Думаю, ты мне слишком сильно нравишься. И я скучала по тебе вчера. Похоже, я привыкла к тебе. 8 страница

Остановившись за одним из домов, он приложил палец к губам, чтобы убедиться, что я стою тихо. Услышав топот ног и лап, я прислонилась к стене, задерживая дыхание и молясь, чтобы они не услышали мое сердцебиение.

Когда охрана с собаками ушла, Дэйв сказал мне стоять, пока он, пригнувшись, перебегал двор. Я заметила блеск ножа в лунном свете, когда он вытащил его. Один взмах — и стоящий рядом со стеной охранник упал на землю.

Дэйв махнул мне, и я побежала к нему.

Вдруг послышались три громких выстрела и крики, охрана начала сбегаться к главному особняку.

— Какой же дурак. — Дэйв кивнул в направлении выстрелов. — Это наш сигнал.

Он схватил меня за руку, и мы побежали вдоль стены. Я бежала за ним целую вечность, да и попробуйте остановиться, когда над головой свистят пули.

Дэйв остановился и упал на колени у решетки на земле. Он несколько раз рванул ее на себя, пока она не поддалась.

— Ступеньки скользкие. Осторожно.

Я скользнула ногами вниз и попала на лестницу, спускающуюся вглубь. Но услышав лязг металла, остановилась.

— Дэйв? — Я не доверяла парню, и не понимала, почему он помогал мне бежать, но он — все, что у меня сейчас было.

— Не останавливайся, Чикита. — Его голос разнесся по влажному воздуху канализации. — Тебе нужно поторопиться.

— Ты... ты идешь?

— Нет, Чикита. Быстрей.

О боже, он не пойдет. Я одна, в канализации, без денег, где-то в Мексике. Я замерла на лестнице, крепко схватившись пальцами за сырой, тонкий металл. Я не знала, что делать, куда идти, как выбраться отсюда. Может, эта канализация была тупиком? Знал ли Дэйв, куда она ведет? Может, это проверка? Может, Скульпт проверял, уйду ли я, если мне дать шанс? Может это просто извращенная игра, чтобы помучить меня?

— Эмили?

Я инстинктивно прижалась к лестнице. Голос звучал откуда-то сзади... Он казался знакомым, но я была так напугана, что не доверяла тому, что воспринимал мой мозг.

— Эмили? Черт.

Дек?

Эмоции накрыли меня, я пробежала два пролета, и по туннелю разошлось эхо, как от барабанов.

— Эмили? — звал Дек.

— Д-дда. Да, это я.

— Спускайся вниз, красавица.

Я зарыдала, когда его руки коснулись моих бедер, подняли меня и поставили на ноги. Я повернулась в руках Дека и крепко обняла его, моя щека прижалась к его груди, руки обхватили талию. Я едва знала парня, но он лучшее из всего, что я видела за последние пятнадцать дней.

Облегчение было настолько огромным, будто меня заживо похоронили, а теперь откопали, — без воздуха, без надежды на спасение... одна, где никому нельзя было доверять — до этого момента.

Дек погладил меня по голове:

— Нам нужно спешить, Эмили. Ты готова бежать?

Я кивнула, всхлипывая.

— Мэтт здесь. Мы отвезем тебя домой.

— О боже, — заплакала я.

Мэтт. Он приехал. Он и Дек. Они не забыли меня.

Услышав еще несколько выстрелов, я подпрыгнула. Я подумала о Логане, но ничем не могла помочь. Ему пришлось потрудиться, чтобы вытащить меня. Но я никогда не прощу его за все, что он сделал. Он уничтожил мою наивность, запятнал ее недоверием и страхом. Он привел меня в мир, который теперь всегда будет жить в моих кошмарах.

Я не знала, почему Дэйв не пошел со мной. Из слов Логана следовало, что Дэйв должен был пойти, но решил вернуться. Ради Логана? Логану нужна была помощь? Нет, Логан сын Рауля.

Дек сжал мою руку.

— Эмили, теперь ты в безопасности.

В безопасности? Я больше никогда не буду в безопасности. Я знала, что больше никогда не буду той девчонкой, которая ходила на подпольные бои и просила Скульпта научить ее драться. Я не знала, кем стану, как оправлюсь после этого, где я буду, когда выберусь отсюда.

Единственное, что я знала наверняка — я никогда этого не забуду.

2 года спустя

Гравий захрустел под колесами мотоцикла, когда он выехал на подъездную дорожку.

Ко мне на ферму редко кто заезжал, кроме Дека на его черной «Ауди» с тонированными стеклами. Обычно он подъезжал так тихо, что я редко это замечала. Вообще-то, машина напоминала мне самого Дека — загадочная, опасная, с тихим спокойствием, от которого пробуждался каждый нерв в теле. Дек купил ее, чтобы навещать меня с тех пор, как Мэтт привез меня из Мексики. Джорджи сказала, это в его стиле, и что я была в безопасности, будто в коконе. Ну, кокон мог быть той еще занозой в заднице, и Джорджи полностью смирилась с гиперопекой Дека, с того времени как его, вероятно, уволили из ООП2. Он основал свое собственное дело — компанию «Неуправляемый Бунт». И недавно я узнала, что «Бунт» был позывным брата Джорджи.

Когда я вернулась, Дек мне очень помог. Он общался с полицией и ФБР во время расследования, был со мной, когда пришлось рассказать всю историю. Хотя некоторые детали были опущены — например, личность Скульпта. Я никогда не упоминала о нем; что касается Дека, полагаю, он тоже. Скульпт вытащил меня оттуда.

Дек, будучи бывшим военным, часто сотрудничал с правоохранительными органами и имел несколько «друзей», которые помогли, когда я больше не могла говорить об этом. Он сдерживал напор и разбирался со всеми вопросами и деталями. Временами, я даже не могла повторить то, что он сказал, пребывая в оцепенении.

Поглаживая Хаос, по гладкой белой шее, я чувствовала, как под ее кожей вздуваются вены. По ее телу пробежала волна дрожи. Подгоняя, я заставила ее идти. Лошади были добычей, и когда они пугались — они бежали.

К нам приближался рев мотоцикла.

Хаос повела ушами и ее мышцы натянулись струной.

Я уселась покрепче в седле, но осталась спокойной. Хомут крепко обхватывал пугливую лошадь, будто ягуар, вцепившийся в спину.

— Хорошая девочка, Хаос. — Я развернула ее в ту сторону, откуда слышался рев двигателя. Байк остановился у развилки подъездной дорожки, одна вела к дому, вторая — к амбару. Повернул и поехал прямо к амбару.

— Черт.

Хаос вдохнула, чтобы издать громкий фыркающий звук.

Я вынула ноги из стремян, чтобы спрыгнуть, и в это время байк нарушителя заглох.

Хаос вздрогнула.

— Черт. — Я вцепилась пальцами в гриву, лошадь встала на дыбы. Моя поясница жестко ударилась о спинку кожаного седла, когда она опустилась на все четыре ноги. Она пустилась галопом по кругу, лягаясь задними ногами, что выбивало меня из равновесия.

Хаос резко остановилась, ее ноздри раздувались.

И это случилось.

Байк остановился перед амбаром, пыль и гравий взмыли в воздух, ударяясь об алюминиевую стену с громким звуком, словно запускают фейерверки. Уши Хаос двинулись назад, спина выгнулась и обе задние ноги взмыли вверх, когда она заржала.

Перелетев через ее голову, я приземлилась на задницу.

— Уфффф!..

Упав на спину, я лежала в грязи и слышала, как Хаос носится по кругу, поднимая пыль. Я расстегнула ремешок под подбородком, сняла шлем и уставилась на зловещие тучи.

— Какого черта?

Звякнули ворота.

Шаги.

Я все еще лежала и думала, какая боль мне предстоит. Месяцами я завоевывала доверие Хаос, а это отшвырнуло меня назад на недели, если не на месяцы. Шесть других травмированных, но спасенных лошадей, которые приехали вместе с Хаос с бойни, уже были восстановлены. Я помогла им вернуть свое достоинство и уверенность, но Хаос давалась гораздо сложнее. Он была альфа-кобылой, давление сделало бы ее непокорной — а это последнее, чего я хотела.

Я планировала следующие несколько лет помогать клиентам с «проблемными» лошадьми, по факту скорее проблемным клиентам, которые не понимают своих лошадей, и заниматься перепродажей лошадей, с которыми жестоко обращались, в хорошие руки — тогда я могла бы купить свою собственную ферму. Мне нравилось жить здесь с Кэт, но я хотела свой собственный дом. Думаю, мне это было нужно. Я слишком долго сидела на шее у Мэтта и Кэт, поэтому хотела сделать карьеру и обеспечивать сама себя.

Шаги за моей спиной стихли.

Я увидела ботинки. Черные, кожаные, с ремешком на щиколотке — мотоциклетные, которые были частично скрыты выцветшими джинсами на подтянутых мускулистых ногах.

Подняла глаза вверх и...

Мир остановился.

О боже, я так упорно работала, чтобы зарыть свои эмоции, боль, страдания и большинство страхов, и вдруг они все вернулись. Месяцы терапии коту под хвост.

Я не могла дышать.

В груди было тесно, я задыхалась понимая, кто стоит передо мной. Словно я никогда не уходила.

Логан.

Боже.

Нет. Этого не может быть.

Это был он.

Логан.

Он присел в дюйме от меня.

Пульс участился, во рту пересохло — прошлое ударило меня по лицу. Эмоции роились, атаковали меня со всех сторон.

Я хотела убежать, спрятаться, исчезнуть. Это был мужчина, из-за которого последние два года я прятала под матрасом нож.

Он выглядел одновременно иначе и по-старому. Жестче — определенно пугающе. У него был шрам на подбородке, там, где я когда-то гладила пальцами его ямочку.

— Мышка.

Я замерла. Никто, кроме него, так меня не называл. Слышать его голос... как он снова говорит это...

— Эмили, — он едва шептал, будто ему сложно было произносить мое имя.

Логан все еще был невероятно сексуальным, сейчас даже больше, и это выбивало меня из колеи. Его волосы были немного длиннее, легкими волнами касались ушей, все еще спутанные и в беспорядке. На лице утренняя щетина, и этот мужчина уничтожил мое сердце. Боже, он сделал меня своей секс-рабыней.

Мне захотелось, чтобы Хаос лягнула его, и я смогла убежать.

Логан встал и протянул мне руку. Я смотрела на его руку, покрытую от локтя татуировками, которые уходили под футболку. Раньше у него была расписана только левая рука.

Сев на задницу, я поднялась на ноги. Из-за своей неуклюжести упала снова и споткнулась о шлем для верховой езды.

Он дотронулся до меня.

— Нет. Не трогай. — Вытянув руки, я смогла удержать равновесие. Логан снова коснулся меня... Нет. Я не могла осознать, что он стоял здесь, передо мной, спустя два года. Три мысли появились в моем мозгу. Бежать изо всех сил. Ударить его, или броситься в объятия и поцеловать.

Я ничего не сделала.

Логан проигнорировал меня, взял за руку и притянул к себе прежде, чем я успела убежать. Я уперлась ладонями ему в грудь и уставилась на шею. Мышцы на его груди сократились, кадык резко двинулся верх, затем вниз, когда он сглотнул.

Логан. Я была в его руках. Мужчины, который окружил меня собой, а потом уничтожил.

Мужчины, которого я пыталась забыть. Нет, черт возьми, я не забыла его. Каждый день, в течение этих двух лет, я жила без него. Я жила. Я страдала, но дышала. Я сражалась за себя и выиграла.

Забавно, что он был тем, кто дал мне ключи к исцелению каждого страха, который сам же в меня и вселил.

Он дотронулся до моей щеки, но я отвернулась. Несмотря на всю мою ложь себе, я никогда не забуду его.

— Мышка.

Из меня вырвался всхлип, когда он назвал меня так.

Я попыталась выскользнуть из объятий, но его пальцы впились в мои руки. Он не отпускал, и, несмотря на то, что Логан сейчас стройнее, чем когда я знала его, он так же силен. Разум затуманило от страха, злости и отчаяния. Я должна была собраться. Я должна. Я не позволю этому опять произойти, чтобы он вновь разорвал меня на части.

Снова толкнув его в грудь, я приготовилась посмотреть ему в глаза и сжала зубы:

— Не называй меня так.

— Эмили, — его голос был тихий и нежный.

Единственное мое желание — ранить его, любым способом. Толкнуть на землю и заставить Хаос затоптать его копытами.

Может, любовь невозможно забыть? Но возможно, ее просто можно задушить ненавистью.

Он проигнорировал толчок в грудь и погладил меня по волосам так, как гладил раньше, когда я лежала в его объятиях.

— Ты ушиблась?

— Не делай вид, будто тебе до этого есть дело.

Он разочарованно вздрогнул, чему я была рада.

— Эми. Пожалуйста.

Мои внутренности скрутились в тугой узел. Боже, тот самый голос. Этот тон. Будто удар под дых.

— Отпусти меня, Логан. — Я не должна была произносить его настоящее имя, я знала это. Черт, я вспоминала не то. Не плохого, а надежного мужчину, который пел мне. Который подвозил каждое утро на работу. Езду на его мотоцикле, как обнимала его, как любила его...

Снова толкнула его в грудь, он отпустил меня, и я сразу же сделала три шага назад.

Расстояние. Может я и стала чуточку старше и сильнее, но едва я взглянула на него, начала ломаться, почувствовав его.

— Нет. Ты не имеешь права находиться здесь.

Он прищурился, когда я сделала еще один шаг назад:

— Нам нужно поговорить.

Я услышала, как Хаос взрывает землю копытом, и этот громкий звук слился в единое целое со стуком моего сердца. Поток тепла, опьяняя, распространился по моему телу. Логан заставлял меня чувствовать себя живой до того, как предал, и да, после — это была совершенно другая реальность. Жестокая и без прикрас, реальность того, что мужчина может сделать с тобой.

Слова казались лишними. Мне нечего было ему сказать, и вместо того, чтобы стоять и тупо пялиться на него, я развернулась и направилась к Хаос.

Я услышала шаги позади себя в тот момент, когда прикоснулась к белой андалузской[6]. Он взял меня за руку и потянул, чтобы остановить:

— Позволь мне объяснить, Эми.

Меня начало трясти от страха из-за его тона, и я разозлилась:

— Ты не сделаешь этого. Ты отпустил меня, помнишь? Теперь я свободна, мне ничего от тебя не нужно. Я больше не твоя гребаная секс-рабыня, которая каждую ночь будет запихивать в себя твой член.

— Боже, — рыкнул он. — Я ни разу не трахал тебя без твоего согласия. И ты это знаешь.

— Если бы я не соглашалась, последствия могли быть намного хуже. — Ладно, я врада, потому что была зла, разбита и да, немного напугана. Я не понимала, почему Скульпт здесь, а мысль о том, что он вернулся... нет, я никогда туда не вернусь.

Его голос звучал тихо:

— Я никогда не бил тебя, Эмили. Я пытался защитить тебя.

— Ты так себе это представляешь? Нет, ты лишил меня возможности выбора. Ты смотрел, пока другие избивали меня. Ты растоптал мое достоинство. Черт, ты разорвал в клочья мое гребаное сердце.

— Я вытащил тебя, когда смог.

— Да, разбитую.

Логан даже не шелохнулся. Он бросил на меня пылающий, разгневанный взгляд своих темных, шоколадных глаз.

— Эмили. — Логан запнулся, ожидая, когда я посмотрю на него. — Я жил два года без тебя. И больше не собираюсь. Мы поговорим.

— Что? — сердце так быстро заколотилось, казалось, сейчас у меня случится сердечный приступ.

— Картель уничтожен.

Я перестала дышать и вспомнила тех девушек.

— Девушки?

— Большинство ушли.

— Большинство? Что это значит?

— Рауль мертв

— И ты нашел меня, чтобы сказать это? Что твой безжалостный, дерьмовый папаша мертв? Мне все равно. Я живу дальше.

— Разве?

Я замерла, и это было ошибкой, потому что он все подмечал.

— Ты должен уехать.

Он подошел ближе, и я заметила решительность на его лице, то, как он сдвинул брови, как потемнели его глаза. Я знала, что он собирался сделать, но прежде чем успела развернуться, он схватил меня за плечи.

— Я отпустил тебя однажды, потому что мне пришлось. Сейчас не отпущу.

Меня начало трясти от смеси злости и страха. Я не знала, заберет ли он меня куда-нибудь, где меня больше никогда не найдут.

Мое доверие к Логану было уничтожено, его невозможно было восстановить.

— Прекрасно, скажешь это полицейским, когда я вызову их, чтобы тебя арестовали. Они знают, что со мной случилось. — Но они не знали, что Логан причастен. Возможно, это было ошибкой. Я потянулась к заднему карману и поняла, что телефона там нет.

— Мышка. — Логан дотронулся до моего затылка, его пальцы ласкали кожу, вызывая мурашки по всему телу. Нет. Я не хотела, чтобы мое тело реагировала на него. — Ты должна понять, что произошло, и услышать это от меня.

Это выводило меня. Он хотел, чтобы я поняла? Нет. Ничто не заставит меня понять.

— Каждый гребаный день я жила с тем, что ты сделал со мной.

Столько боли вышло на поверхность из-за того, что он посмел приехать сюда. Это было больно. Он причинял боль. Воспоминания причиняли боль. Я знала, побег был единственным ответом, пока не вернулась в то место, куда поклялась больше никогда не попадать.

— Боже. — Логан запустил руку в свои растрепанные волосы, и слегка пригладил их. — Я сделал это, чтобы защитить тебя.

— Для защиты нужно было меня избить? Пытать? Ой, и не забудь то время во дворе, когда твой отец приставил пистолет к моему виску, а ты просто ушел. И унижение от того, что меня публично... трахали.

Логан подошел ближе, я ощутила его дыхание на коже, его запах проник в меня, и я вспомнила его.

— Я никогда не брал тебя против воли. Никогда.

Он прав, никогда. Даже когда трахал меня в столовой, он спросил меня. Мы делали это, чтобы унять Рауля и не ухудшить ситуацию.

Я почувствовала, что топталась на месте как пятнадцатилетка, хотя мне уже двадцать два. Но вместо этого сделала несколько шагов к Хаос и повела ее. Я вывела ее из загона, когда Логан позвал меня.

— Эмили, — я продолжила идти. — Прости, что все так произошло.

Моя рука соскользнула с задвижки ворот.

— Ты не смеешь такое говорить. — Я развернулась, ярость нахлынула так, будто я горела в огне. Опустив вожжи, подошла к нему, он пристально смотрел на меня. — Ты не имеешь права говорить «прости», Скульпт.

Он выглядел уверенным и решительным, а я — в ярости из-за того, что он так спокоен и собран, пока я разваливалась на части.

— Эмили. — Его руки обвили меня, согревая теплом, и потеря, которую я ощущала последние два года, опустошение, одиночество мгновенно заполнилось им. В груди нестерпимо ныло, я боялась, как бы ребра не впились в легкие. Стало невозможно дышать, когда на меня нахлынули воспоминания об этом мужчине. Впившись пальцами в его футболку, я ощутила твердость груди, ее контуры, и вспомнила как изгибались татуировки, когда он двигался. Вспомнила все, и меня бесило то, насколько это было ярко и четко.

— Позволь мне исправить это.

Его шепот поразил меня, и я сглотнула всхлип, который бы меня унизил. Теперь я была сильнее. Я пережила его и его отца. Переживу и это.

Я отстранилась и почувствовала, как меня мгновенно наполнило отчаяние. Почему? Почему он вернулся?

— Ты заставлял бояться тебя. Ты заставлял бояться саму себя. Ты так глубоко запер меня внутри себя, понадобились месяцы, чтобы я освободилась. Исправить? Ты думаешь, что сможешь исправить это? — фыркнула я. — Полагаю, ты должен позаботиться о себе и исправить свою больную голову, прежде чем предлагать исправить ее кому-то еще.

Я развернулась и пошла прочь, смотря прямо перед собой, игнорируя тепло, которое разливалось по спине. И я знала его причину — Логан.

Я вывела Хаос в поле и уже возвращалась в дом, когда начался дождь. Мгновением позже, послышался звук заведенного мотоцикла, и меня накрыла волна облегчения. Я не знала, куда он собрался, да и плевать.

На самом деле я не понимала, черт возьми, кем был Логан — мужчиной, в которого я влюбилась или сыном безжалостного садиста Рауля. Продолжил ли он дело своего отца? Может, он был здесь для того, чтобы забрать меня?

Где-то глубоко внутри я знала, что это неправда. Я сбежала благодаря ему. Благодаря ему Дек приехал в Мексику, чтобы вытащить меня. Я не была уверена, как или почему, но это действительно было так.

Когда, в ту ночь, я оставила Логана, единственное что я знала, — за всем этим стояли люди Дека. Я никогда не спрашивала ни о чем, и Дек тоже не рассказывал. Наверное, ФБР начали расследование, после того как я рассказала о произошедшем. Но почему это заняло два года? И почему Логана не арестовали, если он был вместе со своим отцом?

Облокотившись о забор, я смотрела на Хаос, которая стрелой метнулась к своему стаду. Капли дождя падали на мое тело, я закрыла глаза, подняла лицо к небу и позволила им литься и скользить по щекам.

После изнуряющей дневной жары я почувствовала прохладу. За секунду, моя футболка намокла, штаны прилипли к телу. Я отбросила назад мокрые волосы и попыталась причесать их пальцами. Картинки того, как Логан гладит меня по голове, зарывается в мои волосы, закружились в разуме...

Я с силой ударила ладонями по забору и сжала балку. Нет. Стоп.

Уперлась лбом в забор, дождь тяжелыми каплями опускался мне на плечи и спину.

Мне это нравилось — его прикосновения. Каким он был со мной. Я чувствовала себя опустошенной без него. Черт, что со мной было не так?

Мой психолог по адаптации утверждала, что мысли о прошлом сотрутся, это будет сложно, но я перестану слышать крики девушек и видеть кошмары. Но она не знала всего, она даже не представляла, что я люблю мужчину, который заставил меня пережить это. Для нее он незнакомец, который похитил и вывез меня в Мексику, чтобы превратить в секс-рабыню.

Опустившись на землю, я подтянула колени к груди и обхватила их руками.

Два года я старательно пыталась закрыть Логана на все замки глубоко в себе. Мы с психологом работали над тем, что мне пришлось увидеть и пережить, ночные кошмары исчезли. Когда она начала вплотную подбираться к тому, чтобы докопаться до истины, узнать, что на самом деле делал со мной «незнакомец», я прекратила терапию. Я отказывалась разговаривать с Кэт и Мэттом. Кэт просила, умоляла поговорить с ней, но я не могла. Она знала о Логане и моих чувствах к нему, о том, что я хотела забыть его, забыть все унижения.

В конце концов, они перестали расспрашивать, а я начала постепенно возвращаться к жизни. Джорджи приезжала несколько раз в неделю, и была сама собой — отвязной Джорджи. Она рассказала о своем брате Бунте, мы разговаривали о потере и о том, как Дек опекал ее.

Слезы текли ручьем, скользя по щекам, пока я раскачивалась вперед-назад и занозы впивались в мои ладони. Я плакала. Не знала почему. Просто плакала. Это причиняло боль. Логан словно разрезал меня на живую по старым, все еще кровоточащим ранам, и я не знала, как это прекратить

— Мышка.

Вздрогнув, я подняла голову. Он стоял передо мной насквозь промокший, капли дождя текли по его лицу как слезы.

Я перестала раскачиваться. Он выглядел как мужчина, которого я любила: руки в передних карманах джинсов, немного стеснительный, слегка неуверенный в себе. Нет. Логан никогда не был не уверен в себе.

Он подошел ближе.

— Эмили.

Его голос. Он был напряженным и резким как тогда... когда мы были вместе. Он присел на корточки возле меня, футболка намокла, капли дождя стекали по переплетающимся татуировкам.

Логан никогда не покидал меня. Он всегда был во мне, хоть я и отрицала этот факт. Сопротивлялась, потому что это было неправильно. Это было ненормально. Должно быть, я была сумасшедшей, раз я любила его, и даже... какая-то часть моей души, любит до сих пор. Не думаю, что когда-нибудь смогу вырвать его из своих мыслей. Но я буду стараться.

Он потянулся ко мне.

— Не смей, — я толкнула его в грудь и в плечо, мой кулак продолжал колотить его снова и снова. — Почему ты делаешь это? Просто уйди.

Он держал меня за плечи, не отрывая взгляда от моего лица, был спокойным и позволял колотить его, пока я не устала. Закрыв глаза, я в изнеможении присела на мокрую траву, грудь сжималась от переживаний, ладонь пульсировала от ударов о его тело.

— Ты закончила?

Я резко распахнула глаза, вскинула руку и влепила ему пощечину. Звон от шлепка раздался эхом, ладонь болела так, будто я изо всех сил била по мраморной столешнице. Мне было все равно. Я хотела, чтобы было больно. Мне нужна была боль.

Я издала странное рычание и снова влепила пощечину, но на этот раз он перехватил мое запястье.

— Один раз я вытерплю это. Но не дважды.

Когда я расслабила руку, Логан отпустил ее. Он снял свою куртку и попытался накинуть ее на меня, но я его оттолкнула. Его глаза потемнели, когда он нахмурился, наконец сдаваясь, и закинул ее на забор. Он уступил, но Логан всегда получал то, чего хотел, и если он решил накинуть на меня чертову куртку, то сделает это.

Я смотрела на знакомые изгибы мышц его груди, под намокшей обтягивающей футболкой. Соберись. Он позволил издеваться надо мной. Он унижал меня.

Я кусала щеку изнутри до тех пор, пока боль не стала нестерпимой, и я не вспомнила, что боль от того, что я пережила с Логаном, была в миллионы раз сильнее.

— Ты уехал. Я слышала мотоцикл...

— Я завел его в гараж.

— Так, я не хочу, чтобы эта железяка была в моем гараже.

Он проигнорировал меня.

— Нам нужно поговорить об этом. — Он дотянулся до моей руки, его взгляд был понурым и ледяным, но при этом жестким.

Эмоции, которые я прятала, вырывались наружу. Нет. Я не хотела этого.

Я побежала к дому, но Логан был бойцом, быстрым и ловким. Он бежал за мной, затем дернул меня за руку, развернул к себе и прижал к стволу дерева.

— Ты... напугана и зла, и ты имеешь на это право. — Он смотрел на меня, я замерла, капли дождя лились по моим щекам. — Эми, я здесь не для того, чтобы увезти тебя. Я здесь, чтобы рассказать, что произошло.

— Я была там, помнишь, я знаю, что произошло.

— Нет, Эми, ты не знаешь. — Он нахмурился, когда я хотела возразить. Но продолжила молчать. С Логаном быстро учишься держать рот на замке, и это один из таких случаев. — Думаю, твое дерьмовое состояние пожирает тебя изнутри. — Откуда он знал?.. — Правда, Мышка. Ты должна услышать правду. Я не мог позволить Деку рассказать тебе все, пока Рауль был жив, это было бы слишком рискованно... и я хотел рассказать тебе все сам.

Я поняла, что он помог мне выбраться. Но этого было недостаточно, чтобы забыть все остальное.

Он наклонился вперед и обнял меня, его грудь находилась в дюйме от моей, капли воды блестели на загорелой коже. Он прижался еще ближе, но я отвернулась. Искра желания вспыхнула, когда я ощутила его дыхание возле своего уха. Глубокая дрожь внутри ослабила желание избить его кулаками.

— Ты не оттолкнешь меня как всех остальных за эти два года. — Откуда он знал это? Его губы были так близко к моей коже, что если бы я глубоко вдохнула, то коснулась бы их. Я ощутила, что слезы вот-вот хлынут из моих глаз.

— Не надо, — это была мольба, потому что я больше ничего не могла ему сказать.

Он заправил мои мокрые волосы за ухо:

— Эми, посмотри на меня.

Я шумно втянула воздух, когда он пальцами схватил меня за подбородок и повернул к себе. Но не поднимала глаз, боясь смотреть на него, боясь потеряться в его темно-шоколадных глазах.

— Скульпт, ты должен отпустить меня.

— Никогда больше не проси меня сделать это.

Я замерла, сжала челюсти и дерзко прорычала в ответ:

— Что бы ты ни сказал, это ничего не изменит. НИЧЕГО И НИКОГДА.

— Я прошу тебя.

Логан никогда на просил. Если я выслушаю его, он оставит меня в покое?

— Говори, но потом я хочу, чтобы ты ушел из моей жизни.

Он отстранился, но я все еще чувствовала его дыхание

— Рауль...

Я замерла и выпалила:

— Мужчина, который топил меня? Который превращал девушек в подобие людей? Который держал пистолет у моего виска? Ты имеешь в виду этого ублюдка — своего отца?

Он схватил меня за плечи.

— Да, Эмили. Да. Он был моим отцом, но я не выбирал его так же, как и ты — свою мать. — Хорошо, он был прав, моя мать была эгоистичной, не заботилась ни о ком, кроме себя и выпивки. Она даже не знала, что случилось со мной, ей было все равно. — Думаешь, я не хотел пристрелить каждого подонка там? Думаешь, я не хотел засунуть дуло пистолета в рот своему отцу и спустить проклятый курок?

Я смотрела под ноги, чувствуя себя беззащитной... хорошо, очень беззащитной. Логан всегда был сдержанным, и сейчас, когда он нахмурился, его челюсть была напряжена и голос срывался на крик — Логан терял контроль.

— Эмили. Пожалуйста. Посмотри на меня. — Я подняла глаза. — Все, что произошло, опустошило меня. Я тренировался каждое утро, чтобы попытаться контролировать ярость, которая бушевала во мне. Я не дал убить тебя, чтобы не испортить все. Черт, Эми. Мне нужно, чтобы ты смотрела на меня, пока я рассказываю все это. — Я не осознавала, что опять смотрю вниз. Вообще-то, я пыталась не слушать. Я не хотела слышать то, что он мне рассказывал. Я думала, что могу преодолеть все, но не могла справиться с этим. — Я жил два года, зная, что ты ненавидишь меня. — Он отошел от дерева, от меня, и пробежался рукой по влажным волосам. — Скажи мне. Что мне оставалось делать? Я сделал все, чтобы спасти тебя.

Я откинула голову назад и уперлась затылком в ствол дерева, закрыла глаза и почувствовала тошноту, которая подкатывала к горлу. Я была в смятении и неопределенности. Его взгляд был полон разрушительной ярости... или все же боли? Настоящей ли? Или это всего лишь прикрытие всех его ужасных поступков? Еще большей лжи?

Я покачала головой. Нет. Нет. Логан просто смотрел. Он ничего не сделал. Он провез меня через всю страну в ад своего отца. Почему он не убил Джейкоба вместо того, чтобы три дня везти меня в Мексику? Дэйв был его другом, он не мог помочь ему? Почему он не отвез меня в другое место? Он был бойцом, он мог бороться.