Дом 232 по Риверсайд-драйв 7 страница

– Погоди, – сказал он. – Я сейчас.

Оторвав себя от дивана, Саймон вышел в спальню и достал из-под матраса последнюю бутылочку крови. Стараясь не смотреть на нее (свернувшаяся кровь – зрелище не из приятных), хорошенько взболтал сосуд и вернулся в гостиную. Джейс по-прежнему стоял у окна.

Облокотившись о стойку, Саймон отвинтил крышку и приложился к горлышку. Обычно он не пил кровь на людях, но Джейс – не обычный человек, и потом, Саймону плевать, что Охотник о нем думает. В конце концов, Джейс не раз видел, как Саймон питается. Хорошо, хоть Кайла дома нет – вот ему-то поди объясни, почему ты пьешь кровь. Кому понравится, когда сосед хранит кровь в холодильнике!

Два Джейса – реальный и отражение в окне – взирали на вампира.

– Нельзя просто так забывать о питании.

Саймон пожал плечами:

– Так вот же ем.

– Ага, только ты вампир, и кровь для тебя – не просто еда. Кровь – это… кровь.

– О-очень познавательно. – Саймон плюхнулся в кресло напротив телевизора. Обивка, видимо, некогда имела бледно-золотистый оттенок, но, истершись, превратилась в сероватую ворсистую ткань. – Есть еще похожие глубокомысленные изречения? Кровь – это кровь! Тостер – это тостер! Желатиновый куб – это Желатиновый куб![17]

Джейс пожал плечами:

– Ну и славно. Не нравится совет – еще пожалеешь.

Не успел Саймон ответить, как открылась входная дверь. Вампир метнул в Джейса острый взгляд:

– Мой сосед, Кайл. Будь с ним вежлив.

Джейс изобразил очаровательную улыбку:

– Я вежлив со всеми.

Саймон уже придумал достойный ответ, но тут в комнату буквально влетел Кайл, как всегда полный энергии:

– С ума сойти. Весь город объездил. Чуть не заблудился. Знаешь, как в песне поется: «Бронкс вверху, Бэттери внизу»[18]. – Запоздало заметив присутствие Джейса, он сказал: – О, друга пригласил? Я и не знал. – Протянув руку, сосед Саймона представился: – Кайл.

Джейс не ответил рукопожатием. Напротив, он напрягся, подобрался, превратившись из подростка в совершенно иное существо, вечно бдящего нефилима.

– Занятно, – произнес он. – Саймон не говорил, что его сосед оборотень.

* * *

Почти всю дорогу до Бруклина Клэри и Люк молчали. Клэри глядела в окно: мимо проплывал Чайнатаун, Уильямсбергский мост цепочкой алмазов горел на фоне черного неба. За темными водами реки, на том берегу, как всегда освещенный, стоял приют Рэнвика. Он вновь выглядел как руины, и пустые оконные проемы напоминали глазницы черепа.

В голове звучал голос мертвого нефилима:

«Боль… уймите ее».

Вздрогнув, Клэри плотнее закуталась в куртку. Мельком взглянув на нее, Люк промолчал. Лишь остановившись у дома и выключив двигатель, он посмотрел на Клэри и заговорил:

– Клэри, ты совершила…

– Ошибку, – подсказала она. – Знаю, сама видела. – Клэри провела по лицу манжетой рукава. – Давай кричи на меня, ругайся.

Глядя в ветровое стекло, Люк ответил:

– Не стану я на тебя кричать. Ты не понимала, что творишь. Черт, ведь и я надеялся, что дело выгорит. Иначе не пошел бы с тобой.

Самое время испытать облегчение, однако желанное чувство не пришло.

– Если б ты не свел руну кислотой…

– Но я свел.

– Я ведь и не знала, что так можно. Растворить Знак.

– Если исказить рисунок, его сила уменьшится или вовсе сойдет на нет. Порой во время боя противник пытается опалить или срезать с Охотника кожу. Именно чтобы лишить его Знаков, – говорил Люк растерянно.

Желая унять дрожь в губах, Клэри поджала их. Иногда она забывала о кошмарной стороне жизни нефилима. «Это путь боли и смерти», – сказал как-то Ходж.

– Ладно, больше такое не повторится.

– Что не повторится? Не станешь больше использовать ту самую руну? Само собой, не станешь! Вот только проблема в другом. – Люк забарабанил пальцами по рулевому колесу. – У тебя талант, Клэри, большой талант, о назначении которого ты не ведаешь. Тебе нужно образование, обучение, ведь ты не знаешь истории рун, не знаешь, какое место они занимали веками в жизни нефилимов. Не можешь отличить руну полезную от вредоносной.

17

Желатиновый куб (англ. Gelatinous Cube), – монстр из вселенной игры «Dungeons & Dragons».

18

«The Bronx is up, and the Battery’s down» – слова из песни Фрэнка Синатры «New York, New York».

– То-то вы все обрадовались Руне Союза! – огрызнулась Клэри. – Никто мне не запрещал создавать новые Знаки.

– Я не запрещаю тебе использовать дар. По сути, беда в том, что ты им редко пользуешься. Это не значит, что рунами можно полировать ногти или вызывать по желанию электричку. Но и не стоит забывать о них, пока не припрет.

– В такие моменты руны и приходят мне в голову.

– Тебя просто не научили понимать природу дара. Вспомни Магнуса: его магия – часть его существа. Ты же о своем таланте думаешь в отрыве от себя. Как о случайном событии в жизни. Все иначе. Твой талант – инструмент, учись его применять.

– Джейс говорил, будто Мариза хочет нанять эксперта по рунам. Жду вот.

– Ну да, у Маризы других забот хватает. – Вынув ключ из замка зажигания, оборотень какое-то время посидел в тишине. – Потерять ребенка, да еще так… Я и представить не могу, что Мариза чувствует. Следует относиться к ней терпимее. Случись что с тобой… – Он умолк, не договорив.

– Скорей бы Роберт возвратился из Идриса, – сказала Клэри. – Почему Мариза одна должна управляться с делами? Тяжело ведь!

– Многие браки распадаются из-за смерти ребенка. Пары не могут простить себя или друг друга. Думаю, Роберт потому и отбыл в Идрис, что хочет побыть наедине с собой. Или одиночества захотела Мариза.

– Они же любят друг друга, – ужаснулась Клэри. – Разве любить не значит поддерживать?

Люк посмотрел в сторону реки, медленно несущей свои темные воды под осенней луной:

– Порой одной любви недостаточно.

Praetor lupus

Саймон выронил бутылку; упав на пол, она осколками разлетелась во все стороны.

– Кайл – оборотень?

– Конечно, кретин ты этакий, – отозвался Джейс. – Разве нет?

Вопрос был адресован Кайлу – тот не ответил. Легкости и юмора как не бывало. Карие глаза остекленели.

– А кто спрашивает?

Джейс отошел от окна. В его поведении не было жестокости, однако все в нем выдавало угрозу, Саймон не обманулся видом свободно опущенных рук. Слишком хорошо вампир помнил, как Джейс с места бросается в атаку.

– Джейс Лайтвуд из Института Лайтвудов. Из какой ты стаи?

– Господи Иисусе, – произнес Кайл. – Так ты Сумеречный охотник. – Он глянул на Саймона. – Та рыжая красотка, что приходила с тобой в гараж, тоже Охотница?

Ошеломленный, Саймон кивнул.

– Знаешь, – продолжил Кайл, – кое-кто полагает, будто нефилимы – выдумка, вроде ходячих мумий и джиннов. – Он широко улыбнулся. – Желания исполнять умеешь?

Стоило ему назвать Клэри красоткой, как симпатии Джейса к нему тут же убавилось. Лицо Охотника сделалось жестче.

– Смотря какие. Хочешь, в морду дам?

– Обалдеть, – произнес Кайл. – Еще я думал, что вы помешаны на соблюдении Договора…

– Договор распространяется на легальных вампиров и оборотней, – перебил его Джейс. – Так из какой ты стаи? Или дикий, отщепенец?

– Ну все, хватит, – вмешался Саймон. – Вы, оба, прекратите! Драки нам не хватало… – Он посмотрел на Кайла: – Сказал бы, что ты оборотень.

– Сам же не признался, что ты вампир. Может, моя суть – не твое дело!

Саймон аж вздрогнул от удивления:

– Чего? – Он посмотрел на осколки и на лужу крови. – Я не… не…

– Забей, – тихо посоветовал Джейс. – Он чует вампов. И ты научишься чувствовать оборотней и прочую нежить, когда поднаберешься опыта. Кайл раскусил тебя с первого взгляда. Я прав? – Джейс присел на диван рядом с Кайлом. Спокойно, без угроз. Вот это прогресс.

– Ладно, – сдался Кайл. – Я ликантроп. Ни к одной из стай не принадлежу, но и не одиночка. Слыхали про Praetor lupus?

– Я слыхал про волчанку, – отозвался Саймон. – Вроде болезнь такая?

Джейс метнул в него испепеляющий взгляд:

– «Люпус» значит «волк», а преторианцы составляли элиту вооруженных сил Рима. Я так подозреваю, ты Волчий страж? – Джейс пожал плечами. – Я натыкался на упоминания о вас. Вы вроде тайная организация?

– Как и нефилимы, – парировал Кайл.

– Мы не от балды среди людей ходим.

– То же и про нас сказать можно. – Кайл подался вперед и положил локти на колени. На руках у него заиграли красивые мускулы. – Оборотни встречаются двух типов: прирожденные, унаследовавшие ликантропию от родителей-оборотней. Второй тип – укушенные и заразившиеся.

Ни фига себе, Кайл – этот лентяй, велокурьер и укурок – знает слово «ликантропия». Более того, правильно его произносит! Правда, сейчас перед Саймоном сидел совершенно иной Кайл – собранный и серьезный.

– Для тех из нас, кого покусали, первые годы – ключевые. Демоническая метаморфоза – это целый ряд изменений: приступы неуправляемой агрессии, неспособность контролировать ярость, самоубийственный гнев и отчаяние. С этими страшными симптомами помогает справиться стая. Некоторым везет не так сильно, им приходится справляться с переходным периодом в одиночку. Многие поддаются ярости: бросаются на окружающих, вредят себе. Часто кончают жизнь самоубийством или вырезают собственные семьи. – Кайл посмотрел на Саймона. – То же – а зачастую куда более худшее – происходит в среде вампиров. Осиротевший новичок понятия не имеет, что с ним творится. Он не умеет без риска для себя добывать пропитание или хотя бы скрываться от солнечного света. Вот тут-то на сцену выходим мы.

– И что вы делаете? – спросил Саймон.

– Выслеживаем сирот, новообращенную нежить: вампиров, оборотней. Работать приходится и с магами, они иногда годами не могут врубиться в происходящее. Вмешавшись, мы отводим их в клан, стаю, пытаемся научить контролировать силу.

– Добрые самаритяне, – блеснул глазами Джейс.

– Вообще-то, так и есть. – Кайл с трудом сохранил нейтральный тон. – Мы стараемся вмешаться, пока новый представитель нежити не натворил бед. По себе знаю, что случилось бы, если бы меня не отыскали стражи. Я такое совершил…

– Какое такое? Закон нарушил?

– Заткнись, Джейс! – рявкнул Саймон. – Ты не на посту. Хоть на секунду забудь об охоте… – Он повернулся к Кайлу: – Что же тебя привело в наш дерьмовый ансамбль?

– О, ты признаешь, что он дерьмовый?

– Отвечай на вопрос.

– Поступил доклад о молодом вампире, светолюбе, живущем вне клана. Твой секрет не такой уж и секрет, как видишь. Молодой вампир без водительства – опасное существо. Меня сразу отправили за тобой следить.

– Если я правильно понял, ты не просто не хочешь, чтобы я съехал от соседа-оборотня? Сосед-оборотень не позволит мне съехать?

– Верно. То есть съехать ты, конечно, можешь, но я отправлюсь за тобой.

– Отставить, – вмешался Джейс. – Я сам прослежу за Саймоном. Он – моя шестерка, это я над ним издеваюсь и чморю его.

– Заткнись! – проорал Саймон. – Оба заткнитесь. Когда на меня покушались, никого из вас рядом не было…

– Я спас тебя, – напомнил Джейс. – Ну, в итоге-то.

Глаза у Кайла загорелись, как горят в темноте глаза волка.

– На тебя покушались?! Как именно?

Саймон с Джейсом переглянулись, и по взгляду Охотника вампир понял: о Печати лучше молчать.

– Два дня назад и сегодня за мной следили, а после напали незнакомцы в серых трениках.

– Люди?

– Сложно сказать.

– Зачем нападали… ты не узнал?

– Убить хотели, зачем же еще! Причину… нет, не знаю.

– Есть кое-какие зацепки, – подал голос Джейс. – Будем искать.

Кайл покачал головой:

– Как хотите. Утаивайте, недоговаривайте, и так все узнаю. – Он встал. – А пока – я что-то притомился – пойду спать. До завтра, увидимся утром, – сказал он Саймону. – С тобой, – обернулся он к Джейсу, – тоже как-нибудь состыкуемся. Ты первый Охотник в моей жизни.

– Бедный, – ответил Джейс. – Остальные тебя жутко разочаруют.

Закатив глаза, Кайл удалился к себе спальню и хлопнул дверью.

Саймон посмотрел на Джейса:

– Ты ведь не собираешься назад в Институт?

Джейс покачал головой:

– За тобой нужен глаз да глаз. Вдруг опять совершат покушение.

– Ты от Клэри бегаешь, как от пламени адского, – вставая, заметил Саймон. – Домой вообще собираешься?

Посмотрев на него, Джейс спросил в ответ:

– А ты?

Взяв на кухне веник, Саймон собрал осколки бутылки – последней! – и выбросил их в мусорное ведро. Затем, не обращая внимания на Джейса, ушел к себе в спальню. Скинул куртку, ботинки и рухнул на матрас.

Следом вошел Джейс. Вздернув светлые брови и надев маску любопытства, он заметил:

– Клевое местечко! Сплошной минимализм, мне нравится.

Повернувшись на бок, Саймон возмущенно уставился на него:

– Только не говори, что останешься у меня в спальне!

Усевшись на подоконнике и посмотрев на Саймона сверху вниз, Джейс спросил:

– Телохранитель тебе не нужен?

– Неужто я тебе настолько нравлюсь? Или ты действуешь по принципу: друзей держи при себе, а врагов еще ближе?

– Я слышал другую версию: держи друзей при себе – они ведут машину, когда ты ночью залазишь во двор к врагу и блюешь в его почтовый ящик.

– Не мой вариант. Твои попытки защитить меня больше пугают, чем трогают. Я в порядке. Ты же сам видел, что случается с теми, кто пытается мне навредить.

– Видел. В конце концов враг узнает о Каиновой печати. Ему останется либо сдаться, либо найти обходной путь. – Джейс прислонился к оконной раме. – Я здесь на случай, если осуществится второй возможный сценарий.

Как ни злился Саймон, брешей в аргументах Джейса найти он не смог. По крайней мере больших и основательных. Вампир лег на живот, зарылся лицом в руки и через несколько минут заснул.

Он шел по пустыне, через горячие пески, устланные крошащимися костями. Еще никогда ему не хотелось пить так сильно. Сглотнув, он ощутил, будто в рот набился песок, а в горле сечет лезвиями.

Завибрировал телефон, и Саймон пробудился. Сонно схватил куртку, но к тому времени, как он извлек телефон из кармана, звонить уже перестали.

Саймон просмотрел список непринятых: Люк.

Вот гадство. По ходу, мама потеряла Саймона и звонила домой Клэри.

Саймон сел. Спросонья он не сразу вспомнил, что, засыпая, был в комнате не один.

Джейс так и сидел на окне: уснув, он привалился головой к стеклу. В бледно-розовом свете зари он выглядел совсем юным, без своей извечной саркастической ухмылки на губах. Саймон почти сумел разглядеть в нем то, что, наверное, видела Клэри.

Н-да, телохранитель из Джейса не ахти какой. Впрочем, это-то Саймон понял сразу.

Не первый раз он задумался: что же такое творится в отношениях между Клэри и Джейсом?!

Снова зазвонил телефон, и Саймон метнулся в гостиную, чтобы ответить, пока Люка не перебросило на автоответчик.

– Люк?

– Прости, что разбудил, Саймон. – Люк, как всегда, вежливый и учтивый.

– Да я уже проснулся, – соврал Саймон.

– Через полчаса ты нужен мне в Вашингтон-сквер-парк. Встретимся у фонтана.

– Что-нибудь случилось? – насторожился Саймон. – С Клэри все хорошо?

– Хорошо, хорошо, дело не в ней. – В трубке послышалось механическое рычание. Должно быть, Люк завел мотор. – Встречаемся в парке, понял? Только ты и я, наедине.

Он отключился.

* * *

Услышав, как пикап Люка выруливает на подъездную дорожку, Клэри проснулась. Сев на кровати, она поморщилась: оказывается, ночью цепочка запуталась в волосах. Сняв ее через голову, Клэри принялась вытягивать серебряные звенья из спутанных локонов.

Закончив, она уронила кольцо на ладонь. Украшенное оттиском в виде звезд, оно игриво посверкивало. Клэри вспомнила, как Джейс оставил ей это кольцо: вложил в записку перед тем, как отправиться в погоню за Джонатаном. В письме говорилось:

Как бы дорого ни было для меня это кольцо, я могу его бросить. Не могу я бросить тебя, однако выбирать не мне. Перстень же от сердца отрываю сам.

С той ночи не прошло и двух месяцев. Клэри была настолько уверена в любви Джейса, что даже королева Благословенного двора не сумела ее смутить – не нашла соблазна. У Клэри есть Джейс – так чего еще желать?

А может, у тебя никого никогда и не было? Неважно, как сильно ты кого-то любила, он ускользал от тебя, как вода сквозь пальцы? Теперь понятно, откуда образ разбитого сердца. Собственное сердце Клэри напоминало мешочек осколков, каждый из которых больно впивается в грудь.

«Ты не представляла себе жизни без Джейса?» – спрашивала королева.

Тут зазвонил домашний телефон. Слава богу, хоть что-то отвлекло от жалости к себе. Наверное, это Джейс – не может дозвониться на сотовый. Отложив кольцо на ночной столик, Клэри сняла трубку с базы и уже хотела поздороваться, как вдруг услышала голос Джослин.

– Алло? – произнесла мать, слишком бодро и напряженно для столь раннего часа.

Голос собеседника звучал незнакомо, с акцентом.

– Это Катарина из больницы «Бет-Израиль». Мне бы Джослин.

Клэри замерла. Из больницы? Что-то случилось? С Люком? Он уезжал так быстро…

– Это я, Джослин, – ответила мать без испуга. Видимо, ждала звонка. – Спасибо, что так скоро перезвонили.

– Не стоит. Я только рада была узнать, что вы очнулись. Не часто люди отходят от заклятия Забвения столь быстро. – Все верно, Джослин в коматозном состоянии поступила в больницу «Бет-Израиль», когда, не желая помогать Валентину, приняла колдовское зелье. – К тому же друг Магнуса Бейна – мой друг.

– У вас нет вопросов? – напряженно спросила Джослин. – Понятно, насчет чего я звонила?

– Вы хотели узнать о ребенке, – ответила женщина на том конце провода. Надо бы положить трубку, но Клэри не смогла себя пересилить. Что за ребенок? В чем дело? – О сироте.

– Д-да, – чуть запинаясь, подтвердила Джослин. – Я подумала…

– Мне жаль, но ребенок умер. Прошлой ночью.

Какое-то время Джослин молчала. Клэри даже отсюда ощутила потрясение матери.

– Умер? Как?!

– Я сама поразилась. Пришел священник крестить дитя, и…

– Господи, – дрожащим голосом перебила ее Джослин. – Можно… прийти и взглянуть на тело?

Выдержав долгую паузу, медсестра наконец сказала:

– Не уверена. Тело в морге, ожидает перевозки в офис коронера.

– Катарина, по-моему, я знаю, что стало с ребенком, – едва слышно произнесла Джослин. – Если догадка подтвердится, мы сумеем предотвратить подобное в будущем.

– Джослин…

– Я еду, – сказала мать и повесила трубку.

Сама Клэри еще некоторое время тупо смотрела на трубку у себя в руке. Поставила ее на базу и выбралась из кровати. Причесалась, влезла в джинсы и как раз успела выйти из спальни, чтобы застать Джослин в гостиной. Оторвавшись от написания записки, мама виновато взглянула на дочь:

– Мне по делам надо. В последний момент всплыли кое-какие дела насчет свадьбы…

– Вот только не надо врать, – в лоб заявила Клэри. – Я слышала разговор по телефону и знаю, куда ты намылилась.

Побледнев, Джослин медленно отложила ручку:

– Клэри…

– Хватит меня опекать. Люк тоже не в курсе, что ты звонила в больницу?

Джослин нервно откинула со лба волосы:

– Не хотела его зря беспокоить. И без того свадебных хлопот выше крыши…

– Про свадьбу ты верно заметила. Про вашу свадьбу. Вы женитесь! Пора бы довериться Люку полностью. И мне тоже.

– Тебе я доверяю, – тихо произнесла Джослин.

– То есть ты не против, если я вместе с тобой отправлюсь в больницу?

– Клэри, по-моему…

– Знаю я, что там по-твоему. Боишься, будто с тем ребенком случилось то же, что и с Себастьяном… Джонатаном. Кто-то ставит на детях те же опыты, что и на моем брате?

– Валентин мертв, – чуть дрогнувшим голосом напомнила Джослин. – Правда, есть другие члены Круга, которых так и не призвали к ответу.

Да и тело Себастьяна не нашли. Клэри очень не любила напоминать себе об этом. К тому же Изабель точно видела, как Джейс вонзил кинжал в спину Джонатану и тот совершенно определенно умер от раны. Изабель даже вошла в воду и проверила пульс: сердце Джонатана не билось.

– Мам, он был моим братом. Я имею право поехать с тобой.

Джослин очень медленно кивнула:

– Хорошо, я согласна. – Потянувшись за висящей у двери сумкой, она предупредила: – Только надень куртку. В прогнозе обещали дождь.

* * *

В столь ранний час народу в парке было немного. Прозрачный холодный воздух, листья плотным лоскутным ковром устилают мостовую: красные, золотые, темно-зеленые… Саймон пинал их, проходя под каменной аркой в северной оконечности сквера.

Несколько бомжей спали на скамейках, завернувшись в спальные мешки или протертые пледы, уборщики в зеленой форме опустошали мусорные корзины, продавец выпечки шел через парк, толкая перед собой тележку с пончиками, нарезанными багелями и кофе. Люк – в зеленой ветровке на «молнии» – ждал у круглой чаши каменного фонтана. Увидев Саймона, он помахал рукой.

Саймон неуверенно помахал в ответ. Его не оставляло ощущение, будто он вляпался в неприятности. Выражение на лице Люка лишь усугубило дурное предчувствие: усталый, оборотень выглядел довольно напряженным. На Саймона он смотрел очень и очень любопытным взглядом.

– Саймон, спасибо, что пришел.

– Да ну, какие проблемы. – Холода Саймон не испытывал, но руки, чтобы хоть чем-то их занять, спрятал в карманы куртки. – Что стряслось?

– Я не говорил, будто что-то стряслось.

– Зато вытащил меня в парк ни свет ни заря. Если дело не касается Клэри…

– Вчера в свадебном салоне ты спрашивал о некой Камилле.

Из близлежащей рощи, каркая, вылетела стая птиц. Вспомнилась считалочка, которую любила повторять мать: «Десять сорок, десять сорок, сколько увидел – то будет в срок: одна – к неудаче, две – мы не плачем, три – к именинам, четыре – к крестинам, пять – к серебришку, шесть к золотишку, семь – к страшной тайне, рот на замок…».[19]

– Помню, – ответил Саймон, – спрашивал.

Он сбился со счета. Семь сорок… Тайну, какой бы она ни была, раскрывать нельзя.

– Ты слышал о трупах нефилимов, найденных за последние несколько дней? – спросил Люк.

Саймон медленно кивнул. Понятно, к чему ведет оборотень.

– Похоже, ответственность за убийства несет Камилла, – сказал Люк. – У меня из головы не идет, как ты спрашивал о ней. Понимаешь, ее имени не упоминали столько лет, а тут я дважды услышал его за день. Совпадение, не находишь?

19

Популярная детская считалка, относящаяся к примете: сколько сорок увидишь, такое событие тебя и ждет.

– Ну, случается…

– Порой. Не всегда совпадения – верный ответ на вопрос. Сегодня ночью Мариза ждет Рафаэля на разговор. Хочет расспросить о возможной причастности Камиллы к смертям. И если выяснится, что ты знаешь о ней что-то или даже встречался с ней… В общем, не допусти удара исподтишка.

– Теперь нас двое. – В голове у Саймона вновь запульсировало. Разве голова у вампиров болит? У Саймона боли начались только в последние дни. – Я встречался с Камиллой дня четыре назад. Решил, будто меня вызывает Рафаэль, – оказалось, что она. Предложила сделку: если буду работать на нее, стану, типа, вторым вампиром на районе.

– С чего она предложила тебе работу? – нейтральным тоном спросил Люк.

– Ей известно о Печати. Камилла говорит: Рафаэль предал ее, и я должен помочь ей вернуть место лидера. По мне, так Камилла Рафаэля не сильно-то любит.

– Оч-чень любопытно. Я слышал иную версию истории: Камилла на неопределенное время оставила пост главы клана, назначив Рафаэля своим заместителем. Если она сама временно наградила его властью, о каком тогда предательстве идет речь?

Саймон пожал плечами:

– Понятия не имею. За что купил, за то и продаю.

– Почему ты сразу о ней не рассказал, Саймон? – очень тихо поинтересовался Люк.

– Она просила сохранить разговор в тайне. – М-да… глупая отмазка. – Я прежде таких вампиров не встречал, только Рафаэля и его свиту из «Дюмора». Трудно описать, что Камилла собой представляет… Что ни скажет – веришь, чего ни попросит – хочется ей угодить. Впрочем, она лишь играла со мной.

Купив у проходившего мимо торговца кофе с багелем, Люк присел на край фонтана. Саймон опустился рядом.

– Указавший на Камиллу говорил, будто она из древних, – сказал Люк. – Она, похоже, очень, очень старый вампир. Большинство известных мне кровососов по сравнению с ней младенцы.

– Меня она заставила почувствовать себя букашкой. Дала пять дней на размышления. Если в указанный срок я не соглашусь на нее работать, то больше она меня не побеспокоит. Я обещал подумать.

– Ну и как? Решился?

– Если нефилимов убивает Камилла, то я не желаю иметь с ней ничего общего. Уж это точно.

– Мариза обрадуется.

– Вот и ты сарказмом брызжешь.

– Нисколько, – на полном серьезе возразил Люк. В такие моменты Саймон забывал о мирной сущности Люка, почти что отчима Клэри, который всегда рядом, готов подбросить из школы до дома, дать десятку на книжку или на билет в кино. Сейчас перед Саймоном был вожак крупнейшей в Нью-Йорке стаи оборотней, к нему в решающие моменты прислушивается сам Конклав. – Ты забываешь, кто ты, Саймон. Забываешь о своей силе.

– Может, я намеренно хочу о ней забыть? – горько произнес Саймон. – Может, если к силе не прибегать, она уйдет?

Люк покачал головой:

– Любая сила, как магнит, притягивает жаждущих заполучить ее. Например, Камиллу. Придут и другие. Нам повезло, что не явились все сразу… – Люк посмотрел на Саймона: – Если Камилла призовет тебя, дашь мне или Конклаву знать, где она скрывается?

– Да, – не спеша ответил Саймон. – Но вряд ли Камилла явится лично, стоит подуть в волшебную флейту. В прошлый раз она устроила спектакль: пригласила на встречу через миньонов. Бесполезно устраивать засаду, вы только схватите ее слуг.

– Хм-ммм… – Люк задумался. – Значит, придумаем уловку.

– Поторопитесь. Пять дней истекают завтра, Камилла будет ждать сигнала.

– Не сомневаюсь. В принципе, на ее ожидание я и рассчитываю.

* * *

Саймон осторожно открыл дверь в квартиру Кайла и вошел.

– Э-эй, – позвал он, вешая куртку на крючок. – Есть кто дома?

Никто не ответил, зато из гостиной доносились знакомые «трах-ба-бах»: кто-то играл в видеоигру. Выставив перед собой, словно подношение, пакет с багелями, Саймон направился в гостиную:

– Я завтрак принес…

Слова застряли у него в горле. Он толком не знал, чего ожидать от самопровозглашенных телохранителей. За то, что подопечный ускользнул из-под опеки, его, по идее, должны приветствовать фразой типа: «Еще раз такое повторится – убьем», однако Саймон застал нечто… совсем неожиданное. Кайл и Джейс сидели на диванчике бок о бок, будто новоиспеченные лучшие друзья. Кайл держал джойстик, а Джейс, упершись локтями в колени, сильно подался вперед и напряженно вглядывался в происходящее на экране. Эти двое даже не заметили Саймона.

– Тип в углу на тебя не смотрит, – подсказал Джейс. – Врежь ему «вертушкой» с ноги – и он в отрубе.

– В этой игре пинаться нельзя. Можно стрелять. Видишь? – Кайл набрал комбинацию кнопок.

– Глупо. – Обернувшись, Джейс как будто только что заметил Саймона. – Вернулся с делового завтрака? – не особенно приветливо заметил он. – Ты, типа, самый умный? Взять вот так и смотаться…

– Не то чтобы самый умный, – ответил Саймон. – Так, на уровне Джорджа Клуни из «Одиннадцати друзей Оушена» и ребят из «Разрушителей мифов». Только привлекательней.

– Я так рад, что ни черта не понимаю из твоей трепотни. Сразу переполняет чувство умиротворения и душевного здоровья.

Поставив игру на паузу – на экране повисло изображение игловидного ствола винтовки, – Кайл отложил джойстик:

– Мне багель.

Поймав булочку на лету, оборотень отправился на кухню (отгороженную от гостиной длинной стойкой), где поместил ее в тостер и приготовился намазать маслом. Джейс, глянув на белый бумажный пакет в руке Саймона, изобразил брезгливый жест:

– Нет, спасибо.

Саймон присел за кофейный столик:

– Тебе надо подкрепиться.

– Чья бы мычала.

– У меня кровь закончилась. Может, угостишь?

– Нет уж. Это пройденный этап, и лучше нам остаться друзьями.

Голос Джейса, как всегда, был слегка окрашен в саркастичный тон, однако вблизи Саймон хорошо различал бледность его лица, серые круги под глазами и скулы, выступающие гораздо явственней, чем обычно.

– Кроме шуток, – сказал вампир, подталкивая Джейсу пакет. – Тебе надо поесть.

Взглянув на продукты, Джейс поморщился. От усталости его веки приобрели серовато-синюшный оттенок.

– Если честно, меня от одной мысли о еде тошнит.

– Вчера ночью ты задрых. Хотя обещался меня охранять. Я, конечно, понимаю: ты просто играешь в телохранителя, но все же… Давно ты спал по-человечески?

– Дай подумать… Недели две назад или три…

У Саймона отвисла челюсть.

– Почему? В смысле, что с тобой?

На губах Джейса мелькнула бледнейшая тень улыбки.

– «…Я бы мог замкнуться в ореховой скорлупе и считать себя царем бесконечного пространства, если бы мне не снились дурные сны».[20]

Наши рекомендации