Как, вы думаете, сегодняшний прорыв скажется 4 страница

Я отступила и посмотрела на него.

- Каллен... почему…

- Мне нужно было тебя увидеть, - тихо объяснил он, перебив меня. - Я должен был попробовать и... исправить все... И я знал, что если бы просто позвонил тебе, ты бросила бы трубку и, возможно, поменяла свой номер.

Я попыталась отрицать это, но не смогла.

- Я даже не читал сценарий, когда просил его дать мне роль, - продолжил он. - Меня не волновало, что это за роль была. Пока ты и я не оказались вместе на сцене, мне было наплевать на содержание сюжета, потому что я чертовски отчаялся увидеть тебя. Но потом, когда я прочитал его, то увидел, насколько это было уязвимо. Насколько реально. Как будто про нас...

Он притянул меня ближе, но я не думаю, что он нацелился на что-то, а огонь в его глазах сказал мне просто заткнуться и слушать.

- А потом мы приступили к репетициям, и я увидел тебя впервые за многие годы... и все это вернулось ко мне: ты... я... то, как ты можешь свести меня с ума одним лишь взглядом, и... Боже, Свон... Я надеялся, что ты скучала по мне так же, как я скучал по тебе, но ты была так зла…

- У меня были причины такой быть.

- Я знаю, - сказал он, все еще покачиваясь со мной, хотя музыка остановилась. - Я не виню тебя. Я ожидал этого. Заслужил.

Все, что он говорил... все это... брало меня за душу, но не исцеляло. Это просто позволяло боли от его ухода превратиться в другую форму.

- А затем мы репетировали поцелуй, и...

Он замолчал и откинул мои волосы с шеи, задев кожу. Был нежным... заботливым... стараясь не нажимать, но остановившись на границе.

- Я плохо справился с этим, и мне очень жаль. Я знал, что будет очень трудно... поцеловать тебя и не потерять рассудок, но когда это случилось, я просто... Думаю, это была часть меня, которая надеялась, что, поцеловав тебя, я как бы смою всю фигню, через которую я провел тебя. Что я смогу сказать тебе без слов, что я чувствую, и что ты волшебным образом поймешь и простишь меня, но…

- Это не так просто, - почти шепотом проговорила я, сжимая в кулаке его рубашку, потому что хотела оттолкнуть и держать его ближе в одно и то же время.

Он кивнул и выпустил долгий выдох.

- Я знаю. И сегодня, сцена в постели... это... Боже... я...

Ансамбль снова начал играть, но он не замечал этого. Он перестал покачиваться и на несколько секунд закрыл глаза, собираясь с мыслями.

- Белла, я...

Он нахмурился, выглядя расстроенным. Я чувствовала, как он изо все сил пытался выразить свои мысли, чтобы постараться все объяснить мне, но терял терпение, и тут я не могла ему помочь.

- Ты знаешь, что убивает меня? - наконец, произнес он, резким от расстройства голосом. - Что убивает меня абсолютно каждый день, когда я прихожу на репетицию? Что я могу быть там, в постели, с тобой... быть рядом с тобой, ради Господа Бога, и держать тебя в своих объятиях, целовать тебя и прикасаться к твоей коже, но я все равно скучаю по тебе. Потому что это не реальность. Ничего из этого. Поцелуи и ласки и заверения – это игра и наши герои, а не мы. А я хочу, чтобы это были мы... ужасно хочу.

Я старалась сглотнуть и не смогла. Хотела отвернуться, но это было невозможно.

- Я скучаю по нам настоящим, Белла, - сказал он, открывая свою душу, показывая мне все оттенки своей боли, калейдоскоп сожалений наполнил его глаза. - Я никогда не был таким настоящим, как с тобой. Я не знал этого тогда, а если и знал, то пытался отрицать это, как отрицал все, что было связано с тобой, но... теперь я знаю. Я понимал это три года назад, когда оставил тебя.

- Тогда почему ты это сделал? - спросила я, с трудом держа себя в руках... отталкивая мою комфортную обиду. - Почему не остался?

- Потому что, - сказал он, сглатывая и пытаясь быть храбрым, - это было настолько очевидно, что ты имела права на меня с самого начала, но я продолжал лгать себе... слишком боялся признаться, как сильно я нуждался в тебе. Испугавшись, что так быстро ты стала так много значить для меня. Я не хотел впускать тебя, потому что знал, что как только я это сделаю, я захочу большего, и оказался прав. Как только я вкусил тебя, все изменилось.

- Но ты продолжал отталкивать меня, - все еще не понимая, проговорила я.

- Я думал, что был умным, - сказал он с горькой усмешкой. - Было больно не быть с тобой... позволяя себе лишь малые дозы этого счастья, но я шел ко дну... из-за потребности в гораздо большем, чем готов был рискнуть отдать... из-за желания дать тебе все, но парализованный страхом, что этого будет недостаточно для тебя, как это было недостаточно для моих родителей или Джессики, и что если ты сломаешь меня, как они... Я осознавал, что никогда не смогу восстановиться. Ничего бы не осталось от меня прежнего. Я был бы пылью. Пеплом. Тенью того, кем я был с тобой.

Он покачал головой и в расстройстве отвернулся, но не от своих слов, а от поступков.

- Вот почему я оттолкнул тебя прежде, чем ты смогла бы это сделать со мной. Я сбежал, и это нахрен убило меня, но я думал, что предпочел бы страдать от кратковременной боли, чем жить в постоянном страхе от потери второго ботинка – вдруг бы ты решила, что меня недостаточно для тебя. Что я для тебя недостаточно хорош.

Он опустил голову, когда ансамбль начал играть «Smile». Мне захотелось бросить в них чем-нибудь. Мне захотелось ударить его. Выбить из него всю глупость его прошлых поступков. Встряхнуть его, дать ему пощечину и вернуться назад во времени, чтобы рассказать его слабоумной прошлой версии, что он всегда был достаточно хорош для меня. Более чем хорош.

Вместо этого, я обняла его, и мы начали раскачиваться снова. Мы на самом деле не танцевали, просто покачивались из стороны в сторону. Не двигались вперед или назад, а просто переминались.

Топтались на месте.

Стараясь не утонуть.

...

...

...

Итак, мы узнали причину, по которой Каллен оставил Беллу. Только причину, не копаясь глубже и еще не побывав в тех событиях, что нам еще пре

Действие 14 - Грехи отца

Grove

1-й год драмы

Пятница 8 октября 2004

Премьера «Ромео и Джульетта»

После нашей объятье-поцелуечной сессии в гримерной Каллена, я вернулась к себе, чтобы подготовиться к вечеринке. Когда я вошла, Зафрина и Хайди были полуголыми и страстно целовались. Я не могла не покраснеть и, схватив полотенце, направилась в душ.

Я действительно не понимала, почему была так смущена. В конце концов, они видели как Каллен и я делали это несколько недель подряд. Но опять же, Каллен не использовал столько языка, как Зафрина.

К сожалению.

Через пятнадцать минут я была готова вернуться в гримерную Каллена. Мой живот трепетал от волнения и нервозности, отчасти потому, что я собиралась встретиться с его родителями в первый раз и хотела произвести хорошее впечатление, а отчасти потому, что он был необычайно нежен сегодня вечером, и я действительно наделась, что это продолжится.

Его двери были открыты, и я увидела, что он сидел на диване, уставившись в зеркало через комнату, выглядя более привлекательным, чем любой человек, имеющий на это право, в футболке с длинными рукавами и V-образным вырезом и поношенных джинсах.

Я легко постучала, он перевел на меня взгляд и пробормотал:

- Эй. Входи.

Потом он вздохнул и провел рукой по волосам.

Я тут же занервничала. Он изменился, и дело было не только в другой одежде. Открыто-нежный Каллен, который затащил меня двадцать минут назад в гримерку и целовал, пока колени не подогнулись, исчез, а на его месте оказался дергающийся, ссутулившийся молчун, который едва взглянул на горяче-белый комплект для вечеринки, что я одела. Я чувствовала его напряжение с другого конца комнаты.

Дерьмо. Полагаю, объятье-поцелуечных сессий на плоских поверхностях больше не предвидится.

Умасли это.

- Так... э-э... ты готов? - спросила я, сделав несколько шагов внутрь.

Он кивнул, но не поднялся.

- Ты здорово выглядишь, - проговорила я, пытаясь получить хоть какой-то ответ от него. И он действительно здорово выглядел. Ну, «здорово», вероятно, неадекватное описание того, каким невероятно горячим он был, но, думаю, сказать «ты выглядишь сногсшибательно» вроде как не приветствовалось в приличном обществе.

Он посмотрел на меня, на этот раз дольше, и его брови изогнулись, когда он, наконец, заметил, во что я была одета. Я надеялась, что ему это понравится. Я действительно приложила немало усилий, чтобы хорошо выглядеть.

Для него.

Он продолжал хмуриться, когда оглядел меня с головы до ног, отмечая мою короткую, расклешенную юбку, высокие каблуки и совершенно-не-по-погоде-но-обтягивающую-грудь блузку. Я даже нашла время, чтобы утюжком выпрямить волосы и нанести немного макияжа.

Думаю, я выглядела хорошо.

По крайней мере, я надеялась на это.

- Ты... э-э... ты выглядишь... тоже здорово, - проговорил Каллен, и я уверена, увидела намек на «ты тоже выглядишь сногсшибательно» в его глазах. Это заставило мои внутренности расплавиться.

- Итааак, - сказала я, указывая на дверь, так как осознавала, что мы должны были встретиться с Элис прямо сейчас. - Идем?

Он выдохнул и запустил пальцы в волосы, наклонившись вперед и опершись на локти.

Ладно. Очевидно, мы не идем.

Я подошла и встала перед ним, и он уставился на мои ноги, которые, к счастью, были выбриты и увлажнены.

- Ты в порядке? - мягко спросила я.

Он кивнул, но не посмотрел на меня.

- Знаешь, ты не должна идти и встречаться с моими родителями, - проговорил он, по-прежнему уделяя моим ногам все свое внимание. Мои колени, должно быть, были по-настоящему увлекательными.

- Я хочу, - сказала я, протянула руку и пригладила часть его волос, которые решили пойти против буйного течения. Я легко вернула их на место, но не хотела останавливаться, поэтому стала перебирать остальные, пока он продолжил изучать мои ноги.

Мне нравились его волосы.

Наконец, он поднял на меня глаза и спросил:

- Почему ты хочешь встретиться с ними?

Я сглотнула и продолжила, глядя на его волосы, а не в глаза:

- Ну... потому что Элис попросила меня и... э-э...

Я не хотела говорить ему настоящую причину, потому что казалась бы жалкой и одинокой, но он мягко коснулся моей ноги и подстегнул:

- И... что?

- Ну... у меня... у меня действительно здесь нет никого сегодня вечером... со мной, понимаешь? Я имею в виду, это премьера, и у всех остальных здесь есть друзья или семья, чтобы подбодрить их, но... ну... мои друзья и семья находятся на другом конце страны.

Его глаза смягчились.

- Свон...

- Да, я знаю, жалостливая реплика, да?

Я засмеялась, но правда была в том, что я скучала по своим родителям и действительно жалела, что они не видели мое выступление сегодня вечером. Я хотела, чтобы они знали, что я все сделала хорошо. Что они могут гордиться мной.

- Твои родители чертовски гордились бы тобой сегодня вечером, - сказал он. - Не сомневайся в этом.

- Да, думаю так. - Мне действительно хотелось просто заползти к нему на колени и уютно устроиться в его руках. - Бьюсь об заклад, твои родители тоже гордятся тобой.

Он фыркнул и откинулся на спинку дивана, а я села рядом с ним, подвернув одну ногу под себя так, что мое колено касалось его бедра. Это не такой уж и большой контакт, но все же я почувствовала себя лучше.

- Мама будет гордиться, - проговорил он, потирая руки и разглядывая свои пальцы. - Отец будет пассивно-агрессивным и попытается заставить меня почувствовать себя дерьмом, и, хотя я буду ожидать этого и уже давно должен быть невосприимчивым ко всей его фигне, я, наверное, все-таки обижусь и, в конечном итоге, обложу матом, прежде чем умчусь в бешенстве.

Его самоосознанная честность заставила меня улыбнуться.

- Отлично. С нетерпением жду этого.

Он повернулся и посмотрел на меня, и на мгновение позволил мне увидеть, как он устал. Как полностью подавлен всем этим, что заставляло его действовать так, как он это делал. Я хотела помочь ему. Чтобы облегчить его бремя и дать понять, что ему не нужно все время разбираться со всем этим самому.

- Ты знаешь, - проговорила я, медленно перемещаясь к нему на колени, стараясь не давить на него слишком сильно и слишком быстро. - Мы могли бы просто не идти туда.

Он напрягся, но не оттолкнул меня, настороженно наблюдая за мной.

- Мы могли бы остаться здесь. - я расположила мои колени по обе стороны от его бедер и обхватила руками его шею. - Запереть дверь, чтобы они не могли нас найти?

Я наклонилась и нежно поцеловала его, делая это медленно, зная, что он выбит из колеи, потому что, хотя мы и обменялись несколькими поцелуями сегодня вечером, то была его инициатива. А теперь я брала что-то, что он не предлагал. Проверяя его границы. Выталкивая его из зоны комфорта.

Он вдохнул и стиснул мои бедра, сминая юбку, но не зашел дальше поцелуя.

Отстранившись и взглянув на меня, он осторожно всматривался в мои глаза, и я знала, что он обдумывал, что делать дальше.

Впустить меня или оттолкнуть, впустить меня или оттолкнуть.

Просто впусти меня, Каллен. Пожалуйста.

Я злоупотребила своей удачей, наклонившись, чтобы поцеловать его в челюсть, ухо, горло. Он сглотнул и откинул голову назад, не останавливая меня, но и не поощряя.

- Они ждут нас, - сказал он, когда я прошлась губами по его шее. - Мы должны были быть внизу пять минут назад.

- Элис может подождать, - пробормотала я, продвигаясь с поцелуями на другую сторону. Он простонал и скользнул руками по моей грудной клетке, расставив пальцы, его большой палец оказался под моей грудью.

Господи, да. Прикоснись ко мне.

Я знала, что нечестно играла, используя наш химию против него, но я устала пытаться держаться от него на расстоянии, и я знала, что он ощущал то же самое. Я слышала это в его голосе и чувствовала в его бьющемся сердце. Я видела это в тяжело опущенных плечах всякий раз, когда он был со мной, но не касался меня.

Он впустил меня сегодня вечером, до и после спектакля, целовал меня и говорил, что я была важна, и будь я проклята, если позволю ему теперь отдалиться. Это походило на то, как если бы вы восходили на гору Эверест и прекратили это, прежде чем достигнуть вершины.

Я мягко пососала кожу на его горле, делая это легко. Поддразнивая его. Подталкивая чуть дальше, но не давая ему возможности все остановить.

- Иисус, Свон, - простонал он, его голос был низким и соблазнительным. - Я... э-э... думаю, мы могли бы позависать здесь на какое-то время. Если ты действительно хочешь.

Я вернулась к его губам, и на этот раз, когда я поцеловала его, он поцеловал меня в ответ. Все еще нерешительно, но, по крайней мере, попробовав это.

- Элис будет искать нас? - спросила я, когда он стал водить руками по моим бедрам, достигая пальцами подола моей юбки и спускаясь обратно вниз, заставляя меня дрожать и желать его.

- Я сомневаюсь в этом, - прошептал он. Затем наклонился и оставил мягкий поцелуй в центре моего декольте, от чего я стала задыхаться. - Но если она это сделает, то я скажу ей, что ты виновата в том, что мы заставили ее ждать. Я хочу сказать, ты не видела себя в этом наряде? Серьезно, какого хрена ты думала?

Он поцеловал меня в ключицу, и я стала заикаться:

- Ты о чем, об этом старье?

- Даже не притворяйся, что одела это не для того, чтобы свести меня с ума, - пробормотал он в мою шею, в то время как его пальцы переместились выше, поглаживая мои бедра. - Потому что мы оба знаем, что это ложь.

- Ты чокнутый, если думаешь, что я одела это для тебя, - простонала я. - Это было первое, что я нашла в моем шкафу сегодня утром.

Я говорила правду, хотя и провела большую часть вчерашнего утра, перерывая весь мой гардероб вместе с Роуз, чтобы найти то, что она описала как «предназначенное для увеличения членотвердости от кутюр».

Судя по выпуклости в джинсах Каллена, уловка сработала.

Я задрожала и выдохнула, когда он коснулся подола юбки и проследил ногтем по тонкому шву, задевая вершину моих бедер. Он посмотрел на меня, колеблясь, неуверенный в том, стоит ли углубляться дальше.

О, Боже, пожалуйста, Каллен. Углубись. Ради любви к моим уже совсем отчаявшимся девичьим частям, углубись!

Что-то завибрировало около моей внутренней части бедра, и я подняла бровь. Он вздохнул и вытащил из кармана свой телефон.

Черт возьми.

- Элис, - проворчал он, когда прочитал текст сообщения и закатил глаза.

- Что?

Он повернул ко мне телефон, чтобы я смогла прочитать сообщение с дисплея.

«Хватит приставать к Белле, и тащи свою задницу сюда. Папа уже начинает заводиться. У нас осталось совсем немного времени, прежде чем он станет несносным. Каков отец, таков и сын».

Я рассмеялась и взглянула на Каллена, но он не улыбнулся. Более того, он откинулся на спинку дивана и нахмурился. Он убрал руку с моего бедра и устало потер глаза.

- Так значит, ты и твой отец гадкие заводилы, да? - легкомысленно спросила я, пытаясь заставить его улыбнуться.

- Я не знаю, - тихо проговорил он, и было что-то скрытое в его голосе, когда он мягко столкнул меня с колен и поднялся, направившись к двери.

- Каллен?

И хотя он обернулся, его рот был плотно сжат, и он не смотрел на меня.

Я подошла и положила руки ему на грудь, мягко подталкивая его к стене. Тогда он посмотрел на меня, но его глаза были холодными, и я могла почувствовать его защитную реакцию во взведенном состоянии и готовую взвиться в любую секунду.

- Не делай этого, - мягко приказала я, умоляя, не желая того. - Просто... не делай.

- Что? - раздраженно спросил он.

- Не закрывайся.

Он посмотрел на меня, и на мгновение я подумала, что он опять сбежит в свой обычный режим уклонения и отрицания, но усталость, что я видела ранее, витала в глубине его глаз. Наконец, он вздохнул и покачал головой.

- Свон, ты не понимаешь. Мой отец...

Мне отчаянно хотелось, чтобы продолжил объяснять, но он этого не сделал. Вместо этого, он посмотрел на меня, и выдал мне столько правды, сколько мог:

- Я не хочу закрываться. Это просто… происходит.

- Ну, а ты не позволяй, - сказала я, погладив ему грудь, чувствуя, как мышцы под моими руками немного расслабились. - Каллен, ты не думаешь, что фактически можешь извлечь выгоду из того, что кто-то находится рядом с тобой? Тот, кто готов выслушать?

- Ты на самом деле не хочешь эту работу, - проговорил он с кривоватой улыбкой.

- Я на самом деле думаю, что хочу, - возразила я.

Он выглядел сожалеющим, когда сказал:

- Свон, поверь мне, когда я говорю, что если бы я рассказал тебе все дерьмо, которое проходит через мой мозг каждый день, ты бы убежала с криками и ни разу не обернулась.

- Я сомневаюсь в этом, - сказала я, очерчивая небольшой участок кожи, виднеющийся из V-выреза его футболки. - Я уверена, что буду бесконечно очарована загадкой твоего ума.

Он улыбнулся, но оттенком грусти.

- Как бы ни так.

Я вздохнула в отчаянии.

- Каллен, ты просто... Боже, ты просто не можешь поверить, что мне…

- Хочется ударить меня? - предположил он.

- …ты нравишься, - сердито закончила я предложение, на самом деле желая его ударить, чуть-чуть. - Что, несмотря на то, что ты иногда невероятно выводишь меня из себя, я хочу... быть рядом с тобой... поддержать тебя или что еще потребуется. Если ты позволишь мне.

Он ничего ответил. Он просто смотрел на меня так, будто я попросила его выпрыгнуть из самолета без парашюта.

- Каллен, пожалуйста, не психуй.

- Я не психую, - ответил он, его тело было застывшим и напряженным.

- Такой лжец.

- Слушай, - проговорил он, не двигаясь, его глаза что-то высматривали в моих. - Я... э-э... я не... очень хорош... в том... что мне нужно.

- Ты говоришь, что я нужна тебе? - спросила я, осторожно касаясь его лица.

Он зажмурился, когда я погладила его челюсть, и я знала, как это трудно для него, но я эгоистично хотела этого. Хотела, чтобы он это признал.

Он открыл глаза и нахмурился, будто слова крутились на кончике его языка, но он просто не мог заставить себя произнести их. Сформулировать то, что ему было нужно.

Я знала, что ему требовалось. Я чувствовала, как потрескивает пространство между нами.

- Каллен, - мягко сказала я. - Если ты хочешь, чтобы я поцеловала тебя, все, что тебе нужно сделать, это попросить.

Он несколько раз моргнул, его челюсти сжимались и расслаблялись, его сердце быстро билось под моими руками.

- Я не хочу иметь потребность в этом, - проговорил он с оттенком горечи. - Или в тебе. Или в ком-либо еще.

- Я знаю.

- Но она у меня есть.

Я сглотнула и прикоснулась к его губам.

- Я знаю.

После нескольких долгих секунд он прошептал:

- Белла... пожалуйста, поцелуй меня.

Обернув руку вокруг его шеи и встав на цыпочки, я нежно поцеловала его, мягко втянув его губы и громко выдохнула, когда он поцеловал меня в ответ. Сладкое дыхание и мягкие губы, стонущий звук облегчения, раздавшийся в его груди рядом с моей.

Господи, да. Вот так. Всегда вот так.

Я чувствовала головокружение и эйфорию, и ликование, потому что этот поцелуй отличался от других, что у нас были. Теперь это было взаимно. Мы оба одновременно и предлагали и принимали, а не боролись друг против друга. Соглашаясь с необходимостью и желанием, и потребностью.

Я простонала, когда мы стали еще более безумными, каждый из нас позволил этому случиться, открывшись, затаив дыхание и воспарив от пульсирующей крови и бушующих гормонов. Он обвил меня своими руками, окутывая меня, в то время как убрал свою защиту и стал просто чувствовать.

- Не заставляй меня сожалеть об этом, - пробормотал он, прежде чем яростно поцеловать меня, его рот был горячим и требовательным, все отговорки про самоконтроль исчезли. - Пожалуйста, Белла.

- Не буду, - пообещала я, запустив руку в его волосы и прижимая его к стене. - Только не прекращай целовать меня.

Он простонал и сжал свои руки вокруг меня, и я едва могла дышать, двигаясь вместе с ним, наши поцелуи был отчаянными и глубокими, с низкими стонами и встречающимися языками, и я почувствовала как меня отрывает от земли, когда я всецело отдалась этому. Ему. Упиваясь ощущением его, потерявшим контроль. Опустившим стены.

Я старалась запомнить каждое ощущение. Эффект, который я получала от его дыхания и тела. Как его небольшие, страстные стоны заставляли каждую часть меня желать прижаться к каждой части его.

Я задохнулась, когда он наклонился и схватил меня за задницу обеими руками, сжимая, когда он стал потираться об меня.

Дорогой Боже. Если бы только у нас было время углубиться в это.

Около его бедра загудело, и я отстранилась, но он только использовал возможность повернуться и прижать меня к стене, полностью игнорируя свой телефон. Он налег на меня всем своим телом, и я почувствовала, насколько он тверд. Мысли о нем, возбужденного мной, были абсурдно опьяняющими.

- Я не могу поверить, что снова потираюсь об тебя, - прошептал он, обхватив мое лицо обеими руками, выпуклость в его джинсах была твердой и грубой, когда он толкался своими бедрами в меня. - Клянусь Богом, обычно я более искусен, чем это.

- Каллен, - проговорила я, ухватившись за его плечи, в то время как он наклонился вперед и поцеловал меня в шею. - Я могу с уверенностью сказать, что ты, потирающийся об меня – одна из моих самых любимых вещей, но... что насчет твоего телефона? Элис?

- Секундочку, - простонал он, скользнув рукой по задней стороне моего колена и поднимая мое бедро до его бедра, что позволило ему прижаться ко мне более плотно. – О… блядь, да. Здесь. Прямо здесь.

Я задохнулась и вцепилась пальцами в его плечи, откинув голову назад, когда он стал ритмично толкаться в меня.

- О... Боже, - еле дышала я. - Да. Это... Боже… да.

- Может быть, нам вообще не нужно видеться с моим отцом. Может быть, нам стоит просто остаться здесь на всю ночь и сделать это. И кстати, я должен тебе оргазм.

- В самом деле? - Я опустила голову на его плечо и запустила пальцы в его волосы. - Я совсем забыла об этом.

- Конечно, ты забыла. Тем не менее, мои оргазменные обязательства перед тобой являются лучшим оправданием, почему я должен игнорировать мою сестру и избегать моего отца.

Я потянула его за волосы и припала к его шее, делая достаточно долгую паузу, прежде чем предложить:

- Давай. Наверняка твой отец не так уж плох.

- Ты скоро в этом убедишься, - проговорил он, тяжело глядя на меня сверху вниз, продолжая шлифоваться об меня. - Последний шанс, чтобы отказаться.

- Не дождешься.

Я притянула его для еще одного поцелуя.

Наши руки были повсюду, поглаживая и сжимая, и я знала, что мы должны остановиться, но мне действительно не хотелось этого. Однако когда телефон Каллена завибрировал снова, мы оба отстранились, тяжело дыша, глядя друг на друга и жалея, что у нас могло бы быть больше времени.

- Дерьмо, - прошипел он. - Мы должны идти.

Я вздохнула и оперлась спиной о стену, пытаясь отдышаться.

- Да, полагаю, что так.

Он выдохнул и посмотрел на меня сверху вниз, его рот был чуть выше моего, когда он прошептал:

- Свон?

- Да?

- Прежде чем пойти... просто... сделай кое-что для меня.

- Что?

- Скажи, что ты хочешь меня.

Его просьба застала меня врасплох. Так необычайно уязвимо и откровенно, и заставило мою грудь болеть непривычным способом.

- Э-э... Каллен... я...

- Пожалуйста, - проговорил он, тяжело дыша и поглаживая мою щеку большим пальцем. - Просто... скажи это.

- Я... хочу тебя. Конечно же, я хочу тебя. - Я так и чувствовала, но не совсем понимала, почему ему надо было это услышать. - Я хочу тебя гораздо больше, чем мне, вероятно, следует.

Он быстро поцеловал меня, прежде чем сказать:

- Скажи мне, что я был хорош сегодня вечером. Что я не просто трачу свое время здесь. Что я талантлив.

Его взгляд помрачнел, но я увидела там страх. И боль.

- Боже, Каллен, ты шутишь? Ты были потрясающ сегодня вечером. Невероятно хорош. И ты один из самых талантливых людей, которых я когда-либо встречала. Ты был... удивителен.

Он сглотнул и улыбнулся, затем еще раз наклонился и поцеловал меня сильнее и медленнее на этот раз. Уже менее отчаянно.

- Ладно, - сказал он, отстраняясь, и громко выдохнул.

- Мое эго находится на боевом взводе и полностью заряжено. Пойдем, увидимся с моим отцом, чтобы он мог уничтожить его в рекордно короткие сроки.

Он взял меня за руку и повел из раздевалки, и, если это возможно, я нервничала еще больше перед встречей с его отцом.

...

...

...

Когда мы подошли к сцене, Элис была там, расхаживая и постукивая телефоном по бедру.

Увидев нас, она остановилась как вкопанная, и ее взгляд забегал между нами, рот приоткрылся.

- Боже мой. Вы двое что, только что занимались сексом? - в недоумении спросила она.

- Иисус, Элис, нет, - сказал Каллен, хмуро глядя на сестру.

- Ну, выглядите так, будто он у вас был, - проговорила Элис, вытирая помаду с шеи Каллена и приглаживая мои волосы. - Теперь нам надо идти. Вы, ребята, выхóдите последними. Родители подумают, что мы забыли о них.

- Не хотелось бы, - пробормотал Каллен, когда мы направились в сторону двери.

Мы протолкнулись в фойе, которое было заполнено друзьями, их семьями и поклонниками, и я почувствовала боль сожаления, что Чарли и Рене не могли быть здесь.

Раздался небольшой ропот признания и редкие аплодисменты, когда Каллен и я вышли, и люди говорили комплименты, когда мы проходили мимо. Каллен, казалось, принимал их хладнокровно, но у него было больше опыта в таких вещах, чем у меня. Тем не менее, я выражала признательность стольким людям, скольким могла, и пыталась улыбаться, упиваясь вниманием и ужасно смущаясь от него.

Мы продвигались сквозь толпу, пока Элис не закричала «Мама! Папа!», прежде чем устремиться к привлекательной паре средних лет. Мужчина был почти таким же высоким как и Каллен, но блондин, а дама такая же невысокая как Элис, но с длинными каштановыми волосами. Я определенно могла видеть черты Элис в ее маме, но кроме цвета волос, я испытывала затруднение увидеть Эдварда в любом из них.

По мере приближения, тошнотворный клубок нервов закручивался в моем животе.

Сначала Элис обняла свою мать, а затем отец привлек ее в свои объятия и крепко сжал. Эдвард наклонился, чтобы поцеловать маму, и нервно помялся перед отцом, прежде чем протянуть ему руку и пожать ее.

Элис вывела меня вперед.

- Мама, папа, это Белла Свон, наша потрясающая Джульетта. Белла – это наши родители, Карлайл и Эсме Каллен.

- Мистер и миссис Каллен, - проговорила я, нервно протягивая руку и обмениваясь с ними рукопожатиями. - Очень приятно познакомиться с вами.

Хотьбыявампонравилась, хотьбыявампонравилась, хотьбыявампонравилась.

Миссис Каллен махнула рукой.

- О, Белла, пожалуйста, называй нас Эсме и Карлайл. Мы будем чувствовать себя менее древними.

- Безусловно, - согласился мистер Каллен, тепло улыбнувшись мне. - Мы отчаянно пытаемся ухватиться за нашу быстро увядающую молодость. Любая помощь будет принята с благодарностью.

Я рассмеялась и задалась вопросом, почему у Каллена проблемы с его отцом. Пока что он казался абсолютно милым.

- Белла, ты была замечательной Джульеттой, - сказала Эсме, улыбаясь. - Намного лучше, чем девушка, которая играла ее на Шекспировском фестивале в прошлом году. Как ее звали, Эдвард?