Рейчел Кейн Стеклянный дом 4 страница

Если она остановится, то потеряет самообладание.

Было чуть позднее полудня. Полно времени, чтобы добраться до колледжа, посетить оставшиеся занятия, собрать кое-какую одежду в пакет для мусора, и добраться домой до темноты. Ведь опасно было только после наступления темноты, так? Если они не шутили насчет вампиров.

В которых она начинала почему-то, хотя и совсем чуточку, верить.

Она открыла парадную дверь, вышла на улицу, закрыла ее за собой и прошла по крыльцу. Воздух был полон запахов и зноя. Ева должно быть изжарилась в своем плаще. От бетонного тротуара поднималась рябь. Солнце казалось бледно-белой точкой на полинялом брезенте синего неба.

Она была на полпути к тротуару, где притаился огромный автомобиль Евы, когда дверь позади нее хлопнула.

– Подожди! – выпалила Ева, а потом торопливо пошла за ней, шурша кожаным пальто. – Я не могу тебя так отпустить.

Клэр продолжала идти. Солнце поджаривало шишку у нее на голове и синяки. Ее лодыжка еще болела, но не сильно беспокоила. Ей просто надо быть осторожней.

Ева оббежала ее, чтобы быть к ней лицом, потом пошла спиной назад, а Клэр продолжала идти.

– Серьезно. Это глупо, Клэр. Разве я похожа на человека, желающего кому-то смерти. То есть, я, наверное, похожа… хотя каждый судит по себе… Ладно, остановись! Просто остановись!

Она выставила руку ладонью вперед, и Клэр остановилась всего в нескольких дюймах от нее.

– Ты идешь. Я поняла. По крайней мере, позволь мне подвезти тебя. Ты не должна идти пешком. Тогда я смогу позвать Шейна на случай… на случай если что-нибудь случится. И, в конце концов, будет кому за тебя постоять.

– Я не хочу впутывать вас в неприятности. Майкл по этому поводу высказался очень недвусмысленно.

– Поэтому Шейн не идет. Он… ну, он притягивает неприятности, как экран телевизора пыль. К тому же, будет лучше, если он не будет приближаться к Монике. Скверные вещи начинают тогда твориться. – Ева отперла двери автомобиля. – Залетай.

– Что?

– Быстренько заскакивай на переднее сиденье.

– К чему такая спешка? Ведь никого больше…

– Говорю тебе, привыкай к той мысли, что Шейн мог бы быть рядом. Он бы уже давно занял это место и ты села бы сзади.»

– А… – Клэр почувствовала себя глупо, даже подумала сказать об этом. – Заскакивать?

– Потренируйся. И резче нажимай на ручку двери.

В машине были гладкие виниловые сиденья, потрескавшиеся и шелушащиеся, и ремни безопасности с авторынка, которые не внушали доверия. Клэр старалась не слишком соскальзывать с обивки, когда большая машина тряслась по узкой неровной дороге. Магазины выглядели такими же тусклыми и неприветливыми, как запомнилось Клэр, пешеходы точно так же опускали головы.

– Ева? – спросила она. – Почему люди остаются здесь? Почему они не уезжают? Если, ну ты знаешь… вампиры.

– Хороший вопрос, – ответила Ева. – Люди весьма забавны в этом смысле. Взрослые во всяком случае. Дети постоянно берут и сваливают, но взрослые все застревают. Дом. Машина. Работа. Дети. Когда у тебя есть имущество, вампирам достаточно просто держать тебя на поводке. Многое должно произойти, чтобы заставить человека просто бросить все и сбежать. Особенно, если он знает, что скорее всего долго не проживет в этом случае. О, черт, пригнись!

Клэр расстегнула ремень безопасности и сползла вниз в темноту под приборной панелью. Она не колебалась, потому что Ева не шутила – в ее голосе была настоящая паника.

– В чем дело? – Она едва решалась шептать.

– Полицейская машина, – сказала Ева не шевеля губами. – Едет прямо к нам. Оставайся внизу.

Она так и сделала. Ева нервно барабанила пальцами по твердому пластиковому рулю и наконец выдохнула:

– О’кей, он проехал мимо. Хотя пока оставайся внизу. Он может вернуться.

Клэр осталась, подскакивая на каждой кочке на дороге, пока Ева не повернула в сторону кампуса. Прошла еще минута или две пока Ева решила, что опасность миновала, и разрешила Клэр занять свое место на сиденье и пристегнуться.

– Чуть не попались, – сказала Ева.

– Что если бы они меня увидели?

– Ну для начала они потащили бы меня в участок для допроса, конфисковали бы мою машину… – Ева извиняющим жестом похлопала по рулю. – И ты бы просто… испарилась.

– Но…

– Поверь мне. Они в этом деле профессионалы. Так что давай просто сделаем это и будем надеяться изо всех сил, что твой план сработает, о’кей?

Ева медленно вырулила через обеденную толпу студентов, идущих через улицу, доехала до разворота и дальше к общежитию, следуя указаниям Клэр.

Говард Холл выглядел ничуть не лучше, чем вчера. Парковка была полупуста, и Ева повела свой большой кадиллак к свободному месту поближе к выезду. Она выключила зажигание и покосилась на солнце, ярко отсвечивающее от капота.

– Хорошо, – сказала она. – Ты идешь внутрь, забираешь вещи, возвращаешься через 15 минут. Или я начинаю операцию Спасение Клэр.

Клэр кивнула. Теперь, когда она смотрела на входную дверь, идея уже не казалась ей такой хорошей.

– Вот. – Ева что-то протягивала ей. Мобильный, тонкий и блестящий. – Шейн на скоростном наборе – просто набери звездочка два. И помни, пятнадцать минут, затем я выйду из себя и начну вести как твоя мама. О'кей?

Клэр взяла телефон и положила в карман.

– Скоро вернусь.

Она надеялась, что это прозвучало не испуганно. Хотя бы не слишком испуганно. Такая ситуация была для нее в новинку. Когда у тебя есть друзья – даже совсем новые друзья – голос и руки дрожат уже не так сильно.

Я не одна. У меня есть поддержка.

Это было новым ощущением. И оно было приятным.

Она вышла из машины, неловко помахала Еве, которая помахала ей в ответ, и повернулась, чтобы вернуться в ад.

Холодный воздух общежития после жары снаружи казался сухим и безжизненным. Клэр вздрогнула и моргнула, чтобы глаза привыкли к полумраку. Несколько девушек сидело в холле, бросив книги на стол; телевизор был включен, но никто его не смотрел.

Никто не смотрел на нее, когда она прошла мимо. Она пошла в застекленную кабину дежурного, и студентка, сидящая внутри, подняла глаза от журнала, увидела ее ушибы, и раскрыла рот в немом ужасе.

– Привет, – сказала Клэр. Ей пришлось дважды сглотнуть, но голос все равно казался тонким и сухим. – Я – Клэр, с четвертого. Гм, я попала в аварию вчера. Но сейчас у меня все хорошо. Все в порядке.

– Ты ведь… Это же тебя они искали, да?

– Да. Просто скажи всем, что я в порядке. Мне нужно идти на занятия.

– Но…

– Прости, я опаздываю! – Клэр умчалась к лестнице и поднялась наверх так быстро, как позволила ее лодыжка. Она пронеслась мимо пары девушек, которые посмотрели на нее широко распахнутыми глазами, но ничего не сказали.

Она не встретила Монику. Ни на лестнице, ни наверху. Коридор был пуст, все двери закрыты. Из трех или четырех комнат играла музыка. Она пробежалась до конца, до своей комнаты, и попыталась ее открыть.

Ручка слегка повернулась в ее пальцах. Отлично. Это громче чем любые надписи на стенах говорило, что Моника была здесь.

Разумеется, комната была разгромлена. Все что не было сломано, было свалено в кучу. Книги были разодраны, и это было неприятнее всего. Ее скудную одежду вытащили из шкафа и разбросали по полу. Некоторые из блузок были разорваны, но она не слишком расстроилась. Две или три блузы все же и были отправлены в мусорный мешок, захваченный для вещей. Одна пара трусов не пострадала, и она добавила и ее тоже. Удачно нашлись и несколько старых пар нижнего белья, завалявшегося в углу ящика. Они тоже перекочевали в мешок.

Осталась пара туфель, несколько книг, которые еще можно было спасти, и небольшая косметичка на полке около кровати. Ее iPod исчез. Так же, как и ее компакт-диски. Неизвестно, была ли это работа Моники, или какой-нибудь другой крысы из общежития, порывшейся в мусоре позже.

Она осмотрелась вокруг, смела мусор в угол, и захватила фото своих родителей с комода.

А затем она ушла, не потрудившись запереть дверь.

Хорошо, подумала она с дрожью. В конце концов все прошло отлично.

Она была на полпути вниз, когда услышала голоса на втором этаже:

– Клянусь, это – она! Ты бы видела ее фингал. Невероятно. Ты ей действительно показала.

– Где она, черт возьми? – Голос Моники, острый как бритва. – И почему никто не позвал меня?

– Мы позвали! – запротестовал кто-то. Кто-то, чей голос звучал столь же испугано, как себя вдруг почувствовала Клэр. Она полезла в карман и сжала в руке телефон. Звездочка два. Просто нажать звездочка два – Шейн недалеко, и Ева прямо здесь внизу.

– Она была в своей комнате. Может, она все еще там?

Дерьмо. Не было никого в общежитии, кому она могла доверять. Никто не спрячет и не заступится за нее. Клэр отступила назад на третий этаж и бросилась к открытой двери пожарной лестницы. Она неслась вниз по заброшенной лестнице так быстро как могла, пригибаясь, чтобы ее не увидели в окно на втором этаже. Она достигла первого этажа, обливаясь потом и дрожа от усилий в больных мускулах, едва таща свои рюкзак и мусорный мешок. Только здесь она остановилась и взглянула за стекло двери, ведущей в холл.

Поклонница Моники Дженнифер сторожила пожарную лестницу снаружи. Она выглядела напряженной и сосредоточенной, и – как показалось Клэр – немного напуганной. Она постоянно крутила браслет вокруг правого запястья. В одном можно быть уверенной: Дженнифер увидит ее в ту же секунду, как Клэр откроет дверь. Хотя это может быть уже и не так важно, главное выйти, а они могут и не решиться напасть на нее у всех на глазах.

Однако, взглянув на лицо Джессики, Клэр уже не была в этом так уверена. Совсем не была.

Где- то наверху дверь на пожарную лестницу громко хлопнула, и Клэр вздрогнула, ища место для укрытия. Единственным возможным местом оказалось пространство под бетонной лестницей. Там было что-то вроде кладовки, но когда она подергала дверь, та оказалась закрытой, а у нее не было сверхспособностей Моники взламывать замки.

К тому же, у нее не было времени. Шаги спускавшегося по лестнице человека все приближались. Можно было надеяться, что спускавшийся не посмотрит назад в угол, или все же попробовать взломать дверь. Клэр еще раз прикоснулась к телефону в кармане. Один телефонный вызов и все будет в порядке.

Но она вновь оставила телефон в покое, сделала глубокий вдох и стала ждать.

Это была не Моника, а Ким Валдез, новенькая, как и Клэр. Помешанная на компьютерах, что ставило ее лишь на крошечную ступень выше статуса местной парии Клэр. Ким была замкнутой, и она кажется не боялась ни Моники, ни ее подружек; Ким словно вообще ничего не боялась. Хотя, она не была и дружелюбной. Просто… себе на уме.

Ким посмотрела на нее, моргнув пару раз, а затем остановилась, так и не выйдя в холл.

– Эй, – сказала она, сняв капюшон своей трикотажной рубашки и открывая короткие блестящие черные волосы. – Они тебя ищут.

– Да, я знаю

Ким держала кейс с инструментами. Клэр не вполне понимала, какие там были инструменты, но кейс был большим и громоздким в потертом черном корпусе. Ким поставила его на пол.

– Это сделала Моника? – Она указала на синяки Клэр. Клэр молча кивнула. – Я всегда знала, что она сука. Так. Тебе нужно выйти отсюда?

Клэр снова кивнула, с трудом сглотнув.

– Ты мне поможешь?

– Нет. – Ким сверкнула неожиданно широким оскалом. – Не совсем. Это было бы не слишком умно.

Следующую секунду они бешено трудились: Клэр надевала рубашку Ким, натянув капюшон на лицо, а потом взяла кейс для инструментов.

– Натяни посильнее, – посоветовала Ким. – Чтобы он закрывал твое лицо. Да, вот так. Опусти голову.

– А мои сумки?

Я подожду пару минут, а затем вынесу их. Подожди снаружи. И не смей никуда уходить с моим сотиком, или я тебе жопу надеру.

– Я не уйду, – поклялась она.

Ким приоткрыла дверь, и Клэр, сделав прерывистый вдох, наклонила голову вниз в последней попытке выглядеть похожей на свою спасительницу.

Когда она прошла мимо Дженнифер, та скользнула по ней поверхностным взглядом и снова сфокусировалась на ступеньках. Клэр чувствовала, как горит ее лицо от жаркой волны адреналина, и заставляла себя идти спокойно, подавляя желание пробежать оставшуюся часть пути до двери. Кажется, потребовалась целая вечность, чтобы пересечь холл и достичь стеклянных дверей, ведущих на улицу.

Она уже открывала дверь, когда услышала как Моника говорит:

– Эта уродка не могла выйти здесь! Проверьте подвал. Может она спустилась по мусорному желобу, как ее дурацкое белье.

– Но… – жалко запротестовала Джен. – Я не хочу спускаться туда…

Но ей все же пришлось. Клэр подавила злобную усмешку – в основном потому, что смеяться все еще было слишком больно – и вышла из общежития.

Ощущение солнечного света на коже было изумительным. Оно означало безопасность.

Клэр сделала глубокий вдох раскаленного полуденного воздуха, и зашла за угол подождать Ким. Тепло отскакивало от прожаренных солнцем стен, так что можно было задохнуться. Она сощурилась от солнца и разглядела далекий блик с автомобиля Евы, припаркованного около выезда. Там еще жарче, догадалась она, и задумалась, сняла ли уже Ева свое готичное кожаное пальто.

И как раз когда она подумала об этом, она заметила падающую из-за спины тень, и почти успела обернуться, но было слишком поздно. Что-то мягкое и темное закрыло ее глаза, забило рот и нос, и сильный рывок за голову сбил ее с ног. Она закричала, или попыталась это сделать, но кто-то ударил ее в живот, помешав крику и дыханию. Сначала Клэр видела слабый жидкий солнечный свет, просвечивающий сквозь ткань на ее лице, и мельтешащие силуэты, а затем все потемнело. Нет, она не упала в обморок, или что-то вроде этого, хотя отчаянно этого хотела.

Горячее давление солнца растаяло, потому что ее затащили в какое-то темное тихое место.

Потом вниз по лестнице.

Когда движение прекратилось, она услышала звук дыхания и шепот нескольких человек, затем ее сильно толкнули сзади, и она утратив равновесие упала на холодный бетонный пол. К тому времени когда она выпутала голову из мешка, – видимо, черного рюкзака – она обнаружила целый круг девушек, стоящих вокруг нее.

Она понятия не имела, где находится и что это за комната. Какой-то чулан, скорее всего в подвале. Он была заставлена вещами – чемоданами, коробками с написанными именами и тому подобное. Некоторые коробки упали, выплеснув бледные внутренности из старой одежды. Пахло влажной бумагой, и она беспомощно чихнула, когда ее рот, отчаянно хватающий воздух, заполнился пылью.

Пара девушек хихикнула. Большинство присутствовавших выглядело не слишком счастливыми от своего присутствия здесь. Подручные, догадалась Клэр. Радуются, что не они лежат на полу.

Моника вышла из угла.

– Ну, – произнесла она, уперев руки на бедра. – Смотрите, что киски притащили. – Она ослепила Клэр холодной белозубой улыбкой, как будто здесь больше никого не было. – Ты сбежала, маленькая мышка. Как раз когда мы собирались начать веселиться.

Клэр притворилась чихающей, несколько раз, и Моника в отвращении отступила назад. Клэр обнаружила, что имитировать чихание не так легко, как она думала. Было больно. Но это дало ей время и прикрытие, чтобы вытащить из кармана телефон, и закрывая его собой отчаянно набрать *2.

Она нажала ОТПРАВИТЬ и запихнула его между двумя коробками, надеясь что синее свечение кнопок не привлечет внимания Моники. Надеясь, что Шейн не сидит в наушниках iPod-а или играет на приставке Xbox, игнорируя телефон. Надеясь…

Просто надеясь.

– О, Бога ради. Поставьте ее! – Велела Моника.

Моникетты выскочили вперед, Джен схватила за одну руку, Джина за другую. Они подняли Клэр на ноги и стали держать, чтобы она снова не упала.

Моника стянула капюшон с разукрашенного синяками лица Клэр и снова улыбнулась, оценив повреждения.

– Черт, уродина, ты паршиво выглядишь. Больно наверное?

– Да что я тебе сделала? – спросила Клэр. Она была испугана, и одновременно зла. Ее душила ярость. Семь девушек стоят вокруг нее и ничего не делают, потому что боятся, и кого? Моники? Кто, черт возьми, дал Монике право вертеть всеми вокруг?

– Ты знаешь, что ты сделала. Ты пыталась выставить меня дурой, – ответила Моника.

– Пыталась? – парировала Клэр, что было глупо, но она не смогла удержаться.

Ответом был удар по лицу. Сильный. Прямо поверх первого синяка, превративший ее дыхание в медленное биение раскаленной добела агонии. После удара Моники все вокруг внезапно странным образом прояснилось. Клэр почувствовала давление на руки и поняла, что Моникетты удержали ее на ногах. Она вернула своим ногам устойчивость, открыла глаза и сверкнула ими на Монику.

– Почему ты живешь в Ховарде? – спросила она.

Моника, разглядывающая кулаки в поисках синяков, удивленно посмотрела на нее.

– Что?

– Твоя семья богата, верно? Ты могла бы жить в квартире. Или в доме женского братства. Так почему ты живешь в Ховард Холле вместе остальными уродами? – Она задержала дыхание от внезапно холодного пламени в глазах Моники. – Разве что, ты сама – урод. Урод, которому сходит с рук бить кого-то слабее себя. Урод, которого стыдится твоя семья. Которого они прячут там, где ты не будешь мозолить им глаза.

– Заткнись, – прошептала Дженнифер ей на ухо. – Не будь дурой! Она же убьет тебя – ты что, не понимаешь?

Она отдернула голову.

– Я слышала, что ты уезжала в колледж, – продолжила Клэр. Желудок крутило и она чувствовала, что ее сейчас вывернет наизнанку, но она должна продержаться совсем чуть-чуть. Шейн придет. Ева придет. Может быть, Майкл. Она представила себе Майкла, стоящего у входа, пронзающего Монику насквозь ледяным взором с ангельского лица. Да, это будет круто. Моника больше не казалась такой сильной. – И что потом? Срезали на экзаменах? Не удивительно, что девушка, считающая что Вторая мировая была с китайцами просто не смогла…

На этот раз она успела заметить удар и пригнулась. Кулак Моники врезался ей в лоб, больно, но Монике явно было гораздо больнее, поскольку она издала резкий вскрик и отступила, баюкая свою правую руку в левой. Это сделало ужасную пульсацию в голове Клэр почти терпимой.

– Осторожней, – задыхаясь, почти хихикнула Клэр. Порез на ее губе лопнул, и она слизнула кровь. – Не сломай ноготь! Я этого не стою, помнишь?

– В точку! – прорычала Моника. – Проучите эту дрянь. Чего вы ждете? Давайте, сделайте это! Думаете, эта зануда может меня задеть?

Моникетты посмотрели друг на друга, определенно гадая, не сошла ли их королева с ума, потом отпустили руки Клэр и шагнули назад. Отступая, Дженнифер столкнулась с высоким столбиком коробок, обрушив лавину пыли и старых бумаг. Но она не обратила на это никакого внимания, взгляд Дженнифер был прикован к щели между коробками. Туда, где Клэр спрятала телефон. Джен увидела его, и Клэр громко задохнулась, испугавшись еще больше.

– На что это ты уставилась? – Зарычала Моника на Джен. Джен отреагировала совершенно невероятно: она намеренно развернулась спиной к телефону, сложила руки, и встала так, чтобы его не было видно. При этом она ни разу не посмотрела на Клэр. Вау. Что это? Определенно не счастливый случай. Преданность Дженнифер уже дала первые трещины? Возможно, она еще не полностью превратилась в первую жрицу Моники. Возможно, Моника просто слишком часто ее оскорбляла?

Однако не стоило надеяться, что в ближайшее время Дженифер перейдет на сторону Клэр.

Клэр стерла кровь с губы и посмотрела на других девушек. Они стояли встревоженные и нерешительные. Монике был брошен вызов, и пока никого не уложили мордой в пол, все, включая Клэр, выжидали. Странная пауза. Неужели Клэр действительно задела Монику за живое, причинила боль не только ее кулаку, но и чему-то, что находилось у нее в сердце.

Моника потерла руку, глядя на Клэр так, будто никогда не видела ее прежде. Оценивающе.

– Никто не рассказал тебе правду о жизни, Клэр. Дело в том, что если ты вдруг просто раз, и исчезнешь… – Она дернула своим красивым заостренным подбородком в сторону башен из пыльных коробок. – Никто кроме уборщиков никогда сюда не заходит. Думаешь мамочка с папочкой поставят всех на уши? Может быть и так. Но едва они потратят свои последние десять центов на размещение твоей фотки на молочных пакетах, как пойдут слухи о том, что ты сбежала с чьим-то бойфрендом. Они возненавидят даже мысль о тебе. Морганвилль превратил исчезновения людей в целую науку. Знаешь, никто и никогда не исчезает здесь. Всегда где-нибудь еще…

Моника не насмехалась над нею. Это было самым страшным. Она говорила размеренно, тихо, как будто они двое равных, ведущих дружественную беседу.

– Хочешь знать, почему я живу в Ховарде? – продолжила она. – Потому что в этом городе я могу жить везде, где хочу. Как я хочу. А ты – ты просто ходячий набор донорских органов. Вот тебе мой совет, Клэр. Не становись на моем пути, потому что если встанешь, то долго не проживешь. Все понятно?

Клэр медленно кивнула. Она не осмеливалась отвести взгляд. Моника напоминала ей дикую собаку, которая перегрызет тебе глотку, как только ты покажешь слабость.

– Более чем… – ответила она. – Ты типа псих. Я поняла.

– Могла бы быть, – согласилась Моника с задумчивой странной улыбкой. – А ты – умная маленькая уродка. А теперь беги отсюда, страшилка-заучка, прежде чем я передумаю и воткну тебя в один из этих старых чемоданов, пока какой-нибудь архитектор не найдет тебя через пару сотен лет.

Клэр моргнула.

– Может быть, археолог?…

Глаза Моники обожгли льдом.

– О, тебе лучше бежать прямо сейчас.

Клэр обошла Дженнифер, вытащила телефон из щели между коробками и показала его Монике:

– Говори почетче для микрофона. Я хочу убедиться, что мои друзья расслышали каждое слово.

Секунду никто не двигался, затем Моника рассмеялась.

– Черт, уродка. Это будет весело. – Она быстро перевела взгляд с Клэр куда-то к ней за спину и отчеканила: – Только когда я скажу.

Клэр взглянула через плечо. Рядом стояла Джина и у нее в руке был какой-то металлический стержень.

О Боже. В глазах Джины было нечто леденящее.

– А ведь Джина до нее доберется, – улыбнулась Моника. – А мы посмотрим. Но эй, зачем торопиться? Я несколько лет так не веселилась.

Ноги Клэр словно превратились в переваренные спагетти. Она хотела броситься прочь, хотела заплакать, и не осмелившись сделать ни того ни другого, снова притворилась храброй. Они убьют ее на месте, если заподозрят, что она блефует.

Она прошла мимо Джины, между двумя девушками, которые не захотели встретиться с ней взглядом, и положила руку на дверную ручку. Сделав это, она взглянула вниз на телефонный дисплей.

НЕТ СИГНАЛА

Она открыла дверь, вышла наружу, и обнаружила свои мешки брошенные в траве там, откуда ее похитили. Она положила телефон в карман, подобрала мешки, и прошла через стоянку к автомобилю Евы. Та все еще сидела на водительском месте, бледная как паяц и напуганная.

Клэр забросила мешок назад, когда Ева спросила:

– Что случилось? Они тебя видели?

– Нет, – ответила Клэр. – Никаких проблем. У меня занятия. Встретимся позже. Спасибо, Ева. М-м – вот твой телефон. – Она протянула сотовый Еве, которая взяла его не переставая хмуриться. – Я буду дома до темноты.

– Я сильно на это надеюсь, – сказала Ева. – Серьезно, Клэр. Ты странно выглядишь.

Клэр засмеялась.

– Я? Посмотрись в зеркало.

Клэр взяла свой рюкзак с сиденья, закрыла дверцу, и подождала, пока черный автомобиль Евы не скрылся из виду. «Сейчас она поедет на свою работу», – почему-то пронеслось в голове.

На полпути к химической лаборатории Клэр настигли запоздалая реакция на все произошедшее. Она села на скамейку и молча заплакала, закрыв лицо руками.

О Боже. О Боже, я хочу домой!

Она не была уверена, означало ли это дом Майкла, или же ее прежний дом, ее комнату у родителей, которые всегда защищали ее.

Я не могу все бросить.

И она действительно не могла. Она никогда в жизни не смогла бы бросить учебу, даже если это было бы самым умным решением.

Она вытерла опухшие глаза и пошла в класс.

До конца дня никто ее не убил.

Через пару часов она перестала вздрагивать от каждого колебания воздуха и сосредоточилась на уроке. Ее память не пострадала, и она действительно знала ответы по истории. «Спорим, Моника не смогла бы правильно ответить», – подумала она, и воровато оглядела комнату в поисках Моники или кого-то из ее команды. Класс был небольшим. Она не увидела никого похожего на тех, кто был в подвале.

Она зашла в продуктовый магазин после уроков, и ее тоже не убили. Никто не бросился на нее, пока она выбирала салат и томаты, или стояла в очереди в кассу. Хотя она все же отметила, что парень в мясном отделе выглядел подозрительно.

Она пошла в Стеклянный дом, ожидающий вампиров в выцветающем полудне, чувствуя себя довольно глупо даже от одной мысли об этой чертовщине. Она не встретила никого кроме других студентов, бродящих вокруг с набитыми рюкзаками. Большинство из них ходили группами.

Когда она миновала студенческий городок, магазины закрылись, освещение погасло, и немногочисленные прохожие заспешили.

Ворота, выглядящие как смесь Унесенных ветром и Мюнстров были открыты. Она закрыла их за собой, открыла дверь новеньким блестящим ключом, который она обнаружила в своем комоде утром, и захлопнула за собой дверь.

В конце коридора стояла тень. Высокая, широкая тень в мятой желтой футболке и низкопосаженных выцветших джинсах с бахромой внизу. Босоногая тень.

Шейн.

Он просто посмотрел на нее несколько секунд, затем произнес:

– Ева отнесла твое барахло в твою комнату.

– Спасибо.

– Что это?

«Продукты на обед.»

Он слегка наклонил голову, пристально разглядывая ее.

– Ты поступаешь довольно глупо для умной девушки. Ты знаешь это?

– Я знаю. – Она подошла к нему. Он не двинулся.

– Ева говорит, ты не встретила Монику.

– Да. Я ее не встретила.

– Знаешь что? Я на это не куплюсь.

– Знаешь что? – парировала она. – Мне все равно. Извини.

Она протиснулась мимо него в кухню и поставила свои сумки. Ее руки тряслись. Она сжала их в кулаки и начала выкладывать продукты. Говядина. Салат. Томаты. Лук. Консервированная фасоль. Острый соус, из тех, что ей нравился. Сыр. Сметана. Лепешки такос.

– Позволь угадать, – произнес у нее за спиной Шейн. – Ты собираешься готовить китайское блюдо.

Она не ответила. Она была все еще слишком обижена и – совершенно неожиданно – слишком напугана. Напугана тем, чего она не знала. Всем. Ничем. Сама собой.

– Я могу чем-нибудь помочь? – Его голос звучал по-другому. Тише, мягче, почти любезно.

– Порежь лук, – сказала она, понимая, что он не это имел в виду. Но он подошел, взял луковицу, и сграбастал в подставки жутковато выглядящий огромный нож. – Сначала нужно его почистить.

Он стрельнул в нее укоризненным взглядом, совсем как на Еву, и приступил к работе.

– М-м-м… я наверно, должна маме позвонить, – сказала Клэр. – Могу я воспользоваться телефоном?

– Если оплатишь межгород.

– Разумеется.

Он пожал плечами, потянулся и достал радиотелефон, а затем кинул ей. Она чуть не уронила его, но к счастью, только «чуть». Она достала из шкафчика большую железную сковороду и поставила на плиту, зажгла огонь, и налила немного масла. Пока оно нагревалось, она открыла тонкую книжечку рецептов, которую приобрела однажды в магазине, и одновременно набрала номер.

Мама ответила после второго гудка.

– Да? – Ее мать никогда не говорила «алло».

– Мама, это Клэр.

– Клэр! Детка, куда ты пропала? Я несколько дней пытаюсь до тебя дозвониться!

– Уроки, – ответила она. – Извини. Я не так часто бываю свободна.

– Ты нормально спишь? Если мало отдыхать, то заболеешь – ты же знаешь. Как ты?

– Мам, я в порядке. – Клэр нахмурилась над лежащим перед ней рецептом. Что означает пассировать? Что-то вроде обжарки? Слово нарубить она поняла. Оно означало просто порезать продукты кубиками, и Шейн это уже сделал. – Правда. Со мной все в порядке.

– Клэр, Я знаю, что это трудно. Мы не хотели, чтобы ты уезжала даже на несколько сот миль в ТПУ, милая. Если ты захочешь вернуться домой, мы с папой будем только рады!

– Честно, мам, у меня все отлично. Все хорошо. Занятия очень интересные, – ну хоть это была правда, – и у меня здесь появились друзья. Они за мной присмотрят.

– Ты уверена.

– Да, мама.

– Просто я волнуюсь. Я знаю, что ты очень взрослая для своих лет, но… – Шейн открыл рот, чтобы что-то сказать. Клэр отчаянно замахала ему «НЕТ-НЕТ-НЕТ», показывая на телефон. «Мама!» – сказала она одними губами. Шейн воздел руки, признавая поражение, и продолжил рубить овощи. Мама все еще говорила. Клэр пропустила несколько слов, но она не думала, что это имеет большое значение. –…мальчиков, верно?

Ух ты. Материнский радар сработал даже на таком расстоянии.

– Что, мам?

– В вашем общежитии не разрешают приводить мальчиков в комнаты, не так ли? У вас там есть какой-нибудь дежурный?

– Да, мам. Дежурные в Ховард Холле двадцать четыре часа в сутки семь дней в неделю гоняют гадких злых мальчишек из наших комнат. – И тут она тоже не солгала. Это абсолютная правда. А то, что она на самом деле не живет в Ховард Холле… ну, это не совсем то, что нужно сейчас пояснять, не так ли?