Кранки – христианские панки 1 страница

Предисловие

Нелегко быть христианином. Имейте в виду, нигде в Библии не написано, как быть им. Однако большинство из нас, как пра­вило, посещают церковь по воскресеньям и, может быть, иногда собрания по изучению Библии - и нам кажется, что этого доста­точно для того, чтобы поставить галочку напротив выполнения своих «христианских обязанностей».
Будучи сильным христианином (я могу быть сильнее, и ра­ботаю над этим!), я всегда чувствовал, что мы создаем слишком много проповедей для новообращенных. Я не говорю, что это не­правильно. Где будет футбольная команда без своих болельщи­ков? Но она всегда ищет еще большей поддержки, как от новых людей, так и от болельщиков других команд.
Христианство должно стать похожим на футбольную ко­манду: искать новых последователей и уводить людей от ложных богов и религий, знакомя их с единым истинным Богом.
Миссионеры распространяли слово в странах второго (посткоммунистического) и третьего миров в течение многих лет и будут продолжать делать свою работу. У этих людей есть осо­бенный дар, который был им дан и используется во имя Бога. Но па протяжении многих лет все остается по-прежнему, за исклю­чением одного или двух случаев. За последние десять лет двад­цатого столетия произошли такие изменения, которые смогли бы удивить самого дьявола; но, к сожалению, он уже получил свой сюрприз - он получил власть.
Наркотики и проституция давно идут рука об руку. На­силие, поклонение сатане, преступность и коррупция являются частью современного мира. Переместите это в Восточную Евро­пу, смешайте с атеизмом и коммунизмом - получите чистый яд. И единственным противоядием является Господь Иисус Христос.
Но нелегко эффективно использовать противоядие, если нет постоянного квалифицированного лечения. Для этого Бог должен не только выбрать своих особенных «врачей», но и провести по подлинному пути обучения.
Дэвид Пирс - один из этих избранных.
Его история - это не что иное, как чудо. Попав в логово льва, едва представляя, что его могут поглотить со всеми потрохами, он вошел обычным христианином - вышел учеником. Он не боялся ничего и никого, кроме Бога. Это описано так реально в мои книге, что вы сможете ощутить, как это передавалось всем, кот он встречал: добрым или злым людям. Сила его молитвы проходит огромное действие как во время его выступлений на сце­пе перед тысячами молодых людей, так и когда он один или со своей семьей. Он никогда не стеснялся обращаться за помощью или водительством к Богу и часто совершенно спонтанно, открыто показывал свою любовь к Нему. Взамен этого Бог чудесным образом являет свою любовь Дэвиду. Иногда такие случаи были до­вольно занятными. Например: «Ладно, Бог, если Ты хочешь, чтобы » по-глупому пел и танцевал на этой простой сценке, я буду!» Или: «Если Ты хочешь, чтобы я пел фальшиво, я спою!»
Дэвид идет туда, куда ни один здравомыслящий человек никогда и не подумал бы идти, встречается с проститутками, нар­команами, торговцами наркотиков, сутенерами, атеистами, комму­нистами, сатанистами, буддийскими монахами и последователями New Age.
Эта книга повествует о начале служения Дэвида Пирса. О его подготовке. Он создавал церкви везде, где он был. Люди, ко­торые встречались с ним, никогда его не забудут, так же как и он - их.
Эта книга о результате, достигнутом с помощью Божьей силы. Без той силы и власти, сопровождающих его, эта история никогда бы не была рассказана.
А что можно сказать о будущем Дэвида Пирса? Если когда-нибудь будет обнаружена жизнь на Марсе, то я знаю, кто первым полетит туда с чемоданом, полным Библий на марсианском языке!
Рик Уэйкман
Рик Уэйнман является одним из известнейших игроков на клавишах в мире, и в течение многих лет был членом рок-группы «Yes».

Ад Данте

Казалось, что апрельской ночью 1990 года мы вошли во внутренние глубины ада. Густой дым так окутал зрительный зал города Новосибирска, где мы должны были выступать, что он ка­зался гигантской пепельницей.
«Огонь» свободы слова, зажженный политикой гласности Михаила Горбачева, как раз начал бушевать в этом дальнем углу Советской империи, в городе с населением 1 500 000 душ, рас­положенным на пересечении Транссибирской железнодорожной магистрали и реки Обь в юго-западной Сибири. И этот небольшой проблеск огня начал зловеще гореть в зале, значительно меня обеспокоив.
Я и моя группа были за кулисами, готовясь выступать по­сле известной русской группы, играющей дэз-металл, и чье посла­ние «свободы слова» для сибирской молодежи состояло из одной ненависти, смерти и суицида.
Я убедил двух местных пасторов прийти и присоединиться к нам на концерте. Ранее в тот же день я был в их баптистской церкви, где просил их поддержать нас.
«Мы собираемся провести большой концерт в вашем горо­де, - сказал я им. - Пожалуйста, придите и помолитесь вместе с ними. Я верю, что сегодня многие найдут Иисуса. Вы нужны нам, чтобы помочь им идти дальше». Пара, одетая в темное, удивленно посмотрела на меня, но после некоторых обсуждений они согласились придти и присоединиться к нам.
За кулисами наша группа готовилась к предстоящему концертy. Рассел Арчер, мой калифорнийский гитарист, сценическое имя которого - «Брюссельское пушистое Яйцо», ходил взад и впе­ред со своей длинной гривой, свисающей на его лицо так, что вы не смогли бы сказать, куда он смотрит в данный момент. Он также носил длинную рубаху, которая была ниже колен и свисала, слов­но платье, поверх его синих джинсов.
Наш бас-гитарист, «Капитан», или Джон Суини, родом так­же из Америки, и он тоже носил очень длинные волосы, которые всегда были в беспорядке. Капитан стоял спокойно, шевеля губа­ми в тихой молитве.
Наш барабанщик Пол Берстиг из Голландии, которого мы называли «Клондайк», был в шортах, и его дикие голубые глаза на­поминали кошачьи. Когда он, молясь, нервно ходил взад и вперед, он столкнулся с Расселом. У меня на голове был конский хвост, одет я был в черную рубашку без рукавов, пояс Харли Дэвидсон и черные теннисные туфли.
Ошеломленные пасторы стояли вдоль стены, устремив не­доверчивый взгляд на нашу группу. Когда я украдкой взглянул на них, по их выражению лиц казалось, что они не знали, были ли мы на их стороне или нет - или мы были вообще из другого мира.
Группы безумных детей бегали по коридору туда-сюда, сту­чали в нашу дверь и пытались проникнуть в нашу комнату. К сча­стью, мы поставили человека, который никого к нам не впускал.
Когда мы молились, я мог услышать тяжелые шаги в кори­доре. Я знал, что это должен быть Кит, потому что он ходил, как будто бы у него на ногах ласты. Звуки от его больших шагов были похожи на землетрясение. Я перестал молиться и открыл глаза. Я мог бы сказать, что он был расстроен тем, что увидел в зале.
«Эй, ребята, нам нужно молиться еще сильней сегодня. Эти ребята сошли с ума», - сказал он. Это очень взволновало меня, потому что я знал, что Кит сам был безумным. И если даже Кит
так говорил, то это значило, что зрители действительно сумасшед­шие. Мы все начали молиться еще сильнее. Если вы думаете, что можете умереть, вы начинаете молиться очень усердно. Пришло время выходить на сцену. Когда я вышел, увидел толпу, которая, казалось, состояла из тысяч безумных демонов. Вскоре я узнал, что молодые люди в Сибири умеют ругаться по-английски, а также показывать «палец». Радушный прием, ничего не скажешь!
Я почувствовал тошноту, когда я посмотрел на выпучен­ные глаза и неистовые лица. Это была дикая толпа, полностью захваченная дэз-металлом, который она только что слышала. Они выкрикивали непристойности в нашу сторону. Когда мы настраи­вали технику, я краем глаза заметил Кита с тряпкой и пошел по­смотреть, что он делает. Он выглядел так, как будто вот-вот вы­рвет.
«В чем проблема. Кит?» - спросил я, перекрикивая шум тол­пы.
«Я пытаюсь вытереть эту слюну с твоего микрофона», - от­ветил он, и капли пота выступили на его верхней губе. Я увидел толстый и тяжелый плевок. Когда он передал мне микрофон, я мог чувствовать его запах.
Это невероятно, что Кит был с нами в этом туре. Полтора года, как героиновый наркоман, он жил под мостом в Амстердаме, питаясь из мусорных баков. До этого Кит приехал в Амстердам из Штатов и работал со многими рок-группами. Он участвовал в «По­бедном туре» Майкла Джексона (Victory Tour) и отвечал за гарде­роб Майкла, был в составе дорожной команды «ЗиЗи Топ» (ZZ Тор) в их «туре дешевых солнцезащитных очков» (Cheap Sunglasses Tour) и, в конце концов, приехал в Амстердам с Джонни Уинтером, который записал музыкальное сопровождение для песни Кита в стиле рэп, под названием «Американец в Амстердаме».
Кит заработал много денег в то время. Он жил в роскошных 5-звездочных отелях и мог иметь все, что можно купить за деньги. Постепенно он погряз в наркотиках. Он начал курить героин, а потом и вводить его вовнутрь. Это было незадолго до того, как у него закончились деньги, и он стал жить под мостом, ел, что придется, а зарабатывал себе на дозу мытьем туалетов и продажей наркотиков в голландском городе.
Однажды, когда Кит продавал наркотики на улице Амстер­дама, молодой американец в бейсболке подошел к нему и спросил южным акцентом, может ли он помолиться вместе с ним.
«Убирайся отсюда. Ты потерялся? Разве не видишь, я пыта­юсь заниматься здесь бизнесом?» - закричал Кит сердито.
Но молодой американец не сдался и каждый день прихо­дил поговорить с Китом, пока он наконец не подумал: «Единствен­ным способ, как я могу отделаться от этого конченого парня, - это дать ему помолиться за меня».
«Ладно, давай. Молись», - отрезал он сердито.
«Но ты должен захотеть, чтобы Бог изменил твою жизнь, и признать свою нужду в Нем», - сказал молодой американец, кото­рый, казалось, не собирался отступать.
«Хорошо, как хочешь», - прошипел Кит.
Американец положил руку на плечо парня. Наркоторговцы, наблюдавшие за ними, отскочили в ужасе, когда Кит отлетел от него. Можно было подумать, что молодой американец ударил Кита в лицо. Но он этого не делал.
«Как будто какая-то невидимая сила толкнула меня вперед», - рассказал мне позже Кит. Когда он лежал на земле, он почувствовал, как поток энергии проходил прямо через его тело. «Это сила любви!» - сказал парень. Именно в тот момент он отдал свою жизнь Богу. В результате, Кит стал свидетелем большой силы Божьей в Амстердаме. Кроме того, он влюбился в немецкую девушку, по имени Астрид, и они попросили меня провести церемонию брако­сочетания. Вскоре они стали одними из моих самых близких дру­зей.
Однажды Кит появился в моем доме. Его лицо было блед­ным, а глаза у Астрид были опухшими и красными. «Я умру, вот и все. У меня обнаружили вирус СПИДа, - Кит сказал мне. - Только что сделал анализ крови и я - ВИЧ-позитивный». Я был ошелом­лен. «Ты уверен?» - это было все, что я смог сказать. Я не знал, как утешить его, и поэтому мы просто вместе плакали. Я хотел поднять дух Кита, поэтому пригласил его присоединиться к нам в нашем туре по СССР. Я также верил, что Бог хотел использовать его по-особенному в этой поездке.
Смотря на толпу, я видел, что предстоит большая кон­фронтация, особенно когда мы начнем показывать слова песни по-русски на экране. Наше послание было противоположным по­сланию дэз-металл группы. Один парень из нашей группы говорил с их менеджером, который считал, что их концерт был успешным, если зрители думали о самоубийстве. Это существенно отличалось от нашего послания о надежде на Божью любовь и о нашей нужде иметь личные отношения с Иисусом.
Я хотел показать, что я не впечатлен всеми этими сумас­шедшими людьми, и что тем более я не впечатлен сатаной, чье имя они скандировали.
Я решил начать концерт, спев песню поклонения а-капел­ла. Так обычно не начинают, особенно после выступления дэз- металл группы, но я старался изо всех сил петь, как Эми Грант, и начал: «Я люблю тебя, Господь, и я возвышаю свой голос...». Я закрыл свои глаза посреди кричащей толпы, и начал представ­лять, как пивные бутылки летят мне в голову. Я вздрогнул, когда представил себе, как кто-то вскакивает на сцену и бьет мне в лицо своим тяжелым ботинком. Мне потребовалось собрать все свое мужество, чтобы допеть до конца.
Когда я открыл глаза, а наша группа взяла первые аккор­ды, я посмотрел на микрофон и увидел длинную слюну, свисаю­щую с него. Люди оплевали меня с головы до пят. Есть несколько вариантов того, что вы можете думать, когда люди плюют в вас. Первый - «Мне это не нравится». Второй - «Интересно, меня стош­нит?» Поэтому я старался петь с закрытым ртом. В конце концов, я подумал: «Ладно, Бог, если Ты хочешь, чтобы меня оплевали за Тебя, то я готов, но если ты можешь это прекратить, то это тоже будет хорошо».
Через Таню, мою русскую переводчицу, я сказал: «У меня есть новость для вас сегодня: Бог любит Новосибирск». С этого момента я почувствовал, как мощный поток силы Божьей обру­шился на зрительный зал. Некоторые люди все еще смеялись и издевались, хотя уже были и те, кто действительно слушал. Мы перешли к другой, очень энергичной песне. «Брюссельское пушистое Яйцо», очевидно, считал, что когда они увидят, как классно он играет на гитаре, они не будут плевать в него. Поэтому он подо­шел к краю сцены и начал солировать на гитаре. Но те, кто стоял рядом с ним, начали плевать и на него.
Когда все это происходило, Капитан стоял как можно дальше от края сцены, чтобы в него не плюнули. Это разозлило меня, потому что я думал, если я был согласен на плевки в мою сторону, то и он должен. Но чем больше они плевали, тем больше сострадания и чувствовал к этим сломленным и отчаявшимся детям. Наш кон­церт подходил к концу. Я почувствовал, что должен что-то сказать. Правда, я бы не сказал, что мог бы в этом месте открыто творить об Иисусе, но все же я знал, что должен это сделать.
Здравый смысл подсказывал мне, что я должен отказаться от этой затеи и позволить музыке и словам песен говорить вместо меня. Но я не мог забыть то время, когда я посетил концерт U2 в Голландии с аудиторией 65 000 человек. Во время концерта все стояли на своих сиденьях, все внимание было сосредоточено на Боно, их вокалисте. Это было невероятное событие, когда такое количество людей были все как один человек. Один человек, ко­торый был знаком лично с Боно, сказал мне, что он был христиа­нином.
Я подумал: «Воздай славу Богу, Боно». Когда я думал об этом, я заметил красивый закат и то, как красные лучи заката ос­вещали стадион. «Воздай славу Богу, Боно. Они послушают тебя. Гебе не нужно говорить много. Просто скажи что-то».
Я надеялся, что он сделает заявление о Боге. Но он ничего не сказал. И все, покидавшие стадион, пели: «Я до сих пор не на­шел того, что ищу». Даже Принц и Мадонна говорят: «Да благосло­вит вас Бог» в конце своих концертов, но Боно ничего не сказал. Поэтому, стоя на своем месте, на стадионе, я сказал Богу: «Я знаю, и не такой великий исполнитель, как Боно, но если Ты дашь мне возможность, я воздам Тебе всю славу». Я решил, что даже если это закроет все двери передо мной, я все равно буду смело гово­рить о Боге со сцены.
Итак, я глубоко вздохнул и выкрикнул: «Кому вы поклоняе­тесь? Я знаю, что вы думаете. Вы никому не поклоняетесь, не так ли?» Это было переведено, и я услышал, как над моими словами смеются, но продолжил.
«Вы ошибаетесь, - прокричал я сквозь стену смеха. - Я знаю, кому вы поклоняетесь. Вы поклоняетесь музыке. А группы, которым вы поклоняетесь, не любят вас. На самом деле они не­навидят вас. Я знаю, чему вы поклоняетесь. Это водка. Да, водка, - продолжал я. - Я видел, как люди стоят в длинных очередях, чтобы только купить ее».
«Да, водка», - закричали многие в ответ, махая мне своими бутылками.
«Дайте мне сказать, кому я поклоняюсь, - продолжал я на­ступать. - Я поклоняюсь Тому, Кто создал эти красивые горы, ко­торые окружают ваш город. Тому, Кто создал прекрасные леса Сибири. Он создал мир с чистым воздухом и хорошей пищей. Он хотел хорошей жизни для всех Своих детей. Но мы отвернулись от Него и сказали, что хотим создать свою собственную систему. В конце концов, мы сказали, что Бог - только для старух. И мы соз­дали мир, полный ненависти и страдания, и из-за этого болезнь и смерть вошли в наш мир.
Но этот Бог, Отец, не слаб. Он силен, могуществен, и Он любит нас. И Он не захотел оставлять нас без надежды. Поэтому Он попросил Своего сына Иисуса Христа показать обратный путь к доброму и любящему Отцу. И когда Иисус пришел на землю, Он не ездил на Мерседесе и не жил во дворце. Он кормил бедных, исцелял больных и не вписался в нашу систему. Поэтому мы взяли и убили Иисуса. И сказали: «Хорошо, теперь нам больше не при­дется беспокоиться об Иисусе»
Но Иисус был не просто еще одним человеком, умершим ради какой-то идеи. Иисус был Сыном Божьим. И поэтому Он был сильнее смерти. Иисус вернулся к жизни, воскрес из мертвых, и по этой причине мне не стыдно сказать, что я люблю Бога». И сно­ва я почувствовал, как сверхъестественная сила Божья сошла на зрителей.
«Многие из вас пусты внутри. Внутри у вас есть большая дыра, которую вы пытаетесь заполнить различными вещами, - провозгласил я. - Кто-то из вас не может заснуть ночью, не выпив водки или не послушав музыки. Кто-то из вас думает, что деньги принесут, могут принести покой.
Но то, что вам действительно нужно, - это Иисус. Как вы можете узнать Иисуса? Не пытайтесь сделать себя лучше. Был один священник, который пришел к Иисусу, посещающий каждый день церковь и пытающийся быть хорошим, но Иисус сказал ему, что он не был достаточно хорош. Ему было нужно новое сердце . Иисус сказал священнику, что он должен «родиться свыше».
Есть только одна вещь, которая может отделить вас от Божьей любви. И это не то плохое, что вы сделали. Бог может простить вам все ужасные дела, которые вы совершили, потому что Он умер за вас, и взял вашу вину на Себя. Иисус сказал, что мы должны стать как маленькие дети. Мы должны смирить себя, если хотим увидеть Бога. Гордость - единственное, что отделяет нас от любящего Отца». К этому времени зрители замолчали.
«И сейчас я попрошу сделать тебя что-то очень смелое, - продолжал я. - Если ты хочешь познакомиться с Иисусом, я про­шу тебя выйти сюда, на сцену, пока твои друзья будут смотреть на тебя, и преклонить колени вместе со мной». Я стал на колени пи сцене, и шестьдесят молодых людей буквально пробивались сквозь толпу, чтобы присоединиться ко мне. Люди перед сценой попытались не пустить их, но эти отважные ребята сражались до конца.
Я вел их в молитве, и они повторяли за мной, пока все присутствующие в зале слушали нас: «Иисус, мне нужно новое сердце. Прости все те плохие поступки, которые я совершил». Я заметил, как слезы катятся по лицу Расселла, когда парень, плевавший и него, стал на колени, чтобы принять Христа. Многие из ребят были сокрушены и рыдали, когда приняли решение следовать за Иисусом. «С этого момента вы не будете прежними», - сказал я им. Мы дали им литературу и связали их с местными баптистскими па­сторами. Теперь эти люди знали, что мы были на одной стороне!
Энди Бутчер, мой британский друг, сказал позже: «Можно было почти слышать, как ангелы, радуясь, играли на своих гус­лях. И, конечно же, они вторили нам!»

Неистовый Пирс

Это был обычный жаркий и душный летний день в Бру­клин-центре, северном пригороде Миннеаполиса, штат Миннесо­та. Я готовился задавить паука, когда заметил черное, похожее на воронку, облако, зловеще нависшее над горизонтом.
«Торнадо!» - закричал я моей младшей 10-летней сестре Патти, которая каталась на качелях. Мисти, наш бордер колли, бегала взад и вперед, в то время как она беззаботно катался на качелях.
«Врешь», - нахмурилась она, раздраженная тем, что я по­пробовал оторвать ее от столь веселого занятия.
«Ладно, если ты мне не веришь, подойди и посмотри сама!» - прокричал я.
Патти слезла с качелей и подошла ко мне. Тогда она тоже увидела его! Облако крутилось и двигалось. Ее глаза стали боль­шими и испуганными.
«Скорее, мы должны забраться в подвал», - отрезал. Ветер дул прерывисто, а облако надвигалось, подобно вражеской армии. Я знал, что несу ответственность я, потому что мои родители уехали за покупками. Поэтому мы бросились вниз по лестнице и спрята­лись под бильярдным столом. Мы были там: моя сестра, моя собака и мое любимое радио.
Когда смерч приблизился к дому, я слышал, как сильно на­чинают хлопать двери от силы торнадо, заставляя мое тело со­дрогаться. Дрожащим голосом, чувствуя слабость в теле, я начал молиться вслух. «Бог, если ты спасешь меня, я больше никогда не буду слушать рок-музыку». Я сжимал кулак так сильно, что мои пальцы побелели. Что я говорил? Значило ли это, что я не могу больше слушать моих кумиров, таких как Эрика Клэптона, Криденс Клиарвота Ревайвл, Ролинг Стоунс, Нила Янга и Боба Дилана?
Смерч прекратился как раз перед тем, как затронуть наш лом, только наш кролик отлетел в своей клетке в соседний двор. Когда мы, наконец, вышли, он спокойно жевал траву. Дверь клетки была открыта, и он наслаждался несколькими минутами свободы.
Опомнившись после стрессового состояния и осознав, что и не умру, я вытер пот с лица и подумал, что Бог не будет воз­ражать, если иногда я буду слушать рок-музыку. Успокоив свою сестру, я тайком настраивал свое радио на KDWB, местную рок-станцию, но когда я слышал, что отец приближается к моей комнате, я быстро переключался на христианскую станцию KTIS - отец не одобрял моего увлечения рок-музыкой.
Бад, мой отец, был родом из Такомы, штат Вашингтон, и не знал своего отца. Как-то раз мать привела его послушать местных евангелистов и именно тогда, будучи еще маленьким мальчиком, ом принял решение следовать за Богом. Уже в раннем возрасте он был настоящим христианином. В 12 лет он носил рекламный щит, который гласил: «Не ходи к ним (евангелистам, приезжающим в го­род)» с подписью «дьявол». Папа заходил с этой вывеской в худшие бары города, хотя люди и выталкивали его оттуда.
Мой отец был одаренным спортсменом, и я высоко ценил это. Когда я был подростком, отец работал спортивным директо­ром и тренером по баскетболу в местном христианском университете. Я поставил себе цель - стать таким же великим спортсменом, как и он.
Джоанна, моя мать, пошла на большие жертвы ради всех нас. Она всегда была рядом с моей сестрой, Патти, со мной и вто­рой сестрой, Жюли, которая родилась, когда мне было примерно 13 лет от роду. Мама просыпалась чуть свет, чтобы приготовить нам завтрак, и всегда была дома, когда мы приходили из школы, чтобы спросить, как прошел наш день.
Я всегда был самым низким парнем в классе, и никак не мог держаться подальше от неприятностей. Напротив нас жил мальчик по имени Лорен Син. Б десять лет у него уже росла боро­да, и, когда по утрам я ездил в школу на автобусе, старшие ребята говорили: «Эй, Син, Неистовый Пирс сказал, что может победить тебя в драке».
Это раздражало Сина, и он бросался к задней части ав­тобуса и начинал дубасить меня. Этот болезненный ритуал про­исходил почти каждый день по дороге в школу. Когда я учился в средней школе, я считал, что день удался, если он проходил без унизительной для меня драки.
Мое детство мало напоминало то, какое было у Гаррисона Кейлора в его выдуманном городе Лейк Уобегон (Лейк Уобегон - вымышленный город в штате Миннесота, по словам Гаррисона Кейлора, является городом, где он родился и вырос). Гаррисон Кейлор работал радиоведущим (Minnesota Public Radio - прим пер.). В отличие от него, я вырос в ухоженном пригороде «городов-близнецов» Миннеаполиса и Сент-Пола.
Каждое воскресенье родители брали меня с собой в бап­тистскую церковь в Бруклин Центре. Я обычно сидел на задней лавке со своими друзьями Марком Гриффином, Тимом Лейном, Реем Тейчроем и Дэвидом Фоем или «губкой Брилло», как мы его называли (Brillo Pad - это металлическая губка, пропитанная мы­лом, используется в США с 1913 года - прим. пер.). Дэвид был для нас образцом для подражания. Хотя он был низким и худым, волосы - как губка, а лицо - все в прыщах, он научил нас делать розыгрыши во время службы. Однажды в воскресенье служение, казалось, никогда не закончится, и чтобы скоротать время, губка Брилло засунул два карандаша в нос и еще два - в уши, и начал крякать, как утка.
Пастор прервал свою речь и посмотрел на аудиторию, ища нарушителя порядка. Мы все притихли. Я старался казаться не видимым, но не смог подавить взрыв смеха, и пастор остановил свой взгляд на мне.
«Дэвид Пирс, успокойся», - сказал он строгим тоном. Я покраснел, и из-за этого замечания меня наказали родители: я должен был мыть посуду в течение всей недели.
В действительности до окончания девятого класса мне при­ходилось постоянно мыть посуду, потому что я не мог держаться подальше от неприятностей. Как будто что-то внутри меня постоянно втягивало меня в них.
Три раза в году мои родители ходили на родительские со­брания. За неделю до собрания я очень упорно старался быть хо­рошим. Но, как бы я ни старался, у меня это не получалось.
Один раз, когда учитель попытался дать задание, я подго­ворил весь класс скандировать: «Нет, нет, нет». Он стал предметом моих нескончаемых приколов и розыгрышей, которые, к сожа­лению, причиняли боль и унижали его. А он раздражался и не давал нам работать. В конце концов, он так разозлился, что схватил меня и попытался всунуть мою голову в мусорное ведро, но я мог вырваться. Думаю, мои бесконечные издевательства в конеч­ном итоге свели его с ума. Однажды утром, когда студенты шли в класс, они обнаружили, что он стоит на своем столе, напевая: Вкусно, вкусно, вкусно у меня в животе!» Его сразу же доставили в местный приют для умалишенных для оказания неотложной по­мощи.
В классе химии я брал ножницы, нагревал их на лабораторной горелке, чтобы когда люди брали их, они обжигали свои руки. Но больше всего я действительно хотел быть таким же хоро­шим спортсменом, как мой отец. Я вставал рано утром и допоздна играл в баскетбол. Зимой я даже отбрасывал снег с дорожки, тре­нируя броски, но из-за того, что я был низкого роста, мне так и не дали шанса попасть в школьную баскетбольную команду.
Однажды друг посоветовал мне поучаствовать в комедии под названием «Миссис Вещь». И только ради прикола я пошел на пробы. Учитель попросил меня почитать сценарий и сразу же дал мне главную роль. Я был удивлен тому, как радовались мои родители, но я не придал этому значения. Из-за того, что я был самым младшим из получивших роль, другие члены труппы не разгова­ривали со мной и даже не пригласили меня к себе на вечеринку. Я не стал больше участвовать в театральных постановках, хотя актерская игра мне давалась легко. Это было тем, что у меня по­лучалось хорошо. Я присоединился к продвинутому театральному классу средней школы. Но даже тогда дела не наладились. Во вре­мя одной постановки я отвечал за то, чтобы парень, играющий короля, произнес свою речь и ушел со сцены. Я должен был за­крыть занавес, но когда пришло время, я не сделал этого, я про­сто смеялся, глядя, как он пытался придумать, что ему еще делать. Это, естественно, расстроило моего учителя. Наконец, в один пре­красный день учитель сказал: «Все, кто хочет играть серьезные роли, станьте на эту сторону комнаты, и все те, кто не хочет быть серьезным, а дурачится, как Пирс, станьте с той стороны ». Все стали на мою сторону комнаты. Именно тогда я понял, что у меня есть реальные лидерские способности.

Дом для всех

Ночью я неожиданно проснулся в холодном поту. Я сразу же начал читать Библию, которая лежала у меня под подушкой. У меня было такое чувство, что если я этого не сделаю, бесы побе­дят меня. Это странное чувство начало посещать меня после той ночи, когда мой друг Скотт позвонил мне. Он путешествовал автостопом по всей Америке, пока я учился в колледже. Он не стригся и в течении нескольких лет и всегда носил с собой цимбалы.
«Привет, Скотт, как жизнь?» - спросил я тогда.
«Мы должны поговорить», - сказал он взволнованно.
«А что случилось?» - спросил я.
«Я готов отдать свою жизнь Богу», - ответил он. Он рассказал мне о своем открытии: духовный мир зла существует, и он боится его, и ему «необходимо познать Бога».
Скотт сказал, что он недавно видел фильм «Изгоняющий дьявола» и после этого осознал реальность зла. Он был знаком с трансцендентальной медитацией и практиковал ее.
Я понял, что главной причиной, почему он звонил мне, было чрезвычайное происшествие, которое он только что пережил. Он рассказал мне: «Я был в своей машине с двумя друзьями, верившими в Бога, и они подчеркивали важность принятия Иисуса, потому что время коротко. У всех нас есть только назначенное количество дней жизни на этой земле и скоро придет конец света.
И когда они говорили, плохо одетый человек, похожий на бомжа, шагнул с обочины на пешеходный переход, поднял левую руку, отодвинул рукав пальто, чтобы было видно его часы, и, не спу­ская с меня глаз, начал постукивать своим указательным пальцем по часам. Так он делал, ходя от одной стороны дороги до другой.
«Это было ужасное переживание и очень яркое, открытое послание, которое я принял как от самого Бога: как предупреж­дение и как приглашение. Так что я сразу же поехал домой, взял телефон и позвонил тебе».
«Мы должны пойти к пастору Черчиллу», - ответил я. Он был пастором Церкви Общины Минетонка, которую посещали мои родители. Хотя я не ходил в эту церковь в то время, все же это была лучшая идея, пришедшая мне в голову.
«Хорошо, так и сделаем», - сказал Скотт.
Скотт ехал на вечеринку, где он должен был встретиться с Энни. Она была на два года младше его, и он хотел рассказать ей, что собирался сделать. А она сказала, что думала о том же, о чем рассказал мне Скотт.
«А я могу пойти с вами?» - спросила она.
«Конечно», - ответил Скотт, и я забрал их с вечеринки и отвез в церковь. В ту ночь они оба попросили Иисуса войти в их жизнь.
После этого Скотт и Энни молились, чтобы пережить при­косновение Бога, я тоже пережил реальность Божьего присут­ствия впервые. До этого я верил, что где-то существует Бог, по­этому я выбросил свою «адскую страховку» и пригласил Иисуса в свою жизнь. Но внутри я всегда задавал себе один вопрос: что мне делать, не теряя при этом свою «адскую страховку»? Поэто­му я старался жить настолько близко к миру, насколько это было возможно. И именно в это время моя жизнь полностью перевер­нулась с ног на голову. Я обнаружил, что, следуя за Богом, моя жизнь будет полна потрясающими событиями.
Впервые я начал понимать Библию и наблюдать, как про­исходят странные вещи. Однажды Скотт пришел ко мне в комнату и сказал, что он очень боится. Он рассказал, как постоянно про­сыпается посреди ночи, чувствуя присутствие сильной и злой лич­ности в своей комнате.
Я сказал ему: «В следующий раз, когда это произойдет, ска­жи Я тебе больше не принадлежу, я принадлежу Иисусу». Он так и сделал: сказал эти снова, личность исчезла и никогда больше не беспокоила его. Вскоре Скотт спросил меня: «Можем ли мы встречаться каждую неделю и читать Библию вместе?»
«Конечно», - ответил я. Я думал, что это будет только Скотт, Энни и я. Но к моему удивлению, когда мы собрались на нашу первую встречу в доме возле университета Миннесоты, я вошел в комнату, полную людей, многие из которых были активистами университета. И поскольку только я ходил раньше в церковь, меня выбрали лидером. Вскоре группа по изучению Библии стала настолько большой, что люди сидели и в коридоре, и на кухне. Эта университетская группа занимала все больше и больше моего вре­мени, поэтому я решил поступить в университет и изучать философию.
Мы со Скоттом решили, что нам необходимо большее по­мещение для встреч, и нашли бывший дом братства в Динкитауне, где-то между 14-й авеню и 4-й улицей, недалеко от университета. Тот район полон интересных небольших магазинчиков, анти­кварных магазинов и ресторанов, представляющих различные национальности. Вместе мы подписали договор на аренду дома и решили назвать его «Дом для всех». Мы сделали это потому, что хотели, безусловно, принимать всех, даже членов других культов, которые приходили «обратить нас обратно». Мы говорили с этими ребятами, с бездомными, умственно отсталыми, с токсикоманами, преступниками, наркоманами, алкоголиками, представитепями всех национальных меньшинств. Со временем «Дом для всех» ста­ли посещать люди из 7 других стан и 45 штатов.
Единым для всех правилом было отсутствие алкоголя и наркотиков. Каждый сумасшедший, ненормальный человек нашего города, казалось, находил себя здесь. Иногда заходили и нор­мальные люди.
В «Доме для всех» была большая комната с камином, мы собирались в ней, и я проводил еженедельное изучение Библии. Мы стали известными всему университету. Большинство христи­анских групп и церковных общин избегали нас, потому что мы не оправдывали их ожиданий в том, как христианская группа долж­на себя вести. Но люди, которые никогда бы не пошли в церковь, приходили к нам изучать Библию.
Однажды в «Дом» зашел человек, который хотел украсть деньги и какие-то другие вещи. И когда он наткнулся на одного из наших членов, он попытался ударить его, но не смог - каза­лось, вокруг него было какое-то невидимое силовое поле. Парень сказал: «Я не могу ничего сломать в этом доме. Я не могу ничего украсть отсюда. Они не разрешают мне». Затем он выбежал. По­сле этого я начал верить, что Бог может действовать сверхъестественным образом. Я даже стал ожидать, что Он будет делать что-то. Страх дьявольской силы сменился верой в силу Божью.
Время от времени мы устраивали огромные вечеринки в «Доме для всех». Мы арендовали прожектор для освещения двора, двойника Элвиса для гостиной и певца по типу Боба Дилана для выступления на нижнем этаже. Также мы бесплатно брали хлеб, лежавший целый день в местных пекарнях. Ставили столы для еды, рекламировали по всему университету о нашей вечеринке, и к нам приходили сотни людей. Танцуя, мы устраивали гигантскую змейку вдоль всего квартала, которой даже блокировали движе­ние машин.
На западной стороне университета было кафе «Экспромт», где собирались поклонники хард-кора. Это место было известно своей антивоенной и левоцентристской деятельностью так же, как и наркоманами. Это было самое радикальное место в этой части Среднего Запада. В ресторане вы могли заплатить за еду, сколько хотели. У них даже кто-то проводил занятия на тему: «По­чему Иисус был лжецом». С Гарольдом, человеком, который проводил это занятия, я вскоре подружился, и мы могли подолгу дис­куссировать друг с другом.
Парень, отвечающий за «Экспромт», как-то спросил меня, хотел бы я приходить и проводить еженедельное изучение Би­блии. Он на самом деле уважал нас и думал, что я был классным парнем. Он не смотрел на нас со Скоттом, как на чужих людей. Во время наших встреч там часто происходили странные вещи. Однажды группа парней, одетых в черное, зашла в кафе и стала молиться «богу этой земли», чтобы он сошел на нас прямо во время встречи. Мы же просто притихли, начав молча молиться, и они бежали в страхе.
Со временем я стал проводить три встречи в неделю по изучению Библии в разных местах на территории университета. Однажды я шел по университету и почувствовал, будто что-то весом в 10 тонн опустилось на меня. Оно было настолько тяжелым, что я едва мог держать глаза открытыми и передвигать ногами. Я не мог понять, почему я так себя чувствовал. Тогда я яснее, чем когда-либо, явно слышал голос Бога. Казалось, Он говорил мне: «Дэвид, я не забуду все, что ты сделал для Меня». Тогда я не пони­мал, почему Бог говорил мне это, но скоро я узнал.
Когда я вернулся в «Дом для всех», то спустился в подвал, в мой кабинет, чтобы немного поработать. Предчувствие чего-то не хорошего нависло надо мной, но я не мог определить причину своего беспокойства. Вдруг дверь отворилась, и все остальные лидеры нашего служения зашли в комнату. Я заметил, что Скотта среди них не было.
«Мы хотим, чтобы ты покинул это помещение немедленно», сказал один из них голосом, дрожащим от гнева.
Я был ошеломлен. «Что ты сказал?» - удивленно спросил я.
«Мы хотим, чтобы ты покинул это место немедленно», - по­спорил он.
Я онемел. Затем глубоко вздохнул и медленно произнес: «Почему?»
Тень смущения пробежала по его лицу.
«Потому что мы знаем о четырнадцати женщинах, которых ты соблазнил», - продолжил говорящий, резким, обвиняющим то­ном.
«Могу ли я увидеть своих обвинителей?» - спросил я, и мое лицо побагровело от гнева. «Нет, не можешь», - огрызнулся он резко.
Наконец я осознал настоящее значение этих слов. Я был в шоке. Мои нервы сжались в комок, когда я сгреб все свои вещи со стола, освободил комнату, и, сменяя ходьбу на бег, добрался до своей машины и забросил все вещи в нее. Что-то внутри меня говорило: «Не борись с этим».
Уехав, я заметил, что мой гнев исчез, его место заняло от­крытое недоумение. Вдруг я почувствовал угрызения совести. Был ли я отчасти виновен в том, в чем меня обвиняли? Я действитель­но приглашал на свидания нескольких девушек из университета, но не четырнадцать. Я не спал ни с одной из них, но Бог обличал меня в том, что у меня было несерьезное поведение по отноше­нию к ним, и я понял, что был виноват не в том, в чем меня обви­няли, а в фамильярном отношении. Я был лидером и должен был быть лучшим примером.
Служение распалось через неделю. Мне стало казаться, что это был бесконечный кошмарный сон. Это произошло во время последней недели осени 1977 года. Я не только потерял универ­ситетское служение, но и все мои друзья, очевидно, презирали меня. Я чувствовал себя пустым и одиноким, и тогда я вспомнил то чувство, которое мне дал Бог, когда я шел по университету. Чувствуя себя полностью разбитым, я все еще верил, что был призван Богом, но понимал, что все прошло, и это был конец. Больше не было пути назад.
Казалось, это будет беспокоить меня снова и снова. Только спустя некоторое время я смог избавиться от щемящего чувства безысходного одиночества в ситуации, которую я не мог понять до конца, и никто не мог мне помочь разобраться в этом.