Молодежная лига Ордена Феникса 8 страница

Слишком занятый наблюдениями за тем, как ест Малфой, он едва ли замечал, что ест он сам. Взглянув на Малфоя, Гермиона увидела, что тот усмехается и увлеченно беседует с Забини, оживленно размахивая тостом. Потом она увидела, как на лице Гарри едва заметно отразилось выражение лица Малфоя, как отражаются солнечные лучи на поверхности воды. Пропущенные через его совершенно отличные черты лица, они казались чистыми.

Господи, Гарри. Ты хоть понимаешь, что ты делаешь? Ты забыл, что его отец был Стервятником? Люциус Малфой погиб не за наше дело. Он был наказан, за то, что обманул своего драгоценного Темного Лорда. Он был хладнокровным убийцей, худшим из Стервятников. И его сын такой же, как он, он всего лишь перешел на нашу сторону ради долгожданной мести, и мы не можем позволить себе доверять такому человеку – особенно, не в такие времена, как сейчас.

А тебе обязательно надо было запасть на этого мерзавца.

* * *

Во время матча на Гермиону снизошло непрошенное откровение о надвигающейся катастрофе.

Рейвенкло и Хаффлпафф в общем-то неплохо играли, и зрители наслаждались приятной неопределенностью благодаря тому, что в воздухе не было ни Гарри Поттера, который играл лучше всех, ни Драко Малфоя, который лучше всех жульничал.

Был солнечный летний день, и игра неспешно продолжалась большую часть дня, пока солнце не скользнуло за горизонт, и небо не окрасилось фиолетовым.

Гермиона почти хорошо провела время, сидя рядом с воодушевленным Роном, наблюдая за игрой и чувствуя, как солнце ласкает ее обнаженные плечи

Почти.

Если бы не вид двух молодых людей, расположившихся рядом с квиддичным полем.

Они не пошли на трибуны. Рон не смирился бы с этим, и – Гермиона отметила недовольные лица Панси, Забини, Крэбба и Гойла – слизеринцы разорвали бы Гарри на части.

Вместо этого они устроились у самой кромки поля, рядом со скамейками, на которых сидели игроки на замену и лежали полотенца. Малфой откинулся назад, опираясь на руки, вытянув скрещенные ноги, и подняв лицо к небу. Гарри сидел, обхватив руками колени, и следил за игрой.

Поправка, обычно следил за игрой. Гермиона заметила, что время от времени его внимание рассеивалось.

Например, когда Малфой размахивал воображаемым флагом и протяжно кричал «Вперед, Рейвенкло». Или когда Малфой лениво потягивался, или встряхивал головой, так что его волосы блестели на солнце.

Гарри беспомощно отводил взгляд от игры, искоса смотрел на Малфоя и снова отводил глаза в сторону. Кажется, он даже не осознавал, что делает это. Зато Гермиона отлично все осознавала. И ей было противно.

Ей хотелось знать, о чем они говорят, так что Гермиона шепотом извинилась перед Роном и незаметно пробралась через трибуны к месту, где могла ненавязчиво за ними подглядывать. Она знала, что это неэтично, но….она так ужасно переживала за Гарри! И должна была выяснить, какие козни против него строит Малфой.

В тот самый момент, когда она подобралась поближе, толпа взорвалась аплодисментами и ликующими возгласами.

Гермиона решила, что это судьба.

Наконец она расслышала ненавистный голос.

- Рейвенкло победил! Ты должен мне пять кровавых леденцов на палочке.

На одно ужасное мгновение, Гермиона представила, что это эвфемизм.

- Наслаждайся триумфом, пока можешь, Драко, - сказал Гарри. Гермиона пришла в ярость, услышав как Гарри – у него был приятный голос, на тон ниже, чем можно было ожидать в его возрасте - обращается к Малфою как к другу. - На следующей неделе я размажу тебя по этому полю.

- Если ты это сделаешь, тебе на веки вечные обеспечена моя крайняя ненависть.

Вот, пожалуйста. Эмоциональный шантаж.

Гермиона сжала кулаки, когда внезапно услышала нотку неуверенности в голосе Гарри.

- Ты серьезно? На….

- На веки вечные, - закончил за него Малфой, - Так что тебе лучше не заговаривать со мной, скажем….три дня.

Гермиона вздрогнула, когда услышала, как они оба засмеялись, отвратительное хихиканье Малфоя вперемешку с радостным смешком Гарри.

- В любом случае, - продолжил Малфой, - на этот раз я намерен выиграть. Видишь ли, эта твоя победная серия вовсе не была – как предполагали некоторые слабоумные – проявлением сочувствия к твоему израненному сердцу. На самом деле это был коварный слизеринский план, призванный внушить тебе ложное чувство безопасности. Что, в свою очередь….

- Драко, кончай болтать. Который час?

Ленивая снисходительная нежность в его голосе заставила Гермиону посмотреть на них со всей яростью инстинкта, который велел ей защищать Гарри. Она прищурилась, задержав взгляд на Малфое.

Еще никто и никогда так не заслуживал очередной пощечины ….

Ее глаза тревожно распахнулись.

Гарри как ни чем ни бывало наклонился к Малфою, чтобы взглянуть на его часы, опираясь при этом рукой на его плечо.

Малфой повернулся к Гарри, чтобы сказать ему время.

Их лица разделяли считанные дюймы.

Сердце Гермионы замерло от ужаса.

Их профили были четко очерчены на фоне темнеющего неба. Она видела, как бледный свет мерцает в волосах Малфоя, как постепенно расфокусируется взгляд Гарри.

Он, казалось, не дышал. Его рука уже не сжимала плечо Малфоя, но свободно лежала на нем, пальцы запутались в светлых волосах. Она видела, как дрожат губы и ресницы Гарри, и понимала, что нерешительность вот-вот сменится осознанием….

Если бы он подвинулся самую малость, то коснулся бы губ Малфоя своими губами.

Лицо Малфоя оставался таким же аристократичным и бесстрастным, как и всегда. Он отвернулся, чтобы еще раз взглянуть на часы.

- Шесть пятнадцать.

Гарри откинулся назад и момент почти-осознания ускользнул. Его рука задержалась на плече Малфоя чуть дольше, чем следовало.

Малфой посмотрел на нее, на пальцы, которые касались его волос, а Гермиона молила о каком-нибудь знаке того, что хотя бы Малфой знает….

- Волосы опять отросли, - небрежно заметил он. - Никуда не годится.

Гермиона вдруг почувствовала, как чьи-то руки обхватывают ее за талию, и героически подавила испуганный крик.

- Вот ты где, - сказал Рон позади нее. - Я тебя искал. - Он потерся носом о ее шею. - Ну, так что, когда же нам ждать тех неприятностей, о которых ты говорила?

Гермиона откинулась в его надежные руки, а в голове у нее по инерции прокручивались возможные варианты развития событий.

Гарри и Малфой поднимались с земли. Она заметила, что Малфой смотрит на них с холодным недоверием.

Гарри, конечно, смотрел только на Малфоя.

Что означал этот взгляд? Что собирался делать Малфой? Рано или поздно Гарри все поймет, и тогда….

Гермиона вспомнила Чоу Чэнг. Гарри так нервничал, собираясь пригласить ее на бал, но все-таки сделал это. Она была красивая, старше его и пользовалась популярностью – к такой большинство парней и подойти не осмелятся.

Не то, чтобы Гарри был сильно уверен в себе….просто он слепо добивался того, чего ему хотелось. И если он хотел чего-то, то хотел всем сердцем.

Вопрос был не в том, как поступит Гарри. Но Малфой, как он поступит – просто разобьет Гарри сердце или у него есть более коварный план?

Гермиона вспомнила Люциуса Малфоя и вздрогнула.

- Не беспокойся об этом, Рон.

Хватит и меня одной.

* * *

Гермиона поняла, что это собрание дуэльного клуба будет отличаться от предыдущих, когда их всех попросили придти в спортивной маггловской одежде.

Ее подозрения подтвердились, когда они вошли в комнату, устеленную матами. И когда в начале занятия к Люпину присоединился Сириус, которого обычно не подпускали к слизеринцам ближе, чем на милю.

Гермиона заметила некоторое волнение среди девушек при появлении Сириуса. С тех пор как он начал регулярно принимать ванну и пищу, их новый профессор стал довольно привлекательным, а его темное прошлое и летающий мотоцикл отнюдь не портили впечатления.

Гермиона считала, что это просто нелепо. Сириус им почти в отцы годился.

Нет… конечно, все не так, верно? Гарри было бы куда лучше, если бы у Сириуса был отцовский склад ума.

Он любил Гарри, Гермиона никогда в этом не сомневалась. Он бы умер за него в любой момент, он сражался на этой войне, полный решимости спасти Гарри любой ценой. Он был просто рожден для театральных жестов, вроде убийства из мести, побега из тюрьмы и спонтанного усыновления.

Но Сириус не был рожден для повседневной жизни. Он не знал, как надо заботиться о ребенке, как проявлять внимание и любовь, которые более уравновешенный профессор Люпин излучал постоянно. Он был порывистым и ненадежным – мальчиком он едва не убил Снейпа – и двенадцать лет в Азкабане только усугубили эти его качества.

Он просто не был отцом Гарри. И ничего не мог с этим поделать. А Гарри ничего не мог сделать с болью, которую из-за этого испытывал.

Гермиона видела, как они обменялись улыбками, и подумала, что Сириус слишком занят и не может осознать ситуацию, сложившуюся между его крестником и Драко Малфоем.

Как, впрочем, и Гарри.

Но это было всего лишь делом времени.

Когда Драко Малфой и остальные слизеринцы прибыли на собрание клуба, она прищурилась. Ее встревожило то, что Сириус сделал то же самое.

* * *

Когда Драко вошел в комнату, Гарри улыбнулся, покачал головой, и произнес одними губами «Опаздываешь».

Драко закатил глаза и продолжил спор с Забини, который очевидно считал блестящий обтягивающий топ спортивной одеждой.

Более разборчивый Драко, конечно же, был одет соответственно случаю: линялая белая футболка и черные штаны военного покроя, на которые, как заметил Гарри, поглядывала маленькая Натали Макдональд.

- Вы опоздали, слизеринцы, - отметил Сириус, при этом глаза у него были как черные щелки.

Гарри внутренне приготовился к тому, что сейчас Сириус бодро снимет с них несколько десятков баллов. Драко холодно посмотрел на Сириуса.

- Нам лучше поскорее начать, - изящно вмешался Люпин. - Господа студенты, профессор Блэк любезно согласился показать вам некоторые приемы боевых искусств, в которых я, должен признаться, мало понимаю. Полагаю, вы не слишком много знаете о рукопашных схватках?

Рон, как человек выросший с пятью старшими братьями, только фыркнул, и Люпин криво улыбнулся ему, прежде чем продолжил.

- Я уверен, вам будет полезно овладеть данными навыками. Они могут дать серьезное преимущество в дуэли. Если вы и ваш противник одновременно обезоружите друг друга, это будет иметь решающее значение для вашего выживания. Я надеюсь, что сейчас вы все будете внимательно слушать, и приложите все силы, когда вас попросят сразиться.

- Я научился этому еще в школе, – встрял в его речь Сириус, хулигански улыбаясь всем, и Гарри в особенности. - То же можете сделать и вы.

Большинство улыбнулись ему в ответ.

- Великолепно, - не совсем шепотом произнес Драко. - Война против сил тьмы сведена к банальной потасовке в баре.

Забини хихикнул, Люпин мудро сделал вид, что ничего не слышал, Сириус снова прищурился.

- Полагаю, следовало ожидать таких замечаний… от сына Люциуса Малфоя.

Драко задрал подбородок, и, глядя с невыносимым превосходством, как умел только он один, ответил:

- Верно.

- Уверен, что у тебя есть в запасе пара грязных трюков на крайний случай, - мрачно произнес Сириус, - но думаю, я могу кое-чему тебя научить, если не возражаешь.

Он отвернулся, с ненужной силой пропуская руку через волосы, когда вся комната услышала не слишком тихий голос Драко:

- Сомневаюсь.

Гарри попытался поймать взгляд Драко, взгляд Сириуса, хоть чей-нибудь, но они были слишком заняты тем, что с ненавистью смотрели друг на друга.

- Отлично, - коротко сказал Сириус, - если вы такой знаток, мистер Малфой, возможно, вы согласитесь предложить свои услуги в качестве моего ассистента.

Люпин закашлял, пытаясь обратить на себя внимание, и был полностью проигнорирован.

- С удовольствием, - отозвался Драко.

Гарри в смятении посмотрел на Сириуса. Он знал достаточно, чтобы не рассчитывать на выдержку крестного, когда тот был раздражен – в прошлом году он врезал Снейпу.

- Уверен? - спросил Сириус. - Я могу испортить тебе прическу.

С плохо скрываемым презрением он посмотрел на волосы Драко. Тот безмятежно улыбнулся ему в ответ.

- В таком случае мне, возможно, придется вас убить.

Губы Сириуса изогнулись.

- Итак, класс, - объявил Сириус, - смотрите внимательно. Уверяю вас, - добавил он, обращаясь к Панси, которая повисла на локте Драко, - я не нанесу мистеру Малфою слишком серьезных увечий.

- Уверен, что нет, - откликнулся Драко, стряхнув Панси, и уверено шагая к матам, на которых стоял Сириус.

Рон возносил сердечные хвалы небесам. А Гарри сопротивлялся желанию увести Драко куда-нибудь подальше, и не отпускать, пока не вправит ему мозги.

- А ведь ты к тому же любимчик Снейпа, - заметил Сириус, глядя на Драко с растущей неприязнью. - Все смотрите, как я скручу мистера Малфоя….

- Профессор Снейп – лучший учитель из всех, что у меня когда-либо были, - сурово ответил Драко. - Он должен служить примером для своих коллег.

Сириус клацнул зубами.

- Будьте осторожнее, мистер Малфой, - сказал он. - Я довольно долго сидел в тюрьме. Там кое-чему учишься.

- Да, я наслышан о тюрьме, - ответил Драко. - Готов спорить, что вы там занимались вольной борьбой с молодыми мальчиками. Так что следите за своими руками.

- Драко, - строго произнес Люпин, а по всей комнате пронеслись вздохи.

Все знали, что профессор Блэк не совсем обычный учитель, но это было уже слишком. Гарри вновь подавил порыв утащить Драко из комнаты.

Сириус атаковал.

Даже будучи в ярости, Сириус никогда бы не причинил вред студенту. Гарри видел, что он рассчитал силу перед прыжком, и намеревался скорее ошеломить и обездвижить Драко, чем ударить. Сириус был стремительным и ловким, как Гарри и предполагал.

Гарри, однако, не предполагал, что у Драко не станет сомневаться, и что он будет быстрым, как змея.

Он накинулся на Сириуса, тот отшатнулся.

Весь класс затаил дыхание.

Сириус подскочил к Драко и резко вывернул ему руку, Драко смотрел на него с ненавистью и вызовом, и тот мог просто сделать еще одно движение, и Гарри пришлось бы просто встать и закричать….

- Сириус! – раздался предупреждающий голос профессора Люпина. – Возможно, будет лучше разбить студентов на пары, а ты будешь просто давать им указания.

Лицо Сириуса пылало яростью, но он выпустил руку Драко.

- Отлично, - проскрежетал он. – Гарри, почему бы тебе не взять его.

- С радостью, - поспешно ответил Гарри. Он вскочил с пола, схватил Драко за локоть и оттащил его от Сириуса.

- Ты ведь в курсе, что иногда ведешь себя невероятно глупо? - сказал он ему на ухо.

Драко выглядел оскорбленным, а Сириус, который смотрел на них недоверчиво, был в гневе.

Тяжело шагая, он отошел от них, чтобы поставить остальных в пары.

- Рон и Гермиона, вы вместе, Невилл и… Миллисент, почему бы нет, Невилл, не хнычь….Побеждает тот, кто свалит другого на счет пять.

Драко проследил за ним взглядом, глаза – серые ледяные щелки.

- Ненавижу этого человека, - громко заявил он.

- Заткнись, - сказал Гарри. – Ты говоришь о моем крестном.

Он отступил от Драко, и они встали лицом друг к другу на матах.

Остальные студенты, рассредоточившись по комнате, упражнялись в парах. Гермиона смеялась, в то время как Рон притворялся, что борется с ней. Блейз Забини орал на Панси, которая держала его голову в мертвом захвате.

Гарри без особого энтузиазма попытался ударить Драко, но тот уклонился.

- Профессор Снейп рассказал мне обо всем, что он ему сделал, - сказал он, нахмурившись, и нанес Гарри удар, которого тот смог избежать только благодаря скорости ловца.

- Это была шутка!

Драко оценивающе на него посмотрел.

- Хороша шутка, - сказал он, наконец. - Вот только я не нахожу преднамеренное убийство таким уж забавным. Он, черт возьми, прекрасно знал, что будет, если оборотень нападет на профессора Снейпа. А этот оборотень к тому же был его другом.

Гарри на секунду застыл и Драко почти достал его. Он никогда не рассматривал поступок Сириуса как предательство Люпина.

- Ну…, - сказал он. - Если он и сделал что-то плохое, то уже расплатился за это, не так ли? По-моему, двенадцатью годами в Азкабане можно расплатиться за что угодно.

Драко нахмурился, но не ответил. Гарри решил не терять преимущества.

- В конце концов, Профессор Снейп тоже в свое время совершил серьезные ошибки. Он заплатил за них, и теперь все нормально. В жизни всегда так. Провинился – загладил вину – и люди тебя прощают.

Драко ослепительно улыбнулся и попытался поставить Гарри подножку.

- Мда? И в чем же ты провинился, Поттер?

- Я… заставил тебя спуститься к завтраку с растрепанными волосами.

- И эту вину тебе никогда не загладить. Умри, дьявольское отродье, умри.

Гарри усмехнулся, и попытался схватить Драко за руку.

- Он мой крестный – я люблю его. Почему бы тебе не дать ему шанс?

Драко поджал губы.

- Сомневаюсь, что я верю в шансы. Люди редко дают мне их.

Гарри остановился и серьезно посмотрел на него.

– Я… я бы дал тебе шанс.

- Насколько я помню, ты уже это сделал, - Драко очаровательно улыбнулся в ответ на его потрясенный взгляд, - Но – опять же – ты до смешного доверчив.

Драко набросился на него и повалил на пол.

В следующую секунду Гарри оказался спиной на матах, а Драко сидел на нем сверху. И должно быть Драко довольно сильно ему врезал, потому что Гарри внезапно почувствовал, что ему не хватает воздуха. Текли секунды, а он, оцепенев, лежал на полу, тяжело дыша.

Волосы и дыхание Драко легко касались его кожи.

Свет, проходя сквозь волосы Драко, окружал его голову ореолом. Он насмешливо улыбнулся ему в лицо – быстро и радостно, будто мурашки пробежали по коже – потом поставил локти на грудь Гарри, и неуловимо сменил положение, чтобы слезть с него.

- Слишком просто, Поттер.

Глава 10

Последнее задание

«Высокие стены кустарника бросали на дорожку чёрные тени, и –

то ли потому, что они были такие высокие и густые, то ли потому,

что они были заколдованы – в ту самую секунду, как мальчики

вошли в лабиринт, все звуки, издаваемые зрителями, стихли.

Гарри как будто снова оказался под водой».

«Гарри Поттер и Кубок Огня» пер. М. Спивак

Гарри лежал в кровати и никак не мог уснуть.

Ему хотелось списать это беспокойство на погоду или что-то еще, но стояла ясная апрельская ночь. Что, разумеется, ничуть не облегчало задачу.

Ему хотелось увидеться с Драко.

Казалось бы, незачем опасаться третьего задания. Гарри знал, что приняты особые меры предосторожности. Он знал, что Вольдеморт не настолько глуп, чтобы пойти на такой предсказуемый шаг, как похищение Гарри во время Турнира. Он знал, что в этом году нет никакого другого чемпиона Хогвартса, нет никого, кто мог бы…

Убить лишнего.

С тех пор Гарри видел еще нескольких мертвых людей. Дементоры и великаны пробовали штурмовать платформу девять и три четверти в конце пятого курса, и двое родителей были убиты. Студенты прибыли уже после битвы, но Гарри до сих пор помнил те обмякшие фигуры, распростертые на платформе. Он все еще помнил горестные и испуганные крики, как смертельно побледнел Невилл Лонгботтом, как Джинни дрожала и не могла остановиться. И он по-прежнему помнил, насколько далекими показались те смерти, насколько безликой могла быть следующая трагедия, и следующая, и следующая…

Но смерть Седрика была первой. Смерть представляла собой нечто такое, от чего взрослеют намного больше, чем от приключений, которыми хвастались другие мальчишки. Это было скорее знание о безразличности вселенной, а не о бренности плоти, отмечавшее переход в то, что, наверное, однажды станет взрослой жизнью, но больше оно походило на безысходность.

Гарри до сих пор иногда просыпался с криком.

Он не стал задергивать полог кровати и в надежде отвлечь себя от пустой постели Шеймуса напротив уставился в окно.

Оно было лишь дырой во тьму.

Он бы ушел к Драко, но Драко находился в той самой темноте. Сегодня он вместе с Терри Бутом охранял главные ворота. Этот пост считался наиболее опасным, и обычно там дежурили преподаватели, но Драко с Терри вызвались добровольцами. Из-за этого между Гарри и Драко произошла перебранка, но слизеринец остался непреклонен.

Гарри перестал всматриваться в пустую ночь за окном, пробежался беспокойным взглядом по комнате и увидел Драко, проскальзывающего в дверь.

Он выпрямился в постели, не в силах сдержать улыбку, несмотря на потрясение.

– Драко!

– Тшш, – строго произнес Драко, застыв на пороге. – У меня будут неприятности, если меня здесь застукают, сам знаешь. Не для всех нас ночные вылазки в порядке вещей.

Гарри поднял бровь.

– Похоже, для тебя это не проблема. Я думал, ты снаружи охраняешь ворота вместе с Терри Бутом.

– Многоуважаемого Главного префекта и меня освободили от обязанностей в два, – сообщил ему Драко. – Я почувствовал – очевидно потому, что обладаю телепатическим даром небывалой силы – что ты, как полный идиот, собираешься бодрствовать всю ночь напролет, не находя себе места. Сама идея о такой глупости возмущала меня настолько, что я не смог бы заснуть, и поэтому прежде, чем идти в постель, я зашел сюда, чтобы выбить из тебя всю дурь.

– А, понятно, – Гарри с трудом удержал расползающуюся по лицу улыбку.

В лунном свете лицо Драко казалось белым из-за черного плаща; капюшон был откинут, открывая бледные, правильные черты слизеринца и волосы с застывшими в них дождевыми капельками.

– Если Уизли проснется, он меня прикончит, – легкомысленно заметил Драко.

– Мы можем пойти в общую гостиную, – решил Гарри, отбрасывая одеяло и благодаря судьбу за то, что не напялил любимую старую пижаму, которую спрятал от кампании Драко по разорению своего гардероба. Вместо нее он надел пижаму, которую выбрал ему Драко во время их покупательского бума, поскольку… ну, она напоминала ему о том дне и потому приносила некоторое успокоение.

Не такое большое, как это.

* * *

В камине общей гостиной догорали последние угольки, и ночь за окном была чуть менее устрашающей и более уютной.

Драко издал слабый вздох облегчения и повалился на самый большой и роскошный диван. В красноватом тусклом свете он походил на утомленного ребенка.

– Тяжело исполнять обязанности охранника? – мягко спросил Гарри, пока Драко не завел разговор на другую тему. – Знаешь, я бы мог…

– Нет, – твердо сказал Драко. – Ты не будешь сопровождать меня в своей проклятой мантии-невидимке.

– Ты не можешь указывать мне, что делать!

Драко слегка улыбнулся.

– Я – нет, зато профессор Люпин может и, я считаю, имеет на это право. Видишь ли, есть такое понятие как должностная власть. К тому же, глупо слишком тебя перенапрягать, и ты должен это уяснить, – Драко напустил на себя снисходительный вид. – Хотя здравый смысл никогда не был твоей сильной стороной.

Гарри наклонился и легонько ударил его по руке.

– Бессердечная скотина, – упрекнул его Драко. – Между прочим, здесь я проторчал полночи у ворот ради благого дела, – он понизил полунасмешливый тон. – Топай сюда, безмозглый придурок, и расскажи мне обо всем, что тебя тревожит. Иначе я не засну, – он сделал большие глаза. – А я могу заболеть, если не посплю.

На прошлой неделе Гарри, поддавшись одному из своих безрассудных порывов, сообщил Драко, что тот заболеет, если опять пропустит прием пищи. На какое-то мгновение Драко был возмущен, а теперь, чтобы добиться желаемого, начинал излияния о своем хрупком здоровье по меньшей мере раз за час.

Гарри, сделав вид, что сердится, откинул в сторону полы плаща Драко и присел на диван, который занял слизеринец.

– Уверен, что твои мотивы полностью эгоистичны.

– Всегда, – заверил его Драко. – А сейчас рассказывай, и побыстрее. Разве ты не знаешь, что я хрупок?

Его взгляд был внимательным и решительным. Гарри знал Драко: тот не успокоится, пока не выяснит, в чем дело.

– Даже не знаю, – произнес он. – Просто я продолжаю думать о прошлом разе. О…

– Темном Лорде? – предположил Драко.

– Нет – Седрике.

Его имя до сих пор было больно произносить.

Он почувствовал, как вздрогнул сидящий рядом с ним Драко, лицо которого приняло слегка изумленное выражение.

– Так это он беспокоит тебя больше всего. А я думал, ты… – он осекся и слегка натянуто улыбнулся. – Как это похоже на тебя, Поттер.

– Не понимаю, о чем ты.

Драко запрокинул голову и изучал потолок.

– Разве?

– Я не какой-то там самоотверженный герой, – сердито вспыхнул Гарри. – Я… естественно, я помню остальное. Я был ребенком, и я был перепуган до смерти, а когда он применил заклятие Круциатус…

Взгляд Драко тотчас же сосредоточился на его лице.

– Когда он что?..

Гарри уставился на угольки и постарался изгнать волнение из голоса. Ему не хотелось терять самообладание – ему не хотелось смущать себя или Драко.

– У меня… у меня до сих пор шрам на руке – там, где Червехвост ее порезал, – сказал он, закатывая рукав пижамы. – Мне не хотелось, чтобы его убирали. Это казалось… совершенно неправильным – притворяться, будто его никогда не было.

Драко молча разглядывал шрам мерцающими в приглушенном свете глазами. Он приподнялся на локте, вытянул руку и на мгновение дотронулся до него. Это было всего лишь легкое прикосновение пальцев, но оно походило на ласку.

Гарри снова перевел взгляд на угасающий огонь и заговорил тихим голосом – о воскрешении, дуэли, своих родителях, конечном предательстве Хмури.

– Хагрид сказал, что со мной все будет в порядке, – проговорил он.

Голос Драко был тих и спокоен:

– А с тобой все в порядке?

– Драко, откуда мне знать? Иногда я в этом сомневаюсь, – он оглянулся на Драко, который лежал на спине, вытянув руку, и его голос невольно смягчился. – Прямо сейчас – возможно.

Он вздохнул: с усталостью, и давнишней грустью, и облегчением, и растянулся рядом с Драко, ощущая его тепло. Тот переместился на бок, уступая Гарри больше места, и зевнул где-то возле его уха.

– Спасибо, – пробормотал Гарри. – За то, что пришел. Ну и… за все.

– О да, – сказал Драко сухо. – За все. Ведь я так тебе помог во время этих событий, не правда ли?

Гарри открыл глаза, чтобы взглянуть на Драко, и задел очками его щеку. Он снял их, но вместо Драко увидел только размытые очертания сонного ребенка, а его отстраненного взгляда не заметил.

Он отчетливо вспомнил, что сказал ему Драко в Хогвартс-Экспрессе в конце четвертого курса.

– Ладно, теперь ты тоже примкнул к проигравшей стороне.

– А ты начал выбирать себе друзей более толково, – парировал Драко и рассмеялся отчасти горько. – Я годы провел, придумывая именно такую выходку, какая ранила бы тебя больнее всего. Мне… мне было наплевать на остальное, и я не знал, что ты так много на себя взвалил и едва замечал орущего на тебя ребенка.

– О, я замечал. Я всегда тебя замечал, – Гарри сделал паузу. – Ты… из тех, кого трудно игнорировать.

– Я знаю, – произнес Драко с ноткой самодовольства.

– Разумеется, потому что ты такой отвратительный нытик.

– Конечно, – сейчас голос Драко звучал несомненно гордо. – Я же слизеринец.

Гарри почувствовал, как щека Драко коснулась его лица, когда тот ухмыльнулся.

– Тем не менее… – произнес он, – я говорил серьезно. Спасибо за то, что пришел этой ночью.

– Много о себе возомнил, Поттер? Мне просто стало скучно, – затем Драко дотронулся до его руки именно в том месте, где находился прикрытый рукавом шрам. То, что Драко точно знал, где он располагался, сделало это повторное прикосновение еще больше похожим на ласку.

Гарри лежал настолько близко от Драко, что мог видеть его без очков – его закрытые глаза, щеку, покоящуюся на черном капюшоне. Он испытал непонятное удовлетворение, когда Драко не убрал руку.

– Доброй ночи, Драко.

– О, теперь мне придется спать здесь? – требовательно поинтересовался Драко с хорошо разыгранным возмущением. – Тебе известно, что я уже начинаю забывать, как выглядит моя кровать?

– Доброй ночи, Драко, – безмятежно повторил Гарри.

Стало тихо. Драко так и не убрал руку.

– Доброй ночи, Гарри.

* * *

Когда Гарри проснулся, рядом никого не было. Он поднялся по лестнице и поспешно оделся, опасаясь кого-нибудь разбудить. Их откровенное беспокойство – о нем, о задании – заставляло его внутренности скручиваться узлом от тревоги. Ему хотелось как можно скорее добраться до Большого Зала.

Гарри уже торопливо спускался по лестнице, когда ему пришла в голову мысль, что Драко там не будет. Драко всегда требовалось по меньшей мере три четверти часа, чтобы выбрать одежду и привести волосы в порядок.

Драко поджидал его у входа в Большой Зал. В его облике ничего не изменилось, разве что он причесал волосы – но Драко изъявил бы желание причесаться даже перед собственной казнью.