Глава 19. Во время ужина Анну вдруг пронзила страшная боль

Во время ужина Анну вдруг пронзила страшная боль.

Боль возникла так неожиданно, что она едва не упала со стула. Это боль Цезаря, догадалась она.

Встревоженные Шей и Дарси одновременно бросились к ней.

— Анна, что случилось? — спросила Дарси.

— Цезарь!.. — воскликнула Анна, стараясь не обращать внимания на боль, обжигающую ее горло. Она вскочила на ноги. — О Боже, Цезарь в беде!

— Анна, но как же...

С трудом передвигая подгибающиеся ноги, девушка с трудом вышла из кухни и направилась в кабинет. Конечно, это было глупо, но она старалась убедить себя в том, что ощущение беды — ошибочное. Ведь Цезарь не мог сдаться без боя, а шума схватки никто не слышал. Да и охрана Вайпера, сплошь состоящая из отлично подготовленных вампиров, обязательно подняла бы тревогу...

Но все же Анна, сделав над собой усилие, бросилась бежать. Никакой здравый смысл не мог победить ее абсолютную уверенность в том, что Цезарь попал в беду.

Распахнув дверь кабинета, она влетела в комнату и едва не сбила с ног одного из трех вампиров, мгновенно схватившихся за оружие.

— Где Цезарь?! — закричала Анна.

Убрав свой огромный меч в ножны, Стикс взглянул на нее с беспокойством.

— Анна, что случилось?

— Цезарь!.. — Она судорожно хватала ртом воздух. Боже, ее горло жгло огнем, а связь с Цезарем становилась все слабее. — Он ранен. Кажется, его пытаются увезти отсюда.

— Проклятие! — Стикс сжал руку девушки и повернулся к своим подданным. — Все за мной!

Не выпуская руки Анны, Анассо ринулся по коридору, и ей снова пришлось бежать, чтобы не отстать от короля вампиров. Но она готова была умереть на бегу — лишь бы поскорее увидеть Цезаря.

Внезапно раздался тихий шорох, и подле Стикса возник страж.

— Милорд, что-то произошло?

— Где имп?

— В библиотеке, милорд.

В полном молчании они быстро добрались до нужной комнаты. Стикс распахнул дверь и ворвался в огромный зал, уставленный книжными шкафами. Однако здесь никого не было.

Анна тихо вскрикнула и упала на колени.

— Он исчез!

— Черт побери этого импа, — пробормотал Стикс. — Я с живого сдеру с него кожу и заставлю сожрать собственное сердце.

Поднявшись на ноги, Анна сморгнула подступившие слезы.

— Что за имп? — спросила она.

— Трои, — ответил Стикс. Обращаясь к стоявшим позади него вампирам, добавил: — Я знал, что ему нельзя доверять.

— Они не могли уйти далеко, — сказал Вайпер, едва сдерживая, ярость. — Мы должны догнать его, прежде чем он покинет территорию особняка.

Страж со вздохом проговорил:

— Этот имп приехал на машине.

— Не имеет значения! — заявил Стикс. Он взял Анну за руку и указал на татуировку у ее локтевого сгиба. — Нет такого места в мире, где мы не смогли бы найти его.

Внешне Цезарь был поразительно спокоен. Но все же он ужасно злился на себя.

Ох, каким же глупцом он был! Почему не прислушался к предупреждениям Стикса? Но еще большая глупость — встречаться с импом, когда ты так ослабел от голода.

Но теперь, став пленником, Цезарь старался не обращать внимания ни на ослепляющую его ярость, ни на пронзительную боль от тяжелого серебряного ошейника, специально отлитого для того, чтобы захватывать зазевавшихся вампиров. Сейчас ему необходимо было придумать, как обратить это несчастье в свое преимущество.

Притворившись, что до сих пор не пришел в себя, Цезарь попытался осмыслить создавшееся положение. А Трои тем временем гнал машину по темной автостраде, очевидно, направляясь к тайному убежищу Морганы. Да, не было никаких сомнений в том, что имп действовал по приказу королевы. И конечно же, у него не было выбора — иначе он никогда бы не отважился напасть на вампира. Ни импы, ни феи не отличались особой храбростью и предпочитали не вступать в сражение, а заключать сделки.

И все же было что-то странное в поведении Троя.

Но что именно?

С самой первой секунды граф почувствовал явную нервозность Троя. И казалось, имп желал, чтобы он, Цезарь, прочитал его мысли. И почему он так настойчиво выпытывал, соединились ли они с Анной?

Наконец Цезарь понял, что именно настораживало его в действиях импа.

Трои вез своего пленника к королеве фей — в этом не было никаких сомнений. Но в то же время имп нисколько не старался замести следы, по которым могли пойти собратья пленника. Вот почему ему так хотелось знать, стала ли Анна его супругой. Ведь благодаря установившейся между ними связи Анна могла найти его даже в аду. Но Стикс ни за что не позволит ей отправиться вдогонку одной. Анассо, безусловно, призовет свою «кавалерию».

Коварный имп не мог вступить в схватку с безумной Морганой, но, похоже, он очень рассчитывал на то, что это сможет сделать кто-то другой.

Конечно, это не означало, что он, Цезарь, не вытрясет душу из этого мерзавца, как только освободится от оков. Никому не позволено безнаказанно похищать вампира, пусть даже этот опасный трюк позволял без помех проникнуть в убежище Морганы.

Несколько минут Цезарь с удовольствием представлял различные способы наказания импа. Способов было удивительно много... Демона можно было освежевать. Или, например, подвесить за ноги и хорошенько исполосовать раскаленным металлическим прутом.

Сообразив, что слишком уж замечтался, Цезарь решил вернуться к более важным вопросам. А наказание для Троя, каким бы оно ни было, подождет.

Притворившись, что только что пришел в себя, Цезарь открыл глаза и, подавив стон, поднял руку к невыносимо болевшей шее. Потом, взглянув на импа, прохрипел:

— Почему я?

От неожиданности Трои пронзительно вскрикнул, и машина, резко вильнув, юзом заскользила к разделительному ограждению. Имп до предела вывернул руль, стараясь справиться с заносом.

— Только разбей машину, и я сверну тебе шею! — прорычал Цезарь.

— Черт побери, вампир... Я думал, ты вырубился, — пробормотал имп, когда ему наконец удалось выровнять машину. Он бросил на Цезаря полный ужаса взгляд. — Но как...

— Не имеет значения, — перебил Цезарь. Он чуть подвинулся и теперь сидел, прислонившись к дверце. Руки его были свободны, и он мог бы убить импа, сделай тот хоть одно неверное движение или скажи одно неверное слово. — Зачем Моргана велела захватить меня? Ведь ей нужна Анна.

Машина снизила скорость, и Цезарь обнажил клыки. Хотя серебряный ошейник вытягивал из него последние силы, в мире не было ничего более опасного, чем загнанный в угол вампир.

Трои судорожно сглотнул и пробормотал:

— Моргана никогда не признается в этом, но она действительно боится, что предсказанное сбудется. — Руки импа так дрожали, что машина вновь начала опасно вилять на пустынной дороге. — Так что перед встречей с Анной она хочет спрятать в рукав лишний козырь.

Цезарь нахмурился.

— И этим козырем должен стать я?

— Да.

— Но почему?

— Она почувствовала, что ты небезразличен Анне. — Трои вновь сглотнул. — Она верит, что ты ее слабое место.

Проклятие! Не осознавая, что делает, Цезарь ударил кулаком в приборную панель, смяв стальной каркас. Ему хотелось верить, что Анне хватит благоразумия не рисковать своей жизнью ради его спасения. Но граф уже слишком хорошо знал Анну и понимал, что надеяться на это не стоит.

— Мне следует убить тебя прямо здесь и сейчас, — прошипел Цезарь, и его неистовая ярость заполнила салон авто.

— У меня не было выбора, вампир, — оправдывался Трои, прижимая одну руку к груди — словно ему было больно. — Даже если бы я был готов пожертвовать своей жизнью, — а я к этому не готов, — могу тебя заверить: Моргана отправила бы другого слугу, чтобы захватить тебя. Но можешь быть уверен, что если представится такая возможность, то я буду первым, кто вонзит ей нож в спину.

— Ты что, серьезно считаешь, что твои слова сделают меня более, покладистым? — проворчал граф.

— Нет, я так не считаю. Но надеюсь, что ты не станешь убивать меня, пока мы не добрались до убежища Морганы.

Цезарь хрипло рассмеялся. У него чесались кулаки — до такой степени хотелось приложиться к этому мерзавцу. И он твердо решил, что скорее убьет этого мерзкого импа и любую другую тварь, но не станет живцом на удочке Морганы.

— Похоже, наиболее живучи самые необоснованные надежды! — прорычал вампир.

Трои прикусил губу и мертвой хваткой вцепился в руль; его длинные малинового цвета волосы поднялись дыбом под действием энергии Цезаря, пульсировавшей в машине.

— Послушай меня, вампир... Мы ведь можем использовать эту ситуацию с выгодой для себя, не так ли? — Глаза импа светились в темноте изумрудным блеском. Очевидно, демон был достаточно разумен, чтобы понимать: он оказался на волосок от жестокой смерти.

— О чем ты лепечешь? — проворчал граф. — Я не позволю Анне приблизиться к Моргане, если эта тварь собирается использовать меня в качестве обменного купона.

— Пусть Моргана считает тебя своим заложником, но не забудь: она-то рассчитывает, что серебряный ошейник сделает тебя абсолютно безопасным. — Имп бросил осторожный взгляд в сторону Цезаря. — Таким ты и должен предстать перед ней, понимаешь?

Цезарь улыбнулся, и от этой его улыбки Трои содрогнулся и тут же уставился на дорогу.

— Мы, вампиры, обладаем кое-какими талантами, — произнес Цезарь. — Потому серебро и не подействовало на меня так, как ты рассчитывал.

Имп нервно облизнул губы.

— И этот свой талант ты можешь использовать к своей выгоде, если успокоишься и обдумаешь возможности.

— Трои, если мне когда-нибудь понадобится совет импа, то клянусь: я выйду под полуденное солнце.

— Хотя бы подумай об этом, ладно? — В голосе импа послышалось раздражение. Несмотря на страх, он твердо решил высказать свое мнение. — Сейчас Моргана уверена, что ей удалось одержать верх. Значит, она обязательно попытается изменить судьбу. Черт побери, она же сама приведет свою смерть к себе в дом. Но как только Моргана поймет, какая опасность ей грозит, она сбежит в Авалон и окажется вне досягаемости. А твоя суженая будет всю жизнь оглядываться, высматривая наемных убийц.

Цезарь молчал. Проклятие! Хотя ему совсем не хотелось это признавать, в рассуждениях импа был резон.

Он был так обеспокоен постоянными нападениями Морганы на Анну, что совершенно упустил из виду вероятность того, что эта тварь может скрыться в своей цитадели. И если королева переберется в Авалон, то достать ее будет невозможно, а вот сама она, как правильно заметил Трои, в любое время сможет нанести неожиданный удар. И Анна никогда не будет в безопасности.

— Вампир, а ты знаешь, что... — Трои тотчас умолк, услышав предупреждающий рык Цезаря.

— Я все знаю, — прорычал Цезарь; несмотря на боль, он пытался прикинуть все возможные сценарии, по которым могли развиваться события этой ночью.

— Но...

— Трои, заткнись! Иначе я вырву твой язык!

Имп тяжело вздохнул.

— Знаешь, вампиры пользовались бы большей популярностью в мире демонов, если бы не были так грубы.

Цезарь с трудом сдержал желание вонзить клыки в шею этого создания.

— Ты специально меня провоцируешь, чтобы я тебя убил?

Трои снова вздохнул.

— Если честно, то я действительно предпочел бы умереть, чем вернуться в объятия Морганы.

— Что она с тобой сделала?

Трои содрогнулся, и Цезарь понял: что бы с импом ни произошло — воспоминания были слишком болезненными, чтобы говорить об этом.

— Граф Цезарь, у меня к вам просьба, — произнес он, внезапно помрачнев.

— Какая?

— Если мне не удастся выбраться оттуда, убейте меня, выпейте мою кровь и... Словом, делайте что хотите, но только не оставляйте меня с Морганой.

Цезарь кивнул; он-то прекрасно понимал, что в этом мире есть вещи и пострашнее смерти.

— Хорошо.

Анна сидела с закрытыми глазами, пока «хаммер» мчался по темной автостраде. Рядом с ней за рулем сидел Стикс, а массивный Ягр устроился на заднем сиденье.

За ними ехал еще один «хаммер», в котором находились Вайпер, Данте, Шей, Эбби и Дарси.

Анна лишь краем уха слышала негромкий спор, который возник, когда три женщины стали настойчиво требовать, чтобы их тоже включили в спасательный отряд. И еще один спор возник, когда Стикс стал настаивать на том, чтобы к ним присоединился Ягр.

Но сейчас Анна была слишком обеспокоена — все ее мысли занимал Цезарь. Нет, не обеспокоена — она была в отчаянии.

Каждая уходящая минута ударом кинжала вонзалась в ее сердце, и только понимание того, что ей понадобится помощь соплеменников Цезаря, удерживало ее от более решительных действий.

В какой-то момент связь между ней и Цезарем вдруг снова начала усиливаться, а через несколько минут острота ощущений вернулась с прежней обжигающей болью. Но так продолжалось недолго. Прошло еще несколько минут, и это ощущение вновь стало пропадать.

Анна не знала, что означали эти странные ощущения, но она ни секунды не сомневалась: хорошего в них мало. Сжав кулаки, так что ногти впились в ладони, она повернулась к Стиксу и в ужасе прошептала:

— Он перестал двигаться.

В полумраке салона огромный король вампиров походил на бога возмездия, ожидающего возможности нанести последний удар. Да и златовласый гигант на заднем сиденье имел не менее внушительный вид. За суровой красотой Ягра, от которой могло затрепетать сердце любой женщины, безошибочно угадывалась холодная жестокость. Он походил на гранату с выдернутой чекой, готовую взорваться в любую секунду. И Анна никому бы не посоветовала оказаться поблизости, когда это произойдет.

Если бы не безумный страх за Цезаря, она бы ни за что не села в машину с этими смертельно опасными демонами.

— Да, понял, — прорычал Стикс. Крошечные медальоны в его заплетенных в косички волосах отражали лунный свет. — Что еще?

— Я... не знаю... — Анне вдруг стало холодно, и она, обхватив себя за плечи, зябко поежилась. Отвратительное ощущение пустоты внезапно наполнило ее сердце. — Он испытывает боль, но я его почти не чувствую. Вокруг него... что-то похожее на магический щит.

Стикс похлопал девушку по руке.

— Не беспокойся, Анна. Таким образом он защищается. Вампиры обладают способностью полностью уходить в себя. Это помогает не только преодолеть боль, но и позволяет убедить тех, кто оказался рядом, что вампир не представляет угрозы.

— Значит, он... притворяется мертвым? — спросила она, пытаясь разобраться в ситуации.

Мрачная улыбка появилась на губах Стикса.

— Что-то вроде этого.

Анне стало гораздо легче после объяснений Стикса, и все же тревога не покидала ее.

— Жаль, что он это делает, — пробормотала она. — Мне необходимо чувствовать его.

— Мы вернем его, Анна. Уж это я тебе обещаю.

Она кивнула, чувствуя, что с каждой милей они приближаются к Цезарю.

— И все же я не понимаю... С чего вдруг Трою похищать Цезаря? В этом нет никакого смысла.

— В этом похищении — глубокий смысл, — тихими раскатами прозвучал сзади голос Ягра.

Обернувшись, Анна посмотрела на вампира-книжника.

— Какой же?

Улыбка Ягра походила на оскал огромного тигра.

— Моргана знает: пока Цезарь является ее пленником, никто из вас не станет рисковать его жизнью — даже ради спасения своей. Поэтому она может заманить вас в свое логово и преспокойно там убить.

У Анны перехватило дыхание. О Боже!.. Конечно, трусливая Моргана будет прикрываться Цезарем. Она ведь знает, что она, Анна, ради спасения любимого готова отдать жизнь.

— Помолчи, Ягр, — проскрипел Стикс.

Огромный вампир пожал плечами.

— Я бы именно так и сделал.

— Тебе следует научиться правилам общения, приятель, — пробормотал Стикс.

Лицо Ягра стало смертельно-бледным от ярости.

— Я тебе не приятель!

Почувствовав, что назревает ссора, Анна кашлянула.

— Нет-нет, Стикс. Я предпочитаю знать правду. — Она коснулась его руки и невольно поморщилась, почувствовав, как взбугрились мускулы Анассо, — он явно собирался кому-то врезать. — А ты тоже считаешь, что таков план Морганы?

— Да, — с неохотой признался Стикс.

— Так что же нам делать?

— Наверное, продолжить путь в приготовленную для нас западню, — пробормотал Ягр.

Стикс вполголоса выругался, и его энергия за долю секунды заполнила просторный салон «хаммера». Ягр зашипел от боли, а у Анны по коже побежали противные колющие мурашки. Хвала Создателю, что Стикс разозлился не на нее, а на своего собрата-вампира — ее этот удар наверняка бы испепелил.

— Ягр, когда я захочу узнать твое мнение, я спрошу тебя. Мы поняли друг друга?

В «хаммере», воцарилось молчание. Молчание настолько напряженное, что, казалось, его можно было резать ножом. Анна затаила дыхание.

Наконец Ягр фыркнул и проворчал:

— Да, милорд, поняли.

Анна вздохнула с облегчением и немного расслабилась. Бросив на Стикса настороженный взгляд, она с удивлением отметила, что он совершенно спокоен — словно уже забыл о том, что едва не убил их с Ягром.

— Итак... Каков же наш план? — проговорила Анна.

— Мы заберем Цезаря, убьем Моргану и вернемся в Чикаго, — ответил Стикс.

Анна пожала плечами. То, что сказал вампир, не очень-то походило на продуманный план действий. Покосившись на нее, вампир добавил:

— Если ты останешься в машине, никто не будет думать о тебе хуже.

Анна даже рот открыла от удивления. Неужели ей предлагают отсиживаться в машине, в то время как Стикс и остальные будут рисковать собой, освобождая Цезаря?

— Ни за что, — прошипела она. От возмущения у Анны даже голос пропал. Откашлявшись, она заговорила уже спокойнее. — Нет, Стикс. Ведь Цезарь попал в беду из-за меня. Кроме того, это мой долг — встретиться лицом к лицу с Морганой. Предсказание касается только меня. К тому же, как я понимаю, никто другой не сможет противостоять королеве.

Стикс снова помрачнел.

— Ты ведь понимаешь, что Цезарь возненавидит меня, если с тобой что-нибудь случится?

На сей раз Анна даже не опустила глаз, она стойко выдержала суровый взгляд вампира.

— Пусть я — суженая Цезаря, но я все еще могу принимать собственные решения.

Король вампиров невесело рассмеялся.

— Где-то я уже слышал подобное...

Анна поняла: Анассо говорит о Дарси. Она улыбнулась, но в то же мгновение вдруг почувствовала резкий рывок — словно ее сердце дернули за нитку.

— Помедленнее, — сказала она. И тут же добавила: — Следующий съезд, а затем поворот направо.

Не задавая вопросов, Стикс последовал ее указаниям и снизил скорость. Анна, закрыв глаза, сосредоточилась на ощущении нового обретения своего возлюбленного.

Вскоре Стикс съехал с шоссе и повел машину по неширокой грунтовой дороге, постепенно углубляясь в тихий фермерский край. Еще три раза они сворачивали, каждый раз — на еще более узкую дорогу. И наконец оказались на едва заметной колее между распаханными полями.

— Он близко, — тихо прошептала Анна.

Неожиданно машина остановилась, и Стикс коснулся ее руки.

— Анна...

Не открывая глаз и отчаянно цепляясь за едва ощутимый запах Цезаря, Анна пробормотала:

— Да, слушаю.

— Анна, посмотри на меня! — приказал вампир.

Она тут же открыла глаза и встретила его суровый взгляд.

— Почему ты остановился? Ведь Цезарь...

— Цезарь в опасности, я это знаю, — перебил Стикс. — Но Моргана не единственная опасность, которая угрожает ему.

Анна закусила губу, пытаясь понять, о каком новом несчастье толкует Анассо. Неужели не достаточно ее безумной родственницы, возомнившей себя богиней?

— Я не понимаю... — пробормотала она в растерянности.

Стикс коротко кивнул.

— В том-то и дело. Ведь ты — не вампир.

Анна с трудом сдержалась, услышав такое. Так он поэтому остановился? Чтобы напомнить ей, что она не демон?

— Стикс, почему ты мне это говоришь?

Его золотистые глаза прищурились.

— Ты не вампир, поэтому не можешь в полной мере осознать, что это значит — соединиться со своей половиной.

— А может, поговорим после того, как освободим Цезаря? — проворчала Анна.

— Нет. Потому что я чувствую степень безрассудства, на которое ты можешь решиться.

— Она дымится им, — пробормотал на заднем сиденье Ягр.

Анна в раздражении вскинула подбородок, и ее сила, вырвавшись наружу, начала растекаться по салону, разогревая воздух. «Черт побери, что происходит?» — спрашивала она себя.

— А ты бы предпочел, чтобы мне была безразлична судьба Цезаря? — процедила Анна сквозь зубы.

— Возможно, так было бы проще.

Анна сделала глубокий вдох, стараясь успокоиться и держать под контролем свои набирающие мощь силы. А может, Стикс намеренно пытался разозлить ее — чтобы она взорвалась, когда окажется рядом с Морганой?

Если так — то план практически идеальный.

— Стикс, скажи, почему мы теряем драгоценное время?

Последовала довольно долгая пауза — словно вампир тщательно подбирал слова.

— Цезарь выбрал тебя своей супругой, — произнес он наконец. — И если ты умрешь, то умрет и он.

Анна в ужасе замерла.

— Ты хочешь сказать... Он действительно умрет?

— Не сразу. Но умрет. — Помолчав, Стикс тихо продолжил: — Ты стала смыслом его жизни, Анна. Без тебя у него исчезнет инстинкт самосохранения, и он начнет искать опасность в надежде, что смерть положит конец его страданиям. Обычно после смерти своей суженой вампиры живут не дольше нескольких месяцев.

Холод сжал ее сердце. Цезарь отчего-то забыл упомянуть об этом факте, когда рассказывал ей о супружеской жизни вампиров.

— Зачем ты говоришь мне об этом именно сейчас? — спросила Анна почти шепотом.

— Потому что ты готова пожертвовать собой, чтобы спасти Цезаря. — Он коснулся холодным пальцем ее бледной щеки. — И если ты это сделаешь, Анна Рэндал, то приговоришь Цезаря к смерти.