Гости на выпускном

Пот ручьем бежал под моей выпускной мантией и шапочкой. Было жарко для вручения дипломов на улице, но все были слишком возбуждены, чтобы жаловаться. Когда группа заиграла "Богатство и обстоятельства", было сложно отвлечься от порывов радости, грусти, рвения и надежды в сердцах всех присутствующих. Если бы все могли видеть то, что видела я. Цвета кружились, танцевали, смешивались. Радужный туман наблюдающих Ангелов–Хранителей кружился над ними. Демонов не было и в помине. Только радость.

Как и во время каждого большого события в моей жизни, я не могла перестать думать о Кайдене. Он переехал в Лос-Анджелес прямо посреди выпускного года, и я даже не знаю закончил ли он школу. Мое настроение было безразличным, пока я не увидела Патти на помосте. Рукой она прикрывала глаза от солнца. Когда я помахала ей, она улыбнулась и быстро помахала мне в ответ. Я почти ожидала увидеть папу рядом с ней, но его не было. Радостные радости были не для него.

После того, как дипломы были вручены и заключительные замечания произнесены, я заметила две красавицы-брюнетки в конце поля. Мое сердце подпрыгнуло, когда я узнала их и сконцентрировала на них свое зрение.

Во что, во имя всего Святого, были одеты Марна и Джинджер? Я никогда не видела их в такой одежде. Присмотревшись, я увидела, что на них были темно-синие платья до колен с тонким поясом и красными… платками на шее? Затем я заметила крошечные эмблемы самолета на нагрудных карманах. Стюардессы! Я улыбнулась и помахала им, растягивая диапазон слышимости.

– Все в порядке? – спросила я их так тихо, что услышать могли только они.

– Все здорово, – сказала Марна. – Как тебе наш прикид? – она развела руки в стороны и покрутилась. В ответ я подняла большие пальцы.

Нас рассадили в алфавитном порядке, поэтому я наклонилась вперед, чтобы рассмотреть Джея, который сидел на несколько рядов впереди. Я задалась вопросом, видел ли он близняшек, или они слишком далеко.

Когда объявили, что наш класс окончил образование, мы подбросили наши шапочки в воздух. Я обошла всех выпускников, останавливаясь для быстрых объятии по пути, и нашла Патти так быстро, как только смогла. У основания лестницы, ведущей со стадиона, мы двинулись в сторону, чтобы позволить движению проходить и обнялись, качаясь назад и вперед. Глаза Патти были красными и влажными, когда мы отстранились друг от друга.

– Близняшки здесь, – прошептала я, пока она не расплакалась слишком сильно.

Её глаза увеличились.

– Что-то не так?

– Я так не думаю. Похоже, что они получили работу в авиакомпании.

– Ну, я рада, наконец, встретиться с ними, столько о них услышав.

Мы нашли их рядом со стоянкой, на которой находились выпускники и их близкие, разговаривая и фотографируясь.

Когда я представила их Патти, она застала их обеих врасплох, по-матерински крепко обняв, на что они ответили неловкими поглаживаниями и неуверенным выражением лица.

–Я знаю, ты говорила мне, что они великолепны, Анна, но, Боже мой! – Она отстранилась. – Так здорово, что я наконец смогла встретиться с вами. Заглянете в гости? Я сделаю торт и куриное барбекю во дворе.

– Эмм, – Джинджер искоса взглянула на Марну.

– С удовольствием! – сказала Марна, хлопая в ладоши. Джинджер поджала губы.

– Замечательно! – просияла Патти. Она достала свою камеру из сумочки и протянула Марне. – Ты не могла бы сфотографировать нас.

Я схватила Патти, и мы прижали щеки друг к другу для фотографии.

– Теперь вы, девочки, – Патти взяла камеру и жестом показала, чтобы мы встали поближе.

Я встала между близняшками, и они обе обернули одну руку вокруг моей талии, а другую поставили на бедра и согнули колено внутрь, будто репетировали раньше. Я застряла между двумя профи. Скорее всего, они смогли бы наколдовать ветер, развевающий их волосы, если бы захотели. Патти немного отошла назад, изменяя масштаб и угол фотографии, и после шести или семи снимков я засмеялась и сказала ей:

– Хватит.

Громкий взрыв смеха послышался от соседней группы людей, и я не удивилась, увидев, что это была семья Джея. Я сложила ладони вокруг рта и крикнула Джею. Он сперва даже не заметил близняшек, пока бежал к нам с глупой улыбкой на лице. Края его распахнутой мантии болтались на ветру, а шапочка съехала набок.

–Мисс Витт! – Джей заключил Патти в объятия, прежде чем повернуться и поднять меня над землей. Я закричала и услышала щелчок от Патти, ловящей камерой момент.

– Ну что ж, детство закончилось, – констатировал Джей и сделал вид, что утирает слезы. Я не могла сказать точно, когда он заметил близняшек, но вдруг его легкомыслие растворилось, и он стянул с головы шапочку.

– О, привет, – сказал он.

Следующий момент был похож на сцену из фильма, где два человека встретились взглядами, и заиграла музыка, в то время как все остальные скрылись в фоновых шумах. Джей и Марна не двигались и не говорили. Они просто уставились друг на друга. Его аура взорвалась пышными облаками ликующего желтого и оранжевого, заключенных в вихрь красного. Даже Патти, казалось, заметила, как между ними накалился воздух. Джинджер скрестила руки на груди.

И потом, будто внезапно испортили пленку, появилась Вероника и, стрельнув смертельным взглядом в сторону близняшек, обвила руками талию Джея. Аура Джея трещала, словно тонкий пузырь из светло-серой вины и смущения, в то время как Вероника излучала волны зеленого, достаточно интенсивного, чтобы заглушить синий цвет ее одежды. Вероника положила голову на Джея и выдавила улыбку. Я задержала дыхание.

– Поздравляю, детка, – сказала она. Они привыкли называть друг друга "детками" постоянно, но прошло уже несколько месяцев с тех пор, как я слышала это от кого-то из них. Джей прочистил горло.

– И тебя, – сказал он.

Вероника поднялась на цыпочки и поцеловала его в губы. Он быстро и легко поцеловал ее в ответ и мягко отстранился.

Милая улыбка Марны не дрогнула, но в ее глазах теперь не хватало блеска. Вероника послала мне обвинительный взгляд, как будто я предала ее. Oy. Я подняла брови и пожала плечами, чтобы показать, что я не знала, что они будут здесь. Действительно, я бы избежала этого дискомфорта любой ценой.

– Машины, наконец, едут, – сказала я Патти. – Мы можем уходить?

Она оглянулась и снова перевела взгляд на моих друзей. Вспышка беспокойства мелькнула в ее ауре от чувства, что здесь что-то нечисто. Я никогда не рассказывала ей о проблеме под названием «Вероника-Джей-Марна».

– Хм, да. Позволь мне сфотографировать вас с Джеем и Рони, и сразу поедем.

Я почувствовала облегчение, когда Джей и Вероника ушли, чтобы снова присоединиться к их семьям, и все мы сели в наши автомобили. Близняшки последовали за нами домой.

Я перешагнула две ступеньки за раз, радуясь сегодняшней компании. Когда я открыла дверь, я ахнула и стояла в шоке момент, прежде чем сказать:

– Патти, это потрясающе!

Она задекорировала комнату цветами моей школы. Потолок пересекали ленты величественных голубых и золотых оттенков и везде были воздушные шары. Я слышала, как вошла довольная Патти и близняшки. Марна ахнула. Я собиралась обнять Патти, когда сквозь висящие с потолка ленточки от воздушных шаров я заметила какое-то движение. Я проклинала моё глупое тело, первой реакцией которого было закричать.

Посередине комнаты, как я поняла, был мой отец, но я, застигнутая врасплох, не смогла остановить свою изначальную реакцию. Цепная реакция не заставила себя ждать – вслед за мной заорали Патти и близняшки.

Папа раздвинул воздушные шары и, посмеиваясь, вышел вперёд. Все мы замолчали и отдышались.

– Вы оказываете всем вашим гостям такой теплый прием?

Патти схватилась за сердце.

– Боже, Джон! Мог бы ты предупредить в следующий раз?

– Бьюсь об заклад, тебе жаль, что ты никогда не давала мне ключ, – сказал папа Патти с его самой очаровательной, пугающей усмешкой. Он смотрел на нее достаточно долго, чтобы заставить ее лицо и ауру покраснеть.

Она закатила глаза и прошла мимо него на кухню.

– У нас будет барбекю, – произнесла она, не глядя на него и занимаясь готовкой. – Можешь остаться.

Ее аура все еще горела странным сочетанием желтого и легкого серого раздражения.

– Я не могу остаться надолго. Просто хотел увидеть мою маленькую девочку в день ее выпуска.

Отец кивнул в знак приветствия близняшкам, и они ответили ему тем же, присаживаясь на барные стулья в углу.

Мое сердце забилось быстрее и придерживалось этого ритма, пока папа подходил и обнимал меня.

– Спасибо, что приехал, – прошептала я в его футболку. Я вдохнула его чистый острый запах и поняла, что не хочу его отпускать.

– У меня для тебя есть подарок.

Я посмотрела на него с ожиданием.

– Но об этом позже, – сказал он.

Я состроила гримасу.

Патти подошла к двери с тарелкой курицы в руках, бутылкой соуса барбекю и принадлежностями для гриля под руками и коробком спичек в зубах.

Мы с папой одновременно спохватились, чтобы взять у нее что-то. Он поднял руку рядом со мной и сказал:

– Я возьму, – он взял тарелку, и Патти вынула спички изо рта.

–Я могу сделать это, –настаивала она.

Он усмехнулся, когда я открыла для них дверь.

– Да, – сказал он через плечо, – я знаю, что можешь. – И вместе вышли во двор, чтобы заняться грилем. Странно.

Мы с близняшками стояли в тишине. Они были похожи на манекенщиц.

– Знаете, ребята, вы должны боя... – Джинджер хлопнула себя ладонью по рту и впилась в меня взглядом. Я замолчала и отошла, направляясь к дивану через шары. Близняшки пошли за мной, и мы присели.

– Мы просто к такому не привыкли, – прошептала Марна.

– Я знаю, но он на нашей стороне. Мы можем говорить, – заверила я ее. – Так что же случилось с вами двумя? Вы что, и вправду стюардессы?

Глаза Марны заплясали.

– Мне нравятся кексы в самолете, – она хихикнула. – Астероф не разрешил нам...

Джинджер пнула ее коленом, и они обменялись испуганными взглядами.

– Все нормально, – сказала я. – Правда. Вы можете говорить все, что захотите. Здесь безопасно.

Джинджер скрестила руки и ноги. Марна тяжело сглотнула и кивнула, смотря на меня своими большими серыми глазами.

– Ладно, – начала она. – Ну, что ж, он не разрешил нам переехать в Штаты или поступить в университет, поэтому мы подошли к нему с этой идеей, и он согласился.

– Но только после того, как он предложил нам раздеваться вместе, – проворчала Джинджер.

– В высшем классе, естественно, – подмигнув, добавила Марна. – В любом случае, когда мы пообещали, что женатики будут на седьмом небе от счастья, он согласился.

– Но только на испытательный срок, – заметила Джинджер.

Я понятия не имела, что значило "на седьмом небе от счастья", и не собиралась спрашивать.

Марна подалась вперед.

– Да. Мы пока на испытательном сроке, чтобы посмотреть, как все это будет. Астероф все уладил с авиакомпанией, поэтому мы всегда будем летать вместе. Сейчас мы на восьмичасовой пересадке, поэтому нам скоро нужно будет возвращаться в Атланту.

Видя Марну, сидящую на моем диване и зная, что они получили крошечный кусочек свободы, во мне поднимался прилив счастья.

– Я так рада за вас, – сказала я. – Пообещайте мне, что будете звонить в любое время, когда будете поблизости, хорошо?

Марна пообещала, мы сидели и болтали, пока Патти с папой не вернулись с пустой тарелкой.

– Курица на гриле! – объявила Патти, стоя у раковины.

Я улыбалась, пока папа не прокашлялся и сказал:

– Мне пора уходить.

– Но ты только что приехал, – сказала я.

– Ты не останешься поесть? – спросила Патти.

Он покачал головой.

– Простите, девочки. Нет времени. Я приехал заглянуть на минутку и вручить Анне ее подарок.

Я стояла и смотрела на папу, пока он чесал свою бородку.

– Ты готова? – спросил он.

Я кивнула, нервничая.

– Что это?

– Твое следующее задание.

Мое сердце подпрыгнуло, и я задержала дыхание.

– Ты рассказала все девушкам, да? – он кивнул головой в сторону близняшек, которые и мускулом не пошевелили.

– Да, они все знают, – ответила я.

– Что ж, хорошо. На этот раз ты едешь в Калифорнию, чтобы рассказать последним твоим друзьям-нефам. Хорошего выпускного. И счастливого дня рождения на следующей неделе.

Калифорния. Слова мигнули и завопили в моей голове.

Мое сердце быстро затрепетало, когда он достал маршрутный лист с заднего кармана, вкладывая его мне в ладонь. Не улыбайся. Не реагируй. Я схватила бумагу пальцами, танцуя и подпрыгивая внутри.

– Спасибо, – прошептала я.

Патти выключила воду и посмотрела на меня, радость проскользнула на ее лице.

– Ты едешь в Калифорнию?

Когда я кивнула, она промчалась в гостиную со все еще мокрыми руками и обняла меня.

– Наконец-то!

– Ладно, ладно, – сказал папа. Он постучал по виску и посмотрел на меня. – Не теряй голову, девочка.

Я кивнула, пытаясь сдержать свои нервы, и счастливо улыбнулась ему, в то время как Петти практически танцевала по пути в кухню. В моей голове вспыхнуло какое-то жужжащее чувство.

– Кстати, хорошая идея с изучением языка жестов, – сказал папа, глядя на нас с близняшками. – Но не допустите, чтобы кто-то из Князей или духов увидел, как вы им пользуетесь. В прошлом между нефами не были замечены такие признаки. Я скажу дочери Соннелиона и сыну Мамона также выучить его, – сказал он мне.

– Здорово, спасибо, пап.

– Ага. У нас ежегодный саммит на следующей неделе в Вегасе, тогда ты и поедешь в Калифорнию. Я должен уйти сейчас, но я хотел сказать это тебе в лицо.

Он ущипнул меня за подбородок, а я схватила его за руку. Мне всегда было недостаточно времени с ним. И я хотела спросить его о нефах с несколькими грехами.

– Можно я позвоню тебе попозже сегодня? – спросила я.

– Да. – Папа поцеловал меня в висок и распахнул дверь, позвякивая ботинками. Он последний раз обернулся к нам троим, прежде чем уйти.

– Не теряйте голову, девочки, – повторил он. Он подмигнул Патти, и она кивнула. Затем он ушел.

Марна и Джинджер не издали ни звука, но они вздохнули с облегчением, когда он вышел. Я плюхнулась на диван рядом с ними. Мое сердце ныло и трепетало при мысли о Калифорнии.

Джинджер глянула в сторону Патти на кухню, а затем прошептала мне:

– Твоей маме и вправду нравится Кай?

– Да. Она любит его.

Кажется, это удивило Джинджер. Она уставилась на Патти с восхищением в глазах.

Когда я посмотрела на Марну, она выглядела измученно, уставившись на ковер.

– Что случилось? – спросила я.

Не глядя, она прочистила горло и сделала паузу.

– Ничего, – она одарила меня превосходной улыбкой.

– Хорошо, не знаю, как вы, девочки, – отозвалась Патти, – но я ужасно голодна. Вы же поможете мне, прежде чем я пойду проверить курицу?

У близняшек было одинаковое неуверенное выражение на лицах.

– Конечно, поможем, – ответила я за всех. – Что мы должны сделать?

– Отлично, как на счет того, чтобы ты и Марна сделали салат, а Джинджер поможет мне испечь кексы?

Их глаза наполнились ужасом.

– Вы имеете в виду рубить овощи? – прошептала Марна.

– Да. Это не трудно. Мы будем делать это вместе, – но от моих подбадриваний они даже не шелохнулись и продолжали стоять на месте, не двигаясь в сторону кухни.

– Я не уверена, что ты можешь доверить мне нож, – сказала Марна.

– Или мне выпечку, – добавила Джинджер. Я никогда не видела ее настолько неуверенной в себе. Просто если бы спросила я, то она послала бы меня к черту, но ни одна из девочек, казалось, не знала, как поступить с Патти. Они поерзали и мельком взглянули на кухню.

Патти подошла и взяла Джинджер за руку.

– У вас обеих все получится, – настаивала Патти. – Это будет весело!

Серьезность близняшек на кухне была комичной. Они очень медленно отмеряли каждый ингредиент, внимательно и подробно проверяли, потом проверяли еще раз, пока Патти выбегала перевернуть курицу. Через некоторое время девочки расслабились, и мы начали непринужденно болтать. Патти с легкостью нашла общий язык с Джинджер. Когда мы все смеялись, я поняла, что Джинджер беззаботно хохотала, и это было своего рода развлечение. Особенно для меня. Джинджер поймала мой взгляд и выпрямилась, улыбка исчезла. Патти посмотрела на нее проницательным, мудрым взглядом. Она не пропустила значение всех ее жестов.

Когда она вернулась с готовой курицей-гриль, Джинджер сказала:

– Ох, она пахнет восхитительно, мисс Патти.

Кто бы мог подумать, что эта девочка может сделать комплимент? Патти улыбнулась и поблагодарила ее.

Джинджер была так горда своими кексами, когда они были готовы, что сделала несколько снимков себе на телефон. Она даже хотела сфотографироваться вместе с Патти, держащей пирог, что вызвала у Патти вспышку материнской любви.

Я еле сдерживала приступ ревности, когда Патти обучала Джинджер. Это было настолько мило, что мои глаза защипало. Марна мельком бросала любящие взгляды на свою сестру.

– Эту часть я сделала сама, – сказала Джинджер Марне, указывая на глазурь. – Великолепно, правда?

– Удачная работа, Джин, – Марна обняла свою сестру.

Нам было удивительно хорошо вчетвером. И все-таки, моя кожа постоянно зудела от предстоящего путешествия в Калифорнию.

Я расстроилась, когда близняшкам пришла пора уезжать. Я проводила их к арендованной машине, после того как они крепко обнялись с Патти.

Мы стояли у тротуара, Джинджер ударила свою сестру в плечо.

– Ты должна сказать ей.

Марна бросила язвительный взгляд на Джинджер, я никогда не видела ее такой. Волнение, которое я испытывала на протяжении всего обеда, быстро вернулось мрачным предчувствием.

– Рассказать мне что? – Спросила я.

Сестры обменялись понимающими взглядами. Мы с Марной так и стояли, глядя друг на друга, пока меня не осенило. Я только что поняла.

От шока я перешла на шепот.

– Ты сказала ему, да?

– Нет! – ответила Марна, и ее голос тоже дрогнул. – Абсолютно нет. Он спрашивал меня и... и... я сказала ему нет! Но...

Джинджер снова обернулась ко мне.

– Ты должна знать, что Марна наихудший лжец во всей истории. Большинство людей, вероятно, и не заметили бы, но Кай и я развеселились, потому что она всегда делает паузу, перед тем как солгать, как будто она придумывает в голове целую историю, прежде чем все выложить.

О, нет. Он знает. Я закрыла свой рот, чувствуя боль.

– Мне так жаль, Анна, – прошептала Марна.

– Что он сказал? – требовательно спросила я.

Она прочистила горло и изящно заговорила.

– Он не позволил мне все объяснить. Он просто продолжал говорить, что должен идти.

– Скажи ей все, – подтолкнула Джинджер.

– Есть что-то еще?– спросила я. Я снова почувствовала боль.

Марна испуганно перевела взгляд на свою сестру.

– Что? – спросила Джинджер. – Она должна знать.

– Да, должна, – я скрестила свои руки, подражая Джинджер, меньше всего из-за гнева, а больше из-за того, что пыталась утешить себя, что все будет хорошо.

Марна выглядела несчастной, когда она пробормотала:

– Он позвонил мне из бара, в котором был со своими приятелями из группы и другими ребятами из студии.

– Другая Анна тоже была, правда? – спросила я. Мой голос прозвучал немного злее, и Джинджер подняла свои выщипанные брови, пораженная мной.

– Да, – ответила Марна. – Она пыталась собрать всех ребят у себя, и Кай согласился, он сказал, что с ним все будет в порядке. Но он не был в порядке. Он окончательно запутался.

– Так что случилось? – Я могла чувствовать, как пульс стучит у меня в ушах.

Марна покачала головой, давая понять, что не знает, как сказать, и тогда ответила Джинджер.

– Вероятно, этот ублюдок сдался и попался на крючок. Без сомнения, он думал о тебе, когда он делал это: «Ох, Анна...».

– Джин! Нет. Хватит!

Но Джинджер не останавливалась.

– Интересно, он был злым, грубым или милым...

– Заткнись! – я закричала на нее, и она растянула свои губы в улыбке, когда я повернулась к Марне.

– Ты вообще собиралась мне рассказать об этом?

– Конечно! Но я была испугана. Я ждала, пока не узнала, что ты увидишься с ним.

Я поняла это.

– Какой у него номер? – спросила я.

– Я не знаю, правда. Он опять сменил его.

Я издала разочарованный звук.

– Я бы уже давно дала тебе номер Кая, если бы ты попросила меня, – сказала Джинджер.

Марна и я потрясенно посмотрели на нее.

– Он у тебя есть? – сомневаясь, спросила я.

Она пожала одним плечом и стала рассматривать свой ноготь.

– Он никогда не говорил мне этого не делать, только Марне.

Мы непрерывно смотрели на нее, и она раздраженно вздохнула.

– Слушайте, он настоящая задница, но я никогда не видела его в таком состоянии. Я никогда не видела, чтобы он хотел чего-то или кого-то еще, правда, до тебя. Он почти самоубийца без тебя, но с тобой совсем другой. Так что, да, я бы дала тебе его постоянный номер. Это сведет его с ума, не иначе. Но у меня нет этих новых цифр.

Марна и я посмотрели друг на друга, но не осмелились говорить.

– Ох, – сказала я, не имея представления, что же еще можно ответить.

Джинджер вытащила свой телефон и посмотрела на время.

– Мы должны ехать, – сказала она Марне.

– Удачи в Калифорнии. – Марна обняла меня на прощание. – Мне жаль, – еще раз сказала она поправляясь

Я сглотнула.

– Спасибо.

Джинджер удивила меня, заключив в быстрое объятие. Понимая, что она готова, она очистила свое горло и потянулась обратно, не сводя с меня глаз.

– Передай Блейку от меня привет, сможешь?

– Конечно, – согласилась я.

Агрессивно хлопая ресницами, она наклонилась вперед. Я застыла, чувствуя ее маленькие, мягкие губы на своих. Джинджер прижала свои бедра к моим, и ее язык коснулся моих сомкнутых губ. Я пискнула и отскочила в сторону, поднося руку к губам.

Джинджер усмехнулась и склонила свою голову.

– Думаю, лучше сделать это не перед Каем.

Марна сильно ударила свою сестру тыльной стороной ладони в плечо.

– Ты настоящая корова!

Джинджер засмеялась, и они уехали, обмениваясь сестринскими поддразниваниями.

Это единственное сообщение, которое я бы не передала.

Я просидела на бетонных ступенях около минуты, желая отключить свой мозг. Я не хотела думать ни о чем. Десять минут назад я была взволнована перспективой увидеть Кайдена. Сейчас – не очень. Я вздохнула и поднялась.

Когда я вернулась в квартиру, Патти указала на мою сумку.

– Твой телефон сходит с ума.

Я проверила его. Шесть сообщений о вечеринках в честь окончания учебного года. Патти посмотрела на меня печальным взглядом, и мои плечи опустились. Мне нужно время, чтобы подготовиться.

В ту ночь после вечеринки я позвонила отцу.

– Как прошла твоя вечеринка в честь выпускного? – спросил он.

– Все прошло хорошо. Там был дух, но он не остался надолго.

– Хорошо.

– У меня есть странный вопрос, – начала я. – Я слышала, что некоторые нефы могут иметь не один грех.

– Да, конечно. Это редко, но случается. Было меньше Князей, когда было меньше людей, многие из них поддавались искушениям. Я был самым молодым Князем, так сказать. Я примерно с XVIII века. У меня только один грех, поэтому у тебя не должно быть проблем. А они есть?

– Нет, нет, не у меня. Я просто услышала об этом и захотела побольше узнать.

– Только один из отцов твоих приятелей имел два греха, это был Алоцер, – продолжил отец.

Меня сразила головная боль, когда он продолжил.

– Он был Князем Гнева и Вожделения, прежде чем появился Фарзуф. Погоди... Еще раз, как ты узнала об этом?

Я откашлялась.

– Мм, да, я слышала это от Коупа, – я поторопилась сменить тему. – Тебе нужно было остаться сегодня – было весело наблюдать за Джинджер и Патти...

– Оу, оу, оу, подожди секундочку.

Я сжала телефон крепче.

– Да? – спросила я, ничего не подозревая.

Тишина.

– Пожалуйста, скажи мне, что Копано еще и не неф Вожделения.

Я крепко зажмурилась.

– Папа, он очень сдержанный...

Меня оборвали помехи, скорее всего вызванные тем, что он прикрывал трубку рукой, чтобы скрыть приглушенный поток ругательств на том конце. Я сжалась.

Наконец это закончилось.

– Что случилась между вами двумя? – спросил он.

Почему я боялась его гнева даже по телефону?

– Это была моя вина...

– Я не хочу этого слышать. Просто скажи мне, что ничего не случилось!

– Ничего не случилось, – заверила его я. – Честное слово, – это не было ложью, ведь я знала, что он имел в виду секс.

Разговор затих, так как мы оба успокаивались.

Потом я прошептала:

– Пожалуйста, не срывайся на нем, папа.

– Не буду, – он выдохнул. – Он, фактически, поговорил со мной, когда вы двое вернулись из Австралии. Сказал, что он думает, что больше не сможет быть твоим напарником. Я решил, что его чувства к тебе встали на пути.

– Это то, что он имел в виду, – сказала я ему. – Все стало слишком сложно.

– Ладно, в Калифорнию ты поедешь сама, а потом мне придется что-нибудь придумать для будущих поездок. Я не хочу, чтобы ты ехала одна, когда предстоит что-то неизвестное.

Я понимала это, и согласилась.

– У меня есть еще один вопрос, – сказала я. – Почему знак Коупа не красный? Или не красно-черный?

– Нефы наследуют цвет независимо от того, какой имеет их отец в настоящее время, безотносительно к тому, какое прошлое влияние могло прокрасться в гены. Все, кроме тебя, кажется.

– Хм, – я зевнула и вернулась в кровать.

– Поспи, – сказал отец.

Я уютно устроилась на подушке и закрыла глаза.

– Спасибо, что приехал сегодня, – прошептала я.

Он немного сварливо хмыкнул, и я улыбнулась в темную комнату.

– Люблю тебя, папа.

– Да–да, – сказал он. – Я тебя тоже.