Двадцать три

Наверху лестницы стоял Том Паркер в идиотских клетчатых брюках и белой рубашке поло. Он скрестил руки на груди, как вышибала в ночном клубе:

– Что тут происходит? Элли отступила назад:

– Что ты здесь делаешь?

Не ответив, он взглянул на Майки:

– Ты был на вечеринке. Это ты украл виски.

Майки рассмеялся – не смог удержаться. Элли просто блестяще расставила свой капкан. Вот и братец, видимо, часть ее плана. Родители тоже появятся с минуты на минуту с наручниками и веревкой, а вслед за ними и копы наверняка не заставят себя ждать.

– Думаешь, это смешно? – Том опустил руки и двинулся к нему. – Издеваешься надо мной, да?

– Спокойно, приятель.

– Или что?

– Ничего. Просто спокойно, говорю. Том сделал еще один шаг:

– Вы марихуану курили в моем доме. Я только вошел – сразу почуял.

– Отойди от него, – сказала Элли. – К тебе это отношения не имеет.

Он отмахнулся от нее – мол, не лезь, стой там дальше в лифчике и юбке – и повернулся к Майки:

– Если ты мою сестру хоть пальцем тронул… Майки бросился вперед и ткнул его пальцем в грудь:

– Может, хватит меня обвинять во всех грехах? Том ударил его по руке:

– Не прикасайся ко мне.

– А что? Что ты сделаешь? – Майки отпихнул его ладонью.

– Сказал же – не лезь!

Майки чувствовал, как сердце ублюдка колотится совсем близко. Он стоял буквально в шаге, чувствовал запах его пота, горячее дыхание – и ярость вдруг с новой силой всколыхнулась в груди. Может, у Элли и свой план, но у него тоже есть свой – уничтожить гада, обидевшего Карин. Он несколько недель мечтал об этом и вот наконец оказался у цели. Он схватил Тома Паркера за воротник и треснул о стену.

– Нет! – закричала Элли. – Оставь его.

Майки замахнулся и ударил кулаком по его мягким губам. Когда рука отскочила, она была влажной, а на белую рубашку Тома капала кровь.

Майки рассмеялся в его побелевшее лицо.

– Я тебя прикончу, – процедил он. Прозвучало это очень серьезно. Адреналин так и пульсировал в венах. Майки ударил снова, на этот раз в нос.

Том тихонько застонал и схватился за лицо. Меж пальцев сочилась кровь.

– Привет от сестры, – выдохнул Майки. – От Карин. Том утер кровь с переносицы ладонью:

– Ты брат Карин?

– А то ты не знал!

Элли потянула его за куртку, но он сбросил ее руку. Сама его подставила, но все складывается не по ее плану – что ж, жизнь непростая штука. Он, Майки, непобедим, а справиться с Томом Паркером оказалось куда легче, чем он предполагал даже в смелых своих мечтах.

Майки снова толкнул его:

– Ну что, кишка тонка?

Том покачал головой, опираясь рукой о стену:

– Это у тебя кишка тонка. Ты разве не затем это начал, чтобы довести до конца? В чем задумка-то?

Майки кипел от гнева. Он понимал это и не мог успокоиться. В его груди поднималась страшная ярость. Том поднял голову, пуская ртом кровавые пузыри.

– Твоя сестра шлюха, – процедил он.

Майки замахнулся, чтобы снова ему врезать, но Том воспользовался секундной паузой и влепил ему коленом в живот. Майки сложился пополам, хватая воздух ртом, затем выдохнул, громко простонав.

Том схватил его за волосы и ударил кулаком в лицо – с грохотом, как молотом о наковальню. Костяшки впились Майки в глаз.

– На улицу пошли, – прохрипел Том. Как будто они были в школе и все это можно было контролировать. Его голос звучал в ушах, пока он гнал Майки вниз по лестнице.

– Вы что делаете? – кричала Элли. – Том, прекрати! Майки наполовину спустился, наполовину скатился с лестницы, ударяясь о перила и стену локтями и коленями. В коридоре он упал, и Том вдруг навалился на него, схватил за куртку и потащил ко входной двери.

На воздухе все изменилось. Дождь перестал, и стало почему-то жарко. Один глаз у Майки заплыл, он все еще был на взводе, но не собирался вот так просто отступать, не мог допустить, чтобы его вышвырнули за ворота и бросили там. Он развернулся, схватил Тома Паркера за рубашку и затолкал его в дом. А увидев, как торжество на его лице сменилось страхом, почувствовал себя волшебником.

– Ты покойник, – процедил Майки. – Покойник.

И вмазал ему со всей силы. Целился в нос, размахивался от плеча. Вспомнил все школьные драки; все старые инстинкты вернулись разом. Звук кулака, бьющего по лицу, был как самая сладкая музыка на свете.

Они сцепились. Том загребал руками, пытаясь дотянуться до его спины, ударить, но Майки просунул руки ему под мышки и сцепил их сзади на шее, чтобы Том не мог ослабить захват. Вокруг резко запахло адреналином и страхом.

Этот ублюдок изнасиловал Карин, повторял про себя Майки. Он заслужил смерть. Это напоминало танец – оба они толкали друг друга, рычали, пинали друг друга ногами. А Элли бегала вокруг, как арбитр. Она надела пальто, придерживая его на груди, и вопила, чтобы они прекратили.

Но Майки прекращать не собирался. Он прикончит этого парня – расцепит захват, повалит его на спину и размозжит ему нос.

Однако не успел он это сделать, как Том выставил колено и ударил его между ног. Боль была нереальной – жгучая агония, пронзившая все от промежности до живота. Колени подкосились.

Том возвышался над ним, а Майки извивался на траве, схватившись за причинное место. Он свернулся калачиком, краем глаза заметив, что Том куда-то отошел, а Элли побежала за ним. Потом он приоткрыл один глаз. Они стояли у входа. Элли кричала на брата, а тот рылся в зеленой картонной коробке, стоявшей на крыльце.

– Нет! – закричала она.

Но Том оттолкнул ее и помахал Майки пустой винной бутылкой:

– Смотри, что тут у меня. – Он ударил бутылкой по ладони, переложил ее из одной руки в другую. – Теперь боишься небось?

Элли завопила:

– Нет, Том! Нет!

Но он все равно сделал то, что хотел. Разбил дно бутылки о стену дома, и осколки разлетелись во все стороны.

Майки попытался встать, увидев, что Том направляется к нему. Разбитая бутылка – как нож. Это уже совсем другая драка. Он вытер рукой затекший глаз:

– Убери.

– Ага. Тебе в морду уберу сейчас. Приблизившись, Том вытаращился на Майки, как

психопат, словно теперь намеревался вечно присутствовать в его жизни, не оставляя в покое ни на минуту. Майки пополз назад, попытался сесть, но так и остался скрюченным, не в силах двинуться, не говоря уж о том, чтобы спастись бегством.

Том смеялся, неторопливо шагая к нему:

– В чем дело? Мы уже не такие храбрые?

Майки удалось отползти к воротам, но это был глупый ход, ведь они были заперты, а у него не осталось сил. Машина Джеко за забором казалась прекрасным миражом. В его кармане лежали ключи. Но было слишком поздно. Он прислонился спиной к воротам, закрыл голову руками и приготовился к боли.

Но вместо «розочки» на его голову обрушился поток воды. Вода была ледяная. Холодная струя промочила его насквозь. Том стоял рядом, тоже мокрый, как мышь, а бутылка валялась на земле; из носа у него лилась кровь, а руками он отмахивался от бьющей в лицо воды.

На лужайке стояла Элли с садовым шлангом в руках. Солнце преломлялось о брызги, распадаясь на сумасшедшие радуги.

– Выключи! – заорал Том. – Ты что творишь? Посмотри, что у меня с носом!

Но Элли направила струю прямо ему в лицо, вынуждая тем самым отойти от ворот и продвинуться к центру лужайки. Он тряс головой, из ноздрей и рта струились кровавые ленты.

– В дом, – приказала она. – Все кончено. Майки вдруг очень сильно захотелось сесть, а может,

даже лечь. Он жутко устал. Ему казалось, будто они попали в автокатастрофу и их разбросало по саду – трава, кровь, вода были повсюду. Но он не мог просто лежать, потому что Элли подбежала и нажала потайную кнопку, открыв ворота.

– Езжай домой, – проговорила она, – и оставь нас в покое.

Он собрался с силами и вышел за ворота. На дороге повернулся к ней.

– Ты выиграла, – процедил он, – поздравляю.

Она взглянула на него потемневшими глазами. Ворота медленно сдвигались. Ему показалось, что она пытается что-то сказать, понизив голос до шепота, но в ушах звенело, а глаз так опух, что он не мог ничего понять по губам.

Да и зачем ему знать, что она там говорила!