спасибо, - ведь глупо было бы возмущаться из-за желания любимого человека сделать для тебя приятно. - Ты мне главное больше не приноси неочищенные грецкие орехи, и всё будет прекрасно, - не смогла сдержать улыбку, вспоминая, как совсем недавно Степнов в очередной своей продовольственной передачке принёс орехи, совершенно не задумавшись над тем простым фактом, что она просто не сможет их очистить. - Ну, ты же мне поможешь его осилить? – она взглядом указала на аппетитное пирожное, обсыпанное шоколадной крошкой, и хитро подмигнула мужчине.

- Так, не подмигивай мне, а то с ложечки кормить буду!

- Корми, потому что ложки у меня нету, - рассмеялась Лена.

- За маму… за папу… - приговаривал Степнов, и вскоре от пирожного остались лишь крошки и испачканные руки мужчины, которыми Виктор и кормил свою Ленку. - Ну как, вкусно?

- Ага, - Лена облизнула губы, - и тебе ни грамма не оставлю, - после этой фразы сердце Виктора перестало биться, а мозг отказался совершать свою основную функцию… Далее всё, как в замедленной съемке… Вот она берет его руку, испачканную в шоколаде, в свою, подносит к своему лицу и поочередно, очень нежно, облизывает каждый его палец…

- Почему на руке всего пять пальцев? – единственное, на что сейчас был способен Степнов, так это заторможено, но с усмешкой, произнести единственную мысль своего мозга, убитого наповал возбуждением. Всё, чего сейчас ему хотелось, это взять её здесь и сейчас… Но остатки трезвости были как нельзя кстати разбужены приятным хрипловатым голосом:

- Что ты сейчас сказал? – Ленка, довольная результатом, сделала вид, что не расслышала его слов.

- Я говорю, рад стараться, - тут же опомнился Виктор, отгоняя от себя столь настойчивые и весьма приятные в, скажем так, романтическом плане картинки.

А на кровати тем временем за спиной мужчины Оксана уже лежала в полусогнувшемся состоянии, изо всех сил стараясь удержать истерический смех, который её сейчас просто душил.

Чувство дежа-вю закинуло Виктора недалеко в прошлое, когда он, по доброй воле, оказался в ситуации, чем-то схожей с этой…

Недавний поход ничем не отличался от других: шашлыки, рассказы у костра, песни под гитару. Вернее под три гитары. И немного алкоголя…

- Нуу, Леен, давай со мной за компанию, ты что, каждый день что ли школу оканчиваешь, - Лерка протянула Кулёминой пластиковый стаканчик, наполненный мартини.

- Лер, да не хочу я, - вот уже в который раз пыталась объяснить Лена и, отвернувшись от подруги в другую сторону, она встретилась на секунду с немного встревоженным взглядом Степнова. - Хотя знаешь, Лер, - сменив гнев на милость, протянула Ленка, - давай-ка выпьем за наших учителей! – прислонившись плечом к сидящей рядом Лерке, улыбнулась Кулёмина и взяла налитый для нее мартини. - За то, чтобы они всегда оставались такими замечательными, честными, а главное смелыми! – Новикова и не подозревала, что Кулёмина оказывается этим своим «смелыми» обращалась к Степнову, явно намекая ему на то, что её задевает его поведение, но в знак поддержки чокнулась с Кулёминой стаканчиками и стала потягивать пьянящую жидкость из пластиковой ёмкости. Лена лишь успела подмигнуть Виктору и чуть преподнести к своим губам стаканчик, как тут же мужчина оказался возле неё, вынимая алкоголь из рук.

- Так, Новикова, ты чего мне спортсменов спаиваешь?!- прикрикнул на неугомонную Новикову Степнов, повышая голос по старой учительской привычке.

- Какой же Вы нудный, Виктор Михалыч, - буркнула себе под нос Лера и отвернулась от назойливого физрука.

Степнов, не до конца понимая, что сзади него пылает костер, просто выплеснул назад порцию мартини, которая незамедлительно вспыхнула в ярко-оранжевых огненных потоках. Все взгляды сейчас вмиг обратились на него. Сидя перед Ленкой на корточках, он прошептал ей:

- Закрой глаза, - он посчитал этот момент лучшим для того, чтобы попросить прощения за эту самую его «смелость».

Сидя с закрытыми глазами Лена не сразу поняла суть происходящего… Её шея и ключицы сейчас покрывались поцелуями…

Первый поцелуй… она понимает, что произошло…

Второй поцелуй… она понимает, когда он научился ТАК целовать…

Третий поцелуй… все мысли прочь…

Четвёртый поцелуй… не хватает воздуха…

Пятый поцелуй… сбивается дыхание…

Шестой поцелуй… кажется, что весь мир – лишь двое…

Седьмой поцелуй… невольно прикусила от удовольствия нижнюю губу…

Восьмой поцелуй… кружиться голова…

Девятый поцелуй… вздох, полный желания…

Десятый поцелуй... «Может нам выйти?» - раздалось над самым ухом от Новиковой.

Открыв глаза, Ленка лишь растерянно улыбнулась, смотря в голубые глаза, чувствуя, как неистово колотится сердце в груди…

На то мы и живем, чтобы иногда вот так предаваться сладким воспоминаниям…

Глава 10

Как только тьма понемногу вступала в свои законные права, а на часах стрелки останавливались на значении 21:00, в палатах по всей больнице выключался свет, а дежурная медсестра делала привычный обход.

- Так, все на месте. Ты, - обратилась к Оксане, - журналы вернула на место?

- Один остался, - спокойно произнесла она и протянула ей журнал.

- Спокойной ночи…

Погружаясь в мир сна, разум теряет вместе с умением отличать реальность от вымысла способность мыслить здраво. Всё, что до наступления сна казалось непонятным, необъяснимым и не имеющим под собой никакой научной основы, теперь, когда мозг отдыхает, кажется таким простым и естественным, и ты думаешь, что, когда проснешься, то обязательно об этом вспомнишь и сможешь собрать части головоломки в единое целое. Но, вырываясь из подсознания, ты пытаешься вспомнить о чём-то важном, но... увы и ах!...

Лена проснулась посреди ночи, по всему телу бегало приятное тепло... Но, вместе с осознанием того, что ей приснилось, пришло также чувство сильнейшего отвращения, отвращения к самой себе, к своему поведению, к появившимся чувствам...

"Лучше бы забыла..." – где в области между рёбер появилось слабое давление, начинало подташнивать… Пытаясь убедить себя в том, что, зачастую, сны - это всего лишь отражение наших страхов в глубинах подсознания, Лена понемногу стала приходить в чувства. Когда бешеный стук своего сердца перестал сотрясать всё тело, она обратила внимание на странный шорох в помещении. Немного приподнявшись на локтях, Лена посмотрела в ту сторону, от куда доносился шум.

"Нууу, картина маслом, - подумала Лена, посмотрев на новенькую, у самой же в этот момент пробежал по спине неприятный холодок, заставивший её невольно поёжиться. - Хотя, что-то мне всё это кажется каким-то знакомым, только вот не могу вспомнить, - вздохнув пару раз, Лена вспомнила первую ночь со своей предыдущей соседкой по палате, Светой. - Что ж, эта по крайней мере хоть не буянит... И то радует...".

В ту самую, пятую, ночь, когда появилась предыдущая соседка, Лена усиленно пыталась заснуть. Ей впервые за последние несколько дней захотелось уснуть... уснуть и надолго. В попытке абстрагироваться от посторонних шумов, она пришла лишь к тому, что стала думать только об этом отвратительном Светином мычании. Лена не знала, чего сейчас хотела эта девчонка, сейчас её больше всего заботил собственный спокойный и крепкий сон. Не смотря на память о том, что Света всё-таки не виновата в своей болезни, Кулемина не удержалась: стянув подушку с соседней кровати, она со всей силы кинула её в стену в 2 метрах от Светы.

- Ты можешь заткнуться и дать нормальным людям поспать?! Заколебала уже! - её повышенный тон принес свои плоды, и вот, в палате под номером шесть, повисла долгожданная тишина.

Накрыв на всякий случай голову подушкой, Лена уже не могла услышать того, как в данный момент источник недавнего шума слезла со своей кровати и теперь ползла в её направлении. Начиная потихоньку настраиваться на сон, Кулёмина почувствовала, как с её ног упало одеяло и в ту же секунду чьи-то зубы то злобой стиснули её голень.

- Ты что, совсем?! - рефлекторно дернув ногу на себя, ошарашено закричала она на Свету, которая, учитывая её умственные способности, разбавленные в данный момент гневом, нагоняла сейчас ужас.

Пришедшая на шум медсестра, лицо которой не выражало ни капли удивления, помогла Свете добраться до постели... "Наверное, зря я сказала ей про НОРМАЛЬНЫХ людей" - подумала Лена, прежде чем погрузилась в сон...

- Ну и, позволь спросить, чем ты сейчас занимаешься? – не удержалась от вопроса Кулёмина. Оксана, лишь на миг переведя на Лену взгляд, вновь опустила его вниз, продолжая, сидя на полу в одном чёрном кружевном нижнем белье, заниматься своим занятием.

- Понимаешь, - почти шепотом начала та, боясь, что её услышат, - я не хочу сейчас быть одна, мне нужно, чтобы за мной присматривали. Вот у тебя есть человек, который навещает тебя, беспокоится. А теперь и я буду под присмотром… Это ненадолго… До тех пор, когда Он не придет… А я знаю, это будет скоро…

- А… ты не пробовала сама к Нему придти? – растерянно спросила Лена, пытаясь при этом говорить непринуждённым тоном, будто её нисколько не смущает данная ситуация.

- Понимаешь, есть одна проблема – они мне говорят, что Он умер, - заключила та, - Господи, неужели они подумали, что я дважды буду наступать на одни и те же грабли?! «Извини, дорогая, он разбился», «Извини, дорогая, он умер от инфаркта», - явно сейчас пытаясь кого-то передразнить, начала кривляться Оксана. - А вот фигушки! Не верю! В двадцать два – инфаркт! Ха!

Ленка не знала, что ответить на это. Инфаркт в столь молодом возрасте – не глупость и, пусть редко, но и такое случается, она это точно знала, всё-таки росла с родителями-медиками.

- А, может, они и не врут вовсе? – попыталась она вразумить Оксану.

- Родная мать даже слезинки не проронила! – весомый аргумент со стороны темноволосой девушки.

Ленка откинулась на подушку, а потом, немного подумав, снова приподнялась:

- А я?

- Что ты? – не поняла Оксана.

- А я сгожусь на роль твоего надзирателя? – в ответ лишь молчание. - Слушай, я предлагаю вот ЭТО убрать самим, потому что ЭТО так не оставят, - кивок на стену, - так что тряпки в зубы… А где ты клей взяла? – и только тут Лена на полу заметила мыльницу с куском мыла и небольшую ёмкость воды, и надобность в ответе на её вопрос отпала сама собой.

Две девушки, стараясь передвигаться как можно тише, направились в сторону туалета…

И лишь круглая белая Луна сейчас освещала стену напротив окна… От уровня кровати и почти до самого потолка… Заботливо вырванные Оксаниными руками из журналов фрагменты глянцевых старниц. Везде были глаза… Глаза карие, серые, голубые, зеленые… Глаза, выражающие разные чувства, где-то радость, где-то тревогу и отчаяние… Глаза… она хотела, чтобы за ней приглядывали…

Через 5 минут девушки вернулись в палату и начали оперативно работать. Первой молчание нарушила Оксана:

- Слушай, Лен, а почему ты здесь? – на что вторая девушка лишь усмехнулась, пытаясь дотянуться до самых верхних журнальных вырезок. - Да я же серьезно! Что молчишь?

- Может быть… Как-нибудь… За бутылочкой мартини…

- Ну, хотя бы расскажи о себе, - не оставляла Оксана попытки разговорить новую знакомую.

- Рассказ длинным не будет: мне семнадцать лет, недавно окончила школу, играю в рок-группе, живу со своим дедом, встречаюсь с моим бывшим преподавателем физкультуры, а теперь я здесь. Вот, пожалуй, и всё, - улыбнулась Лена, внутренне усмехнувшись.

- Ты так рассказываешь, будто бы… - не смогла сдержать тихий смех. - Какая мелочь! С учителем гулять! И давно это у вас?

- Смотря что понимать под словом «это»… Мы вместе после выпускного. Он считал меня всегда слишком маленькой для него, иногда мне даже казалось, что он стесняется своих чувств ко мне. Неприятно, конечно… А сейчас, как видишь, всё хорошо.

- Ага, действительно, хорошо, - не без сарказма прокомментировала Оксана, кивая на обстановку.

- Да уж… Любое понятие относительно… Ну, давай, теперь я тебя слушаю.

- А мой рассказ будет еще короче: мне девятнадцать, и я – актриса театра под названием «жизнь», - её ответ навел на Лену на одну мысль, но озвучить которую она не решилась: слишком беспочвенны основания для подобных домыслов. Лучше потом…

В эту самую ночь Лена поняла, что нашла язык не просто с соседкой по палате, она поняла, что на больничном общении они вряд ли остановятся. Что-то было в этой самой Оксане странное, но вот что именно так задевало её мозг, Лена не могла понять… Наверное всё дело в её непринуждённости и открытости, пусть и иллюзорной, но всё же…

Глава 11

Следующим утром Лена медленно шла вдоль коридора, нехотя переставляя ноги, направляясь на поиски тихого места, где можно спокойно обдумать то, что она сейчас узнала.

«Нет, не могу поверить в то, что Он знал и мне ничего не сказал! Даже не обсудил со мной этого!.. Бред какой-то! Он предпочел промолчать, и, каждый раз, приходя ко мне, Ему ещё хватало совести улыбаться мне прямо в глаза. Вот сволочь! – рассерженно-свирепыми глазами Ленка изучала стены столь омерзительного для неё коридора. - «Ах, Виктор Михалыч, он такой хороший, такой верный, он меня никогда не придаст!», - отрыла Ленка свои недавние мысли из архива памяти. - Фу, аж тошно теперь! Это ж надо так оступиться! Как конченая идиотка, верила Ему, доверяла, а Он!.. Вот так! И сегодня же ведь тоже притащит сюда свою задницу и будет мне заливать про то, как он по мне скучает и как ему меня не хватает! Что ж, интересная будет картина!» - «добежав» зелёными глазами к концу длинного помещения, Кулёмина увидела довольного Виктора, который, в свою очередь, уже заметил её и направился к ней.

- Что-то ты зачастил ко мне по утрам ходить, - равнодушно сказала она, пытаясь собрать в кучу остатки своего спокойствия.

- А я ведь могу обидеться и уйти, - попытался пошутить Степнов. Он, только дойдя до Лены, сразу же развернулся на сто восемьдесят градусов и побрел в обратном направлении, опустив голову вниз, будучи на все сто процентов уверенным, что она сейчас рассмеётся и остановит его. Но, дойдя уже до конца коридора, он понял, что данная шутка немного затянулась и, обернувшись, с нескрываемым удивлением отметил, что девушки уже и след простыл…

Часом ранее...

Зайдя в кабинет своего лечащего врача, Лена уже привычным отточенным движением плюхнулась на кушетку. За время недолгого пребывания в больнице Лена уже успела от всей души возненавидеть этот кабинет. Обычная среднестатистическая государственная больница с таким же среднестатистическим интерьером в помещениях, но Ленина врач, видимо, не относила себя к этой же, среднестатистической категории, и облагородила свой кабинет. Даже Лена, не посвященная во все тонкости внутренней отделки помещений, прекрасно понимала, на сколько жалко смотрелась вся мебель, перекрашенная в различные оттенки серого. Сильные разводы на деревянной поверхности в данном интерьере дополняли красные акценты - подушки, книги, потрепанная обивка стульев. Дешевая попытка подражания интерьеру с глянцевого журнала. Настолько же фальшивой была обладательница этого кабинета…

- Ну, и о чем сегодня будем говорить? - первой разговор завела Лена.

- Я всегда готова побеседовать с тобой на любую тему. Если тебя что-то беспокоит, то, пожалуйста, я всегда рада тебя выслушать, - любезно отвечала женщина.

- Вы прекрасно понимаете, что я не собираюсь тут перед Вами распинаться. Я вот одного не понимаю: зачем Вы сами себе усложняете жизнь? Поставьте в своем блокноте напротив моего имени пару плюсиков, и я пойду, а у Вас будет целый час свободного времени и никто, кроме нас, не будет об этом знать, - Лена уже похоже, сама даже того не желая, перешла к откровенному подкупу.

- И что, у тебя настолько плотно сейчас забит график, что нет времени со мной побеседовать? – поддерживая свой любезный тон, поинтересовалась женщина.

- Что касается моего времени, то я свободна, извините за выражение, как сопля в полёте! Так что, время на разговор у меня есть. Только вот одно но: у меня нет желания что-либо обсуждать, а уж тем более с Вами.

- Лена, пойми, пожалуйста, в жизни не всё складывается так, как нам бы этого хотелось. Я вот, например, никогда не мечтала стать государственным работником, и жить, как говориться, от зарплаты до зарплаты, но я, как ты, наверняка, успела заметить, смогла приспособиться к этому, - женщина провела гордым взглядом по кабинету, на что Лена лишь удивленно повела бровями, готовая громко рассмеяться, - я люблю свою работу и от всей души желаю тебе помочь справиться с твоим состоянием. Я уже успела к тебе привыкнуть и я желаю тебе счастья.

- Из всего того, что я сейчас услышала, я поняла лишь одно: Вы сейчас откровенно мне лижите задницу! Образно выражаясь, конечно! И вот не пойму только, зачем? Зачем расстилаться перед человеком, который вдвое младше тебя, и при этом еще в наглую грубит?!

- Лена, ты зря пытаешься задеть меня за живое, - спокойно отвечала женщина. - Я знаю твою историю и прекрасно понимаю твое поведение. Это очень типично.

- Ага, - Лена начинала закипать, и уже с язвительностью в голосе добавила, - ещё скажите мне, что данная ситуация вообще типична и случается на каждом шагу! И! Вы ничего не знаете о том, что произошло! У Вас на руках только голые факты! И всё! Больше ничего! Вы ничего не знаете!

- Если ты кому-нибудь расскажешь об этом, то тебе станет легче, - доктор потихоньку подводила Лену к тому, чтобы она хоть что-то рассказала о своих чувствах, но Кулёмина даже и не думала сдаваться. И вот, она уже начинает немного нервно смеяться от всей бесполезности своего нахождения тут.

- Ой, насмешили! – искренний смех становился всё громче. - У меня аж живот заболел! Не надо строить из себя великого психиатра! Вы думали, что своим спокойствием выведете меня из себя, выбьете почву из-под ног, и я начну плакаться Вам в жилетку! - не спрашивая, а утверждая воскликнула Лена. - Ой, ну ладно, посмеялись и хватит, - поглаживая мышцы живота, измученные небольшой, но старательно удерживаемой в себе в пределах нормы, смеха.

- Лена, знаешь...

- Не знаю! – громко воскликнула Лена. – Ладно… Не суть, - Лена махнула ладонью, своим жестом показывая, что на данную тему она говорить больше не собирается. - Давайте я уж хоть что-то скажу по делу, а то, Вы, наверняка, уже решили, что день прожит зря!... Я, - сменив тон на более серьезный, начала тихо отстукивать ногой по полу, - Вам благодарна за один разговор. Пусть со мной Вы и не говорили по этому поводу, но, тем не менее, очень облегчили мне жизнь. Спасибо, что поговорили с Виктором, потому что в первые дни он был сам не свой. А после вашей беседы, он больше не доставал меня расспросами и просто поддержал. Вот за это, я, пожалуй, и скажу спасибо.

- А всё потому, Лена, что Виктор, в отличие от тебя, понимает, что ты нуждаешься в помощи, - начала разъяснять Кулёминой ситуацию, в душе радуясь тому, что, наконец, дело двинулось с мёртвой точки и в нужном направлении, - его переживания и тревоги, разумеется, можно понять, но он пошёл тебе на встречу, поговорив со мной об этом. И мы сошлись на том, что если ты вернешься домой, то тебе может стать только хуже, особенно, если учесть события, произошедшие после т...

- Постойте-ка! Стойте! А вот с этого места, пожалуйста, поподробней! Я что-то впервые об этом слышу! – Лена резко оторвала спину от прохладной поверхности стены, на которую опиралась в течении нескольких последних минут.

- Лена, тебя здесь никто не держит, но ты несовершеннолетняя, и тебя от сюда должен забрать кто-то из взрослых. Насколько я знаю, твой дедушка ведь не в курсе, где ты?

- Не в курсе! - рявкнула Лена в ответ, сжимая от злости кулаки.

- Вот, и мы решили...

- Тормозите! Меня интересует одно: Он не захотел меня от сюда забрать?! - в ответ было слышно лишь молчание. - Зашибись! Я пошла! - Лена вылетела из кабинета, громко хлопнув дверью…

Сейчас…

Зайдя в пустую палату, Лена села на кровать и стала ждать, когда откроется дверь. Минута - и, как по велению волшебной палочки, в помещение вошёл Виктор с непонимающим выражением лица. Не сдержав эмоций, один уголок Лениных губ скользнул вверх: всё-таки, она испытала удовольствие от того, что ввела его в такой ступор. Виктор же, напротив, принял ухмылку девушки за хороший знак:

- Молодец, подколола! – усмехнувшись, он прошёл вглубь палаты и сел на кровать рядом с Леной. - А у меня для тебя замечательная новость! - он улыбнулся очень красивой и искренней улыбкой, без всякого намека на фальшь.

Решив посмотреть, что будет дальше, Лена спросила:

- И что это за супер-новость?

- Смотри, - он, достав из сумки ноутбук, не мог не заметить, как загорелись глаза девушки живым блеском. - Это еще не всё, - засмеялся он, собираясь разъяснить, зачем он принёс ей это чудо техники и, тут же, включив его и войдя в нужную папку, он продолжил. - Вот, посмотри, это я тебе сбросил свой черновик почитать, надеюсь, одобришь. Я не хотел говорить раньше времени, - немного засмущался и мило улыбнулся, - но я сел книгу писать. Один, - с гордостью завершил свою речь.

Конечно же Лена была приятно удивлена этой новостью, но обида всё же давала о себе знать, отдаваясь неприятное щемящей болью где-то в районе желудка.

- Да, я вижу. А теперь и ты посмотри, - с наглой улыбкой на лице Лена выделила Word-овский документ и зажала клавишу «Shift», затем тонким пальцем щёлкнула «Delete» и, вуаля – «Enter»!

- Ты что сейчас сделала? - Виктор потянулся к клавиатуре и полез в «Корзину» за своим документом, но, не обнаружив его там, нахмурил лоб. Прежде, чем он успел что-либо сказать, Лена вставила:

- Салага! Это я к тому, что я не хочу тратить на это свое время, - прекрасно понимала, что сейчас обидит его своей хладнокровной грубостью, однако стала бить словами наотмашь.

- Так, Лен, что случилось? Я тебя не понимаю, - то, что что-то произошло со времени его прошлого визита, было видно ему невооружённым взглядом.

- А я думаю, что это ты должен мне что-то рассказать.

- Ты о чём? – искренне недоумевал Степнов.

- А ты расскажи мне обо всем, что касается меня, и чего я ещё, по какой-то нелепой случайности не знаю. Вдруг, что новое про себя услышу! А там уже решим, что и где не так! – в резкой форме предложила Лена.

Виктор встал с кровати и, пройдя пару раз взад-вперед по палате, сел перед Леной на корточки, положив свои руки ей на ноги, тем самым, оставляя ей минимум свободы действий.

- Лена, - начал он нежным голосом, - посмотри мне в глаза, пожалуйста.

Девушка неохотно перевела взгляд на голубые глаза мужчины, в которые ей сейчас стало невыносимо тяжело смотреть, поскольку возникло такое ощущение, что она сидит перед ним абсолютно голая при дневном освещении и так хочется теперь чем-нибудь прикрыться, а под рукой, как назло, ничего нет. От её былого спокойствия не осталось ничего, теперь только тревога, а гнев сменился желанием забиться в каком-нибудь тёмном уголке.

- А теперь расскажи мне, чем я тебя так обидел? – почувствовав Ленино минутное замешательство, Виктор напрямую спросил то, что теперь стало интересовать его гораздо больше удалённого черновика.

- Ты знаешь, - тихо откликнулась Лена, отводя в сторону взгляд и разрывая эту невидимую нить, что связывала их всего лишь секунду назад.

- Если бы знал, не спрашивал, - взял её ладошку в свою руку и приложил к своей щеке. - Лена... пожалуйста.

Совладав с эмоциями, Лена с силой отпихнула его лицо этой же самой ладонью, которую мужчина так нежно сжимал и, встав на чуть подрагивающие от волнения ноги, продолжила:

- Ты мог меня забрать! Ты прекрасно видел, как мне здесь погано, и всё равно оставил тут торчать!

- Понятно, - он резко встал, направился к двери, в проеме которой обернулся и спокойным ровным голосом добавил, - а теперь успокойся, пожалуйста, и подумай, почему я тебя не стал забирать. И! – тут он вспомнил о своих набросках к новому роману. - Большое тебе спасибо за то, что по достоинству оценила мою писанину, в корзине ей, пожалуй, самое место, - напоследок, вместо уже такого привычного сладкого поцелуя, он лишь тоскливо прошёлся грустными глазами цвета пасмурного неба по её хрупкой фигуре и тихо закрыл за собой дверь, оставляя девушку наедине со своими мыслями...

Глава 12

« И вот почему мне сейчас так гадко? – в уголках глаз девушки потихоньку стали скапливаться предательские слёзы. - У меня и так тяжелый период в жизни, а тут он ещё… со своими обидами. Хотя, если призадуматься, у него был повод. Но, даже если и была причина, надо было со мной это обсудить. А я тоже хороша! Взяла, удалила его черновик! Чем только думала?!» - встав возле окна и, облокотившись руками об подоконник, она стала вспоминать события третьего вечера своего пребывания в этом месте…